Этно-Историко-Психологические представления о времени.

Мы живем, практически не задумываясь о природе времени, и обычно, соглашаемся с тем её пониманием, которое нам предлагает общество.  Например, в современном Мире, практически во всех его точках, сутки, делятся на 24 часа, однако,  это не природное, но искусственное обозначение времени. Почему 24, и что такое час? Мало кто сейчас ответит на этот вопрос.  Однако, сейчас в обиходе такие фразы как «время быстро пролетело», «это было тяжелое время», «время никого не щадит». Мы не беремся утверждать о характере, скорости и о существовании времени, это вопрос физики, но мы рассмотрим отношение и восприятие времени в различных народах.

Начнем рассматривать понимание времени с древности.  В древней Месопотамии, а это период с 1800г до н.э по 1500 г. н.э, активно развивалась астрономия, и знание о времени, в том числе и измерение времени, строились на астрономических наблюдениях. Важным  достижением было  изучение считались те небесные тела, движение которых не было существенно изменено в процессе жизни наблюдателя. В тот период, появился текст, имевший название «Три звезды в каждом». Так как согласно поэме «О сотворении мира», Верховный Бог Мардук установил по три звезды на каждый из 12 месяцев. Обычно в тот период древности время определялось при помощи водяных часов, но, по утверждению немецкого ассириолога Й. Шаумбергера, подробно исследовавшего тему назначения ziqpu-звезд, более точного способа определения времени, нежели с их помощью (с погрешностью в 3–8 мин.), не существовало в течение всего периода Античности[1].  Таким образом мы видим, что в древней Месопотамии, представление о времени, базировалось на астрономических наблюдениях, однако, не было точных приборов измерения времени, и структура космоса отличалась от современной. Многим небесным телам приписывались божественные значения, и время трактовалось относительно движения звезд.[2] Таким образом, мерилом времени становились природные ритмы, впоследствии обожествленные. Такое явление, вполне типично для того периода, многие народы ориентировались по звездам, а обожествление природы неотъемлемая составляющая любого этноса.

Представления о времени в древнем Египте - сер. IV тыс. до н. э. — IV-VII вв. н. э., так же имеют некоторые особенности. В представлении древних египтян, время не обладало статичной структурой. Дни не были однородными, египтяне разделили их на счастлиные, несчастливые и опасные. Это связано с событиями в «Мире Богов», которые происходили в религиозных представлениях древних египтян. Так, три дня в конце третьего месяца половодья, когда закончилась борьба Гора и Сета и Гор получил во владение Египет, считались счастливыми. Тринадцатый день месяца «перет» — «день гнева» богини Сехмет, насылающей болезни, признавался опасным днем, а день рождения Сета — одним из самых несчастных. Фараон в этот день не занимался никакими делами. Характер дня влек за собой определенные табу в деятельности не только фараона. И простым египтянам в несчастливые дни лучше всего было сидеть дома (особенно вечером и ночью), в некоторые дни запрещалось зажигать в доме огонь, произносить имя Сета. 

            Так же, огромную роль в восприятии времени древними египтянами, играли природные ритмы. Неизменное чередование дня и ночи,  символизировали появление Бога Ра на утреннем горизонте после победы над змеем Апопом. А также не менее неизменные разливы Нила, совпадающие в области Мемфиса с появлением Сириуса (звезды Сотис) на утреннем небе, часто называются исследователями в качестве главных причин доминирования циклической модели времени.[3] У народа Египта, мы видим большее обожествление природных явлений, и большую связь времени с действиями Богов. Однако, уже тогда, присутствовало научно-прикладное использование знаний о времени. Но люди пытались воздействовать на время, посредством общения с Богами, которые в свою очередь могут управлять нормативными «временными искажениями».

