Почему Фрейд молчал про назальное либидо?

Почему Фрейд не постулировал назальную стадию развития либидо?

Соколов Д.В.

психоаналитик, тренинг-аналитик и групп-аналитик ЕКПП,

член Правления РО ЕКПП-Москва,  ст.преподаватель кафедры клинической психологии МГГУ им. Шолохова (2002-2007гг.)

Эпиграф:

(мальчик 8 лет):

"Знаешь, мама, я тут думал о смысле жизни. Его очень трудно доказать, вообще невозможно. Возможно, только через 500 лет мы его узнаем и ужаснемся. А прямо сейчас я думаю, что смысл жизни в том, чтобы вдыхать и выдыхать воздух - и так до самой смерти. Вот такая у меня идея».

(анекдот):

«В чём различие и сходство между Останкинской телебашней и женской ножкой? – ответ:

Разница в том, что одна к верху сужается, а другая расширяется.

А сходство – у обоих чем выше, тем больше дух захватывает».

1. Почему Фрейд не постулировал назальное либидо?

В «Трёх очерках по теории сексуальности» (1905) Фрейд постулировал теорию детской сексуальности (инфантильного эротизма): «На сосании мы могли уже заметить три существенных признака инфантильных сексуальных проявлений. Они состоят в присоединении какой-нибудь важной для жизни телесной функции, не знают сексуального объекта - аутоэротичны, и сексуальная цель их находится во власти эрогенной зоны. Скажем наперед, что эти признаки сохраняют свое значение и для большинства других проявлений инфантильных сексуальных влечений».

Названные Фрейдом признаки позволяют говорить о либидо, связанном с слизистой носоглотки, например при дыхании после рождения, как об инфантильном сексуальном проявлении с тремя признаками по Фрейду: а) соединено с важной телесной функцией – а именно, с дыханием, б) либидо аутоэротично, т.е. направлено на своё тело, а не на тело другого, в) цель находится под главенством эрогенной зоны – то есть цель именно в стимуляции данной конкретной зоны, в случае дыхания - слизистой оболочки носа и носоглотки.

Если слизистую носа и носоглотки признавать такой же эрогенной зоной и такой же слизистой, как слизистые оболочки рта, ануса и гениталий, то из этого следует необходимость постулировать существование такого важного компонента влечений, как назальное либидо, по аналогии с либидо оральным, анальным и фаллическим (генитальным). Вдох-выдох как ритмичное действие, мы полагаем, можем оказывать мастурбаторное действие в отношении назальной эрогенной зоны и создавать ощущение оргазмического удовольствия. Для иллюстрации чувства младенца или взрослого, связанного с дыханием, позвольте привести описание удовольствия, взятое с открытого форума и темы, которую автор красноречиво назвала «Вдыхаю счастье, разве такое возможно»: «Доброго Всем времени суток!!! Вчера шла вечером по улице и на душе непонятно от чего было такое ликование!!! Вдыхала воздух и аж дико хотелось смеяться!!!)) Я рассмеялась!!! И сегодня тоже самое)))!!! Пусть так и продолжается!!! Главное, чтобы не позвонил кто-нибудь "добрый" в 03!!!))))))))) Хотя жизнь моя та же, работа та же, дороги по которым хожу те же!!! Хочу сказать спасибо людям с профессией Психолог!!! С которыми довелось проработаться на данном сайте».

При этом является фактом, что в предметных указателях известной нам психоаналитической литературы и психоаналитических словарей отсутствует поисковый индекс или статья «дыхание». Ди в самих текстах дыхание как телесная функция или психическое предствление крайне редко является предметом рассмотрения и упоминания. Рене Шпиц упоминает нормальное дыхание только в связи с идеей О.Ранка о травме рождения: «С самого начала мы подвергаемся столь сильной фрустрации, что Ранк (1924) принял её за травму. Речь идёт об асфикции при рождении, которая вынуждает перейти от эмбрионального газообмена к лёгочному дыханию. За этим следуют постоянно повторяющиеся фрустрации в виде голода и жажды… Следующим важным шагом является отнятие от груди…, требующее большей автономии…» (Рене Шпиц, «Первый год жизни» - М.: ГЕРРУС, 2000; стр.152). При этом в другом месте Р.Шпиц упоминает патологию дыхания, говоря о «психотоксических расстройствах» из-за первичного отвержения младенца матерью: «В экстремальном случае новорождённый впадает в кому, с дыханием по типу Чейн-Стокса, исключительной бледностью и снижением чувствительности.» (там-же, стр.209).

