Хочу стать настоящей…..

Хочу стать настоящей….. 

С некоторыми клиентами в процессе психотерапии бывает достаточно сложно взаимодействовать ввиду чрезмерно развитых у них механизмов психологической защиты. Такие люди способны дать ответ на любой вопрос, аргументировать свою жизненную позицию, но вот доступ к области своих чувств у них полностью перекрыт. Уход от своих эмоциональных переживаний (стыда, страха, гнева, беспомощности, паники, отчаяния, жалости, возмущения, отвращения и пр.) стал для них когда-то способом приспособления к сложившимся условиям жизни.

Как пишет Р. Норвуд (2008), «…дети неизбежно испытывают чувство вины и стыда за серьезные проблемы, возникающие у их родителей. Это происходит потому, что благодаря своей мечте о всемогуществе они считают себя причиной возникновения семейных проблем и одновременно волшебниками, обладающими властью изменить обстоятельства к лучшему или к худшему. Многие родители или другие родственники активно винят несчастных детей в существовании проблем, над которыми дети не имеют никакой власти. Но даже если обвинения не высказываются открыто, ребенок будет принимать на себя большую часть ответственности за семейные неурядицы. И поскольку детям, воспитывающимся в неблагополучных семьях, часто приходится иметь дело с такими сильными конфликтующими эмоциями, они начинают контролировать свои эмоции настолько, что в итоге научаются вообще ничего не чувствовать».

Во взрослой жизни у детей, выросших в вышеописанных семьях, потребность в постоянном контроле окружающих и событий своей жизни остается в качестве привычного механизма функционирования. Посредством контроля над происходящим они пытаются создать для себя ощущение безопасности. Никаких потрясений, никаких сюрпризов, никаких чувств. Любой человек, попавший в неловкую ситуацию, так или иначе, ищет способ обрести над ней контроль, но у членов неблагополучных семей эта естественная реакция становится гипертрофированной из-за слишком сильных страданий.

А ведь именно через чувства, эмоции, через это «живое» мы можем по-настоящему проживать каждый момент своей жизни, быть в контакте с окружающими. Через соприкосновение со своими эмоциями в терапевтическом процессе мы можем также приблизиться  к неосознаваемым моделям своего поведения, взглянуть на них другими глазами и каким-то образом изменить. В этом случае наиболее эффективными методами в работе с вышеописанными клиентами становятся различные проективные техники, с помощью которых становится возможным доступ к миру внутренних переживаний клиента. В данном случае речь пойдет об использовании в консультировании психодраматической техники «Монолог от имени предмета». Ниже я представляю описание одной из консультаций с использованием данного метода. Материалы размещаются, с разрешения клиентки.

Анна студентка, ей 21 год, обучается в университете. Обратилась с запросом на состояние депрессии, апатию. «В моей жизни не происходит ничего  - ни плохого, ни хорошего» - поясняет Анна. «И еще у меня нервная булимия» - добавляет она, взвешенно и квалифицированно диагностируя свое состояние. Анна из тех, с кем работать очень непросто. Многословна, знает некоторые теоретические основы психологии, механизмы рационализации присутствуют во всех повествованиях, речь полна генерализаций, обобщений. В кабинет психолога первый раз она вошла ровной походкой, осанка прямая, на лице застывшая маска сдержанности, строгости в сочетании с недоверием.

Анамнез. Анна младший ребенок в семье, есть еще сестра старше на 3 года. А. воспитывалась в семье со строгой, контролирующей, импульсивной матерью, отец имел алкогольную зависимость, в воспитании детей мало принимал участие. Родители А. развелись, когда она была старшим подростком,  три года после развода родители проживали на одной территории, после чего разъехались. Все детство А. со своей сестрой были вовлечены в конфликты между родителями, участвовали в «перевоспитании» отца (не разговаривали с ним, когда он был пьян, игнорировали, стараясь вызвать у него чувство вины). Семейная атмосфера всегда была напряженной.

В начальной школе А. училась хорошо, даже была отличницей, потом стала хуже успевать из-за пропусков занятий. Перед поступлением в университет за последний год А. наверстала всю программу. На данный момент, обучаясь в университете, отмечает потерю интереса к учебе, сомнения в выбранной специальности. Успеваемость неравномерная, А. накапливает большое количество задолженностей, которые потом ликвидирует перед сессией.

Периоды апатии и депрессии А. отмечает у себя еще с подросткового возраста, консультировались с матерью у врача, были назначены препараты. На данный момент периоды апатии продолжаются. А. так описывает своё состояние: «Лежу, смотрю в потолок, не могу заставить себя работать. И от этого у меня все больше растет страх, что «хвосты» по учебе у меня накопятся и меня отчислят. На фоне состояния измотанности не могу взяться за учебу». Стала отмечать у себя приступы переедания. Чтобы контролировать свой избыточный вес стала считать калории, установила программу для расчета в мобильном телефоне.