Теперь следует рассмотреть представления о времени у античных греков. Известно, что в мифологическую эпоху, время воспринималось как нечто естественно-природное и неотделимое от мироздания богов и людей и их поступков, то уже в эпоху героического эпоса время стало восприниматься как некоторое препятствие, которое следует преодолеть. А в эпоху Полиса, время приняло отношение к себе, как к всесметающему и неостановимому потоку, приносящему иногда случайное несчастье, иногда удачу, но всегда разрушающее то, что создал человек. Человек, должен был победить время, посредством своих героических поступков, и тогда, он заслужит бессмертие, как у Богов, и навеки останется в памяти людей. При этом, не принималось во внимание полезность этих действий – они должны были являться выдающимися, и не важно плохими или хорошими. [4]

Таким образом, мы видим время, как некоторый природный барьер для человека, но для богов время существует не как барьер, но как фактор существования, который был преодолен.

В Китае, традиционные концепции времени формировались на основе архаических представлений, возникших еще в эпоху неолита и являющихся достаточно схожими с имевшимися в других родовых обществах. Многие исследователи отмечают, что архаические космологии не содержат в себе представления о времени как о явлении, изолированном и отдельном от пространства. Время и пространство образуются из хаоса вместе с вещами, с которыми находятся в отношениях взаимообусловливания. Архаика соединяет природное с духовным и социальным. В связи с этим, время и пространство одухотворяются, обретают антропо- и социоморфные черты. Время и пространство образуют некий качественно неоднородный континуум, который организуется по подобию общества и внутренней организации человека. Особо значимой для архаики является идея центра, из которого расходятся как время, так и пространство. Там, где нет времени и пространства, нет ничего. А тотальное разрушение Мира и его гибель, приведут к исчезновению времени и пространства.

Специфика древнекитайских представлений о времени появляется в западночжоуский период (XII-VIII вв. до н.э.), когда они сливаются с идеями арифмосемиотики (иначе: “учения о символах и числах” — сян ши чжи сюэ) и теорией циклических превращений мировой энергии. В арифмосемиотике эти превращения символизировались последовательностями символов стихий и триграммам, представляющих собой целостные системы, элементы которых строятся по подобию самих этих систем. Поэтому символизируемое ими время также следует рассматривать в качестве определенного рода системы.

Наборы древнекитайских символов более всего приспособлены для описания циклических процессов, происходящих в животном и растительном мирах. Так, порядок “взаимопорождения” стихий — Дерево, Огонь, Почва, Металл, Вода — символизирует смену этапов зарождения, роста, расцвета, увядания, смерти и перехода к следующему зарождению. Таким образом, время в древнем Китае не являлось однородным и равноценным в своем длении.

Известно, что разные феномены обладают разной геометрией и темпоральностью. Например, установлено, что биологическое пространство диссиметрично и имеет определенную закрутку (по принципу “правизна — левизна”). Пространство в организмической модели мира, которую развивали в древнем Китае, должно обладать свойствами, характерными для биологических объектов. Модель древнекитайских пространственных представлений имеет несколько срезов, в которых можно найти аналогии биологическому пространству.[5] Поскольку данная модель не статична и содержит в себе динамические компоненты, то она не может рассматриваться без понятия времени, которое приобретает в ее контексте определенную специфику.

Организм можно представить как сумму различных движений, которые имеют свое время. Следовательно, время организма полимерно. Исходя из того, что он существует в трехмерном пространстве, все виды его внутренних движений можно свести к трехмерной пространственной модели и, следовательно, к трем измерениям времени. Но организм как целостность не расчленяется по координатам пространства и времени. В китайской философии подобная целостность выражается в понятии пути-дао, которое представляет собой смену полярностей в трех измерениях, свертывающихся в одно единое — пространственно-временную траекторию.

Из вышеизложенного видно, что древние китайцы не мыслили абсолютного времени, подобного тому, что утвердилось в европейской классической науке под влиянием Исаака Ньютона. [6]

Трактовка времени в индийской философии тесным образом связана со стремлением индийских мыслителей определить вневременную, неизменную основу бытия путем ее отделения от изменчивых и непостоянных вещей. Высшая цель человеческой жизни - "освобождение" (мокша, нирвана) - представляется индийцами как разрушение причинно-следственной (Сансара) связанности событий, разрывающее и цепь времени.

