Берн Эрик » Трансакционный анализ и психотерапия

меня в покое?> Разумеется, в самом деле он так не

думал. Он так подумал, будучи на мгновение зара-

жен Ребенком, последний же испугался, увидев во

враче не объективного Взрослого, а непримиримого

Родителя. Граница между Взрослым и Ребенком не

могла сопротивляться внезапной вспышке тревоги

и на мгновение уступила. Последующая дискуссия

послужила укреплению еще слабой границы. Рис.

14,а, б, в дают точную схему ситуации. Уже не было

необходимости рисовать ее на доске для пациента,

так как к этому моменту он привык сам делать та-

кие анализы устно.

Активизация - характерная особенность струк-

турного анализа. Взрослого можно сравнить с мыш-

цей, сила которой увеличивается от тренировок. Ког-

да пройдены фазы обеззараживания и очистки гра-

ниц, пациент может использовать Взрослый конт-

роль. Он должен научиться доверять своему Взрос-

лому вести игру в течение сравнительно длитель-

ных периодов. Ребенок может частично сотрудни-

чать по трем причинам: из-за преимуществ реаль-

ного опыта, которые он начал ценить; потому что

ему позволено себя выразить в благоприятных об-

стоятельствах; потому что он может более свободно

обсуждать все проблемы с врачом. Взрослый не обес-

печил себе окончательного перевеса, но возможность

выбора увеличилась. Это он, а не Ребенок с возрас-

тающим авторитетом решает, когда может выступать

Ребенок.

В дальнейшем уже не Взрослый и Ребенок вы-

полняют Родительские требования врача, но Взрос-

Пациент Терапевгг

а) Дополнительная

трансакция. Тип III

Стимул: <Какое впечатление это

производит на вас?>

Ответ 1: <Оставьте меня в покое>

б) Скрещивающаяся

трансакция. Тип III

Стимул: <Какое впечатление это

производит на вас?>

Ответ- 2- <Я не хотел говорить

"оставьте меня в покое"

Стимул

Пациент Терапевт

в) Дополнительная трансакция. Тип 1

Стимул: <Вы серьезно думали,

что я вас покину?>

Ответ 3: <Нет>

Рис. 14. Укрепление границы между Взрослым ч Ребенком

лый сам выполняет добровольно взятые на себя обя-

зательства. Врач не старается прекратить acting out

пациента, это не его дело. Родительские функции

могут осуществлять мать пациента или его духов-

ник, врача же интересует, чтобы пациент мог вы-

полнять свою роль Взрослого и вписывать свой acting

out в пределы, приемлемые с экономической точки

зрения; и с помощью имеющейся в его распоряже-

нии техники врач стремится помочь пациенту дей-

ствовать таким образом. Врач и пациент при этом

должны работать рука об руку, соблюдая, однако,

достаточную дистанцию. Оба должны понимать, что

врач - это врач, а не импрессарио и не учительни-

ца начальной школы. Такая объективность необ-

ходима, если мы не хотим игры в <Деревянную но-

гу>. (<Что вы хотите от человека с деревянной но-

гой? Чего вы ждете от нервнобольного?>) Господин

Секундо был сторонником этой игры, используя ее

и в своей профессиональной деятельности при за-

щите клиентов. Следует напоминать пациенту, что

он частично смущенный Ребенок, но, с другой сто-

роны, полностью развитый, даже если неловкий и

со слабыми полномочиями, Взрослый. Следует нас-

таивать, что на данном этапе цель - усиливать Взрос-

лого и делать его с помощью упражнений более

умелым.

Именно благодаря упражнениям точно установ-

ленная граница между Взрослым и Ребенком укреп-

ляется. В случае господина Секундо успех был очень

значительным, и его Ребенок проявлял себя в пос-

тупках, вполне безобидных. В течение недели его

социальная и профессиональная жизнь была безу-

пречной. Ребенок же имел свой день: через каждые

две недели господин Секундо удалялся на день в

свой домик в горах, чтобы <сходить на рыбалку>.

