Психология художественного творчества

чувствуем мягкость, нежность составляющих их зву-  

ков. Но можно ли было предсказать, что звучание сло-  

ва краб окажется <быстрым> и <угловатым>, а паук -  

<темным> и <страшным>?  

Такие соответствия удивляют, поражают, и возни-  

кает невольный соблазн переадресовать признаки, по-  

лученные для характеристики звучания, непосредст-  

венно значения слова. Видя такие соответствия при-  

знаков звучания и признаков значения, мы хотим по-  

лучить уже не соответствие, а буквально совпадение,  

тождество сравниваемых аспектов.  

Так увлекаться не следует. Нельзя думать, что стоит  

только придумать способ проанализировать форму  

потоньше, поизобретательнее, и хитроумный анализ  

формы даст нам описание значения. Нет. Содержа-  

тельность звуковой формы слова и его признаковое  

значение - разные аспекты, и при любых способах  

сопоставлений можно обнаружить их гармонию, но не  

тождество, не совпадение.  

ЦВЕТНАЯ МУЗЫКА СТИХА  

Семь вкусов спектра пробует язь  

Б. Ахмадулпщ  

КАКОГО ЦВЕТА ЗВУК А?  

Как-то попался нам на глаза сонет французской  

поэта Артюра Рембо <Гласные>. Привожу его в пер  

воде А. Кублицкой-Пиоттух:  

А - черный; белый - Е; И- красный; У -зеленьИ  

О - синий: тайну их скажу я в свой черед,  

А - бархатный корсет на теле насекомых,  

Которые жужжат над смрадом нечистот.  

Е - белизна холстов, палаток и тумана.  

Блеск горных родников и хрупких опахал!  

И - пурпурная кровь, сочащаяся рана  

Иль алые уста средь гнева и похвал.  

У - трепетная рябь зеленых волн широких,  

Спокойные луга, покой морщин глубоких  

На трудовом челе алхимиков седых.  

О - звонкий рев трубы, пронзительный и странный  

Полеты ангелов в тиши небес пространной - ;  

О - дивных глаз ее лиловые лучи.  

Что это - странная фантазия поэта? Или какая-1  

особенность восприятия звуков тонко организованно  

поэтической душой? А может, гласные действительЦ  

<окрашены> в восприятии всех носителей языка? -  

Решили провести немудреный пробный эксперт  

мент. На доске в строчку пишутся шесть гласных Е, С  

Ы, У, И, А. Сбоку в столбик - названия шести цвета  

красный, черный, синий, желтый, зеленый, белы1  

Задание информантам: напишите, в какой из шест  

цветов, по вашему мнению, окрашен каждый из гла  

ных; если не можете решить, - пишите наугад.  

Экспериментатор не должен ничего объяснять  

конечно, ни в коем случае не приводить никаких пр  

меров, доказательств или собственных соображений  

166  

пьзутех или иных решений. Информанты работают  

остоятельно и безымянно.  

уе первые результаты нас просто ошеломили:  

pQi-ив А почти все написали <красный>, И для боль-  

цст-ва <синий>, О - <желтый> или <белый>, Ы -  

<черный>.  

Стоит ли говорить, что вся наша группа немедлен-  

но переключилась на звуко-цветовые эксперименты.  

1 проводили их во множестве, применяя разные ме-  

тодики, опрашивая все новых и новых информантов.  

проверяли и перепроверяли результаты. Пока нако-  

нец окончательно не убедились в том, что гласные зву-  

ки речи в нашем восприятии вполне определенно и в  

основном для всех одинаково окрашены, хотя мы это-  

го не осознаем.  

Если учесть еще и результаты измерения значимос-  

ти гласных по <световым> шкалам (<светлый - тем-  

ный> и <яркий - тусклый>), то для гласных звуко-цве-  

товые соответствия можно охарактеризовать так:  

А - ярко-красный,  

О - яркий светло-белый или белый,  

И - светло-синий,  

Е - светлый желто-зеленый,  

У - темный сине-зеленый,  

Ы - тусклый темно-коричневый или черный.  

Цвета гласных получились, правда, совсем не таки-  

ми, как у Рембо, но мы забыли пока про сонет - ведь  

нам открылось новое и невероятно интересное свой-  

ство гласных.  

С согласными дело обстоит сложнее - много зву-  

ков, и работа очень усложняется. Пока можно только  

вполне определенно сказать, что Р четко воспринима-  

ется как <темно-красный>.  

Трудно сказать, от чего зависят эти <цветные> свой-  

ства звуков. Возможно, что А и Р ассоциируются с  

красным цветом потому, что входят в слово красный.  