Рассмотрение темы дыхания у других представителей теории влечений или теории объектных отношений нам неизвестны. Есть некоторое упоминание о психоаналитическом значении дыхания от представителя бионианской теории психоаналитического поля: рамках длительной учебной программы, ещё ведущейся в Москве в 2014-2016 годах итальянским психоаналитиком Фульвио Маццакане, последний озвучивал на семинаре следующее (цитата по моему конспекту): «Внутри аналитической сессии можно рассматривать «колебание»  аналитика в трёх плоскостях: между шизоидно-параноидной позицией и депрессивной позицией – это дыхательный аспект поля, как «вдох-выдох». Колебание аналитика между позициями контейнер-контейнируемое – есть питательный аспект поля. Колебание  между негативной способностью аналитика и избранным фактом – есть функция аналитического поля и аналитика». Использование дыхательного аспекта вдох-выдох в качестве некого образа или метафоры необычайно важно само по себе, так как показывает невозможность понимания психического функционирования без учёта дыхания как психической репрезентации, также как невозможно понимать психическое без репрезентаций оральных, анальных или генитально-фаллических.

Интересна и цитата деятеля тифоанализа (глубинного анализа) Вагина Ю.Р. из Перми: «После рождения возникающее локально напряжение в дыхательном центре запускает маятникообразный процесс дыхания. Нам совершенно непонятно, по какой причине Фрейд и психоаналитики, придерживающиеся теории стадийного развития либидо, полностью проигнорировали дыхательную систему. По какой причине либидо, не обойдя своим царским вниманием пищеварительную и выделительную систему, полностью проигнорировало систему дыхания, которая, между прочим, начинает функционировать первой,— непонятно (при том, что в клинике психических расстройств проблемы дыхания встречаются повсеместно, а во многих философских системах дыханию (пране) уделяется самое важное место в дуальной паре жизнь-смерть). Жизнь, важнейшей частью которой считают либидо, принято определять от первого вздоха до последнего, а не от первого питания до последнего, или от первого акта дефекации до последнего, или, тем более, от первого полового акта до последнего.» (Вагин Ю.Р. «Влечение к смерти (Диалог со Шмидт-Хелерау)» - Пермь: ПОНИЦАА, 2004)

