Как быстро убрать панические атаки и приступы тревоги

В предыдущих статьях, посвященных этой теме, рассказано о физиологии и причинах приступов паники, страха или тревоги. Это знакомство с принципами работы вегетативной нервной системы, связи ее с психикой, и обрисовка того, что фактически делает организм, когда на человека накатывает волна панической атаки, а также несколько техник для тех, кто готов справляться с атаками самостоятельно.

В этой статье рассмотрим:
- какие виды психотерапии помогают при панических атаках (ПА) и тревожном расстройстве (ТР), если не удается справиться самому, или одними медикаментами;

- структуру появления расстройства и его терапию  на примере из практики,

- сроки, особенности и целесообразность интенсивной терапии ПА и ТР.

Психотерапия панических атак и приступов тревоги. Два подхода

Существуют два мнения на терапию этих расстройств. Одни специалисты считают, что необходимо найти причины – несознаваемые психические процессы, которые, подобно скрытым минам, запускают гипер-возбуждение симпатической нервной системы, - и убрать «детонатор» из этих мин – т.е. каким-то способом трансформировать выявленные процессы.

Другие уверены, что нет нужды искать причины, - достаточно выработать правильное отношение, рациональные мысли, наработать навык своевременного «перехвата» этими мыслями начинающегося приступа, стабилизировать вегетативную систему с помощью психо-физиологических техник.

Иными словами, первые предлагают чинить поломку, вторые – научиться справляться с поломкой. И хотя здравый смысл говорит, вроде бы, за первый подход, здесь не так всё очевидно, как в случае технической поломки какого-нибудь устройства.

Для того, чтобы найти и убрать точные причины ПА  и ТР в сложных и нелинейных переплетениях психических процессов человека, нужны методики, которых 30-40 лет назад еще не было. А те, что были, могли за достаточно долгий срок терапии выявить эти причины, но не могли трансформировать их быстро. Вместо этого, опять-таки в течение длительного времени, они позволяли человеку наработать психические ресурсы, чтобы эти причины уже не столь пагубно на него воздействовали. Длительность такой терапии исчислялась годами. И, по сути, здесь хоть и находили «поломку», но опять-таки, не чинили ее, а обучались с ней справляться.

На фоне этой долгой и достаточно болезненной терапии, новый подход конца 20-го века  – сознательной переработки имеющихся проблем, без выяснения причин, - оказался более продуктивным. Эти методики* даже назвали краткосрочной терапией, по сравнению с первой. Их краткосрочность достаточно относительна: речь идет о месяцах, а не о годах, как в первом случае. И здесь обязательна постоянная, ежедневная работа клиента со своим мышлением, чтобы выработать навык своевременного правильного реагирования на страх.

Метод, который я сейчас использую, и стараюсь распространять о нем информацию, - это технология Rapid Personal Transformation (RPT).  В случае панических атак или тревожного расстройства оказывается эффективна интенсивная краткосрочная терапия, включающая 5-10 сессий RPT с промежутками в 1-3 дня. В результате уже через 2 недели состояние клиента нормализуется. Затем, через несколько месяцев может понадобиться еще 1-2 корректирующих сессии.

Каким образом и за счет чего достигается такой эффект?

Структура панического расстройства  и его терапия методом RPT:  пример из практики

Имя клиента и детали случая изменены в целях конфиденциальности

Кириллу немного за 30, и два года назад он был активным, общительным, успешным человеком на хорошей должности. К моменту обращения за помощью он стоял на грани потери работы, т.к. почти месяц был в отпуске за свой счет. Он не мог заставить  себя никуда пойти, поехать, что-либо делать в чьем-то присутствии, с кем-то взаимодействовать. Приступы паники, которые впервые появились 2 года назад, потом повторялись сначала с большими интервалами, а затем всё чаще и чаще, теперь ввергли его в состояние постоянного страха, что это может произойти в любой момент и где угодно. Он почти не спал и не ел, и ощущал себя полным ипохондриком, поскольку выискивал у себя признаки всех возможных патологий.

  Кирилл обследовался у врачей, и, как обычно при этих расстройствах, оказался здоров. Он несколько раз обращался за помощью к психологам, но облегчения состояния не было. Техники, которые ему рекомендовали, он не мог использовать: память о них исчезала, как только подступал страх. Долго работать по методике ведения дневника мыслей и чувств и других приемов когнитивно-поведенческой терапии он не мог, потому что паниковал, что вот-вот потеряет работу.

Ему попалась моя статья об RPT, интуиция подсказала, что это – поможет.

