О норме сексуального развития взрослого или Пока З. Фрейд отдыхает

О НОРМЕ СЕКСУАЛЬНОГО РАЗВИТИИ ВЗРОСЛОГО

или ПОКА З. ФРЕЙД ОТДЫХАЕТ

Аннотация. В статье поднимается проблема оценки сексуальности взрослого человека. Отмечается противоречивость требований, предъявляемых к критериям этой оценки. Осмысливаются пути решения данной проблемы. Анализируются существующие в современной сексологии попытки создания нормативной модели сексуальности взрослого человека и предлагаемая для этого терминология. Описывается содержание понятия «норма сексуального развития». Доказывается положение о том, что критерием деления процесса развития сексуальности на периоды правомерно считать цепочку жизненных задач, которые человек последовательно решает в процессе своего сексуального развития.

Ключевые слова: гендерные отношения, жизненная задача, норма сексуального развития, половая жизнь, сексуальность.

Введение. Вопрос о том, что нормально в сексуальных отношениях, а что нет, периодически встаёт перед каждым взрослым человеком. При этом неожиданно выясняется, что ответ на него вовсе не однозначен. У разных людей он может разительно отличаться. Больше того – с возрастом он может претерпевать значительные изменения в сознании одного и того же индивида. Зачастую человек справедливо решает, что логичнее всего искать необходимую информацию в научной сексологической литературе. Ведь профессиональным сексологам «по долгу службы» необходимо уметь проводить грань между сексуальными расстройствами и сексуальным здоровьем, а также отличать социально приемлемое сексуальное поведение от социально неприемлемого (а последнее от социально опасного).

Учёные-теоретики и специалисты-практики, работающие в проблемном поле сексологической науки, действительно прикладывают серьёзные усилия для создания нормативной модели сексуальности взрослого человека. Однако сделать это оказывается крайне сложно. Параметры анализа сексуального поведения взрослых людей существенно отличаются от критериев оценки сексуальности детей. Сексуальность ребёнка специалист-сексолог как человек взрослый, а значит более образованный, опытный, эрудированный и т.д., вправе рассматривать сквозь призму универсальных, объективных, однозначных и достаточно жёстких показателей. К примеру, на основании изучения больших выборок детей разных возрастов исследователи пришли к выводам, что половое самосознание у ребёнка должно быть сформировано к 7 годам, что менструации у девочек должны появиться 13–14 лет, что у мальчиков в 15–16 лет должен полностью наладиться процесс сперматогенеза. Перечень этих «должен» можно продолжать достаточно долго. Все они рассматриваются как хорошо работающие критерии оценки детской сексуальности. Вполне естественно, что у самого ребёнка никто не собирается спрашивать, что он думает по данному поводу.

Способы решения проблемы оценивания сексуального поведения взрослого человека. В отношении взрослого подобный подход оказывается неэффективным. Любые попытки задать сексуальной активности взрослых людей жёсткие (универсальные, объективные, однозначные) рамки неминуемо приводят к негативным последствиям. Их можно проследить и на социально-психологическом уровне и на уровне индивидуально-психологическом. Примером последствий социально-психологического плана являются антисексуальные культуры, такие как культурная среда эпохи Средневековья. В ней табу на всякие проявления сексуальной активности человека обернулось расцветом карнавальных традиций с их сексуальной вседозволенностью и беспринципностью [1]. Индивидуально-психологические последствия необоснованных ограничений более наглядны. Имеется ввиду удовлетворённость человека своим браком. Вряд ли кто-нибудь станет отрицать, что сексуальная близость между супругами является одним из важнейших оснований их взаимоотношений. А ведь близость эта, по меткому выражению Дж. Пауль и М. Пауль, может носить как характер танца, так и характер забега [2]. Несомненно, для подавляющего большинства людей более привлекательным выглядит тот вариант, который обозначен метафорой танца. Ведь он включает в себя игру, флирт, романтическую нотку, стремление испытать незнакомые ранее впечатления и переживания. Он привносит в отношения ощущения новизны и пикантности, не давая превратиться акту любви в исполнение супружеского долга. В последнем случае одна из опор, на которой зиждется супружество, оказывается недееспособной. Брак, где сексуальная близость между супругами стала пресной и тусклой, в значительной мере теряет свою привлекательность. Даже при наличии взаимного чувства любви.