Согласно вопросу в заголовке: почему Фрейд проигнорировал слизистую носовой полости в качестве эрогенной зоны? Или – психоаналитичнее сказать – почему вытеснил из сознания? Возможно, в вопросе назального эротизма (аналогично признанному Фрейдом случаю забывания авторства идеи бисексуальности),  не обошлось без влияния некоторых важных обстоятельств идентичности Зигмунда Шломо Фрейда, и его отношений с отцом и с одним важным другом. Этот друг, Вильгельм Флисс, берлинский отоларинголог, т.е. специалист по носовой полости, в период их дружбы написал работу "О причинной связи между носом и женскими половыми органами", и статью «Невроз назального рефлекса».  Фрейд, когда теория психоанализа была ещё в разработке, пригласил Флисса для того, чтобы тот провёл хирургическую операцию его пациентке и – самому Фрейду. Дж.Мэссон в работе «Нападение на правду» (Masson J. M. The Assault on Truth. // Pocket Books, 1984) характеризует эту историю как «…драматический эпизод, вычеркнутый из официальной публикации переписки Фрейда и В. Флисса». Да, этот эпизод подвергся повторному вытеснению – а именно со стороны Анны Фрейд и Эрнеста Джонса, настоявших на его исключении при публикации писем Фрейда Флиссу. Вот как кратко излагается данная история другим автором в «Истории современной психологии» (Thomas H. Leahey. — 3-е изд. — СПб.: Питер, 2003): «У Фрейда была пациентка по имени Эмма Экштейн (с 1892 и по крайней мере до 1897 года), которая страдала от болей в животе и от нарушений менструального цикла. Мы знаем, что Фрейд считал мастурбацию патогенной и соглашался с мнением Флисса о том, что мастурбация вызывает проблемы с менструациями. Более того, Флисс говорил, что хирургическое вмешательство на носу может прекратить мастурбацию и, соответственно, проблемы, вызванные ею. Фрейд привез Флисса в Вену (февраль 1895), чтобы он прооперировал нос Эммы. Возможно, это была вообще первая операция Флисса (март 1895); в любом случае, выздоровления после операции не наступило. Эмма Экштейн после операции страдала от болей, кровотечений и гнойных выделений. Наконец, Фрейд вызвал венского врача, который удалил из носа Эммы примерно полметра марли, оставленной там Флиссом из-за его некомпетентности. В этот момент у Эммы началось кровотечение, она побледнела и чуть не умерла. Фрейд был настолько напуган зрелищем умирающей Эммы Экштейн, что убежал и пришел в себя только благодаря бренди, принесенному женой врача. Я считаю весьма примечательным то, что Эмма Экштейн осталась на терапии у Фрейда. Она продолжала страдать от болей и иногда от спонтанных, очень сильных носовых кровотечений. Сначала Фрейд признавал, что ее страдания были ошибкой Флисса. Он писал Флиссу: «Итак, мы были к ней несправедливы; она не была ненормальной» - но пострадала от промаха Флисса, и, в конечном итоге, самого Фрейда, подвергшего её некомпетентным манипуляциям Флисса. Однако затем Фрейд вернулся к психологическому пониманию кровотечений Эммы Экштейн. Примерно год спустя после того, как она чуть не умерла, 4 июня 1896 г., Фрейд писал, что у Эммы продолжаются кровотечения «по ее желанию». Причины ее страданий лежат в ее разуме, а не в поврежденном носе.».

А вот как описывает обстоятельства Геллер Джей: «К тому времени как В.Флисс приехал в Вену в январе-феврале 1895 оперировать Эмму Экштейн и Фрейда, он и Фрейд уже переписывались почти восемь лет. Даже если оставить в стороне отолорингологическую специализацию Флисса, их переписка обнаруживает, наряду с общими связанными с носом недомоганиями и с кокаином, буквальную одержимость носом и назальностью. Фрейд постарался инкорпорировать инсайты Флисса о носе в собственную психологическую теорию. В конце 1892 года ему уже приходилось лечить пациентку с обонятельными галлюцинациями. И действительно, его описание случая Люси Р. содержит первое чёткое описание активного процесса вытеснения...: «Если изложить предварительно, то воспоминание - плохо пахнет, также как плохо пахнет, в настоящем, объект; и точно как мы с отвращением отворачиваем наш орган обоняния (голову и нос), предсознательное и сознание отворачиваются от воспоминания. Это и есть вытеснение».(Geller Jay, “On Freud’s Jewish Body”/ Fordham, NY, – 2007, p.78) Здесь видим, какое значение придавал, по мнению Геллер, Фрейд органам обоняния и дыхания. Через десять лет, при публикации «Трёх очерков...» в 1905 - о дыхании молчание.