Отношения со сверстниками у А. достаточно поверхностные, близких друзей нет, говорит, что «все про людей знает, и никто ей по-настоящему сейчас не интересен».

На предложение выбрать в кабинете какой-либо предмет, более всего привлекательный на данный момент, А. остановилась на картине с изображением пейзажа, висящей на стене. Монолог от лица картины строился с помощью ответов на вопросы психолога (в использовании данной методики возможна и свободная форма без вопросов от психолога).

Психолог (П.): Ты картина на стене, расскажи, пожалуйста, о себе.

Анна (А.): Я картина, приклеена, повешена здесь на стене.

П.: Что ты делаешь в этом кабинете?

А.: Меня распечатали, принесли, повесили, теперь я здесь вишу.

П.: Как ты относишься к тому, что тебя повесили в этом кабинете?

А.: Мне всё равно, я же картина. Вишу здесь, пылюсь, радую глаз. На меня смотрят, но мне при этом всё равно.

П.: В каких ты взаимоотношениях с другими предметами в этой комнате?

А.: Надо мной есть другая картина, с ней у меня приятные отношения, нескучно. С остальными предметами в этой комнате я не общаюсь.

П.: Каково твоё предназначение, картина?

А.: Моё предназначение – украсить эту серую стену. Я согласна её украшать, потому что меня для этого напечатали (с некоторым безразличием в голосе). Я не просила этого делать.

П.: О чём ты, картина, мечтаешь?

А.: Я бы хотела быть тем, что изображено на картине, на мне. Хотела бы быть не листом бумаги, а этим пейзажем, ветром, солнцем, водой. Хотела бы быть настоящей…..

П.: А как же ты узнаешь о том, что ты стала настоящей?

А.: Быть настоящей – это ощущать, чувствовать… Если я солнце, то я грею планету, на ней появляется живое. Если я ветер, то я дую, могу быть торнадо. Я многое могу, со мной считаются, смотрят прогноз. Если я вода, то я могу утолить жажду, могу затопить, во мне зарождается жизнь. В общем, моя мечта – это материализоваться, стать натурой.

Монолог можно продолжить, формулируя вопросы о разных сферах жизни.

Ответы А. я фиксировала письменно в процессе её рассказа от лица картины, после мы еще раз просмотрели их и обсудили. Некоторые речевые конструкции сразу обращают на себя внимание. В частности, А. говорит о себе как об объекте чужого воздействия, не способном повлиять на свою судьбу («…повешена, приклеена, распечатана..»). Это еще раз подтверждает тот факт, что девушка воспитывалась в семье, где отношения между родителями были достаточно конфликтными и напряженными. Будучи ребенком, она ощущала своё бессилие и неспособность повлиять на ситуацию. Уже став взрослой, она продолжает чувствовать неспособность управлять своей судьбой.

Отношения с окружающими у А. достаточно дистантные, отстраненные, она избегает близости, так как такие отношения предполагают необходимость раскрывать свои истинные чувства. Что касается А., то это пока для нее небезопасно, она не готова пойти на это. Адаптируясь к сложившимся условиям, она настолько сильно укрепила своё «фасадное поведение», внешнюю маску, взяла под контроль все свои эмоциональные проявления, что доступ к чувственной сфере стал в какой-то степени закрытым и для нее самой.

И вместе с тем А. чувствует себя достаточно стесненной, подавленной, в какой-то степени даже несчастной в сложившейся ситуации. Ей хотелось бы  преодолеть все ограничения, проникнуться чувствами, вновь наполнить ими свою жизнь. На данный момент многие желания А., так или иначе, сводятся к возможности влиять на происходящее вокруг, контролировать, управлять ситуацией, жизнью.  В процессе рассказа от лица картины А. несколько раз выходила из роли, пыталась прокомментировать ответ, говорила, что понимает, о чем сейчас идет речь. Это в очередной раз говорит о ее потребности держать всё происходящее с ней под контролем. И это то, с чем предстоит работать в дальнейшем – установление таких отношений в терапевтическом процессе, в которых А. понемногу начнет доверять себе и своим чувствам, а после – и окружающим.

Материал, полученный с помощью использования методики «Монолог от имени предмета», лишь еще раз наглядно отображает то, как Анна воспринимает себя, каков характер её отношений с окружающими, какие стратегии поведения она использует в общении с другими. Совместный анализ позволяет клиенту увидеть и осознать свои поведенческие проявления и проработать их в терапевтическом процессе.