Причем звук А в этом слове ударный, так же как И в  

слове синий, а О в слове желтый. Но почему тогда У -  

сине-зеленый>, а Ы - <коричневый>? Может быть  

167  

потому, что У и Ы- самые <темные> из гласных, и шц  

них выбираются цвета потемнее? 1  

А возможно, и наоборот - слово красный стад  

обозначать цвет, потому что в нем был ударный <крас  

ный> А? Ведь когда-то это слово не имело никаког  

отношения к цвету, а означало <красивый>. Тогда ее  

ответствующий цвет назывался <червонный>, и в эт(  

слове нет ни одного А. Слово синий тоже когда-то i  

обозначало <небесный цвет>, его значением было  

<блестящий>. Не <синий> ли И придал этому сло1  

цветовое значение?  

Но тогда откуда взялись первоначально цвета зв  

ков? Может, А потому <красный>, что это самый гром  

кий, самый сильный, а следовательно, и самый <яр  

кий> звук? Он и ассоциируется с самым броским, са  

мым ярким цветом.  

Заметьте еще, что особенно четко, в чистые цвет  

окрашены только три звука -А, И.О. Но ведь и вс  

богатство цветов и их оттенков можно получить сме  

шением в разных пропорциях трех цветов - красного  

синего и желтого. Нет ли здесь удивительного соотвеч  

ствия между природой цвета и звуковым устройств  

языка?  

Вопросы, вопросы... И пока нет ответов. Но ow  

ясно: звуко-цветовые соответствия существуют. А р)  

существуют, значит, должны где-то использоваться  

проявляться. И конечно, прежде всего, эта интересна  

особенность звуков должна проявиться в поэзии. -  

Например, поэт пишет о синем небе. Поэтически]  

талант, чувство языка помогают ему отобрать наибол  

выразительные языковые средства, чтобы картина п<1  

лучилась яркой, зримой. Тут бы и заставить речь сами1  

звучанием своим вызывать в глубинах сознания (и  

подсознания?) читателя синий цвет. Для этого в стищ  

творении должны быть подобраны такие слова, в кот  

рых много звуков соответствующего цвета, т.е. звук  

И. Поэт, конечно, может не осознавать этих звуко-цв  

товых соответствий, но тонкое чутье художника пй  

скажет ему, что подбор именно таких гласных усилив  

ет нужное эмоционально-образное впечатление.  

168  

ак проверить эти предположения, мы уже знаем.  

уно подсчитать частотность звуков в интересую-  

"gi нас стихотворении и посмотреть, каких гласных  

дудет- больше нормы, а каких меньше.  

Первым анализировалось стихотворение Есенина  

i3 цикла <Персидские мотивы>. Вот его начальные  

строки:  

Воздух прозрачный и синий,  

Выйду в цветочные чащи.  

Путник, в лазурь уходящий,  

Ъ>1 не дойдешь до пустыни.  

Воздух прозрачный и синий.  

Три раза здесь назван синий цвет (считая <лазурь>).  

Значит, по нашей гипотезе в этом стихотворении дол-  

жен доминировать <синий> И. Так и оказалось: И до-  

минирует, превышая норму почти в два раза!  

Интересно, что вторым по частотности, тоже не-  

сколько превышая норму, идет У (<темный>, <сине-зе-  

леный>, <печальный>). Канава его роль? Тот, кто лю-  

бит поэзию, наверное, заметит, что синева в этом сти-  

хотворении Есенина не яркого, радостного тона, это  

скорее синяя дымка, а само это произведение, как и  

весь цикл <Персидские мотивы>, овеяно светлой грус-  

тью. Приходится только поражаться поэтическому чу-  

тью художника, который в подборе звуков сумел уста-  

новить пропорции, подчеркивающие и <цветовую>, и  

общую эмоциональную окраску стиха. Действитель-  

но, подбери художник только И - звуки способство-  

вали бы изображению яркого, праздничного синего  

цвета, нажим на У дал бы цвет штормового моря или  

грозовой тучи; и поэт, оставляя доминирующим свет-  

лый сине-голубой, приглушает его, заставляет звучать  

в светлом, но минорном тоне.  

Может быть, эти странные соответствия звука и  

цвета не что иное, как случайное совпадение? Возь-  

мем другое стихотворение Есенина:  

Выткался на озере алый цвет зари.  

На бору со звонами плачут глухари.  

169  

Здесь заметно увеличена по сравнению с нормо  

частотность У и несколько больше нормы А. И снов  

подбор гласных точно соответствует цветовой карт1  

не, нарисованной в этом стихотворении словами: теу  

но-синее вечернее небо, подсвеченное угасающи>  

красным - это и есть вечерняя заря. А общий эмоцр  

ональный тон?  