 Что произошло в промежуток между 1895 и 1905 годами? В частности, одно исключительно важное для любого мужчины событие - 23 октября 1896 умер отец Фрейда, после чего, в тот же месяц, Фрейд начал свой самоанализ. С точки зрения психической экономии переживание потери отца, мы можем полагать, оказалась ценой, уплаченной за проведение самоанализа. Разрыв с Флиссом мог быть платой за создание теории бессознательного и теории сновидений... а «вытеснение» либидинозного смысла дыхания могло стать симптоматической платой за формулирование в последующие десять лет теории либидо в «Трёх очерках по теории сексуальности» (1905). Фрейд имел опыт нюхания кокаина и всю жизнь много курил – сей факт говорит о том, что он разряжал назальное либидо напрямую, подкрепляя вытеснение  дыхания как психической репрезентации и из своего сознания, и из психоаналитического дискурса. Кроме того, фактор дыхания и телесной разрядки присутствует в том, что Фрейд анализировал некоторых своих коллег (например Макса Эйтингтона, члена «Тайного комитета») прогуливаясь быстрым шагом, что он называл способствующим фактором, но что мы сейчас можем назвать отыгрыванием и прямой физической разрядкой, в том числе через учащённое дыхание.

Сам Фрейд косвенным образом упомянул значение дыхания для понимания духовности, но не связал дыхание и либидо - в своей последней, опубликованной достаточно симптоматически на пороге смерти, а  точнее эвтаназии, и уже в эмиграции, работе «Человек Моисей и монотеистическая религия» (1939), Фрейд писал: «Человек пришел к представлению о существовании неких «спиритуальных» сил, иными словами — таких, которые нельзя уловить органами чувств, в частности зрением, но которые, тем не менее, оказывают несомненное, даже исключительно сильное воздействие. Если верить показаниям человеческих языков, первый духовный образ возник благодаря движению воздуха, ибо само духовное начало получило свое название от дуновения ветра («анимус», «спиритус», на иврите — «руах»). Так возникла идея «души» как некоего духовного стержня личности. Наблюдения обнаружили этот «руах» в человеческом дыхании, которое прекращается со смертью; еще и сегодня мы говорим о том, что умирающий «испустил последнее дыхание». Отныне перед человеком открылась область духов, и он принялся поспешно наделять все существующее в природе той душой, которую обнаружил в самом себе. Весь мир стал одухотворенным, и наука, появившаяся много позже, оказалась перед трудной задачей восстановления первичного состояния вещей — так и не покончив с ней по сей день.»

При этом в своей более ранней работе «Будущее одной иллюзии» (1927), специально посвящённой религии, (как и в работе «Недовольство культурой», 1930) Фрейд ничего не говорит о духовности, о духе, о дыхании. При том что годом раньше, в 1926, Юнг, другой бывший коллега Фрейда, сделал доклад на тему духовности, сказав следующее (что Фрейд очень близко к тексту и говорил двенадцать лет спустя в «Моисее»): «При обсуждении связи духа и жизни .. нужно остерегаться опасности запутаться в словах. Хотя как ещё мы можем осмыслить те комплексы фактов, кроме как посредством словесных понятий...Конечно, слова «дух», «жизнь» знакомы и даже известны с древних времён... и расставлены мыслителями на шахматной доске несколько тысяч лет назад. Наверно, проблема возникла в глубокой древности, когда кто-то заметил, что живое дыхание, покидающее тело умирающего с последним хриплым вздохом, означало не только воздух. Потому вряд ли случайно, что звукоподражательные (ономатопоэтические) слова – руах (древнеевр.), рух (араб.), рохо (суахили) (и укр. «рух» – прим. автора.) – тоже означают дух, так же ясно как греческое «пневма» или латинское spiritus.» (К.Г.Юнг, цикл докладов «О природе и духе», доклад 29.10.1926 , г.Аугсбург, Литературное общество, «Проблемы души нашего времени» (Изд. «Флинта», М. - 2006., с. 271 – статья «Дух и жизнь»).

