Тело в фокусе гештальт-подхода

Тело в фокусе гештальт-подхода

     Тело в гештальт-подходе вниманием не обделено. Гештальт-подход  действительно одно из направлений в психотерапии, где тело клиента, его телесность попадают в зону самого пристального внимания терапевта. И это не удивительно, так как одним из основных принципов гештальт-терапии является принцип холизма или целостности, согласно которому организм (читай человек) представляет собой единую, взаимосвязанную и взаимодетерминируемую целостность. Это, на наш взгляд, выгодно отличает гештальт-подход как от направлений, игнорирующих телесную сущность человека (классический психоанализ), так и от направлений, делающих телесность своим основным терапевтическим объектом внимания (телесно-ориентированная терапия).

    Для гештальт-терапевта тело является как источником информации о состоянии клиента, так и объектом терапевтических воздействий. Это становится особенно актуальным в контексте психосоматических проблем клиента, в которых тело берет на себя функцию выражения внутренних противоречий человека. Рассмотрим основные взгляды на тело и работу с ним в рамках гештальт-подхода.

    Работая с телесным симптомом, гештальт-терапевт придерживается следующих идей: холизма, феноменологии, эксперимента.

     Идея холизма – идея о целостности и взаимообусловленности:  а) психического и соматического, б) организма и среды;

     Идеи холизма не новы в психотерапии. Уже у древнегреческих философов они звучат достаточно отчетливо:

Сократ – «Нет телесной болезни отдельно от души».

Платон – «Нет отдельно болезней тела и болезней души».

    Этих идей придерживаются и современные исследователи психосоматики, опирающиеся на целостное представление о человеке. (Ф. Александер, К. Теппервайн, К. Саймонтон). В обобщенной форме эти идеи выглядят следующим образом:

     Болезнь и страдание – последствия неправильного мышления. Тело само по себе не может заболеть – оно лишь экран, проекция сознания. Поэтому нет смысла латать экран. Истинная причина болезни и страдания – это всегда мысль, мысль ложная. Болезнь – это лишь выражение, форма «проблемы». Это только возможность, которой пользуется жизнь, чтобы сказать нам, что где-то неладно, что мы не те, кто мы есть на самом деле…

    Отец психосоматической медицины Ф. Александер предложил формулу, отражающую суть целостного подхода к возникновению болезни:

Б (болезнь) = Г (функция) от {а, Ь, с, d, е, g, h, I, j, ...n}; где

а – наследственная предрасположенность;

b – родовые травмы;

с – органические заболевания раннего возраста, вызывающие повышенную чувствительность определенных органов;

d – особенности воспитания в раннем возрасте (особенности отнятия от груди, приучения к туалету, укладывания спать и т. д.);

е – переживание телесно травмирующего опыта в детстве и младенчестве;

g – переживание эмоционально травмирующего опыта в детстве и младенчестве;

h – эмоциональный климат в семье и характерные личностные особенности родителей и сиблингов;

i – недавние телесные повреждения;

j – недавние эмоциональные переживания, связанные с интимными, личными и профессиональными отношениями.

          Вышеперечисленные факторы в различной степени имеют значение для этиологии любых заболеваний. Ко всем тем факторам, которым медицина уже давно уделяла внимание, психосоматический подход добавил факторы d, g, h, j. Лишь учет и анализ всех этих категорий и их взаимодействия может дать полную этиологическую картину заболевания.

    Идея феноменологии – идея обращения к миру внутренних феноменов клиента, его субъективных переживаний по поводу своих проблем и затруднений, позволяющая смотреть на них глазами клиента, обращаться к так называемой внутренней, субъективной картине болезни. Суть феноменологии в том, чтобы обнаружить смыслы телесных посланий клиента, а не заниматься их интерпретацией. Гештальт-терапевт в процессе терапии пытается совместно с клиентом обнаружить индивидуальный смысл симптома или болезни, исследуя личную историю клиента, а не приписывать симптомам общечеловеческую символику.

     Идея эксперимента – идея активного исследования и преобразования сложившихся способов взаимодействия клиента со средой с целью получения нового уникального опыта. Симптом в гештальт-терапии – это не патология психики, а патология контакта. Симптом – это не некоторое инородное образование, от которого нужно избавиться, – это способ саморегуляции.

    Способ саморегуляции невозможно «вылечить», можно лишь помочь клиенту найти другой способ саморегуляции, позволяющий полнее удовлетворить его потребности и интересы.

    Лишь экспериментируя с реальностью, можно получить новый опыт, который может изменить симптоматическую ситуацию клиента. Согласно А. Эйнштейну, знания – это опыт, все остальное – информация.

    В работе с телом гештальт-терапевт опирается на следующие аксиомы:

    Тело –  это зеркало переживаний.

     Телесные проявления являются важным признаком, сигнализирующим о содержании неосознаваемых клиентом душевных проблем, своеобразным проводником в бессознательное. При этом более информативным и достоверным, чем вербальное предъявление проблемы. Профессиональный терапевт обращает внимание на телесные сигналы клиента, выводя их на границу контакта и делая предметом осознавания и  обсуждения. Чаще всего в зону внимания терапевта  попадает поза, осанка,  телесные напряжения, зажимы, дыхание, а также несовпадение вербальных и телесных посланий. Таким образом, тело клиента выступает для терапевта важнейшим источником его душевных конфликтов и проблем.

    Тело связано с чувствами.

