Сепарационная тревога при завершении обучения в вузе

Сепарационная тревога при завершении обучения в вузе (на примере выпускников психологического факультета, обучающихся дистанционно)

Статья опубликована в номере журнала «Высшее образование сегодня» 8, 2018)

"Я прошел бы двадцать миль,
чтобы выслушать моего злейшего
врага, если бы таким образом
мог чему-то научиться".

Г. В. Лейбниц

Дистанционное обучение, когда весь образовательный процесс не просто опосредован виртуальной средой, но и предполагает пространственную удаленность его участников, в наши дни превратилось в один из самых популярных форматов получения образования. Очевидно, что особенности дистанционного обучения сказываются как на используемых в нем педагогических технологиях, так и на психологическом состоянии тех, кто учит, и тех, кто учится. В нашей статье мы рассмотрим один из психологических аспектов субъективного отношения студентов вузов к дистанционному обучению, а именно феномен сепарационной тревоги.

Под понятием «сепарация» в психологии подразумевается отделение, предполагающее постепенное приобретение индивидуальности, способности оставаться самим собой и быть самодостаточной личностью в любых отношениях. Сепарационная тревога сопровождает любое отделение.

Рассматривая сепарацию в контексте межличностных отношений, Жан-Мишель Кинодо отмечает, что нормальная сепарационная тревога связана с болезненным чувством страха, возникающим тогда, когда эмоциональные отношения со значимым лицом из близкого окружения оказываются под угрозой или прерываются. Прерывание может быть результатом потери эмоциональной связи или следствием действительной потери значимого человека. В данном случае речь идет о конкретном объекте, к которому изначально формируется привязанность. Мы предполагаем, что в качестве такого объекта может выступать и наделяемый субъективной значимостью процесс обучения и получения образования не только как нового социального статуса, но и нового регистра личностной идентичности.

Дистанционное обучение предполагает тесное взаимодействие с различными видами и форматами учебного материалами: текстами, видео- и аудиоматериалами. Взаимодействие с особой алгоритмизированной электронной системой, на первый взгляд, не должно вызывать особых эмоциональных реакций у студентов. Ведь речь идет, по сути, об «обесчеловеченной системе», машине, наборе кодов в оболочке графического интерфейса. Отсутствует физическая представленность места обучения. В качестве суррогата коммуникации предлагаются форумы, чаты, где информационные коммуникации основаны на обмене текстовыми сообщениями, лишенными эмоциональной окраски.

Доступность дистанционного обучения является его неотъемлемым преимуществом, а ситуация физической отделенности студента от учебного заведения и преподавателя и ее влияние на эффективность и даже саму возможность обучения – уже традиционно дискуссионна. Новая парадигма современного образования противоречиво отзывается у сторонников классического подхода, которые сетуют на отсутствие объективности оценок деятельности «дистанционного» студента, на проблему идентификации его личности, нехватку «прямого контакта», снижение мотивации обучающихся и обучающих.

Особенно популярен дистанционный формат обучения среди студентов, получающих второе высшее образование. Популярность психологического образования в нашей стране также неуклонно растет. Среди мотивов выбора профессии помимо таких причин, как приобретение новой профессии, получение диплома, повышение дохода, студенты, по данным их опросов в нашем институте, также указывают получение нового опыта, удовлетворение желания узнать больше о себе, разобраться, стремление помогать другим. Мы считаем эти мотивы немаловажными, так как именно от отношения студента к учебному процессу во многом зависят эффективность обучения, усвоение обучающимися новых знаний и реализация ими той цели, которую они преследуют.

В условиях дистанционного обучения регламент получения образования идентичен очной форме. Но особый вопрос возникает у студентов при окончании вуза: будет ли им предоставлена возможность пользоваться электронной образовательной средой и далее. Прекращение доступа – традиционная схема завершения образования через Интернет. В отличие от открытых площадок, таких как Coursera, FutureLearn, «Лекториум», «Открытое образование» и пр., платные образовательные системы вузов предоставляют доступ к ним только до момента окончания обучения и выдачи документа о полученном образовании. Студенты, обучающиеся дистанционно, даже при условии сдачи ими финального очного экзамена (или защиты выпускной работы), которые могут представляться как некий символический переход в другой статус, с большим сожалением отмечают прекращение доступа к системе обучения, где содержатся основные базы знаний (лекции, видео- и аудиоматериалы и пр.).

Возникающие у студентов эмоциональные переживания и тревога по завершении обучения носят различный характер: от сожалений и пожеланий до жалоб и угроз. Можно предположить, что студентам, обучающимся дистанционно, более свойственно относиться к процессу получения знаний как к приобретению некой когнитивной собственности, о чем свидетельствуют и их высказывания. Так, выпускники нашего института отмечают, что теперь им придется «пользоваться лишь тем, что они успели “оставить в голове”», «придется расстаться с нами же созданным контентом» (речь идет о выполненных ими заданиях и ответах на форумах), «нам очень важен доступ к пройденным материалам» (комментарии студентов – выпускников ВЕИП, 2018 г.). Не последнее значение приобретает в данном контексте развитие облачных технологий, когда, по сути, отсутствует необходимость использовать собственные мнемические ресурсы, а для возврата к ранее полученным знаниям достаточно открыть требуемую папку в виртуальном хранилище.