Итак, известная отрицательная воинственность Фрейда в отношении религии не помешала ему самостоятельно – или, как указывает приведённая выше цитата, с помощью Юнга – увидеть связь между духовностью (духами, Духом) и дыханием. Но, может быть, именно эта же воинственность помешала Фрейду даже на пороге смерти связать вместе дыхание и сексуальное влечение  в рамках теории либидо. Почему случилось именно так, если считать, что Фрейд не отказался от теории либидо? Во всяком случае, почему он не сделал это при первоначальной формулировке теории стадийного развития либидо в 1905 в «Трёх очерках...»? Мне представляется, что в случае постулирования Фрейдом назального либидо -религиозность и духовность получили бы своё либидинозное основание – в том числе в частичном сексуальном влечении, связанным с дыханием, следствием это стало бы узаконивание духовности и религиозности самим психоанализом в качестве сублимации и «нормальной судьбы влечения», а не в роли симптома, патологического «коллективного невроза» или «бредовой идеи» (Фрейд, «Будущее одной иллюзии», 1927). Легитимизация религии с позиции теории влечения и либидо лишала бы легитимности претензии Фрейда на учреждение психоанализа в качестве «светской церкви» - причём не только в качестве идеологии, но и в качестве иерархии. О иерархии в психоанализе мы можем говорить не только в силу установившейся трёхступенной иерархической структуры обучения и практики анализанд-аналитик-супервизор (повторяющей церковную иерархию мирянин-священник-епископ), но и в связи с историческим фактом функционирования «Тайного комитета» в составе семи ближайших соратников-апостолов, членов которого Фрейд обеспечил – нет, не нательными крестиками - золотыми перстнями с вставленными в них (нет, не частицами Креста Господня) - античными геммами. У Фрейда в перстне был Юпитер, он же Зевс. Если говорить о религиозной символике, то Фрейд проявлял интерес не только к языческой античности. Например, случайно или нет, но день своей эвтаназии – а мы знаем что Фрейд придавал большое значение символике цифр и дат и ушёл из жизни по своей воле – Фрейд, будучи по рождению и по воспитанию иудеем, назначил на главный иудейский праздник – Йом Кипур, Праздник Очищения (Искупления, Судного дня), единственный день, когда по закону Моисея был положен пост, и только в этот день раз в год, пока существовал иерусалимский храм, первосвященник входил в Святая святых храма и кропил стены кровью жертвенного козла, а другого козла – отпущения – со списком грехов отправляли в пустыню. Йом Кипур такой же переходящий в календаре праздник, как христианская Пасха. Если верна аналогия этих двух праздников (а она верна по крайней мере в той части, что оба жертвенных козла считаются прообразами Мессии Иисуса), то Фрейд смертью в Йом Кипур хотел попасть в рай, так же как для христианина умереть на Пасху – значит попасть в рай. В 1939 году этот праздник пришёлся на 23 сентября...

Кроме того, Фрейд получил от отца, влияние которого было огромным, глубокое духовное воспитание. Свидетельств этому несколько. На 35-летие, в 1891 голу, отец подарил Зигмунду не что-нибудь, а Библию, скорее всего иудейскую Тору.  Причём в новом переплёте, и не просто подарил, а надписал на форзаце посвящение сыну так: «Мой дорогой сын, когда тебе исполнилось семь лет, Дух Божий первый раз коснулся тебя и обратился к тебе со словами: «Читай эту написанную Мной мою Книгу; ты получишь доступ к источникам знания, понимания и мудрости. В этой Книге Книг заключены богатства, собранные на земле мудрецами. Именно отсюда законотворцы почерпнули истоки своих знаний. Ты узрел в этой книге видение Всевышнего, ты охотно слушал Его и достигал многого, паря на крыльях Духа. С тех пор эта Книга хранилась у меня как разбитые скрижали в ковчеге. Сегодня в твой 35-й день рождения я поместил её в новый кожанный переплёт. Зовя «восстань и воспой песнь!» предлагаю я тебе её в в память, и в напоминание о любви от твоего отца, который любит тебя вечной любовью. Якоб, сын раввина Шломо Фрейда.» (цитата сделана по двум книгах: J.Berke, The Hidden Freud, his hassidic roots.–Karnac Books,GB–2015; Р. Вебстер, «Почему Фрейд был не прав» - Москва: АСТ, 2013.)