Так его Ребенок был укрощен, но не унижен, а Взрос-

лый все время усиливался, благодаря постоянному

улучшению отношений с реальным миром: больше

часов работы, более высокая эффективность, больше

удовлетворения от работы, больше выигранных дел,

улучшение семейной и общественной жизни, менее

интенсивная боязнь разорения. Одновременно Ребе-

нок все меньше боялся проигранных процессов и

других неудачных обстоятельств, тоже извлекал уро-

ки из реальной действительности и все слабее да-

вил на Взрослого. Так бывает и в реальной дейст-

вительности, если ребенок и взрослый действуют са-

мостоятельно и ответственно, то отношения их чет-

че, хотя и холоднее.

Теперь цель структурного анализа была достиг-

нута. У пациента было три возможности: прекра-

тить лечение; продолжать трансакционный анализ в

группе или предпринять психоанализ. Он не возвра-

щался два года, в течение которых встречал и блес-

тяще преодолевал трудности. Он взял помощника

и завел второго ребенка. Приступы болезни были

редкими, но он все же решил обратиться к психо-

анализу. Но в его случае психоаналитическая фаза

была скорее роскошью, чем необходимостью, то есть

все показывало, что пациент мог достаточно долго

вести счастливую жизнь, благодаря достижениям

структурного анализа.

Терапия латентных психозов имеет две стороны:

практическое лечение состоит в гарантировании по-

стйянного преобладания Взрослого, а Ребенок может

проявляться только в контролируемых условиях.

Терапия может, например, сделать шизоидную лич-

ность <воскресным шизофреником>, если употребить

вольное выражение.

Лечение в психоаналитическом смысле состоит

в ликвидации смущения Ребенка и решении его

внутренних конфликтов со Взрослым и Родителем.

Каким бы ни был диагноз в случае господина

Секундо, это не влияло на терапевтический подход,

который основывался единственно на структурном

анализе. С лечебной точки зрения неинтересно было

знать, шизофреник он, импульсивный невротик, нар-

коман или психопат. Существенным был диагноз в

рамках структурного анализа: Родитель слабо ин-

вестированный, недостаточно организованный и, сле-

довательно, неэффективный; Взрослый с плохо за-

фиксированными границами и ослабленными полно-

мочиями, поэтому его легко было сместить и зара-

зить одновременно; Ребенок с дефектной способ-

ностью к связям.

Такой диагноз уточнил терапевтические дирек-

тивы: было поздно что-то предпринимать в отноше-

нии экстеропсихики; Взрослый мог быть усилен

путем действия на границы, а связи Ребенка исправ-

лены путем разрешения внутренних конфликтов и

ликвидацией смущения. И оптимистический прогноз

был очевиден: раз нет надежды получить надлежа-

щего Родителя, то Взрослому придется противосто-

ять Ребенку без его помощи. Господин Секундо

осознавал эти трудности, а также то, что ему придется

рассчитывать прежде всего на себя, и не только в

экзистенциальном, но и в психологическом плане.

И это явилось дополнительным стимулом для ук-

репления своего Взрослого и благополучного выхо-

да из ситуации.

Совсем другим был случай господина Диссета.

Он пришел на консультацию, огорченный тем, что

ему не удается найти работу по специальности. Он

был убежден, что возможные наниматели плохо к

нему относятся, потому что он честный человек и

при переговорах о работе сообщал, что был госпи-

тализирован. Теперь он хотел, чтобы психиатр сде-

лал что-нибудь в связи с этим, например, похода-

тайствовал перед работодателями. Диссет имел все

типичные симптомы амбулаторного шизофреника:

холодные, влажные руки, бледный цвет лица, опу-

щенные глаза, тяжелую походку, сбивчивую речь,

неловкие жесты, озабоченный вид, реакцию испуга,

когда к нему кто-то обращался. При одном его виде

любой работодатель понимал, кто перед ним, и мог

быть милосердным, но не настолько, чтобы доверить

ему работу.

На протяжении двух визитов врач слушал его,

ни в чем не противореча, а во время третьего визита

искренне высказал ему свою точку зрения не в на-

дежде в чем-то убедить, а для очистки совести.

