Рефлексивное слушание продолжение

Поступив на первую ступень гештальт-терапии в Южный-региональный гештальт центр (сейчас Южно-региональный гештальт институт) при Московском институте гештальт-терапии и психодрамы (директор Нифонт Долгополов), я погрузился в мир познания себя и других. Поначалу это было как игра, мы что-то делали, говорили, обсуждали, все проходило как в каком-то фильме, сне. Что происходит, зачем мне это надо? Но постепенно появилось осознание себя, тех процессов которые меня будоражат, чувств которые приходят, мыслей. И удивительным образом я стал замечать, что иногда эти осознания совпадали с другими участниками группы. И это происходило все чаще и чаще, я стал чувствовать психологическую связь. Но на второй ступени я как-то больше ушел в теорию (слияния, проекции, интроекции, ретрофлексии) и техники. Мне нужно было как врачу поставить диагноз и выписать лечение. Но это давало незначительный результат, шло продвижение клиентов, но не было прорывов. Когда я обучался по программе Парижского института гештальт-терапии у Manon Van Woensel, для себя я отметил как она проникает в человека и создает мгновенно различные эксперименты, которые за несколько минут приводят к глубокому осознанию. Это было для меня волшебством. Перед мной стал вопрос, как добиться такой эффективности. Следующим шагом было участие в Крымском интенсиве МИГИП « В стиле ГАТЛА(Лос-Анджелесское объединение гештальт-терапевтов)». Занятия вела Надежда Лубяницкая тема «Диалог в гештальт-терапии» у меня до сих пор в памяти ее слова «встать в тапки клиента», В гештальт-терапии диалог опирается на идеи философа Мартина Бубера: «Человеческое сердце жаждет контакта — больше всего на свете оно ждет искренней беседы...Каждый из нас, тайно и отчаянно ждет быть «встреченным» - быть узнанным в своей уникальности, своей целостности и своей уязвимости». Дальше было обучение в Французском Институте Гештальт-терапии у Жанна-Мари Робина с его «третьим залогом», «состоянием подвешенности». Из этого я осознал, что в работе с клиентом мы находимся в особом состоянии, воспринимая все: и себя, и клиента, при этом оставаясь нейтральным, следуя за энергией клиента, а не решая за него, создавая условия для роста творческого приспособления в процессе взаимодействия. Этот путь привел меня к убежденности, что лечебным в психотерапии являются отношения с клиентом. Терапевт сам является тем инструментом который лечит. И чем больше в нем эмпатии и чувствительности, тем результат эффективней не зависимо от направления психотерапии. Это я пытаюсь передать своим клиентам и студентам.