Некоторые важные мысли о супервизии: фокус на групповом процессе.
Меня заинтересовало исследование слова «супервизия» на четырех известных мне языках. В английском присутствует коннотация взгляда сверху. По-французски это contrôler. На арабском это будет Irshad, что означает «вести к знанию». На иврите это буквально значит «руководство»; этимологически, у этого слова общий корень со словом «дорога». Это коннотация общего пути с другими, когда ведут, но в то же время позволяют идти своим путем. Эти разные слова указывают на множество граней супервизии. Одна из распространенных моделей супервизии рассматривает ее аналог отношений мастера и подмастерья: одновременно с обретением профессии, мастер вырабатывает собственный стиль. Он обладает профессиональными знаниями. Он передает их ученику, и для этой цели они вместе рассматривают то, что делают. Они идут одним путем, в конце которого ученик обретает профессию и собственный стиль в этой профессии.
Наама Кейнман (2004) предлагает модель, в которой ответственность супервизора заключается предоставлении питательной среды для профессионального роста будущего терапевта, выполняющего свою работу.
По своей природе, наша профессия затрагивает разные уровни нашей личности: привычки, идеалы, желания, интернализованные фигуры, самооценку и так далее. В супервизии мы имеем дело с самостью, как она проявляется в профессиональной работе (Keinan, 2004). При передаче знания от опытного практика начинающему они оба вовлечены в процесс на личном уровне. В индивидуальной супервизии мы учитываем важные процессы, такие как сеть проекций, включающих трансферно-контртрансферные отношения между пациентом, терапевтом и супервизором, и параллельные процессы.
Наша цель заключается в том, чтобы способствовать клиническому пониманию случая и росту профессиональных навыков терапевта.
Что происходит, когда мы задействуем силы группы в формировании супервизии
Мириам Бергер и Ави Берман в своей работе с театральной группой столкнулись с влиянием задачи на бессознательное группы. Они показали, что задача сама по себе провоцирует эмоции, фантазии, желания и защиты, которые отыгрываются в групповом здесь-и-сейчас. Проработка воссоздаваемых ситуаций в группе развивает способность группы выполнять свои задачи (Berman, 2000).
Я ... анализирую ситуации, когда обсуждение «вязнет в болоте» из-за того, что воспроизведение здесь-и-сейчас резонирует с чем-то бессознательным в обсуждаемой терапии. Когда группа осознает такое воспроизведение, это способствует пониманию терапии и развитию членов группы.
В процессе супервизии участники группы многое получают. Он позволяет пережить контртрансфер в разделяемой и менее тревожной ситуации, связать эмоции с осознанием и выработать общий профессиональный язык. Участники расширяют свою способность контейнировать пациентов и укрепляют уверенность в использовании собственных ресурсов.
Супервизор должен способствовать процессу ревери и поддерживать его. Может возникнуть сильное искушение стать «волшебником-интерпретатором». Однако, задача супервизора состоит в том, чтобы дать возможность всем голосам, включая и собственный голос, найти пространство для своего выражения.
Предлагаются различные модели того, как это делать.
Бетти Джозеф (1985) рассматривает дискуссию на своем семинаре как контртрансферный феномен, проживаемый участниками семинара. Прислушиваясь к ней, она ищет точную и подходящую интерпретацию, которую сможет дать пациенту.
Ави Берман и Мириам Берман (2007) считают, что супервизор должен главным образом способствовать ревери в матрице групповой супервизии - процессу, при помощи которого супервизант «повышает свою способность контейнировать своих пациентов и развивать доверие к собственным ресурсам». Я склонна согласиться со второй моделью, рассматривающей процесс ревери как основной инструмент групповой супервизии.
Огден рассматривал переживание ревери как основной инструмент понимания внутреннего мира, а использование пересекающихся состояний ревери аналитика и анализанта как фундаментальный аспект аналитической техники (Ogden, 1997a, 1997b). Это происходит потому, что состояние ревери тесно связано и с бессознательными переживаниями, и с интерсубъективными переживаниями. Аналитический диалог, согласно Огдену, основывается на вербальной «игре в каракули» двух участвующих сторон.
Существенная часть того, что происходит в анализе… протекает в форме творческой неосознаваемой вербальной игры в каракули между аналитиком и анализантом со спонтанно изобретаемыми или вновь открываемыми метафорами (Ogden,1997b; 723).
Винникотт (1989) ввел игру в каракули как творческий инструмент для выражения содержаний внутреннего мира при переживании терапевтической поддерживающей среды. Альтфельд и Бернард (1999) утверждают, что групповая супервизия может…функционировать как поддерживающая среда для чувств и мыслей, которые терапевт переживает со своим пациентом, но которые он или она пока не может понять (Altfeld and Bernard, 1999; 6).
Я предполагаю, что в группе начинается вербальная игра в каракули, когда участников группы приглашают давать свободные ассоциации к обсуждаемому случаю.
Материал пересекающихся ревери, который освещается во время групповой игры в каракули, позволяет установить связь между внутренним миром каждого участника, случаем и группой. Переживание этого процесса воспроизведения с его множественными голосами и есть то, что придает групповой супервизии особый смысл.
Не так уж важно, закончатся ли усилия группы на данной сессии хорошо вербализованной интерпретацией или нет.
Терапевт, уже вышедший из тупика, сможет продолжать свой процесс ревери и творчески использовать его в своей работе.
—-
Гордеева Юлия
По материалам статьи Sarah Kalai «Group Supervision of Individual Therapy»
Group Analysis, 2007. The Group Analytic Society (London), Vol 40(2): 204-215
