Лечение тревоги и панических атак в групповой терапии

Групповая терапия является широко известной формой терапии и становится все более востребованной в современном мире. Представление о групповой терапии формируется под влиянием фильмов, популярных статей и книг. 

У людей, которые задумываются об участии в группе, часто возникают вопросы, что происходит во время групповых встреч, как группа может помочь, полезна ли группа здоровым людям или она нужна только людям с симптомами невроза. И в частности, может ли групповая терапия помочь при тревожных расстройствах. 

Занятия в группе, которая описана ниже,  проводятся в формате группового психоанализа. Люди приходят, садятся в круг и разговаривают друг с другом. Такие встречи происходят раз в неделю. В процессе общения между люди выстраивают отношения, возникают разные чувства, всплывают воспоминания. Психолог выступает в качестве дирижера данного «оркестра». Широко распространено мнение, что групповая терапия, прежде всего, помогает участникам развивать социальные навыки. Это, безусловно, так. Хотя наиболее важный терапевтический эффект группы состоит в том, что каждый участник группы может увидеть свои эмоциональные сложности и ограничения и справиться с ними.  

В данной статье коснемся некоторых аспектов групповой терапии тревожных расстройств, используя фрагмент описания одной групповой встречи.

На групповой сессии одна из участниц, назову ее Марина, делится своим открытием. Ей удалось связать панические атаки, возникающие в метро и в некоторых других ситуациях, с детским воспоминанием о купании. В детстве процесс купания был страшной процедурой  для Марины. Что бы вымыть ей голову, бабушка силой держала ее в ванной, а мама из душа лила на нее воду. Марина не могла дышать, захлебывалась водой и страшно кричала, так как чувствовала, что вот-вот захлебнется и умрет. Иногда, слыша ее крики, приходили соседи. Мама объясняла им, что у дочки просто такой страх мыться, и они уходили, унося с собой последнюю детскую надежду на спасение.

Родители, такой страх купания, скорее всего, воспринимали как каприз, досадное недоразумение. Ребенка нужно было искупать, и убивать Марину никто не собирался. Для маленькой девочки все выглядело иначе. Можем только предположить, почему купание так напугало ее в самый первый раз. Может быть, она увидела какую-нибудь сцену в кино, или вода попала в нос и дыхание перехватило. Но каждый раз, когда она понимала, что предстоит купание, испытывала ужас, была уверена, что захлебнется и умрет. И именно бабушка с мамой  хотят, чтобы она задохнулась. Этот кошмар повторялся с ней некоторое время каждую неделю.

Во взрослом возрасте девушка испытывала много тревоги в ситуациях, когда ее что-то удерживало. Например, в транспорте, когда она не могла выйти в любое время из вагона метро, поезда или самолета. Или в ситуациях, когда уходить внезапно было неловко.

Во всех этих случаях возрастала тревога, и ощущение недостатка воздуха, связанное с детским впечатлением, что если тебя что-то удерживает, то можно задохнуться и умереть.

Участники группы живо начинают обсуждение, комментируют Маринин рассказ и события на предыдущем занятии группы, которые помогли оживить эти детские воспоминания. 

Внезапно одна участница группы бледнеет, начинает тяжело дышать. Со слезами говорит, что ей вдруг стало плохо. Она хочет встать и не может. Все тело, конечности и лицо онемело. Ноги не слушаются, руки свело, пальцы на руках вместе и их не разъединить. Участники группы очень напуганы ее состоянием. Обращаются с предложениями вызвать скорую помощь, открыть окно, принести воды.  

Я спрашиваю ее, с чего началось такое «состояние» и прошу говорить все мысли и воспоминания, которые приходят в голову. Алла говорит, что после рассказа Марины у нее появилась мысль, что эта ситуация самая ужасная из всех историй, которые она слышала о Маринином  детстве и из того, что она когда-либо слышала. Потом она стала думать, что на самом деле не самая ужасная, и появилось какое-то смутное чувство, что она как-то связана с ней самой. Затем она почувствовала себя плохо, хотела встать и выйти, но не смогла. 