В процессе терапии постепенно снимались «слои» причин. Этот процесс шел в обратном порядке относительно хронологии их возникновения, показанной ниже.  В результате выявилась картина развития заболевания, и параллельно с проявлением этой картины шел и процесс дезактивации травм = «разминирования» психических процессов, влияющих на состояние вегетативной нервной системы. Как следствие, менялось и психо-эмоциональное состояние из отрицательного в положительное.

 К возникновению и развитию панического и тревожного расстройств у Кирилла привело стечение нескольких факторов:

1. Унаследованная склонность к ощущению беззащитности, которая в детстве создавала повышенную потребность в матери.
2. Отец Кирилла часто совершал непредсказуемые поступки, исчезал из дома и уводил с собой сына. Совместно с первым фактором это порождало в ребенке много тревоги, чувства беспомощности, и положило начало созданию защитного шаблона: мальчик старался быть постоянно начеку, настороже, в меру своих сил контролировать происходящее.
3. Частыми были ссоры родителей, грубое поведение отца. Особо нуждаясь в матери, Кирилл очень переживал, что не может защитить ее. Это чувство бессилия породило острое стремление быть сильным. На такой внутренний «культ» силы повлияло еще и то, что мужчины в роду Кирилла были сильными, и ему хотелось быть таким же.
4. Подрастая, Кирилл стал ощущать, что привычка быть начеку и контролировать ситуации важна прежде всего тем, что дает ему желанную силу, ловкость, предусмотрительность и в итоге успешность.
   Он не думал об этом, не осознавал, его мозг сам настроился на то, что контроль, бдительность – это супер-важные качества.
5. На этих качествах дальше строилась его жизнь, и всё было хорошо, пока Кириллу не пришлось пережить долгий перелет в самолете. Здесь он много часов подряд понимал, что от его контроля ничего не зависит, он никак не может влиять на ситуацию. Самые важные качества в жизни в этой ситуации оказались несостоятельны. Это был очень сильный стресс, потому что рушились УСТОИ сильной личности, которая была выстроена, по сути – травмированным ребенком. Но взрослый и разумный Кирилл пытался защищаться от этих переживаний, уговаривая себя, что всё будет нормально, нечего бояться. Т.е., свой страх от утраты контроля и, следовательно, силы, он подавил.
6. Всё это вместе – подавленный страх, невозможность контролировать ситуацию, и чувство бессилия и беззащитности, активировали в глубинах психики детские травмы с такими же переживаниями (описаны в п.1-3) Эти состояния, подобно проснувшимся драконам, вылезли из пещер на поверхность. Кирилл стал бояться чего-то – непонятной опасности, которую он не сможет проконтролировать, - и психика схватилась за спасительный шаблон: еще сильнее быть начеку, настороже, бдительным. В сложных ситуациях он стал ощущать тревогу и сильное напряжение. У Кирилла начало развиваться тревожное расстройство.
7. Тревога порождала высокий уровень возбуждения симпатической нервной системы, и в один из моментов на работе организм Кирилла вышел из-под контроля: возникла странная дрожь, прошиб пот, начали слезиться глаза. Кирилла очень испугало это состояние – испугало прежде всего, что другие люди увидят это. Такие проявления на людях были для него верхом слабости, бессилия, - т.е. тех состояний, от которых, как уже сказано выше, он защищался всю жизнь, построив личность сильного человека.
   И теперь, к его опыту утраты контроля над ситуацией, на котором эта личность была выстроена, добавился еще более болезненный опыт: утрата контроля самого себя, своего тела!
8. Порочный круг страха замкнулся: Кирилл стал еще больше тревожиться, что с ним вновь может произойти нечто неподвластное его контролю, эта тревога еще больше усиливала возбуждение симпатической системы, что, в свою очередь, стало чаще приводить к странным состояниям и физическим симптомам.
9. Став таким, он начал сильно не нравиться самому себе, и это активировало интроецированный образ Агрессора («слепок» с грубого, обесценивающего, нарушающего границы отца), который стал по-всякому шпынять и упрекать слабого, тревожного, маленького Кирилла, которым он ощущал себя все бОльшее количество времени. Этот внутренний конфликт повысил уровень стресса, еще больше активировал и без того взведенную симпатику, и в один ужасный день Кирилл пережил жуткое состояние паники, когда весь организм пошел «вразнос». Ему казалось, что он сейчас или умрет, или сойдет с ума.
10. Дальше начались мытарства по врачам, в попытках разобраться, что это за болезнь; по психологам, которые пытались научить контролировать свое мышление при приближении страха – но безрезультатно. Кирилл постепенно сводил на нет всю свою внешнюю активность, держался еще за работу, но это давалось все тяжелее – он постоянно боялся, что там увидят, узнают про его состояние, и уволят. Когда приступы начали настигать и там, и он едва успевал скрыться в туалете, единственным спасением стало уединение в своей квартире. Ситуация была близка к безвыходной…
    
