Почему быть эмпатом не равно быть хорошим человеком?

В последнее время много пишется и говорится об ужасах отсутствия у человека эмпатии.

Чаще всего, конечно, это звучит в контекстах попытки анализа и отнесения человека по данному признаку к категории психопатов, нарциссов и просто токсичных личностей (чаще мужчин), с которыми не только не стоит заводить и поддерживать близкие отношения, но и в целом каким-то образом взаимодействовать. Ибо отсутствие эмпатии, якобы, дает человеку «зеленый свет» вести себя аморально.

Но делает ли наличие эмпатии человека «хорошим»? Тем, с кем стоит стоить близкие отношения, дружить, общаться? Значит ли это, что на человека с эмпатией можно положиться в трудную минуту, получить от него эмоциональную поддержку? Высока ли вероятность, что он не сделает больно, не ранит?

Давайте сначала разберемся в вопросе, что такое эмпатия.

Обычно, говоря о ней, люди понимают способность почувствовать и прочувствовать состояние другого человека, посочувствовать ему, так сказать, «примерить его шкуру». На самом деле это понимание эмпатии достаточно сужено, поскольку речь идет только о ее эмоциональном компоненте. Однако многие понимают эмпатию именно вот в таком, урезанном виде (в том числе некоторые отечественные ученые-психологи).

Эксперименты показывают, что данный компонент (или тип) эмпатии обычно развивается у человека достаточно рано. Уже на втором году жизни у ребенка с нормальным развитием способна возникать эмоциональная эмпатическая реакция, например, когда он видит, что мама смеется. Он улыбается в ответ. Или мама плачет, тогда ему тревожно.… Спасибо зеркальным нейронам и механизму привязанности!  

Но разве это все, развитие эмпатии на этом заканчивается? Конечно нет!

А дальше, если в развитии ребенка все складывается благополучно, и среда этому способствует, развивается когнитивный компонент эмпатии, который предполагает некоторый акт восприятия социальной реальности, позволяющей оценивать и понимать мысли, поступки, поведение, ценности Других. Понимать, мысленно встав на место другого человека.

Какае новая способность необходима младшему школьнику для понимания, что если он стукнул другого ребенка, который пусть даже тот ему очень-очень не нравится (и, воообще, сам первый начал), ему будет больно?

Способность к децентрации, то есть преодоление эгоцентризма! Начинаясь в дошкольном возрасте, эта способность заканчивает свое формирование в юношестве, в период пика интеллектуального развития. Или не заканчивает, и человеку остаются свойственны те или иные эгоцентрические проявления …

И вот что интересно! Исследования показывают, что эгоцентрики, или люди, не в полной мере овладевшие способностью воспринимать реальность с иных позиций, помимо своей собственной, вполне себе способны к эмоциональной эмпатии (с некоторыми оговорками), которая, кстати, тоже может принимать эгоцентрический характер.

Я хочу, чтобы Другому стало лучше, не во благо ему, а чтобы мне самому не чувствовать боль, грусть, отчаянье, страх, оттого что Другому плохо. Соответственно тот, кто недостаточно старается, чтобы избавить меня от этих переживаний, в моих глазах – человек, лишенный эмпатии, трус и тряпка. А уж если кто-то, не важно, по какими причинам и в каком контексте, причинам сделал плохо мне (обидел, посмеялся, проманипулировал)… не иначе психопат!

Из злободневной реальности:

Мне страшно, больно, грустно от того, что есть люди, пострадавшие на митинге от действий полиции. Страшно, что в следующий раз на их месте могу оказаться я.. Конечно, эти чувства тяжело переживать.

Во что трансформируется эмпатическая реакция человека из примера этом месте?

Так почему вы все не выходите на митинг или не поддерживаете оппозицию? Трусы! Подонки! Кремлевские (далее нецензурное слово), и, как вишенка на тортике (спасибо популярной психологии), люди без эмпатии! Ну просто ничего человеческого в Вас нет...

Знакомо?