Основные подходы к проблеме времени прослеживаются уже в поздних Упанишадах, в которых конкретной событийности ритуального времени, преобладающего в текстах Вед и Брахман, предпочитается некий общий принцип - кала (kala), вмещающий в себя все отрезки (год, месяц, час и т.п.) и все модусы (прошлое, настоящее и будущее) времени, но при этом являющийся не самостоятельной сущностью, а творением Брахмана. Собственно философские идеи времени складывались на индийской почве под влиянием размышлений о существовании неизменной и вечной субстанции. Поиски устойчивой, незыблемой опоры в потоке изменчивости феноменального мира, способствовавшие разработке концепции единства Атмана и Брахмана, стали источником идеи абсолютного времени, которое является тем не менее субстратом изменчивости и временности, а также масштабом для оценки изменения и становления. В связи с этим концепции времени варьируют от утверждения (ньяя, вайшешика, миманса, джайнизм) до отрицания (школы буддизма) его единства и субстанциальности. Между этими крайними позициями располагаются различные атрибутивные концепции времени (время как атрибут субстанции, аспект конкретного становления) санкхьи и некоторых направлений веданты. Всех "субстанциалистов" объединяет стремление доказать объективное существование времени. Правда, одни считают, что оно воспринимается чувственно, наравне с предметами (сторонники мимансы Кумарилы Бхатты), другие - что оно выводимо из языковых выражений, обозначающих временные отношения следования, предшествования и одновременности (ньяя и вайшешика). [7]

Не менее интересно рассмотреть еще одну культуру, у которой так же было свое представление о текучести времени. Вернее они знали, что время протекает из прошлого в будущее, а вопрос восприятия времени личностью из никогда не заботил. Речь идет о североамериканских индейцах. Для нас, эта культура интересна тем, что у её представителей всегда был аналог часов – они безупречно определяли время по небесным телам. Что бы сделать знак времени, индеец укажет то место на небе, где должно находиться солнце в указанный момент времени.

Время отсчитывается у индейцев следующим образом: Дни отсчитываются по ночам, или фактам сна. Если индеец поспал пять раз, значит, прошло пять дней. Месяца отсчитываются по лунам, а года по зимам. Настоящее время, выражается у индейцев знаком «сейчас». Говоря о возрасте человека, индеец скажет, что «У него много зим», а говоря о времени – «Прошло много зим».[8]

Таким образом, мы видим своеобразие понимания времени в различных культурах и эпохах. Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что восприятие времени в народе обусловлено культурно сложившимися стереотипами, и природными условиями.  Так же, восприятие времени как в культуре, так и у личности, по нашему мнению, невозможно без восприятия ритмов природы. Именно по этому, личность, изолированная от природных ритмов, быстро теряет чувство времени и не может определить не только утро и вечер, но также с трудом определяет, сколько времени прошло с определенного события.  Таким образом, время, чем бы оно не было, может восприниматься только с опорой на уже существующие ритмы.

[1] Schaumberger J. Zeitschrift fьr Assyriologie. – 1952. – S. 42.

[2] Литовка И.И. Представления о пространстве и времени в древней Месопотамии касситского и ассирийского периода // Философия история. — 2011. — Т. 4. — С. 105-113

[3] Глебкин В.В. Мир в зеркале культуры. Ч.1. История древнего мира. - М.: Добросвет, 2000. - 256с.

[4] Журнал "22", Ханука, 5763 (декабрь 2002)

[5] Еремеев В.Е. Символы и числа “Книги перемен”. М., 2002. С. 139-148

[6] В.Е.Еремеев. Музыка и категория времени: сб. материалов 5 конференции "Григорьевские чтения". М.: АСМ, 2003, с. 67-81.

[7] В.Г.Лысенко. Философская энциклопедия в 4-х томах. М. 2001. С. 450-451.

[8] Tomkins W. Indian sign language. Copyright 1969. – 119с. С. - 3

Корпоративный и персональный имидж в дискурсе межкультурных и социальных коммуникаций - Материалы первой Международной конференции 3-6 февраля 2014 г., Киев-Москва/ Под научн. Ред. Проф. Е.А. Петровой - Москва, изд-во Академия имиджелогии, 2014 г. - с. 102.