Если же задуматься, что необходимо, чтобы воспрепятствовать такому развитию событий, ответ напрашивается сам собой: умение партнёров разнообразить свою интимную близость, придавать ей новые краски. Понятно, что в условиях жёсткой регламентации сексуального поведения делать это практически невозможно. Чтобы сохранить привлекательность сексуальной стороны брачных отношений супруги должны иметь «свободу для манёвра», то есть возможность в значительной степени самим решать, чем заниматься во время телесного соития и как.

С другой стороны, предоставление взрослому индивиду абсолютной свободы для его сексуальной активности чревато многими негативными последствиями (опять же и индивидуальными и социальными). Если, к примеру, в пылу страсти в садомазохистской паре садист покалечит мазохиста едва ли подобное сексуальное поведение можно расценивать как допустимое (пусть даже всё происходило по обоюдному согласию). То же можно сказать о паре, которой нравится осуществлять близость прилюдно. Их поведение, возможно, и повышает остроту переживаний, однако является социально неприемлемым.

Всё вышесказанное имеет самое непосредственное отношение к, казалось бы, сугубо научной проблеме создания нормативной модели сексуальности взрослого человека. Её решение оказывается крайне затруднительным, поскольку требования к критериям оценивания являются многочисленными и порой противоречивыми. Они должны «примирить» интересы самого индивида, его партнёра, пары в целом, ближнего и дальнего социального окружения. Они должны быть объективными (то есть опираться на открытые наукой закономерности) и в то же время учитывать личные мнения и переживания самих субъектов отношений (иначе близость потеряет субъективную привлекательность). Эти критерии должны быть однозначными. В противном случае их сложно использовать для вынесения экспертных решений (болен человек или здоров, имело, к примеру, место изнасилование или нет). С другой стороны, чтобы охватить всё многообразие компонентов сексуальности человека, им следует быть в определённой степени условными. В частности, если ориентироваться исключительно на объективный и однозначный хронометраж фрикционного периода коитуса мужчины без учёта предшествующего длительного сексуального воздержания и факта сексуальной удовлетворённости партнёрши, легко прийти к ошибочному диагнозу «преждевременная эякуляция». Наконец, параметры оценки сексуальности взрослого человека должны быть универсальными и одновременно допускать индивидуальные вариации. Отсутствие универсальности легко способно обернуться установлением двойных стандартов. Игнорирование же права на самобытность грозит превращением «танца» в «забег».

Выстраивая нормативные модели сексуальности взрослого человека, сексологи вынуждены ухитриться учесть все предъявляемые к ней требования. Решая данную задачу, они, как правило, идут по пути увеличения числа используемых показателей и вариаций значений, которые могут принимать эти показатели. Ярким примером здесь является разработанная под руководством Г.С. Васильченко шкала векторного определения половой конституции мужчин и женщин. Напомним, что, к примеру, женский вариант включает в себя одиннадцать векторов (критериев оценки), каждый из которых может принимать девять разных значений. И все они трактуются как проявления нормальной сексуальности женщины. Однако и такая многовекторная модель оказывается недостаточно ёмкой, чтобы учесть все аспекты человеческой сексуальности. Поэтому дополняется автором многочисленными частными уточнениями [3].

Более цельной и «мощной» в обсуждаемом плане представляется концепция системно-структурного анализа сексуальной гармонии супружеской пары, разработанная под руководством В.В. Кришталя. В отличие от модели половой конституции в ней учитывается парный характер сексуальных отношений и должное внимание уделяется небиологическим компонентам сексуальности (социальному, психологическому и социально-психологическому). Каждый из компонентов представлен рядом параметров, а также описываются условия, при которых каждый из них может стать причиной сексуальных расстройств и/или дисгармоний [4]. К сожалению, даже такая развёрнутая теоретическая модель не даёт ответы на многие вопросы, связанные с достижением и поддержанием сексуального здоровья. В частности, за её рамками оказывается процесс возрастных изменений, происходящих в сексуальности взрослого, а затем и пожилого человека.

