Психология художественного творчества

дар слова, но постоянно игравшего a livre ouvert са  

трудные пьесы, и одного очень даровитого матемэ  

ка, который страдал меланхолией: совершенно нез  

ни музыки, ни контрапункта, он HMnpOBH3HpOBaJ  

фортепиано арии, достойные великого композит  

Другой субъект, впавший в безумие вследствие мс  

мании, в молодости учился музыке и во время бол<  

постоянно играл или импровизировал до самой с  

ти своей от паралича.  

Тамбурини лечил одну женщину, сифилитик  

страдавшую мегаломанией; во время припадков я  

буждения она садилась за фортепиано и пела прек  

ные арии, но, вместо того чтобы аккомпанировать  

бе, импровизировала два различных мотива, ней>  

ших никакого соотношения ни между собою, к  

арией, которую она пела при этом.  

Один юноша, лечившийся у меня в клинике OTI  

ланской проказы, сочинял новые и прелестные-  

сенки.  

Раджи писал мне об одной лечившейся у негода  

страдавшей меланхолией, что во время припадка  

играла нехотя и кое-как, но, по окончании его, про  

дила целые дни за роялем и с чисто артистическим1  

лечением исполняла труднейшие вещи. Тот же 81  

342  

p,ntoaasi необыкновенное развитие музыкальных  

добностей у другой больной, у которой было ост-  

"горделивое помешательство: она постоянно пела  

ц Беллини, хотя и детонировала при этом.  

в музыкальном искусстве перевес тоже оказывает-  

по-видимому, на стороне мегаломаньяков и пара-  

тиков, по той же самой причине, как и в живописи,  

именно вследствие сильнейшего психического воз-  

буждения. Так, с одним из паралитиков во все продол-  

жение болезни бывали настоящие музыкальные паро-  

измы, во время которых он подражал всевозмож-  

ным инструментам и при исполнении тихих мест вы-  

казывал неописанное увлечение. Другая паралитичка,  

воображавшая себя французской императрицей, губа-  

ми и прищелкиванием пальцев исполняла марши для  

своего войска и пела в такт этим звукам.  

Еще один больной-паралитик, считавший себя ге-  

нерал-адмиралом, тоже нередко пел какие-то моно-  

тонные мелодии. Оригинальный поэт и живописец  

мегаломаньяк М., писавший то прелестные, то неле-  

пые стихотворения, приведенные нами раньше, тоже  

писал или, скорее, кропал какие-то музыкальные пье-  

сы по новой, им самим изобретенной системе, ни для  

кого, впрочем, не понятной.  

Маньяки всегда предпочитают быстрые темпы на  

высоких нотах, особенно при веселом настроении, и  

любят повторять припевы (Раджи). Впрочем, и вооб-  

ще все больные, хотя бы ненадолго попадающие в до-  

ма умалишенных, обнаруживают большую склон-  

ность к пению, крикам и ко всякому выражению сво-  

их чувств посредством звуков, причем всегда заметен  

известный размер, ритм. Причина этого явления, точ-  

но так же как и обилия между Сумасшедшими поэтов,  

будет нам вполне понятна, когда мы припомним мне-  

ние Спенсера и Ардиго, доказывающих, что закон  

Ритма есть наиболее распространенная форма прояв-  

ления энергии, присущей всему в природе, начиная от  

звезд, кристаллов и кончая животными организмами.  

Инстинктивно подчиняясь этому закону природы, че-  

ловек стремится выразить его всеми способами и тем с  

343  

большей напряженностью, чем слабее у него рассуд  

Потому-то первобытные народы всегда до страсти J  

бят музыку. Спенсер слышал от одного миссионс  

что для обучения дикарей он поёт им псалмы, и  

другой день почти все они уже знают их на память  

Дикари даже и в разговорной форме употребят  

нечто вроде монотонного пения, напоминающего  

ши речитативы, а самое слово песня выражало вд  

нее время и понятие о поэзии, откуда произошло  

звание поэта - певец. Таинственные магические (1  

мулы и заклинания древних всегда имели размер i  

ни, да и в настоящее время в деревнях разговор  

речь обилием модуляции голоса напоминает прос  

музыкальные .арии. Наконец, импровизаторы пр(  

носят свои стихи не иначе как нараспев и жестик>  

руют при этом всеми членами.  

