Жалобы как обвинения Жалобы меланхолика имеют моральную окраску, он обвиняет себя в неискренности, в слабости, в зависимости, в недостойном поведении, но обвинения не имеют прямого отношения к реальности его жизни и характера. При исследовании оказывается, что черты, приписываемые себе меланхоликом, имеют сходство с чертами близкого ему человека. Это открывает одну из причин меланхолии – конституциональную амбивалентность к инцестуозному объекту. Любой объект любви, попадая на место первообъекта, становится, наряду с любовью, объектом ненависти. Однако ненависть не может быть направлена на объект, ей мешает «цензура», запрет на ненависть к первообъекту. Чтобы дать ей легальный выход, «Я» подставляет себя под удар «Сверх Я», который производится в виде культурно допустимой самокритики. В «Я» уже вложены черты объекта, очерняя себя, меланхолик бессознательно очерняет ненавистный объект, что объясняет и публичную откровенность, и отсутствие стыда при самообвинениях. Иногда ненависть к объекту достигает такого накала, что может привести к самоубийству меланхолика, в попытке навсегда уничтожить ненавистный объект. Меланхолия как потеря собственного я, или утрата объекта как утрата я.
Самообвинения меланхолика Фрейд назвал «бредом преуменьшения». В состоянии меланхолии, упрекая себя в нравственных несовершенствах, «Я», подобно «Оно», теряет ощущение времени - субъект убеждён, что «всегда был таким» . Это один из признаков исчезновения собственного «Я», подмена его объектом идентификации. В «Я» действуют бессознательные сновидческие процессы сгущения, смещения, «Я» регрессирует к «Оно», вторичный процесс регрессирует к первичному, к бреду. В процессе излечения меланхолии «несовершенства» исчезают, к меланхолику возвращается достоинство и самоуважение, что свидетельствует о возвращении к "себе".
Фрейд относит страх потери или «обеднения Я» к анальной эротике, но при этом «Я хотело бы впитать в себя объект, соответственно оральной или каннибальной фазе развития путем пожирания его». В процессе меланхолии нарциссическое либидо в «Я» регрессирует от вторичного к первичному нарциссизму. Предпосылки для формирования меланхолии.
Как и невроз навязчивых состояний, меланхолия включает механизм амбивалентности к объекту, осуществляемый посредством садистического отношения «Сверх Я» к измененному «Я».
С другой стороны, нарциссический выбор объекта и идентификация с ним, относит меланхолию к числу нарциссических заболеваний, которые возникают при возврате (регрессии) нарциссического либидо на "Я" (вторичный нарциссизм). При идентификации всегда присутствует амбивалентность к объекту идентификации, подобно тому, как "Я" ребенка изначально идентифицируется с родителем своего пола (но также и противоположного), отношения с которым обычно содержат признаки ревности и соперничества, что подразумевает желание занять место объекта. Потеря объекта заставляет регрессировать нарциссическое либидо, окрашенное объектом на «Я», «Я», изменяясь, на время само становится объектом. Конституционная амбивалентность – одна из причин меланхолии.
Необходимыми предпосылками меланхолии Фрейд называет «амбивалентность, потерю объекта и регрессию либидо на «Я»». Меланхолия и ее склонность превращения в противоположное состояние мании.
Не всякая меланхолия переходит в противоположную фазу – манию, появление которой можно считать одним из фундаментальных отличий скорби и меланхолии. Скорбь, возможно, потому не знает триумфа над «мертвым» объектом, что потерян, скорее, объект любви, а не идентификации, выбор объекта был сделан по «примыкающему типу». Работа скорби выглядит иначе, чем меланхолическая «борьба любви и ненависти» потому, что направлена на сохранение «Я» для продолжения «жизни», для новой «любви» . Нарциссическое либидо меланхолика, покинув объект и проделав ту же освободительную работу, что и объектное либидо при скорби, в то же время побеждает (обесценивает) объект, который до того брал вверх над "Я". Именно регрессия либидо на «Я», которая не возникает при работе скорби, отвечает за манию. |