Несомненно, изучение здоровой сексуальности человеческого индивида не исчерпывается работами Г.С. Васильченко и В.В. Кришталя. На советском и постсоветском научном пространстве было и есть много авторитетных сексологов. В то же время, на наш взгляд, именно Г.С. Васильченко и В.В. Кришталь внесли наибольшую лепту в создание нормативной модели сексуальности взрослого человека. Поэтому именно их труды мы берём за основу при рассмотрении интересующей нас проблемы.

Решение данной проблемы осложняется ещё и плохой проработанностью понятийного аппарата сексологической науки. Такие ключевые для неё понятия как «половая жизнь», «сексуальность», «гендер», «эротика», «либидо» и многие другие по настоящее время не имеют чётких универсальных дефиниций, допуская самые разные (порой не вполне корректные) толкования. Что же касается терминологии, призванной обозначать реалии здоровой сексуальности взрослого человека, то разночтений здесь особенно много.

Так В.В. Кришталь тяготеет к использованию понятий «сексуальное здоровье», «сексуальная гармония» [4] и «норма сексуальности» [5]. При этом сексуальное здоровье по сути дела отождествляется с сексуальностью, а сексуальная норма трактуется как оптимальное сочетание компонентов всё той же сексуальности. С учётом отсутствия определения самой сексуальности эти производные от неё понятия оказываются не ясными.

Васильченко Г.С. в свою очередь варьирует такими терминами как «норма в сексологии», «проявления нормальной сексуальности» и «конституциональные варианты норм половых проявлений» [3]. К сожалению даже у такого корифея сексологической науки мы не находим ни определения понятия «сексуальность», ни объяснений, являются ли перечисленные выше термины синонимами. Зато находим исключительно ценную с точки зрения практикующего специалиста периодизацию сексуальности человека. Однако и здесь, по нашему мнению, имеются некоторые теоретические недоработки. Во-первых, в предложенной Г.С. Васильченко с соавторами периодизации нет единого основания, в соответствии с которым выделяются соответствующие этапы сексуального развития. Во-вторых, о преждевременном сексуальном развитии, его задержках или асинхрониях правомерно говорить лишь в том случае, когда в научный обиход введены понятия «норма сексуального развития» и «сексологический возраст», а они также не отрефлексированы.

Ниже мы представим свою точку зрения на некоторые значимые сексологические понятия, а также на критерий выделения возрастных периодов в процессе сексуального развития. Данные соображения позволяют создать более цельную и непротиворечивую ментальную картину здоровой сексуальности взрослого человека. Нам эта теоретическая модель помогает не только успешнее преподавать студентам такие дисциплины, как «Основы сексологии» и «Психология гендерных отношений», но и эффективнее работать с сексологическими пациентами.

Отправной пункт наших рассуждений – понятие «половая жизнь». Именно данный феномен, с нашей точки зрения, является предметом сексологической науки [6]. Под половой жизнью мы понимаем особенности межличностных отношений, обусловленные половой принадлежностью субъектов этих отношений. Если принять данное определение за основу, приходится согласиться, что половые отношения пронизывают всю жизнь человека, поскольку накладывают отпечаток на все форматы его отношений. Как отмечает В. Сатир: «Мужчины и женщины имеют также ряд ролей, которые не связаны с половой принадлежностью, такие, как чей-то босс, чей-то учитель. Но обычно половая принадлежность этого босса или этого учителя передает особый смысл, основанный на прежнем опыте взаимоотношений, носящем сексуальную окраску» [7]. Иными словами, организуя межличностные отношения любого формата (дружеские, производственные, торговые и пр.), человек «делает поправку» на пол партнера по отношениям. Ведь с подчиненным-мужчиной начальник будет себя вести несколько иначе, чем с подчиненной-женщиной. Точно так же отношения студента с преподавателем-мужчиной будут несколько отличаться от таковых с преподавателем-женщиной. Это «несколько иначе» и есть элементы половой жизни, вплетенные в первом случае в отношения «начальник – подчиненный», во втором в отношения «преподаватель – студент». Следует заметить, что при подобной трактовке реалий понятие «половая жизнь» не только начинает восприниматься адекватно своему словесному составу (жизнь полов), но и оказывается синонимичным понятию «гендерные отношения».