     Любое чувство сопровождается телесными реакциями (гнев, грусть, стыд, отвращение, радость…) Вспомните хотя бы «смайлики» на мобильных телефонах. Любая эмоция проявляется телесно. Сама этимология слова "эмоция" говорит об этом: эмоция – от э-(из) и movere (движение) – двигаться наружу. Только в движении, посредством тела, чувство обретает свой смысл и выражение. Здесь тело может выполнять неоценимую диагностическую функцию, позволяющую распознавать эмоциональные проявления. Если же выражение какого-либо чувства становится невозможным, то мышцы блокируют его, напрягаясь, останавливая, подавляя чувство. При этом мы имеем дело с двумя телесными способами остановки эмоций: соматизацией и морфологизацией. В случае соматизации в качестве мишени выражения душевных проблем избирается какой либо соматический орган или система, в случае же морфологизации психологические проблемы фиксируются на мышечном уровне проявляясь в мышечных зажимах.

Механизмы и этапы развития мышечного зажима:

• все чувства-переживания выводятся на мышечную систему. Все чувства-переживания  в идеале должны проявиться (отреагироваться). Наши предки на все раздражители реагировали действием: появилась добыча – догоняй, напал враг – защищайся, грозит опасность – убегай. В такой ситуации нет оснований для возникновения мышечных зажимов и впоследствии – психосоматических симптомов.
• культура отчуждает тело и эмоции. Культура накладывает запрет на многие эмоции – гнев, злость, ярость…, любовь, нежность, радость. (Хочется ударить – нельзя – сдержался – мышцы сжались). Кроме того, существует семейная культура обхождения с чувствами, также не лишенная ограничений в этой области. Причем это относится не только к «негативным» чувствам – проявлять нежность в некоторых семьях гораздо сложнее, чем агрессию;
• в результате таких запретов и ограничений чувства удерживаются, а их энергия (а чувства, как известно, энергетически заряжены) не отреагируется, разрядки внутреннего напряжения не происходит и возникает стойкий мышечный зажим определенной группы мышц, который вскоре перестает ощущаться-осознаваться, переходит в ситуацию хронического напряжения и приводит к возникновению психосоматического симптома.

     Таким образом, в случае психосоматических симптомов мы  имеем дело с остановленными, не отреагированными эмоциями, энергия которых ретрофлексируется (разворачивается на тело) и проецируется на какой-либо орган.

     Психосоматические клиенты «выбирают» для коммуникации не вербальный язык, а язык тела.  Для психосоматически организованной личности характерны безэмоциональные способы реагирования, как в отношении себя, так и в отношении других. В этом случае сильные и ярко выраженные страдания выпадают на долю тела. В психологии даже закрепился особый термин для феномена отсутствия чувств – алекситимия. Некоторые люди не имеют слов, чтобы описать свои эмоциональные состояния, потому что не осознают их или не способны дифференцировать эмоции. Они не могут отличать тревогу от депрессии, возбуждение от усталости или даже гнев от голода. Алекситимия зачастую выступает как защитный механизм от невыразимой боли и страхов психотической природы, таких как опасность утраты своей идентичности, страх сойти с ума. В некоторых случаях физические заболевания могут рассматриваться как возможность для человека ощутить-пережить границы своего тела и как подтверждение того, что тело является живым. Через физическое страдание Я укрепляется в противодействии ощущению психологической смерти.

   Все психологические  (и психосоматические) симптомы могут быть поняты как инфантильные попытки справится с удержанной эмоциональной болью.

   Таким образом, тело парадоксальным образом служит как для проявления эмоций, так и для  их маскировки.

    У тела есть история.

    Телесность человека является продуктом развития. У тела есть память и своя история.  История тела – это, прежде всего, семейная история. Отношение взрослого человека к телу – это проекция отношений матери к ребенку. У шизоида тело представляется как  пугающее, чужое, неконтролируемое, у невротика – тревожное, ненадежное, у нарцисса – инструментальное, оценочное. В процессе взаимоотношений ребенка со значимыми другими у него формируется так называемая адаптированная телесная структура.  Эмоциональные конфликты, наиболее устойчивые и значимые для человека, становятся структурно очевидными в теле. Телесная структура со временем становится устойчивой и является итогом адаптации человека к условиям его жизни.

    Первоначально в жизненной истории человека все симптомы возникали как результат творческого приспособления. Всякий симптом – это то, что некогда было творческим приспособлением, а затем превратилось в консервативное. Однако, социальная ситуация развития человека меняется, а его способы (симптоматические) реагирования остаются, как правило, прежними, автоматическими, стереотипными, что приводит к формированию адаптированной телесной структуры. Адаптированная телесная структура характеризуется определенной осанкой, позами, напряжением, которые:

- последовательно и продолжительно использовались длительное время;

- вмерзли в мускулатуру;

- являются автоматическими и непроизвольными;

- с трудом изменяются.

    Задача терапии – изменить застывшие автоматические телесные структуры и сделать их активными процессами организма. (Процесс – структура – процесс).

       У тела есть свой язык.

      Это язык психосоматических симптомов и заболеваний (аллергия, крапивница, экзема, бронхиальная астма, полиартрит…). Иногда ситуация не ограничивается лишь психосоматическим симптомом или заболеванием, а затрагивает структуру личности человека, его характер. В этом случае мы имеем дело с психосоматической организацией личности. Чаще всего такая личностная организация проявляется в истерической либо ипохондрической структуре личности. В современных классификациях психических расстройств (в частности МКБ-10) даже выделили отдельную рубрику и название для такой структуры личности – соматоформные расстройства. Специфика проявлений и особенности терапевтической работы с данными расстройствами были описаны нами в предыдущих статьях на этом сайте (см. к примеру – «Современые лики истерии: психотерапия клиентов с соматоформными расстройствами»). http://www.psyoffice.ru/article/4906/