Нередко среди высказываний студентов внезапно отмечается негативное отношение со стороны вуза («Это отношение по типу заплатил – получил – отвалил», – пишет один из выпускников, сетуя на прекращение доступа к системе обучения после получения диплома). Даже декларируется необходимость бороться за свои права и настаивать на изменении общих правил («Никто не будет просто так раздавать свободы, за свои права надо бороться!»). Стоит отметить, что, как правило, на протяжении всего периода обучения студент имеет возможность скопировать нужные ему учебные материалы на персональные носители.
Возникает закономерный вопрос: отчего же возникают столь негативные, острые переживания в момент прекращения обучения? Какое символическое значение может иметь виртуальный доступ к электронной образовательной среде?

Прекращение доступа к системе электронных курсов, которые, по сути, являются неким каталогом, где размещаются основные материалы для самоподготовки, воспринимается как потеря объекта высокой ценности, практически как утеря части своей собственной профессиональной идентичности, которая находится в стадии формирования. Возможно, ввиду этого высказывания студентов о прекращении доступа к системе обучения не лишены эмоциональности, столь схожей с той, что сопровождает сепарационный процесс. Стоит отметить, что отношение к учебному процессу как таковое не ограничивается рамками межличностного взаимодействия студента и преподавателя, хотя оно во многом опосредовано этим аспектом. При дистанционном обучении появляется еще один важный компонент: сама оболочка образовательного процесса – система обучения, которая представляет собой определенное интерактивное пространство с созданным регламентированным доступом (своего рода символический ключ к получению знаний).

В психоаналитическом ракурсе институт, буквально трактуемый как alma mater, представляется как некий «дающий» и «кормящий» объект, который внезапно становится «плохим» и неугодным в момент неисполнения желания своего студента (в символическом смысле «ребенка»). Потребительские мотивы выражаются в речевых высказываниях выпускников, которые обращаются к институту как к вечно готовому кормить материнскому объекту. Можно предположить, что мы сталкиваемся с регрессом в процессе обучения и проецированием на институт, равно как и на сам учебный процесс и его организаторов, собственных, не всегда осознаваемых инфантильных проблем, в том числе желания увидеть в них образы идеальных родителей.

Такое отношение может быть объяснено страхом лишения, утраты, потери важной части того «идеального» профессионала, с которым происходит попытка отождествления. Особенно четко это видно на примере студентов, получающих психологическое образование и только начинающих практику. Фигуры преподавателей, так явно запечатленные в видеоконтенте, подборка литературы основоположников психологической теории и практики, записи вебинаров с участием самих же студентов являют собой особую нематериальную, а скорее, психологическую ценность. И даже можно говорить о значении виртуального модуса функционирования будущего профессионала как некой опоры для формирования профессиональной идентичности и обретения чувства уверенности в своей компетентности и возможностях.

Прослеживается связь между продолжительностью изучения учебной дистанционной программы и привязанностью к ее виртуальному воплощению. Так, обучающимся на долгосрочных программах, продолжительностью два-три года, свойственны более острые переживания по поводу прекращения обучения по сравнению с переживаниями тех, кто обучается в короткие сроки.

Хотя сепарационная тревога является универсальным феноменом, в действительности это настолько глубокое и привычное личное переживание, что необходимы дополнительные усилия для осознания этого беспокойства, сопровождающего каждый текущий момент нашей повседневной жизни, как отмечает Жан-Мишель Кинодо. Сепарационная тревога проявляется в эмоциональных реакциях, которые можно описать как чувства, возникающие в ситуации расставания (разлуки), когда мы переживаем одиночество, ощущение брошенности, грусть или злость, фрустрацию или отчаяние. Подобные реакции можно прочитать в высказываниях выпускников, завершивших обучение и сетовавших на то, что доступ к электронной образовательной среде прекращен.

В современном мире виртуальное пространство имеет особое значение не только как возможность, но и как дополнение, а нередко и как замена человеческой мнемической системы. Красноречивы и трагичны высказывания людей, переживших потерю каких-либо важных документов или иной информации на своих персональных электронных устройствах. Случайное форматирование диска, удаленная безвозвратно папка, несохраненный фрагмент текста – все это ввергает современного человека в состояние сильного стресса, ступора, растерянности и нередко даже острой агрессивной реакции.

В то же время все более популярными становятся практические советы относительно того, как избавляться от лишнего, как расставлять приоритеты и уметь расставаться с субъективно значимыми вещами. Современный человек нередко описывается как «раб вещей», буквально как заложник материального сюжета чрезмерности. В виртуальной среде мы сталкиваемся с еще большей чрезмерностью информации, ее постоянным присутствием. Проблема доступности сменяется проблемой оперативности поиска. В практике онлайн-обучения высоко ценится стратегия, установленный маршрут следования студента и его поддержка, так как еще несколько десятилетий назад основной проблемой являлась информационная оснащенность обучающегося.