Ещё одним ключевым для сексологии понятием является сексуальность. Мы склонны трактовать сексуальность как функциональную систему анатомо-физиологических и психологических особенностей индивида, определяющих возможности и особенности его половой жизни (гендерных отношений) [8]. Данное определение представляется более продуктивным по сравнению с дефиницией, предложенным экспертами ВОЗ, согласно которой сексуальность трактуется как стержневой аспект человеческого бытия на всём протяжении жизни, включающий пол, гендерные идентичности и роли, сексуальную ориентацию и эротизм, удовольствие, интимность и репродукцию [1]. Использование в определении сексуальности в качестве родовой категории понятия «стержневой аспект человеческого бытия» порождает ряд вопросов. Что есть «стержневой аспект человеческого бытия»? Сколько их? Какие ещё (кроме сексуальности) имеются у бытия стержневые аспекты? Что же касается перечня структурных компонентов сексуальности, то следует заметить, что он, как минимум, включает в себя ряд феноменов столь же трудно поддающихся определению, как и сама сексуальность.

Предлагаемая нами дефиниция в качестве родовой категории опирается на понятие «функциональная система». Термин «функциональная система» используется в том классическом значении, которое ему придавал автор общепризнанной теории функциональных систем П.К. Анохин [9]. Согласно мнению последнего, для осуществления любого поведенческого акта (чихания, похода в магазин, ласкового прикосновения, публичного выступления и т.п.) центральная нервная система задействует каждый раз новую уникальную комбинацию структур организма, психики и их свойств, заставляя взаимосодействовать друг с другом. Иначе говоря, каждый поведенческий акт обеспечивается своим «набором исполнителей». Именно такой комплекс избирательно вовлечённых компонентов, у которых взаимодействие и взаимоотношения приобретают характер взаимосодействия, направленного на получение полезного результата, назван П.К. Анохиным функциональной системой.

Относительно половой жизни (гендерных отношений) человека это означает, что для флирта индивид использует один набор анатомо-физиологических и психологических исполнителей, для поцелуя – другой, для осуществления полового акта – третий, для выступления на митинге в защиту прав женщин – четвёртый и т.д. Соответственно, каждый раз состав, структура и конкретная выполняемая подфункция образованной системы компонентов будет новой. При усложнении выполняемых задач одни системы могут включаться в состав других. К примеру, интимную близость трудно представить без чувственных поцелуев и ласковых прикосновений. Поэтому те элементы организма и психики, которые делают возможными поцелуи и интимно окрашенные прикосновения включаются в структуру функциональной системы, обеспечивающей возможность и особенности полового акта. Однако при всём своём многообразии есть нечто, что объединяет все эти частные варианты функциональных систем – это общая цель, а именно организация половой жизни индивида. Таким образом, есть основания рассматривать их в качестве разновидностей, частных вариантов системы более высокого порядка, которая ответственна за реализацию этой общей цели и называется сексуальностью.

Будучи функциональной системой, сексуальность не имеет жёсткой структуры. Именно поэтому так сложно (практически невозможно) привести исчерпывающий, непротиворечивый и однозначный перечень её структурных компонентов. Однозначным здесь является лишь факт, что для осуществления половой жизни человек задействует возможности и организма и психики. Значит, сексуальность включает в себя две составляющие: анатомо-физиологическую и психологическую, что также нашло отражение в предложенном определении.