Ясно было, что пациент нуждался в помощи психи-

атра, и он согласился продолжить лечение, хотя с

медицинским заключением не согласился и продол-

жал настаивать на административном аспекте своей

проблемы.

Господин Диссет был введен в группу специаль-

ного типа, с участниками которой врач вел себя

скорее как Родитель, чем как Взрослый. Врач ис-

пользовал многочисленные приемы, чтобы восполнить

несостоятельность внутреннего Родителя пациента и

его реальных родителей. Благодаря многочисленным

усилиям, ему удалось завоевать доверие Ребенка, то

есть доказать, что он более снисходительный и силь-

ный родитель, чем Диссет-отец. По мере того как

исчезала тревога Ребенка, Взрослый усилился на-

столько, что можно было сделать попытку прорыва к

нему с целью усиления этого аспекта личности па-

циента. На этом этапе были предприняты серьез-

ные меры по улучшению внешнего вида пациента.

И здесь группа оказалась тем обществом, в кото-

ром лучше всего раскрывались и могли наблюдаться

его личностные особенности. Члены группы были

одновременно и открытыми, и понимающими, и дос-

таточно твердыми, чтобы предложить свои услуги

ненавязчиво и без угроз. Для них это был подходя-

щий случай, чтобы понять разницу между помощью

взрослого человека и угрожающей родительской ма-

нерой помогать Детям. В этой ситуации и господин

Диссет научился различать соответствующие реак-

ции своих Родителя, Взрослого и Ребенка на то.

что говорили врач и члены группы. (В этой группе

латентных психопатических личностей были также

использованы такие игры, как <Деревянная нога>

и др.)

Другой подход, который иногда рекомендуется

для этого типа больных, был использован в случае

госпожи Хокет. Она была включена в группу, где

врач вел себя как Взрослый и отклонял всякое Ро-

дительское вмешательство. Параллельно в этой груп-

пе вела курс индивидуальной психотерапии ассис-

тентка врача, специалист по структурному анализу,

которая действовала как Родитель. Таким образом,

тревоги, которые вызывали у пациента игры в груп-

пе, побеждала и рассеивала ассистентка, а игры ас-

систентки анализировались в группе. Таким обра-

зом, Ребенок пациентки находил утешение и под-

держку у одного, а Взрослый укреплялся у другого

врача. Врач и ассистентка встречались друг с дру-

гом с интервалами в несколько месяцев или когда

возникала серьезная проблема, но каждый из них

имел четкую задачу разделения ролей; такая прак-

тика часто мешает правильному ходу общей тера-

пии и дает Ребенку соблазнительную возможность

играть втроем. Но гася в зародыше такую попытку

у госпожи Хокет, врачи признали ситуацию контро-

лируемой, а успехи в лечении были источником удов-

летворения и для группы, и для врачей, и для па-

циентки.

К сожалению, трудно сказать что-то существен-

ное, кроме самых общих положений, о лечении

людей, являющихся образцами индивидуализма по

определению. Но если врач будет применять с умом

и ответственностью принципы, описанные выше,

ему наверняка удастся прийти к выводу, что нет

скучных пациентов, а есть скучающие врачи. Если

врач сам разрабатывает хорошо продуманную прог-

рамму, соотнесенную, пусть со скромными, ноясно

сформулированными целями, обдумывает технику

достижения цели, может быть, у него и будут труд-

ные и скучные часы и дни, но никогда не будет

скучных месяцев и лет.

Примечание

Господин Секундо не был морфиноманом. Этот

аспект его проблемы придуман, так как реальные

обстоятельства показались автору недостаточно

сложными.

Глава XIV

ТЕРАПИЯ НЕВРОЗОВ

Психотерапия неврозов ставит перед собой

четыре задачи, которые в традиционной термино-

логии называют: 1) симптоматический контроль:

2) облегчение симптомов; 3) трансференциальный

курс; 4) психоаналитический курс. Эти задачи могут

быть изложены в структурных терминах, а исполь-

зуемые терапевтические процедуры проиллюстриро-

ваны в описании нижеследующих случаев.

1. Контроль симптоматический и социальный

был достигнут с необычной быстротой госпожой

Энатоски, домохозяйкой тридцати четырех лет.