Спенсер прекрасно объясняет это тем, что пеЩ  

придает особенную силу естественному выражен  

чувств и состоит в систематическом комбинировав  

голосовых средств, смотря по тому, вызываются  

они радостью или печалью. <Всякое умственное щ  

буждение, - говорит он, - переходит в мускульное  

между ними существует неразрывная связь. Ребе  

прыгает и скачет при виде чего-нибудь блестящ  

Взрослый начинает жестикулировать под влияни;  

ощущений или сильного волнения, и чем оно сильно  

тем больше раздражается мускульная система. Лег  

боль вызывает стон, острая - крик: слабый - е<5  

страдание мимолетно, высокий или низкий - ее,  

оно продолжительно, а в случае нестерпимых страЦ  

ний звук голоса повышается на квинту, на октаву иД  

же больше. В пении же душевное волнение также пд  

является дрожанием мускульных связок, отчего п  

исходит так называемое тремоло>. . ;  

Весьма естественно поэтому, что в тех случаях, ке  

да возбуждение особенно сильно и где нередко да  

явление атавизма, как при сумасшествии, склонно  

к музыке оказывается преобладающим выражен>  

духовной жизни человека.  

344  

е самый факт служит в свою очередь объясне-  

очему среди гениальных безумцев так много  

i ьных знаменитостей, каковы, например, Мо-  

латтре, Шуман, Бетховен, Доницетти, Перголе-  

феичт, Риччи, Рокки, Россо, Гендель, Дюссек,  

MW, Глюк и др. Кроме того, не следует забывать,  

"музыкальные композиции принадлежат к числу  

субъективных произведений человеческого ге-  

д _- они всего теснее связаны с аффектами и всего  

ее с внешними формами проявления мысли,  

дствие чего для создания их необходимо вдохно-  

age самое пламенное, жгучее, наиболее губительно  

действующее на организм.  

Исследование характера артистических наклоннос-  

ти у сумасшедших, может быть, принесет пользу не  

только для изучения их болезней, в которых еще  

столько темного, необъяснимого, но также и для са-  

мой эстетики или, по крайней мере, для эстетической  

критики, доказав ей, что злоупотребление символами,  

изобилие мелочных подробностей, хотя и совершенно  

верных с действительностью, цветистость слога, про-  

тивоестественное преобладание одного какого-нибудь  

цвета (недостаток, свойственный многим нашим ху-  

дожникам), циничность сюжетов и слишком преуве-  

личенная оригинальность принадлежат уже к патоло-  

гическим явлениями в области искусства.  

ЛОМБРОЗО Ч. Гениальность и помешательство. -  

M.I995, с. 86-102.  

Н.В. ГОНЧАРЕНКО  

БЕЗУМИЕ ИЛИ СВЕРХРАЗУМ,  

ПОМЕШАТЕЛЬСТВО ИЛИ ОДЕРЖИМОСТЬ  

Мысль, что гениальность - это безумие, оче>  

рая, ее высказывал еще Платон, считавший твоц  

во - <бредом, даруемым нам богами>. <В глу  

древности, - отмечал Луначарский, - художнИ  

поэт был непременно патологическим типом1  

мнению Френсиса Гальтона, гениальность - от  

ние от нормы, как безумие, только в другую i  

Больше всех приложил усилий для доказатель  

зиса <гениальность - это дегенеративный по  

итальянский невропатолог Ч. Ломброзо.написа  

книгу <Гений и помешательство>, в которой он)  

нове мастерски подобранных и тенденциозно н  

кованных фактов о деятельности и поведении ва  

людей пытался доказать, что гениальность и не  

сущности, совпадают.  

Француз Рибо назвал книгу Ломброзо <изоб)  

щей подозрительными и явно ложными документ  

но сам также высказал мысль, что <у большинсч  

ниальных людей встречается столько странностей  

центричности и физических расстройств всякого  

что патологическая теория имеет большую ве  

ность>. По его мнению, <нет ни одной формы из  

тения, которая не облекалась бы также и в форе  

шевной болезни> и что <между живым воображей  

галлюцинацией есть различие только в степени>, j  

Правда, Ломброзо не всех гениев считал 6031  

ми. Он собрал массу фактов о подергивании рук  

плеча, лицевых мускулов у великих художников  

ных, политиков, о странностях их характеров, <  

клоняющемся поведении, об аномалиях в стр(  

черепа. <Седина и облысение, худоба тела, а  

плохая мускульная и половая деятельность, ев  

венная всем помешанным, очень часто встречает  

великих мыслителей>.  