С течением времени сексуальность здорового человека претерпевает закономерные изменения. Она развивается. Происходящие в ней изменения имеют универсальный характер и строгую временную последовательность. Это в равной мере касается и соматосексуального развития и психосексуального (то есть обоих компонентов сексуальности). Следовательно, на разных этапах онтогенеза её состояние должно оцениваться по-разному. Поэтому среди множества терминов, используемых в научной литературе для обозначения полового благополучия человека, мы отдаём предпочтение термину «норма сексуального развития». Она описывает последовательность качественных изменений сексуальности здорового человека в соотнесении с его хронологическим возрастом[10]. Соответственно, сексологический возраст правомерно определить как период развития сексуальности конкретного индивида, определяемый на основании показателей нормы сексуального развития[10].

Сравнивая реальное развитие событий в сексуальности конкретного человека с временными показателями нормы, можно выносить экспертное заключение о характере этого развития. Если говорить об отклонениях от нормы сексуального развития, то они могут затрагивать как временные характеристики этого процесса, так и его направленность. К первым относятся преждевременное сексуальное развитие, задержки и асинхронии сексуального развития. Ко вторым – девиации в развитии половой принадлежности. При преждевременном сексуальном развитии сексологический возраст «забегает» вперёд хронологического, а при задержках возникает обратная ситуация. Более сложным феноменом являются асинхронии. Их возникновение связано с тем, что темпы соматосексуального и психосексуального развития могут не совпадать как друг по отношению к другу, так и по отношению к показателям нормы. Девиации в развитии половой принадлежности – это отклонения в направлении развития пола, не сопряжённое с душевной патологией (такие как гермафродитизм, транссексуализм, гомосексуализм и пр.).

Норма сексуального развития в научной литературе представлена в виде соответствующих периодизаций. Первая из них была разработана З. Фрейдом. Как известно, она включает в себя оральную, анальную, фаллическую, латентную и генитальную стадии [11]. Для решения психоаналитических задач данная периодизация, несомненно, имеет важнейшее значение. Однако клиническая направленность делает её малопригодной для осмысления многообразия сексуальности здорового человека. Тем более, что З. Фрейд в своей концепции не предусматривает деления эпохи взрослости на возрастные группы. То же можно сказать о неофрейдистских модификациях этой периодизации.

Совершенно иной подход реализован в периодизации сексуального развития, разработанной во Всесоюзном методическом центре по вопросам сексопатологии при Московском НИИ психиатрии под руководством Г.С. Васильченко. Её авторы точкой отсчёта в развитии сексуальности человека справедливо считают момент зачатия. Они не фиксированы на невротической личности. А главное – отслеживают динамику развития взрослого человека. Периодизация включает в себя семь этапов:

1)       пренатальный (от зачатия до рождения);

2)       парапубертатный (от рождения до семи лет);

3)       препубертатный (от пяти до тринадцати лет);

4)       пубертатный (от двенадцати до восемнадцати лет);

5)       переходный (от шестнадцати до двадцати шести лет);

6)       период зрелой сексуальности (от двадцати пяти до пятидесяти пяти лет);

7)       инволюционный период (старше пятидесяти пяти лет) [3].

Легко заметить, что эпоха взрослости представлена здесь тремя возрастными группами, каждая из которых имеет свою специфику. К сожалению (выше мы это уже отмечали), авторы дают лишь поведенческую характеристику этим этапам, оставляя без внимания единый критерий выделения соответствующих периодов развития. Причём периодизация будет иметь завершенный вид лишь в том случае, если искомый критерий будет в равной степени применим к сексуальности не только взрослого, но и ребёнка.

По нашему мнению, критерием выделения этапов в сексуальном развитии человека следует считать жизненные задачи, которые он должен решить в ходе становления его сексуальности. Жизненными эти задачи являются потому, что от успешности их решения во многом зависит вся последующая жизнь индивида (а именно его половая жизнь). Подобного рода задачи встают перед человеком последовательной цепью. По мере решения каждой из них, человек переходит с одного этапа сексуального развития на другой. Поскольку в данном процессе нет критических периодов, то стадии развития частично накладываются друг на друга, что и отражено в предложенной Г.С. Васильченко периодизации. И действительно, трудно себе представить, что, к примеру, в 6 лет и 364 дня ребёнок ставит точку в решении одной жизненной задачи, а на следующий день переходит к решению следующей.