В данном коротком отцовском надписании, говорящем нам о том, что с 7 лет Зигмунд занимался чтением и изучением Ветхого Завета, отец упомянул Дух Божий два раза, что весьма специфично в контексте нашего исследования. Отцом также упомянуты мудрецы и законотворцы, собиравшие знания и пользовавшиеся ими – этим отец поставил Зигмунда в один ряд с ними. И не только этим: отец дал Зигмунду второе имя – Шломо, по-русски - Соломон – он был царь, сын царя Давида, автор четырёх книг Ветхого Завета, в том числе эротической Песни Песней и Книги Притч, строитель Иерусалимского храма, обладатель невиданной мудрости (всем известно «Соломоново решение» про то, кому из двух матерей отдать ребёнка...). В общем, у Зигмунда в лице его тёзки-Соломона был достойный объект для идентификации, отождествление с которым могло требовать создания теории уровня психоанализа как минимум. Нам, кстати, немногое известно о религиозном иудейском воспитании Фрейда потому, что, возможно, многие свидетельства сгорели в сожженых им, по его словам специально чтобы затруднить работу биографам, дневниках... Для желающих расширить свою осведомлённость о данной стороне личности Фрейда, оставшейся то ли вытесненной, то ли отщеплённой, рекомендую ознакомиться с книгой Дж.Берке «Скрытый Фрейд – хасидизм как его корни» (J.Berke, The Hidden Freud, his hassidic roots.–Karnac Books,GB–2015).

Когда мы говорим об иудейском воспитании вообще и воспитании Фрейда в частности, то можно сказать что иудаизм и духовность (как и христианство и духовность) – одно и то же, потому что в Ветхом Завете вся священная история происходит силою и действием постоянно упоминаемого Духа Божьего (в Новом Завете приход Святого Духа специально обещал после своей смерти Христос). Но иудаизм, кроме духовности, это ещё – и обрезание, что для Фрейда имело весьма личное и практическое значение. Геллер Джей в книге «О еврейском теле Фрейда» (Geller Jay, “On Freud’s Jewish Body”/ Fordham, NY, – 2007) как раз и рассматривает гипотезу, что для Фрейда операция, произведённая над ним Флиссом в контексте треугольных отношений Фрейд-Флисс-Эмма Э., означала символическую кастрацию, или «обрезания на носу», имеющую особое значение в связи с культурным положением евреев в Вене, в определённом смысле «кастрированных», или ущемлённых в своих правах (мы знаем, как это сказывалось и на отце Фрейда, и на академической карьере самого Фрейда), в связи со специфическими внешними особенностями евреев, которым приписывают и сравнительно больший размер носа, ассоциирующийся с пенисом, и специфический индивидуальный запах в силу особенностей еврейской кухни (лук, чеснок). Также среди актуальных культурных факторов современного Фрейду венского общества Геллер Джей называет гомофобию и женоненавистничество.

Итак, в контексте нашего рассмотрения дыхания и приведённых фактов, мы можем констатировать, что Фрейд оказался на бессознательном уровне «кастрированным» Флиссом и «лишённым» носа, утратил «духовное видение», «чуйку», и теория стадийного развития либидо оказалась «кастрированной» в отместку Флиссу - лишённой назального либидо, догадки о котором Фрейд слышал от Флисса. В результате теория либидо оказалась практически непригодной, кастрированной, а потому импотентной, для проникновения в и понимания такого сублиматорного механизма, как духовность и религиозность. Но отместка Флиссу в виде разрыва с ним, а потом замалчивание его, Флисса, идей, как и скандальное внесение вопросов генитальной сексуальности в «атмосферу» католическо-христиансткой, «по духу», и дискреминирующей евреев Вены – это «вторичная психическая выгода». «Первичная выгода», в смысле вытесненной инфантильной сексуальности, заключалась в выражении двух противоречивых импульсов: исключением дыхания и духовности из своей теории либидо Фрейд кастрировал» себя, оставляя и возвращая «святое, сакральное, отцовское» - отцу (и даже деду, раввину Шломо)  - чем выражал крайнее почтение и покорность отцу, но при этом агрессивность к отцу он направлял на себя и свою главную теорию, лишая её  жизненно важной, «одухотворяющей» и «животворящей», как воздух – или «оплодотворяющей» как фаллос - части. Теория либидо и теория инфантильной сексуальности, выставив напоказ «кастарционный комплекс», как если бы сама страдая им, сама осталась «с носом» (весьма характерная русская поговорка), то есть одновременно – и «без носа». Что симптоматично именно для психоанализа, работа которого - именно "совать нос" в чужие дела.