346  

f) ениальных людях, точно так же как и о сумас-  

можно сказать, утверждал он, что они всю  

остаются одинокими, холодными, равнодуш-  

обязанностям семьянина и члена общества.  

нджело постоянно твердил, что его искусство  

gT ему жену. И хотя <Гете, Гейне, Байрон, Чел-  

Наполеон, Ньютон и не говорили этого, но сво-  

поступками доказывали еще нечто худшее>.  

главный вывод Ломброзо гласит: <Не подлежит ни-  

ру сомнению, что между помешанным во время  

питля и гениальным человеком, обдумывающим и  

здаюшим свое произведение, существует полней-  

"gg сходство>. В качестве доказательства этого тезиса  

ц приводит шестнадцать отличительных особеннос-  

" гениев безумцев. Чтобы проиллюстрировать аб-  

сурдность вывода Ломброзо и его аргументов, мы не-  

которые из них приведем, дабы читатель сам мог со-  

ставить мнение об истинности этих доказательств и  

правомерности авторского метода.  

Ломброзо считал, что для гениев характерно: отсут-  

ствие твердого характера (Руссо клеветал на себя и  

других, оставлял детей; Свифт, будучи духовным ли-  

цом, издевался над религией); они обнаруживают не-  

естественное, слишком раннее проявление способно-  

стей (Тассо говорил в 6 месяцев; Ампер в 13 лет уже  

был хорошим математиком); почти у всех них были  

отклонения в половой сфере. Одни развратничали  

смолоду; другие никогда не приносили жертв Венере  

(Ньютон; Карл XII); им не была свойственна усидчи-  

вость, они постоянно путешествовали (Тассо; Челли-  

ни; По); они часто меняли род занятий (Руссо; Гоф-  

ман; Гоголь; последний-де перепробовал все жанры  

литературы - это, пожалуй, самое удивительное дока-  

зательство): они были настоящими пионерами, ори-  

гинальность их доходила до абсурда; они обладали  

особенным - страстным, трепещущим, колоритным  

штилем; почти все мучились религиозными сомнения-  

ми; главные признаки ненормальности выражаются и  

"мом строении их устной и письменной речи, в не-  

логичности выводов, в противоречиях (Руссо любил  

347  

деревню, жил преимущественно в городе, наг<  

трактат о воспитании, а своих детей отдавал в npjj  

почти все душевнобольные гении придавали о  

значение своим сновидениям; многие из них обл.  

большим черепом, но неправильной формы. Но<  

существенная черта помешанных гениев - это?  

дование перемежающихся состояний экстаза (во  

дения) и упадка - у них это принимало патолог  

кий характер.  

О противоречиях в поведении гениев, о том, ч-  

которые их поступки не являются безупречно  

точки зрения нравственности или Пресловутого  

вого смысла, мы уже говорили. Но эти факты не1  

никаких оснований считать, что они чем-то OJ  

ются от других людей. Другое дело, что отклоне  

поведении необычного человека становится щ  

ным <всему миру>, а необычный поступок обы  

человека - только его соседям или коллегам. Onj  

тельно других <странностей> гениев, якобы свид  

ствующих об их ненормальности (высокое и р  

развитие способностей и т.п.), - это часто те пр<  

щества, которые и отличают их отдругихлюдей,э  

как душевнобольных, а именно как гениев. .;  

Ломброзо зачисляет Канта в разряд безумцев1  

ко потому, что последний считал: настанет время)  

да оплодотворение женщины будет происходит  

участия мужчины. Увы, такое время уже настало  

можем констатировать только проницательност  

та, а не его безумие.  

Ненаучный подход Ломброзо обнаруживает  

при попытке поделить гениев на нормальных и L  

цев - последних у него значительно больше. OHJ  

вает имена гениев, которые отличались сильны  

гармоничным развитием черепа, что доказывала  

их мыслительных способностей, сдерживаемых;  

чей волей. Любовь к истине и красоте ни в ом  

них не заглушала любви к семье и отечеству. Oi  

когда не изменяли своим убеждениям и не дел.  

ренегатами или не уклонялись от своей цели, Hi  

сали раз начатого дела. Их отличала умеренно  

348  

1 ность характера. К их числу итальянский психи-  

И вносит Спинозу, Ф. Бэкона, Галилея, Данте,  

1-ера, Колумба, Маккиавелли, Микеланджело,  

рз Но ведь мало кто из них подходит под эту ха-  

эристику. Разве убежденный проповедник бес-  

Р нципности Маккиавелли всегда руководствовался  

ько интересами истины; разве Микеланджело, ос-  

"рщий так много произведений поп finite, никогда  

бросал раз начатого; разве Вольтер не уклонялся от  

оей чели и изменял своим убеждениям? А коле-  

дя между гвельфами и гибеллинами, между папа-  

ши и императорами Данте, пришедшего к выводу, что  

дст-венно верный путь - образовать <партию из са-  

мого себя>.  