На мой вопрос, как эта история может быть связана с ней, Алла рассказала, что когда ей было три года, она перевернула на себя чайник с кипятком и обожгла ногу. Она помнит, как кожа на ноге превратилась в «веревочки». Больше не помнит ничего. Ее мама рассказывала ей, что она долго лежала в ожоговом отделении больницы. Там ей делали перевязки. Ее держали и лили перекись на ногу, чтобы размочить и снять бинты. Мама рассказывала, что она ужасно орала на этих перевязках. Участники группы высказывают предположения о том, что могла чувствовать на этих перевязках Алла, будучи маленьким ребенком. Трехлетний ребенок не понимает необходимости медицинских манипуляций, и чувствует, что над ним каждый раз совершают бессмысленное насилие. Ребенка забирают у мамы, насильно держат его, причиняют много боли. В процессе разговора становится понятно, что рассказ Марины о том, как ее держали во время купания, позволил Алле вспомнить детские чувства, связанные с перевязками. В результате анализа ситуации состояние Аллы нормализуется, онемения в теле проходят.

Сознательно Алла не помнила перевязок и своего пребывания в ожоговом центре, но это вытесненное чувство, которое вспомнилось в группе, было неотъемлемой частью всей ее жизни. Детская травма находила «выход» в навязчивых тревогах. Например, она часто представляла, как, кто-то вдруг ворвется в дом, схватит ее и убьет. Или вдруг она разгонится на машине и врежется в стену. Ее фантазии всегда содержали в себе элемент бессмысленного насилия над ней, вызывали тревогу и повторялись снова и снова. 

К слову сказать, раньше Алла и не подозревала, что такие навязчивые фантазии присущи не всем людям. Впрочем, эта тревога хоть и была неприятна, но не слишком влияла на ее жизнь. Она была вполне успешна и счастлива. Никаких явных симптомов невроза у нее не было. В группу Алла пришла из интереса, желания узнавать что-то новое о себе и других людях.

Теперь мы знали, что ее тревожные фантазии – это навязчивое повторение детской травмы, связанной с ожогом. Таким образом, опыт реконструкции вытесненных переживаний на групповой сессии, позволил ей полностью избавиться от неприятных навязчивых фантазий в жизни. 

Механизм формирования описанных выше симптомов (панические атаки и навязчивые тревожные фантазии) идентичен механизму развития посттравматического стрессового синдрома (ПТСР). Впервые тревога возникает в ситуации беспомощности и ощущении угрозы жизни. Затем чувства, пережитые в состоянии стресса, повторяются снова и снова, вклиниваясь в обычную жизнь. Как правило, первичная травматическая ситуация вытесняется и происходит бессознательное  повторение пережитых чувств. Внешне это выглядит, как слишком сильная реакция на внешние события. 

Избавление от таких состояний происходит за счет интеллектуального и эмоционального понимания источника их возникновения. Как только бессознательный процесс становится сознательным, избыточно сильная реакция на внешние раздражители исчезает.

В теории выглядит все довольно просто, нужно лишь понять, с чем связаны, к примеру, панические атаки в метро. В реальности бывает, что один симптом содержит в себе несколько травматических переживаний. Так было и с Мариной. После описанной групповой сессии ее страх замкнутого пространства  не прошел полностью. Потребовалось еще время и работа, прежде чем нам с Мариной удалось реконструировать все травматические события ее жизни, приводившие к паническим атакам. 

Формат данной статьи не предполагает описание всего процесса групповой терапии. Это лишь один из маленьких эпизодов работы группы. Групповые встречи проходят по-разному. Одна группа не похожа на другую. Конечно, не на каждом групповом занятии возникают такие сильные чувства. Но всегда групповая терапия и групповая динамика это очень интересный процесс, способный выявлять разные грани личности, позволяя человеку освободиться, в частности, от лишней тревоги и жить в состоянии гораздо большего внутреннего комфорта.