Далее мы представим своё видение цепочки жизненных задач, которые последовательно решает каждый человек в ходе своего сексуального развития. В пренатальном периоде происходит становление физикальных детерминант пола: генетической, гонадной, гаметной, гормональной и морфологической. Кроме того имеет место половая дифференцировка мозга. Понятно, что решение этой задачи затрагивает исключительно телесный компонент сексуальности и не поддаётся произвольному контролю. Тем не менее, данные процессы решающим образом детерминируют последующую половую жизнь (гендерные отношения) индивида. В парапубртатном периоде решается задача полового самоопределения (формируется гендерная идентичность). В препубертатном периоде осваивается половая (гендерная) роль. Эти положения чётко прописаны в работах Г.С. Васильченко, чего нельзя сказать о последующих возрастных группах. Относительно пубертатного периода, следует сказать, что здесь на «авансцену» сексуального развития выходит задача ответственно распорядиться развивающимся у подростка половым влечением. Наши исследования показывают, что именно такая проблема доминирует в сознании ребёнка [12]. Решая её, подросьок учится выстраивать полноценные отношения с представителями противоположного пола: флиртовать, кокетничать, целенаправленно формировать и поддерживать имидж, принимать ответственные решения и пр.

Переходя к жизненным задачам эпохи взрослости, необходимо отметить, что все они связаны с организацией брачных отношений. Это не удивительно. Ведь сексуальность «призвана» обеспечивать половые отношения, а они сконцентрированы в браке. Супружество по сути своей – это отношения, создаваемые на основе половой принадлежности партнёров. Именно поэтому З. Шнабль утверждал, что сексуальность ориентирована на брак [13]. Если задуматься, то и задачи, решаемые в ходе сексуального развития ребёнка, также «работают» на будущие супружеские отношения. Адекватное половое самосознание, полоролевое поведение и умение ответственно распоряжаться половым влечением – важнейшие предпосылки для успешной организации брака и семьи.

Жизненная задача переходного периода состоит в создании брачно-семейных отношений. Как бы это иронично не звучало, но 18–26 лет можно считать возрастом, сенситивным для формирования супружества. И дело не только в том, что он совпадает с оптимальным детородным возрастом для женщины. Наши исследования психологических особенностей холостяков показывают, что чем старше становится холостяк, тем меньше он готов приспосабливаться к совместной жизни (хотя всё чётче осознаёт ценность супружества и семьи) [14].

С возрастом задачи, встающие перед индивидом, становятся сложнее. В период зрелой сексуальности взрослый человек оказывается перед необходимостью сохранения и развития своего брака и своей семьи. В супружеские отношения вступить намного легче, чем в них остаться. Статистика разводов – красноречивое тому подтверждение. Быт, рутина повседневности, профессиональная карьера зачастую делают своё «чёрное дело». Если всё «пустить на самотёк», то эмоциональная близость становится всё более эфемерной, взаимопонимание – сложным, а сексуальные контакты – редкими и «тусклыми». Поддерживать в отношениях искру и романтическую нотку – действительно, задача не из лёгких.

Наконец, инволюционный период ставит перед супругами задачу изыскания резервов для противостояния возрастным изменениям. Хронические соматические заболевания, потеря эротической привлекательности, снижение сексуальных возможностей, связанная с выходом на пенсию утрата социальных связей и необходимость круглосуточного совместного пребывания – это лишь некоторые из возрастных факторов, накладывающих отпечаток как на супружеские отношения в целом, так и на их сексуальную составляющую. Кто-то не находит возможность противостоять им, а кто-то находит. В первом случае мы становимся свидетелями казалось бы противоестественных разводов супругов, которым далеко за шестьдесят лет. Во втором – видим пожилых людей, которые на зависть всем продолжают ходить вместе, держась за руки и нежно ухаживая друг за другом.

Заключение. Подвести итоги предложенным выше теоретическим рассуждениям следует в виде следующих выводов.