Существует еще один аспект дистанционного обучения. Студент оказывается в ситуации постоянного информационного потока в условиях коммуникационной изоляции, что является фактором, провоцирующим высокую тревогу. Появляется чувство отчужденности, невозможности разделить свои переживания с другими, столь же сопричастными к процессу обретения новой идентичности.

Окончание обучения и обретение социального стигмата – документа об образовании с указанным в нем фактом принадлежности к новой профессии – является для студента кульминационным моментом. Вопрос самоопределения и дальнейшего движения в сторону практики обостряется. Известен так называемый феномен «вечного студента», когда на протяжении многих лет человек стремится вновь и вновь получать новые знания, меняя места обучения одно за другим, но так и не решившись попробовать себя на практике в какой-либо сфере.

Формулируя проблему самоопределения человека в мире, представленную на теоретическом уровне как внутренняя и внешняя сепарация личности, невозможно не учитывать того, что человек всегда мыслится как часть реальности, бытия, по отношению к которому он выражает свое мнение и в котором он находит свое место, самоопределяется. Отрицание возможности перехода на новый уровень автономности – характерная черта, которая служит препятствием развертыванию сепарационного процесса. Можно говорить о существовании определенных внутренних препятствий для продолжения себя в новой профессии и во взрослом возрасте. Причем тревога может быть выше у студентов, получающих уже далеко не первое образование. Обретение нового образования сродни наращиванию очередного защитного покрова, буквально кожи, которая защищает тонкую душевную структуру ранимого субъекта, становится опорой и очередной маской успешного социального достижения.

Многочисленные примеры нарушения процесса сепарации показывают, что для сохранения полноценной жизни человек не должен терять способность разотождествляться с пережитым и отождествляться с новым, а должен продолжать обеспечивать непрерывность процесса личностного роста.

Перед нами возникает удивительный парадокс, пишет Р. Мэй: мы усматриваем, казалось бы, явное противоречие в том, что, начав действовать, мы должны полностью отдаться делу и в то же время осознавать, что можем совершить ошибку. Это диалектическое противоречие между убежденностью и неуверенностью свойственно высшим уровням мужества и разоблачает наивное представление, отождествляющее мужество с обыкновенным развитием.

Вспомним библейскую легенду об Ионе, А. Маслоу приводит ее в качестве примера внутреннего сопротивления реализации человеческих способностей, выступающего препятствием на пути личностного роста. Пророк Иона поначалу испугался миссии, возложенной на него. Он пытался избежать ее, но тем самым навлек на себя еще больше испытаний и в итоге признал свою судьбу. Об этом и говорит А. Маслоу: как истинный приверженец гуманистической парадигмы, он пишет, что нередко людей останавливает страх перед ответственностью, которую влечет за собой настоящая жизнь.

В этой статье мы рассмотрели психологическую суть обучения на дистанции и его завершения как факта получения не только знаний и опыта, но и изменения самоощущения человека, получившего новый профессиональный статус. Возможно, именно символический статус и является той отправной точкой, с которой может начаться новый путь профессионального развития в избранной сфере. Или же привязанность к некоему объекту или процессу, с которым так сложно разорвать символические связи, может служить препятствием для продолжения себя в новом профессиональном статусе. Данный текст – попытка посмотреть с нового ракурса на современные технологические и образовательные тенденции, которые оказываются тесно сплетены и буквально заброшены к границе вопроса межличностных и внутриличностных отношений, идентичности и значимости субъективного отношения к образовательному процессу. Ведь именно он становится столь ценным даже при существовании, казалось бы, очевидной территориальной границы, которая не может препятствовать установлению эмоциональных связей и продуцированию аффекта.

ЛИТЕРАТУРА:

Гиренок Ф. И. Клиповое сознание. М.: Академический проект, 2014.
Кинодо Ж.-М. Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе. М: Литагентство «Когито-Центр», 2008.
Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики. СПб.: Питер, 2018. (Мастера психологии).
Мэй Р. Мужество творить. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2008.
Сытько М. В. Аспекты субъективного отношения к процессу обучения современных студентов // Актуальные вопросы современной психологии: материалы Междунар. науч. конф. (г. Челябинск, март 2011 г.). Челябинск: Два комсомольца, 2011.
Сытько Т. И. Структура и типы родительско-детских отношений в процессе семейной сепарации: дисс. ... канд. психол. наук: 19.00.05. М., 2014. 213 с.
Тоффлер Э. Третья волна. М.: АСТ, 2010.
Харламенкова Н. Кумыкова Е. Рубченко А. Психологическая сепарация: подходы, проблемы, механизмы. М.: Институт психологии РАН, 2015.