И пускай со звонами плачут глухари,  

Есть тоска веселая в алостях зари.  

И здесь все точно: <грустный> У и <радостный> А  

<тоска веселая>. Нет, это не случайность. Это рука ма  

стера, это творение таланта!  

<Цветные> стихи есть, конечно, не только у Есени  

на. Очень выразительно окрашена звуковая мелоди  

многих произведений Блока. Есть у него стихотвор<  

ние, написанное под впечатлением от картины 1  

Васнецова <Гамаюн, птица вещая>. Картина выдер  

жана художником в темных фиолетово-синих и 6ai  

рово-красных тонах. В той же гамме Написано стихе  

творение:  

На гладях бесконечных вод,  

Закатом в пурпур облеченных,  

Она вещает и поет,  

Нс в силах крыл поднять смятенных...  

Вещает иго злых татар,  

Вещает казней ряд кровавых,  

И трус, и голод, и пожар,  

Злодеев силу, гибель правых...  

Предвечным ужасом объят,  

Прекрасный лик горит любовью,  

Но вещей правдою звучат  

Уста, запекшиеся кровью!..  

И ту же цветовую картину создают доминирукх  

гласные: самый <темный> из них Ы (превышение нс  

мальной частотности в 2 раза), <красный> А (в 1,5 l  

за) и <темный сине-зеленый> У (в 1,5 раза).  

Вдумайтесь в это взаимопроникновение разных l  

дов творчества - музыки звуков, поэзии слов и крас  

170  

вописи, почувствуйте гармонию их слияния, и вы  

Qg-i-игнете единый смысл искусства!  

Поэты нашего времени тоже широко используют  

цветовую выразительность звуков речи. Стихотворе-  

нье д. Твардовского <Матери> начинается строчками:  

И первый шум листвы еще неполной,  

И след зеленый по росе зернистой...  

Подсчет гласных показывает, что стихотворение  

ииструментовано по звуко-цветовому принципу: до-  

минирует <светло-зеленый> Е, частотность которого  

превышает норму в 1,5 раза.  

Исследование <стихоцвета> - область настолько  

новая и необычная, что реакции каждого, кто знако-  

мится с результатами анализа звуко-цветовых соответ-  

ствий в поэзии, почти всегда одинаковы:  

- Этого не может быть, - говорят обычно. - А все  

ваши подсчеты - не более чем парадоксы статистики.  

Конечно, не всегда упоминание какого-либо цвета  

в стихотворении ведет к повышению частоты соответ-  

ствующего гласного. Так и должно быть - ведь не обя-  

зательно в любом <цветном> произведении поэт дол-  

жен использовать именно эффект <звукоцвета>. Но  

совершенно невероятно, чтобы соответствия, <вычис-  

ленные> для всех приведенных здесь стихотворений,  

были бы лишь результатом удачного совпадения  

цифр.  

Однажды студенты принесли на занятие для анали-  

за стихотворение А. Тарковского <Перед листопадом>:  

Все разошлись. На прощанье осталась  

Оторопь желтой листвы за окном.  

Вот и осталась мне самая малость  

Шороха осени в доме моем.  

Выпало лето холодной иголкой  

Из онемелой руки тишины  

И запропало в потемках за полкой,  

За штукатуркой мышиной стены.  

Если считаться начнем, я не вправе  

Даже на этот пожар за окном.  

Верно, еще рассыпается гравий  

171  

Под осторожным ее каблуком.  

Там, в заоконном тревожном покое,  

Вне моего бытия и жилья,  

В желтом, и синем, и красном - на что ей  

Память моя? Что ей память моя?  

Предполагалось, что в этом печальном стихотворе  

нии об осени в природе и в душе человека звуки долж  

ны гореть осенними красками. Полученные же резуль  

таты звуко-цветового анализа весьма поразительны. 1  

В звуковой ткани стихотворения доминирует преж  

де всего О, затем Ы и дальше А. Да ведь это и есть жел  

то-коричнево-красная осенняя гамма цветов! Однако  

в какой-то мере это было предсказуемо. Именно тако  

го результата мы и ожидали. Не так ли? 1  

Но что это за строка в последней строфе: <В жея  

том, и синем, и красном...>? Неужели поэт подсказыч  

вает нам цвета картин, изображенных в первых тре  

строфах? Посмотрим внимательно. Действительно,  

первой строфе прямо назван желтый цвет. Втора  

строфа <темная> (в потемках за полкой), <серая> (мЫ  

шиная стена), может быть, со стальным синеватым от  

блеском <холодной иголки>. В третьей строфе пожад  

за окном, значит, красный. Точнее, красно-желтый noj  

жар листвы за окном. Но если это так, то не сопровожу  

даются ли эти цветные картины соответствующие  

звуко-цветовым аккомпанементом гласных? Правда  

это было бы уж слишком. Не стремился же, в само  

деле, Тарковский изготовить наглядное пособие п  

изучению звуко-цветовых соответствий в стихе.  