    

В ходе терапии с помощью технологии RPT были найдены ключевые точки формирования описанных в этих пунктах психических структур. Это – конкретные травмы, которые запустили психо-эмоциональные состояния беззащитности, бессилия, страха, аутоагрессии - и контроля как защиты.
Техникой выявления и признания подавленных инстинктивных реакций тела были сняты заряды со всех этих травм.  Они многие годы, хранясь в подсознании, порождали усиленную потребность в защищенности, силе и контроле.

Как только заряженность этих травм исчезла из нервной системы и тела, Кирилл почувствовал спокойствие, расслабленность и тепло в теле, уверенность, легкость. Правда, память все еще подкидывала ему мысли : « а вдруг это вернется?» - но такой острой тревоги, как раньше, он уже не ощущал. В теле и в психике – совершенно другой уровень напряжения, в десятки раз меньше.

Он смог  выйти на работу, вернуться к своей обычной жизни. Некоторый тревожный фон он всё еще ощущает. Скорее всего, этот фон имеет наследственную природу: тревожность свойственна его матери.

Также, очень стойкой может быть ассоциация, связь  между настороженностью, как реакцией на тревогу, и ощущением своей силы, компетентности. Т.е. тревога здесь играет определенную положительную роль, помогая быть в сильной позиции: настороженность=сила. С этим можно продолжить работу и убрать тревожный фон, но пока Кириллу достаточно того результата, который он получил за 2 недели терапии.

И теперь объясню, почему при терапии ПА и ТР с помощью RPT оптимальна именно интенсивная терапия с интервалами 1-3 дня между сессиями.

Интенсивная терапия панического расстройства: сроки, особенности и целесообразность

При терапии, убирающей причины - «пусковые механизмы» расстройства, НЕ нужны недельные или двухнедельные интервалы между сессиями для закрепления навыков контроля мышления, как это предусмотрено в упомянутых в начале статьи  вариациях когнитивной терапии*. Наоборот, нужны маленькие интервалы для постепенного установления и закрепления нового типа гомеостаза - сбалансированной деятельности вегетативной нервной системы.

Стабилизация состояния человека происходит по причине выравнивания, балансировки деятельности симпатической и парасиматической систем. Перекос в сторону чрезмерной активности симпатики, который приводил к приступам паники и тревоги,  устраняется за счет того, что на каждой сессии происходит снятие серии зарядов травм (о том, как психотравма создает «подвисшую» активацию симпатики, я вскоре напишу отдельную статью).

На нейрофизиологическом уровне это означает, что на каждой сессии меняется биохимическое состояние организма : оно меняется с биохимии стресса на биохимию спокойствия. За счет этого тормозится  передача нервных импульсов в нейросети стрессовой активности, и включаются нейросети спокойного состояния (особенно – деятельность лобных долей больших полушарий, обеспечивающих ясность мышления).

Однако, пока не вычищены все факторы, запускающие усиленную активность симпатики, это состояние недолговечно. Вскоре какая-то ассоциация или мысль вновь активирует стресс, и чем дОльше человек будет опять в нем находится, тем  меньше остаётся того ресурса спокойствия, который был получен в ходе предыдущей сессии. И начинать снижение активности симпатики опять придется примерно с того же уровня.  (Рис.1)

И наоборот, чем чаще проводить сессии, убирая каждый раз новый пласт факторов, запускающих стресс, тем эффективнее будет накопление биохимии покоя, и организму будет легче привыкнуть к сбалансированному состоянию симпатической и парасимпатической систем. Когда такое состояние становится привычным, ощутимо полезным, центральная нервная система уже сама стремится его поддерживать. Включаются механизмы фильтрации - торможения тех мыслей или действий, которые могли бы вызвать стрессовую реакцию. (Рис.2)

Т.е., в ходе терапии требуется изменить гомеостаз1 на гомеостаз2, и намного проще это сделать, приучая организм к низкому уровню активации симпатической системы. Это можно проиллюстрировать на графиках:

Рисунок 1. Активация симпатики при сессиях 1 раз в неделю.


Рисунок 2. Активация симпатики при сессиях 1 раз в 2-3 дня.

 
P.S. Если статья была Вам полезна, нажимайте спасибо и делайте репост в соцсетях, чтобы способствовать улучшению жизни !