Роль антиципационной состоятельности в структуре девиантного поведения

РОЛЬ АНТИЦИПАЦИОННОЙ СОСТОЯТЕЛЬНОСТИ В СТРУКТУРЕ ДЕВИАНТНОГО ПОВЕДЕНИЯ ПРИ РАЗЛИЧНОЙ СТЕПЕНИ  КОМПЕНСАЦИИ ЛИЧНОСТНЫХ РАССТРОЙСТВ

На универсальное значение антиципации для всех сторон жизнедеятельно­сти субъекта указывается в работах ведущих психиатров и клинических пси­хологов все чаще [10, c. 160; 4, c. 54; 6, c. 107-115]. Универсальность антици­пационной (прогностической) деятельности обусловлена специфической осо­бенностью не только отражать настоящее, сохранять прошлое, но и активно овладевать перспективой буду­щего, что оказывает существенное влияние на формирование социально при­емлемого или девиантного стереотипов поведе­ния человека.

Как в повседневной жизни, так и в экстремальных ситуациях представи­тели разных личностных психотипов (эпилептоиды, шизоиды, истероиды, циклоиды), относящиеся к различным диапазонам конституционально-типо­логического личностного континуума – от нормы до патологии характера, де­монстрируют различную степень адекватности поведения, выраженности и компенсации личностных расстройств. Изучая данную проблему, ученые вы­деляют та­кие параметры, как интеллект, культура, ранние онтогенетические пережива­ния [8, c. 117; 3, c. 166; 1, c. 3-24], воспитание и конститу­ционально-типологические особенности личности [2, c. 364], одним из значимых качеств которых считается способность к прогнозированию своего поведения и окру­жающих [7, c. 97].

Современная концепция в психиатрии и клинической психологии доказы­вает существование определенного личностного континуума, зависящего от конституционально-типологических личностных особенностей индивида (2, c. 17-18). С точки зрения настоящей концепции личностная изменчивость не ог­раничивается только его крайним вариантом психологической нормы - акцен­туацией характера. За пределами границ диа­пазона психологической нормы - акцентуации характера, наблюдается доста­точно широкий диапазон аномаль­ной личностной изменчивости, который на­чинается с малозаметных личност­ных и поведенческих аномалий и заверша­ется выраженным патологическим девиантным поведением, трансформируясь в следующий континуальный диа­пазон – психопатию (личностные расстройства).

Полученные нами при анализе клинического материала (410 человек) данные подтвер­дили наличие взаимосвязей между прогностической (антици­пационной) ком­петентностью, клиническими формами, выраженностью и степенью компен­сации личностных расстройств у лиц, относящихся к од­ному из конститу­ционально-типологических личностных диапазонов: психо­логической норме - акцентуации, пограничной аномальной личности или личностным рас­стройствам [9, c.8-20].  Была проанализирована специфика антиципационной деятельности лиц с различными феноменологически очер­ченными личност­ными расстройствами (истерическим, шизоидным, парано­идным и эмоцио­нально-неустойчивом), в структуре которых имелась повы­шенная склонность к тем или иным вариантам девиантности и личностной дезадаптации.

Начало форми­рования делинквентности приходилось на возраст 10-12 лет и ее проявления имели статистически достоверную взаимосвязь не только со структурой лич­ностного психотипа, но и с социально-стрессовыми информа­ционными и эк­зогенными вредностями, на которые представители второй группы сравнения легко реагировали. На клиническом уровне в этом случае было заметно сни­жение способности к прогностическому восприятию дейст­вительности, к многомерной оценке себя и своего окружения, что статисти­чески достоверно чаще (р<0,01) затрудняло адекватное прогнозирование по­следствий своих высказываний и поступков.

Являлось закономерностью, что в случае изменения социально-психоло­гической среды на позитивную (комфортную) наблюдался процесс сглажи­вания личностных, характерологических и поведенческих компонентов в структуре личностного психотипа с нивелировкой проявлений делинквент­ности. В этом случае можно было говорить о тенденции к позитивному кон­ституционально-типологическому дрейфу. В то же время, при негативном изменении социальной среды на клинически достоверном уровне констати­ровалась «гипертрофия» проявлений аномальной личностной и поведенче­ской изменчивости, подтверждающей негативный конституционально-типо­логический дрейф в сторону диапазона пограничной аномальной личности, что сопровождалось заметным снижением антиципационной способности.