Она жаловалась на депрессию, которая охватывала

ее внезапно и также внезапно отступала. Первые

приступы появились пятнадцать лет назад, когда

заболела ее мать. Первое время она пыталась выйти

из них, употребляя алкоголь, но вскоре появились

галлюцинации. Она записалась в ассоциацию <Ано-

нимные алкоголики>, прошла курс и не притраги-

валась к бутылке в течение семи лет. В этот период

она обращалась за помощью к психиатру, который

назначал ей гипноз, дзэн-буддизм, занятия йогой.

Через три-четыре года она достигла таких успехов

в занятиях йогой, что получила в местной секции

звание гуру. Но ее все чаще охватывали сомнения

в эффективности таких методов лечения, и она

решила обратиться к доктору К. по рекомендации

его ассистентки. Она жаловалась также на наруше-

ние равновесия при ходьбе, она называла это ходь-

бой по яйцам. К тому же у нее были трудности с

воспитанием тринадцатилетнего сына, это ее очень

беспокоило.. Он был непослушным, но, <согласно

принципам умственной гигиены>, она старалась

воспитывать его нравоучениями, а ее муж был бы

больше доволен, если бы она действовала в духе здра-

вого смысла. Когда увещевания на сына не действо-

вали, госпожа Энатоски чувствовала себя угнетен-

ной. Пытаясь добиться одобрения мужа, она поку-

пала красивую одежду и, если не слышала компли-

ментов, вновь чувствовала себя печальной и угне-

тенной.

Уже во время второй беседы госпожа Энатоски

рассказала о себе много такого, что позволило врачу

перейти к структурному анализу. Многие ее выска-

зывания говорили об осведомленности в области

психотерапии: <Я, как маленькая девочка, все хочу,

чтобы муж похвалил меня, даже если мне не хо-

чется что-то делать ради этого. Я думаю, что похожа

на своего отца. Когда они расстались с матерью,

я подумала, что могла бы удержать его, я была ему

очень предана>; <Какая-то взрослая часть меня

знает, что я веду себя, как маленькая девочка>.

Врач предложил ей предоставить поле деятельности

маленькой девочке, хотя бы на время сеансов, и

эта мысль показалась ей новой, противоположной

тому, что говорил предыдущий врач; она ответила:

<Это стыдно. Я люблю детей, но я должна жить

на той высоте, которой ждал от меня отец>. Отно-

сительно своего сына она сказала: <Так поступала

1 моя мать, она старалась меня принуждать>.

И вот при помощи этого спонтанного материала

врач постарался выстроить структурную схему:

мать, поведению которой она старалась подражать, -

Взрослая часть ее самой; ищущая одобрения и

непокорная маленькая девочка - Детская часть.

Во время третьей беседы уже легко было перейти

на подходящую терминологию; эти модели пред-

5. Эрик Берн 129

ставляли соответственно Родителя, Взрослого, Ре-

бенка послушного и Ребенка непокорного.

Когда она говорила о нарушении походки, док-

тор К. сказал: <Это тоже маленькая девочка> (диаг-

ноз поведения). Она ответила: <Боже мой, конечно,

так ходит маленький ребенок, я так и вижу это:

то идет, то шлепнется, опять поднимется. Они

держат тебя за плечо, а ты не хочешь и плачешь.

Плечо до сих пор болит, какое странное ощущение!

Мама работала, я не хотела ходить в ясли, я отка-

зывалась ходить, а они меня принуждали. А я так

же поступаю с сыном. Считаю, что так и следует

поступать, а ведь это говорит во мне моя мать.

Это и есть Родительская часть, да? Я даже немного

боюсь>. Именно так было установлено определение

Родителя, Взрослого и Ребенка как существующих

реальных состояний Я (феноменологическая реаль-

ность). Когда пациентка упомянула о страхе, док-

тор К. вспомнил о ее предыдущих контактах с мис-

тицизмом и гипнозом, эти контакты заразили ее

Взрослого, но врач уверил ее, что ничего таинствен-

ного в том, о чем они говорили, нет. Он подчеркнул,

что Родитель, Взрослый и Ребенок произошли из