1. Сексуальность человека – это функциональная система анатомо-физиологических и психологических особенностей индивида, определяющих возможности и особенности его половой жизни (гендерных отношений).
2. С учётом факта развития сексуальности взрослого человека для обозначения его полового благополучия оптимальным представляется понятие «норма сексуального развития». Она описывает последовательность качественных изменений сексуальности здорового человека в соотнесении с его хронологическим возрастом.
3. Норма сексуального развития в научных текстах фиксируется в виде периодизаций развития сексуальности, среди которых наибольшим эвристическим потенциалом обладает периодизация, предложенная Г.С Васитльченко с соавторами. Её существенным недостатком является отсутствие единого основания для выделения возрастных этапов.
4. В качестве критерия деления процесса сексуального развития на периоды правомерно считать цепочку жизненных задач, которые человек последовательно решает в процессе своего сексуального развития. Жизненными следует считать те задачи, от успешности их решения которых во многом зависит вся последующая жизнь индивида (в данном случае его половая жизнь (гендерные отношения)).
5. Цепь жизненных задач, решаемых человеком в процессе сексуального развития, может быть представлена следующим образом. Становление физикальных детерминант пола и половая дифференцировка мозга (пренатальный период) → развитие гендерной идентичности (парапубертатный период) → освоение гендерной роли (препубертатный период) → совладание с половым влечением (пубертатный период) → создание брака (переходный период) → сохранение и развитие супружеских отношений (период зрелой сексуальности) → изыскание супругами резервов для противодействия возрастным изменениям.

ЛИТЕРАТУРА

1. Кон, И.С. Сексология / И.С. Кон. – М. : Академия, 2004. – 384 с.
2. Пауль, Дж. Как сохранить твою любовь / Дж. Пауль, М. Пауль. – М. : МИРТ, 1994. – 448 с.
3. Сексопатология. Справочник / под ред. Г.С. Васильченко. – М. : Медицина, 1990. – 575 с.
4. Буртянский, Д.Л. Основы клинической сексологии и патогенетической психотерапии / Д.Л. Буртянский, В.В. Кришталь, Г.В. Смирнов. – Саратов : Изд-во Саратовского ун-та, 1987. – 205 с.
5. Кришталь, В.В. Сексуальная гармония супружеской пары / В.В. Кришталь, Г.П. Андрух. – Харьков : НПФ «Велес», 1996. – 160 с.
6. Лагонда, Г.В. К вопросу о предмете сексологии (размышления врача и психолога) / Г.В. Лагонда // Психотерапия и клиническая психология. – 2009. – № 4 (31). – С. 90 – 97.
7. Сатир, В. Психотерапия семьи / В. Сатир. – СПб. : Речь, 2001. – 283 с.
8. Лагонда, Г.В. Каким могло бы стать половое воспитание / Г.В. Лагонда // Народная асвета. – 2008. – № 6. – С. 52 – 58.
9. Анохин, П.К. Очерки по физиологии функциональных систем / П.К. Анохин. – М. : Медицина, 1975. – 287 с.
10. Лагонда, Г.В. Представления о норме сексуального развития в контексте проблемы полового воспитания / Г.В. Лагонда // Вучоныя запiскi Брэсцкага дяржаўнага унiверстэта iмя А.С. Пушкiна. – 2007. – Выпуск 5. – Частка 1. – С. 87 – 95.
11. Фрейд, З. Психология бессознательного / З. Фрейд. – М. : Просвещение, 1989. – 448 с.
12. Лагонда, Г.В. Развитие сексуальности подростка как значимый аспект становления его личности / Г.В. Лагонда // Психолого-педагогические проблемы становления личности в процессе учебной деятельности : материалы VII Международной научно-практической конференции, Минск, 17–18 декабря 2009 г. // ГУО «Академия последипломного образования». – Минск, 2009. – С. 310 – 314.
13. Узы брака, узы свободы. Проблемы семьи и одиночества глазами учёных : сб. ст. / сост. Т. Разумовская. – М. : Молодая гвардия, 1990. – 222 с.
14. Лагонда, Г.В. Психологические особенности людей, осознанно выбравших одинокий образ жизни / Г.В. Лагонда // Психологический журнал. – 2012. – № 1–2 (31–32). – С. 42–48.