Феноменологическое взаимосочетание негативного конституционально-типологического личностного дрейфа со снижением прогностической лично­стной компетентности характеризовалось стойким формированием антиоб­щественной направленности деятельности, с отвержением социально-прием­лемых форм поведения, ригидностью интересов, установок, с нарастанием частоты аффективно-истерического реагирования, импульсивностью, исто­щаемостью и конфликтностью. Снижение способности к прогнозированию препятствовало полноценному формированию навыков социального обще­ния, умению находить компромиссные или конструктивные варианты выхода из конфликтной ситуации, устранять эмоциональную напряженность во взаимоотношениях. Любые социально-стрессовые факторы или экзогенные вредности приводили к длительной личностной и поведенческой дезадапта­ции, подтверждая срыв компенсаторных личностных механизмов.

С целью подтверждения клинико-психопатологических результатов ис­следования, в частности, эмпирических наблюдений за способностью к про­гнозированию лиц, располагавшихся в различных диапазонах конституцио­нально-континуального пространства, относящихся к основным личностным психотипам, было проведено сплошное экспериментально-психологическое исследование в сравниваемых группах. Подобная модель позволяла одномо­ментно проводить дифференциальную диагностику любого представителя общей популяции на предмет определения его места расположения в одном из диапазонов конституционально-типологического личностного конти­нуума: психологическая норма, пограничная аномальная личность, личност­ное расстройство.

С помощью сравнительного психолого-математического дискриминант­ного анализа исследуемых групп была доказана возможность использования антиципационной состоятельности в качестве маркера лично­стных и пове­денческих аномалий. В структуре дифференциальной экспресс-диагностики основной группы наибольший удельный вес принадлежал од­ному маркеру – показателю невротизации, составившему – 67,6%. Остальные же маркеры, превышавшие 5% барьер, оказывали вспомогательную роль в дифференци­альной диагностике: показатель экстра-, интраверсии – 9,7%, по­казатель эмансипации – 7,5%; показатель минимальной мозговой недоста­точности – 7%. Специфические взаимосочетания выявленных маркеров не только участ­вовали в дискриминации сравниваемых обследуемых, но и ука­зывали на факторы, препятствующие полноценной, адекватной прогностиче­ской лич­ностной компетентности, что, в целом, подтверждало высокую веро­ятность актуализации механизмов конституциональной декомпенсации. В структуре  дифференциальной модели экспресс-диагностики первой группы сравнения наибольший удельный вес занимали показатели невротизации – 47%; феми­низации - 19,4%, психопатизации – 14,3% и минимальной мозго­вой недоста­точности – 17% обследуемых. В структуре дифференциальной экспресс-ди­агностики второй группы сравнения обследованных наибольший удельный вес принадлежал показателям психопатизации - 53,3% и невроти­зации – 25,4%.

Сравнительный психолого-математический дискриминантный анализ ан­тиципационной состоятельности обследованных группы психологической нормы-акцентуации и группы пограничной аномальной личности выявил, что в дифференциальной диагностике антиципационной состоятельности ис­пытуемых конституционально-континуальных диапазонов нормы и погра­ничной аномальной личности участвовали два маркера: личностно-ситуатив­ная - 89,4% и временная – 11% составляющие. Они позволяли выделять из общей популяции испытуемых диапазона аномальной личностной изменчи­вости, основываясь на  снижении личностно-ситуативной и временной со­ставляющих прогностическую компетентность.

Кроме того, анализ ан­тиципационной состоятельности представителей первой группы сравнения (психологическая норма – акцентуации) и основ­ной группы (личностные расстройства) свидетельствовал, что различия в ан­тиципационной состоя­тельности основывались на способности обследуемых к пространственному прогнозированию, показатель которого соответствовал удельному весу 108,4%  в дискриминации. Близкими же испытуемые двух сравниваемых групп оказывались по способности к личностному и времен­ному прогнози­рованию. При этом способность к построению прогностиче­ской деятельно­сти у представителей группы с личностными расстройствами не сопровожда­лось адекватным стереотипом поведения в отличие от пред­ставителей диапа­зона нормы – акцентуации.