с другой стороны, многие из числа явных <гениев  

думцев>, примерами которых Ломброзо иллюстри-  

рует свою книгу, вполне могут подойти под характери-  

стику гениев без изъянов (в его понимании).  

Свою несостоятельную концепцию родства гени-  

альности и помешательства Ломброзо пытается дока-  

зать не только анализом, вернее, бесконечными при-  

мерами <ненормальных> поступков гениев, но и как  

бы с другого конца- разбором творчества обычных,  

но психически больных людей, у которых он пытается  

найти черты гениальности. Гениальность у помешан-  

ных Ломброзо объясняет тем, что под влиянием стра-  

сти, фанатической веры и т.д. сила и напряжение ума  

заметно возрастают - болезненная экзальтация уве-  

личивает их в десятки раз. Ломброзо выражает надеж-  

ду, что изучение творчества гениальных сумасшедших  

полезно не только для психиатрии, но и для художест-  

венной критики, ибо злоупотребление символами,  

Цветистость слога, преобладание какого-нибудь одно-  

го цвета у художника, циничность сюжетов, слишком  

преувеличенная оригинальность <принадлежат уже к  

патологическим явлениям в области искусства>.  

В чем прав врач Ломброзо, так это в возражениях  

ьтону, что гениальность может передаваться по на-  

Дству. По его мнению, наследственными бывают  

ько некоторые формы помешательства. Посвятив  

349  

сотни страниц в своей книге описанию <безумств>  

ниальных личностей, общности их поведения и по  

дения душевнобольных, Ломброзо в конце книги,1  

бы стараясь смягчить сказанное, оговаривается,;  

он не делает крайнего вывода: гений - это нев  

умопомешательство. Просто <между гениальны  

людьми встречаются помешанные и между сумасц  

шими - гении>. <Такое заключение было бы ошиб  

ным, громадным заблуждением.> Вывод этот ника  

вяжется со всей книгой в целом (как не вспомнш  

раинскую пословицу <не умер Данила, так боляч1  

давила>).  

Читателя он старается подвести к другому  

нию-и все его сторонники именно такой вывод t  

дали. Макс Нордау, например, считал, что не вся  

безумец - гений, но всякий гений - безумец.  

Литература по проблеме <гений и помешател1  

у нас давно и заслуженно забыта, как не имеющаяя  

учной и познавательной ценности, но на Западе  

сюжеты продолжают достаточно активно обсужда  

на самых высших научных уровнях. Немаловажно i  

что среди сторонников рассматриваемых взглядов  

ли такие люди, как Фрейд, работы которого когда  

дали новый мощный стимул к их разработке, и в ка  

то мере А.В. Луначарский, который, правда, не рщ  

лял крайних выводов носителей этой точки зренищ  

Французский профессор Г. Жоли в конце XIX i  

сетовал, что <число сочинений, посвященных пс  

шательству. и преступлению, очень велико и увел1  

вается с каждым днем. Напротив того, сочинения  

священные исследованию гениальности, очень рел  

причем следует еще прибавить, что большинств  

них стремится почти всегда понизить свой пред  

стараясь выставить на вид пороки или слабости в  

ких людей...>.  

Тема эта обсуждалась и у нас, особенно в 20-е г  

Так, П.И. Карпов писал, характеризуя людей, спо  

ных делать заключения по недостаточному количе  

признаков, что они мыслят как гении. <Правда, не  

циркулярные больные являются гениями, но вс(1  

350  

по нашему мнению, суть циклотимики, мысля-  

це по шаблону, свойственному и больным циркуляр-  

, психозом. Гению присуща именно возможность  

почения по недостаточному количеству призна-  

р и этот механизм мышления обогащает науку, ис-  

усство и технику новыми высокими ценностями,  

цережая жизнь на целые века>.  

Гений многим кажется необычным, да он и есть по-  

роему явление незаурядное, яркое, чем-то непости-  

жимое в своей творческой мощи. Некоторые авторы  

справедливо указывают, что обыватель в своем вооб-  

рении, концентрируя внимание только на странно-