все-таки, без особой надежды на успех, я предложи  

студентам <просчитать> первые три строфы.  

Считаем первую. Да, <желтый> О на первом мест  

Норма превышена в 2 раза! Пока все подтверждается  

Считаем вторую строфу. Еще одно подтверждение  

Доминирует <темный> Ы и <синий> И. Больше ни  

одной строфе стихотворения частотности этих букв и  

превышают нормы. А здесь Ы-в 3 с лишним, а И -  

почти в два раза. Правда, О тоже больше нормы, но H

нужно забывать, что этот звук создает основной ЦЕ  

172  

тоцои фон для всего стихотворения. И его частотность  

превышает норму во всех строфах.  

Ну что ж, решающее слово за третьей строфой.  

ii-o-TO из студентов посчитал первым и крикнул:  

расный!> Мы сидели потрясенные. Все точно: <В  

елтом, и синем, и красном...>. Как поразительно вы-  

полнена звуковая ткань этого стихотворения! Как глу-  

боко содержательна игра звуков и красок в нем! Как  

точно его звуковая форма соответствует содержанию!  

А как же все-таки быть с сонетом Рембо? Почему  

он <окрасил> звуки так странно? Этот вопрос сидел  

как заноза, покоя не давал. Конечно, заниматься вы-  

яснением звуко-цветовых соответствий во француз-  

ском языке было для нас слишком сложной задачей,  

но ведь перевод-то русский. Навязал ли Рембо пере-  

водчице свои цвета гласных? Это нетрудно проверить.  

Будем рассуждать так. Цвета гласных в сонете на-  

званы дважды - один раз прямо, а второй раз косвен-  

но - в <расшифровках> цветовой содержательности  

каждого звука. Если на подсознание переводчицы  

оказали давление прямые названия цветов гласных, то  

в строчках-расшифровках она должна нагнетать  

именно те гласные, которые расшифровывает.  

Например, в строчках  

А - бархатный корсет на теле насекомых,  

Которые жужжат над смрадом нечистот...  

должен доминировать по частотности звук А. Тогда мы  

поверим, что для переводчицы А - черный.  

Считаем. И что же? Доминирует вовсе не А. Резко  

доминирует Ы, превышая нормальную частотность  

почти в 2,5 раза! Невероятно! Сознательно переводчи-  

ца пишет: А - черный, а подсознательно - нагнетает  

в строчках действительно <черный> Ы.  

Значит, А должен быть и у нее <нормального> -  

красного - цвета? Проверим <красную> расшифровку:  

И - пурпурная кровь, сочащаяся рана  

Иль алые уста средь гнева и похвал.  

Пожалуй, и считать нечего. Здесь почти нет И, зато  

строчки явно перенасыщены А: чего стоит хотя бы со-  

173  

чащаяся рана. Но все же посчитаем. Так и есть - дo  

нирует, конечно, А. Его частотность превышает нерц  

в 2,3 раза, тогда как И гораздо меньше нормы. Щ  

правильно: А - <красный>. )  

Что же касается И, то его частотность, как и <пол  

жено>, выше всего именно в <синей> расшифровке:  

О - звонкий рев трубы, пронзительный и странны1  

Полеты ангелов в тиши небес пространной -  

О - дивных глаз ее лиловые лучи.  

Поразительно прочно закреплены у нас в подсоз  

нии звуко-цветовые соответствия! Переводчицу  

сбили <неправильные> подсказки оригинала, она (  

ганизовала звучание <цветных> строк в точном со<  

ветствии с действительной <окраской> звуков.  

Кстати сказать, по наблюдениям французских пс1  

хологов, А и для французов <красный>. Так что Рем<1  

в сонете или продемонстрировал свои сугубо индивЦ  

дуальные ассоциации, или просто соригинальничав  

Говорят, что поэт сам смеялся над теми, кто всерй  

принимал эти стихи.  

Но мы решили не поддаваться на его розыгрыш  

студент из нашей группы В. Шапиро в пику Рембо нД  

писал на тему его сонета собственную вариацию  

<правильными> цветовыми расшифровками гласш  

Я вижу яркий свет, когда кричат,  

Я слышу крик, свет яркий созерцая.  

Все звуки светятся, и все цвета звучат,  

И ныне я их тайны раскрываю.  

А - красная рубаха палача,  

А - ахает толпа, на казнь взирая.