Сравнительный психолого-математический дискриминантный анализ ан­тиципационной состоятельности лиц второй группы сравнения (ПАЛ) и ос­новной группы (личностные расстройства), показал, что дискриминация сравниваемых групп включала значительный удельный вес пространствен­ной составляющей антиципационной состоятельности (86,5%) и личностной (11%), подчеркивая тем самым различия антиципационной состоятельности испытуемых сравниваемых диапазонов. Структура антиципационной состоя­тельности двух сравниваемых групп объединялась на основании способности к временному прогнозированию. 

Клинический анализ антиципационной состоятельности обследованных с акцентуациями характера, которых можно было отнести к компенсирован­ным формам личностных расстройств, давал основание для утверждения о достаточно адекватной способности к прогнозированию своих высказыва­ний, поведения и построения взаимоотношений. Именно способность к адек­ватному и устойчивому прогнозированию статистически достоверно корре­лировала (р<0,05) с конституционально-континуальным личностным диапа­зоном психологической нормы – акцентуации и социально-приемлемым сте­реотипом поведения.

Клинико-психопатологический и экспериментально-психологический анализ состояний испытуемых, вошедших во вторую группу сравнения с личностными расстройствами в степени неустойчивой компенсации лично­стных расстройств, с делинквентным вариантом девиантного поведения, не дававшим возможности по МКБ-10 [5, c.243-274] диагностировать личностное расстрой­ства, позволил отнести обследованных к диапазону аномальной личностной изменчивости, или пограничной аномальной личности. У обследованных от­мечались нестойкость и полиморфизм характерологических и патохаракте­рологических черт и реакций, соответствовавших одному из базовых лично­стных психотипов.

Таким образом, на клинико-психопатологическом и экспериментально-психологическом уровнях было доказано, что прогностическая личностная компетентность (антиципационная состоятельность) была структурно взаи­мосвязана с механизмами личностной компенсации – декомпенсации: отме­чалась прямая зависимость глубины нарушений прогностической компетент­ности от степени выраженности личностных расстройств.

 Статья ВАК (1393) Международный научно-практический «Общество и право» № 2 (44), Краснодарский университет МВД России, Краснодар, 2013. – С. 241-244

Зибер Анна Эдуардовна,

кандидат медицинских наук, доцент 

Узденов Расул Магометович,

кандидат юридических наук, доцент 

Библиографический список

1.  Александровский  Ю.А. Пограничные психические расстройства. – М.: Медицина. – 1993.
2. Боев И.В. Пограничная аномальная личность. – Ставрополь: Изд-во СГУ. – 1999.
3. Гиндикин В.Я.,  Гурьева В.А. Личностная патология. – М.: «Триада-Х». – 1999.
4. Ломов Б.Ф. Вопросы общей, педагогической и инженерной психологии. АПН СССР. – М.: «Педагогика». – 1991.
5. Международная классификация болезней (10 пересмотр). Класс V. Психические расстрой­ства и расстройства поведения (F60 - F69). – Ростов-на-Дону. – 1999.
6. Менделевич В.Д. Антиципационные механизмы неврозогенеза. // Психологический жур­нал. – 1996. – № 4.
7. Менделевич В.Д. Клиническая и медицинская психология. Практическое руководство. – М.: «Медицина». – 1999.
8. Ушаков Г.К. Пограничные нервно-психические расстройства. – М.: «Медицина». – 1978.
9. Узелевская А.Э. (Зибер А.Э.) Взаимосвязь прогностической (антиципационной) компетентности с клиническими формами, выраженностью и степенью компенсации личностных расстройств. Автореферат, Ставрополь, 2001.
10. Фейгенберг И.М. Видеть – предвидеть – действовать: психологические этюды. – М.: «Зна­ние». – 1986.