Для нас, как современных аналитиков и просто живых людей, печальным последствием остаётся то, что сексуальная революция прошла под знаменем теории либидо, но без важного компонента либидо – назального, без учета значения назального компонента либидо для нормальной любовной жизни и здоровых объектных отношений, в том числе в контексте теории объектных отношений.

Также, непонятным - с точки зрения теории влечений – в этом случае оставалось и такое поведенческо-аффективное проявление или черта характера, относимая нами к назальному либидо, как «вдохновение», при том, что черты характера других стадий развития либидо – оральной, анальной, фаллической – были подробно описаны и исследованы самим Фрейдом и Карлом Абрахамом.

Без достаточного понимания с позиции либидо остались такие клинические симптомы, как различные дыхательные конверсионные симптомы типа трудностей с дыханием, нервный кашель, страх задохнуться, панические атаки, дыхательные психосоматозы (астма, пневмании и т.п.)

В рамках многолетней обучающей программы швейцарского аналитика Маркуса Фая в Москве в период примерно 2012-14 гг приходилось слышать от него выступление на тему «о причинах утраты психоаналитической практикой и теорией первоначального духа» - и в данной формулировке также привлекает внимание упоминание «духа» для обозначения чего-то жизненно важного - как  «духовного» (а значит и дыхательного), а не, например, «питательного» или «выделительного», или относящегося к функции размножения. Наш ответ в том, что изначально в теории либидо «духа» и не было, «дух» был оставлен Фрейдом религии – сейчас с ходом времени этот факт стал более заметен. А если и складывается впечатление, что в психоаналитической теории и практике был «первоначальный дух», то актуальным будет исследовать и определить, что это был за «дух».

2. Аналитическая иллюстрация к вопросу о назальном либидо.

Предпосылкой обращения к вышеизложенной теме либидинозного смысла дыхания является, среди прочего, проводившейся нами с ноября 2003 по апрель 2009 психоанализ одной женщины. Клиентка (назовём её А.) на момент обращения – женщина 33 лет, замужем никогда не была, сыну 7 лет. Пришла на анализ примерно через год после прекращения другого анализа, который проходила в течение 2-х лет у женщины-психоаналитика. Последние 1,5 года анализ проводился с перерывами, в режиме разовых сессий по запросу клиентки. Анализ постоянно супервизировался.

После полугодового перерыва, 3 декабря 2008 состоялась сессия, манифестный материал которой состоял из рассказов о тяготящих отношениях с уже престарелыми родителями, о том, как её сын, накопив денег, которые она давала ему за хождение на уроки, позвал одноклассников на свой день рождения в кафе, но те отказались, и сын порвал денежные купюры, а также рассказы о собственных значительных долгах банкам по кредитам. В какой-то момент я непроизвольно, длительно и несколько шумно вдохнул и выдохнул. Это привлекло внимание клиентки, сидевшей лицом к лицу. Она спросила: «Что же ты, Дмитрий, так тяжело вздыхаешь?» Я промолчал. Сеанс вскоре был завершён, договориться о следующем сеансе клиентка отказалась.

