Чем отличается позиция гештальт-терапевта от позиции эксперта?

Чтобы осветить данную тему я начну с личной предыстории. В школьные годы, думая о своей профессии, я выбирала между медициной и психологией. По складу своего ума я была больше склонна к точным наукам: математике, химии, биологии - это были мои любимые предметы. Но также во мне было много творчества, которое родители регулярно подавляли, они не очень поддерживали мое удовольствие от процесса, а скорее ждали и требовали от меня конкретных результатов. И я долго металась между выбором быть врачом или психологом. Тогда я решила схитрить и объединить эти два направления: я выбрала кафедру медицинской (клинической) психологии. У нас достаточно было медицинских дисциплин, но в то же время много психологических; практику мы проходили в основном в клиниках или больницах. И я была счастлива - вот я в белом халате, в больнице, но при этом я психолог, а не врач. 

На последних курсах университета я начала учиться гештальт-терапии. И здесь произошёл первый профессиональный и когнитивный конфликт. Для меня, как для клинициста, в гештальт-терапии было слишком много свободы, неясности, философии, которую невозможно было осмыслить, обладая знаниями и читая научную литературу. Тогда я параллельно с этим начала учиться когнитивно-поведенческой  терапии (КБТ) в НИИ Психиатрии. В КБТ все достаточно чётко: есть структура, есть симптом, есть техники, благодаря которым данный симптом ликвидируется. Я начала в своей психотерапевтической практике применять с разными клиентами оба похода. И наблюдала за происходящими процессами у клиентов и в контакте между нами, я заметила такой феномен, что когда я занимаю экспертную позицию, точно знаю, что с клиентом, какие у него расстройства психики, в чем причины и как его лечить, тогда пропадает человечность. Появляется большая дистанция между мной и другим человеком, я становлюсь неким экспертом, который полностью контролирует процесс, и это плохо тем, что вся ответственность за клиента и его жизнь автоматически ложится на меня. Кроме того, я стала замечать, что если директивно и быстро устранять какой-либо симптом, тогда, конечно, плюс в том, что результат на лицо, например, человек перестаёт бояться публичных выступлений или летать на самолёте, но через какое-то время симптом либо снова возвращается, либо появляется новый. Я стала думать, в чем же здесь дело. И, опираясь на теорию и философию гештальт-терапии, пришла к выводу на собственном опыте, что любой симптом - это творческое приспособление человека в мире, в социуме. У любого симптома есть отрицательная сторона, которая препятствует человеку продуктивно функционировать и приносит страдания, но есть и положительная сторона - вторичная выгода, - которая чаще всего не осознается самим клиентом, да и психотерапевт не сразу может распознать, в чем эта выгода, что именно данный симптом обслуживает в семейной системе и в жизни человека. Но эта «теневая» сторона симптома есть всегда. Так вот, если не исследовать симптом, а просто его устранять,  то и вторичная выгода, которая может быть очень важной и спасательной для человека в текущей жизненной ситуации, тоже ликвидируется. Таким образом, клиент остается без помощника - симптома. И психика придумывает что-то новое, более изощренное, надо же приспосабливаться, а других способов в арсенале нет. Так и продолжается порочный круг симптомов. Позиция эксперта-клинициста заключается в интерпретации клиента и его симптома, обобщении, в «объективном» (в кавычках, потому что считаю, что когда идет речь о психике человека, невозможно объяснить общие причины симптома того или иного заболевания, опираясь только на теорию или МКБ-10) видении причин появления симптома, исходя из клинической картины заболевания, четкого прогнозирования, критического отношения к симптому (симптом - это плохо, и надо как можно скорее от него избавить клиента). Часто это похоже на позицию врача-пациента, где врач назначает медикаменты для симптоматического лечения и пытается лечить болезнь отдельно от человека. Позиция гештальт-терапевта  ̶  исследовать, КАК возник симптом у данного клиента, в какой жизненной ситуации, КАК он проявляется в жизни именно у этого конкретного человека, КАК влияет на его жизнь, членов семьи, отношения с самим собой и окружающими. Задача гештальт-терапевта не спешить избавлять клиента от симптома, а, для начала, помочь ему лучше осознать, что значит данный симптом для него, какой в нем смысл, в чем он помогает, и уже после этого через обретение нового опыта помочь клиенту найти новые точки опоры и новые способы творческого приспособления к жизненной ситуации. В своей психотерапевтической практике я иногда использую техники и методы других психотерапевтических направлений, но для меня это скорее эксперимент в рамках гештальт-подхода.

Недавно мне один человек сказал: «Ни один психолог мне ещё не дал точного ответа на мой вопрос». Это потому что в психологи нет точного ответа, так как в любом вопросе человека есть много подтекстов, и их важно учитывать, важно в вопросе услышать чувства и потребности спрашивающего. И это ощущение приходит с опытом. Экспертная позиция психотерапевта может быть своего рода защитой от тревоги, волнения, неопытности, растерянности психолога перед клиентом. Экспертная позиция, бесспорно, даёт опору самому специалисту, но при этом нарушает контакт, мешает увидеть уникальность другого, уникальность проблемы и жизни конкретного человека. Конечно, каждый психотерапевт и в том числе гештальт-терапевт обладает навыками диагностики, строит рабочие гипотезы, разрабатывает стратегию работы с клиентом. Но философия гештальт-терапии заключается в том, чтобы не навязывать в терапии с клиентом своё видение, свои гипотезы и понимание жизни. Каждый человек уникален, каждый имеет право развиваться или нет, меняться в своём темпе или не меняться вообще, каждый имеет право на свой личный выбор и свою жизненную философию. В гештальт-терапии каждая рабочая гипотеза проверяется в контакте с конкретным клиентом, и пока гипотеза не проверена, это только лишь фантазии психотерапевта, которые останутся фантазиями до тех пор, пока они подтвердятся или опровергнутся. Поэтому в гештальт-терапии на начальном этапе часто не понятно, какой будет результат терапии. Да и сам клиент может в процессе работы поменять свой запрос, когда начнёт лучше понимать себя, свои чувства, истинные желания и потребности.

Куликова Инга, клинический психолог, аккредитованный гештальт-терапевт.