Из-за отсутствия договорённости о следующей встрече, с учётом психической ситуации клиентки, в результате проработки своих переживаний с помощью супервизии, я счёл целесообразным (не практикуя обычно смс-общение с клиентами), передать клиентке по смс следующее сообщение: «Анна, я на сеансе тяжело дышал - было психологическое ощущение удушения.» Через три минуты пришёл ответ: «Получается, это я тебя душила, и В. (сына) тоже». Я ничего не ответил. Через сутки, примерно в это же время, от А. пришла другая смс: «Помнишь, я летом говорила об удушающих отношениях. Теперь и ты это почувствовал.» Моя реплика на это: «Получается, я удушение почувствовал так сильно, что не мог это понять в твоём присутствии. Поэтому общение идёт после сеанса.» Ответ клиентки: «То же самое и я о себе могу сказать, о всех предыдущих сессиях и в особенности о самом первом этапе анализа».

Примерно через 5 дней последовал запрос на проведение аналитической сессии, которая состоялась 19 декабря. На данной сессии клиентка начала с того, что «её порадовало, что я заговорил об удушении». Во второй половине сессии А. обратилась к ранним воспоминаниям об удушениях: что лично для неё душить руками – значит вцепиться в шею, что старший брат часто душил её подушкой, что сын иногда требует: «кидай на меня всё и становись ногами», что она видела фотографии  казни немцами Зои Космодемьянской и как на них у той «голова на бок». После некоторой паузы на сессии: «вспомнила, что ещё в детстве, в коммунальной квартире в комнату зашёл Давид, еврей, и начал меня душить, а я сексуальное возбуждение испытала… Он якобы был шизофреник и бегал с топором за матерью. И сейчас бывает, что когда у меня сексуальное возбуждение – я тяжело дышу.» Чуть позже на сессии: «Я сейчас упрекаю деда (так называет отца) – зачем наплодил нищету?» и «Что то я замёрзла». На этом сессия окончилась также без договоренности о последующей сессии.

Через неделю попросила о новой сессии, которая состоялась 29 декабря. Сессия началась с упоминания клиентки, что «думала об ощущении удушения, как будто из-за такого чувства удушения я не могла что-то ощущать что-то важное для себя здесь на сеансе».

По результатам данной краткой иллюстрации можно отметить, что вербализованное мной ощущение удушения и сообщение его клиентке дало значительную динамику, выразившуюся, во-первых, в том, что после долгого перерыва и на фоне сильного деструктивного сопротивления анализандки состоялись три сеанса в течение одного месяца, во-вторых, на них возникла масса собственных ассоциаций клиентки на тему удушения – детских воспоминаний, имеющий, безусловно, среди прочего и переносный характер, в-третьих, имела место значительная динамика в личных объектных отношениях клиентки – любовных и детско-родительских. Контр-переносное ощущение, которое можно было назвать удушением, было впервые осознано мной с помощью супервизионной работы примерно за 10 месяцев до описанного выше в иллюстарции сообщения клиентке, однако с их сообщением клиентке возникали трудности в виде контр-сопротивления. В то время в манифестном материале сессий стали возникать воспоминания о различных формах переживаний клиенткой психического или физического удушения от тяжёлой атмосферы отношений с родителями и от детских игр со старшим братом. Задержка в сообщении клиентке о данном контр-переносном чувстве или в другого рода интервенциях могла, очевидно, объясняться интенсивностью контр-сопротивления, которое значительное время не преодолевалось даже с помощью частых супервизий и выражалось в парализации или – по аналогии можно сказать - в удушении аналитика и его аналитических способностей. Нерегулярность встреч, с одной стороны, деструктивно влияла на ход анализа в данный период, но, с другой стороны, данная нерегулярность сама по себе являлась выражением тенденции к психологическому удушению и дискретности аналитического процесса, символизирующей затаивание (задержку) дыхания и/или фазы «вдох-выдох».

В заключении позвольте отметить, что подробное исследование назальной стадии развития либидо содержится в двух моих докладах, публиковавшихся в «Вестнике психоанализа» за 2009 и 2010 годы, а также в неопубликованных статьях. Доклады и статьи  могут быть высланы вам по запросу через мою почту [email protected] Буду благодарен за ваши отзывы и творческие замечания для дальнейшего исследования данной темы.