Вы никогда не задумывались, почему один и тот же человек может искренне сочувствовать бездомным, больным животным и при этом быть достаточно агрессивно настроенным по отношению к людям (писать гневные сообщения, комментарии в сети), по тем или иным причинам, отказывающимся от питомца, даже цивилизованным способом (например, отдавая в добрые руки)? Почему им так просто прочувствовать страдания животных, но так трудно понять мотивы и поставить себя на место хозяев животного, вдруг обнаруживших, к примеру, аллергию на животного у ребенка?

Скорее всего, многим трудно будет заметить в этом примере диссонанс. Вроде как все логично. Бросать животных – плохо. Нет таких причин, чтобы бросить того, кого приручили (точно ли?). А диссонанс не заметен, потому что эмоциональный компонент эмпатии (там, где мне жаль животных) в нашем обществе достаточно одобряем, а когнитивный компонент (хозяевам непросто в данной ситуации, и у животного стресс…) – мало его слышно, не звучит, что ли.

Что же не так с человеком из этого примера? Да все с ним так, но, как это часто бывает, разные компоненты эмпатии находятся в разной степени развития, выраженности. Не углубляясь в причины этого, скажу, что и обратные примеры не редки, когда эмоциональный компонент эмпатии выражен слабо, но когнитивный – ого-го.

Например, я прекрасно могу понять, почему люди вынуждены выбирать отказываться от животного. Я могу представить, что это не простой выбор, и делается не с легким сердцем. К сожалению, способ действия человек может выбрать не совсем гуманный, в моей системе ценностей, например, просто выбросить животное. Я могу понять, что возможно, у человека нет внутренних или внешних ресурсов поступить по-другому.

Но, если они есть у меня, я могу вмешаться. И не с криками «Негодяи! Душегубы!» А с определенным намерением и планом действия, как можно помочь этой семье и этому животному. При этом мне вообще не обязательно любить животных.

А теперь Та-Дам!!!

Ни наличие первого компонента эмпатии (эмоционального), ни наличие второго (когнитивного) вообще не означает, что человек хоть пальцем шевельнет, чтобы как-то помочь тому, кому он сочувствует и чью ситуацию понимает. Вообще никак не означает!

Поведенческий компонент эмпатии, то есть побуждение активно включиться в преобразование внутренней и/или внешней реальности Другого на основе альтруистической мотивации, устроен куда более сложнее и связан с множеством иных факторов. Например, наличием установки к действию. Опытом. Положительным отношением к этому Другому. Представлением о том, что есть Добро и насколько допустимо «причинять» его без запроса. В конце концов, собственным состоянием, ресурсностью, наполненностью. А поскольку любое действие предполагает активность, значит приходится учитывать еще и волевой компонент. Любое осознанное действие – это выбор. А значит, есть причины делать его, или нет.

Не отрицая все же некоторую детерминированность эмпатией альтруистического поведения, замечу, что детерминированные эмпатией действия могут в корне отличаться от того, что ожидает и в чем нуждается Другой (про то, насколько неадекватна бывает поддержка даже самых близких, я думаю, все представляют).

А можно сопереживать Другому вплоть до истощения, а, иногда, и до собственной ретравматизации, и настолько замереть в этих чувствах, что помощь и поддержка нужны будут уже самому эмпату.  

И наоборот, можно совершать действия альтруистического характера, руководствуясь иными соображениями, вне как эмоционального, так и без когнитивного компонента эмпатии. Например, из чувства долга. Вины. Представлений о добре и справедливости. Некоторых культурных норм.

Некоторые действия выполняются на уровне автоматизма: в автобус заходит беременная женщина – ты встаешь. И все! Просто встаешь, без сопереживания или попытки понять, а какого ей в час пик в переполненном автобусе. Вот вообще все равно. Просто ноги сами тебя поднимают. И через пару секунд уже забываешь об этом.

Можно попытаться помочь матери успокоить расплакавшегося младенца в плацкарте, потому что уж очень болит голова и хочется спать. И сам, того гляди, вот-вот взорвешься.

А можно руководствоваться и манипулятивными соображениями, желанием выгоды, да хоть на спор.

А вот окружающие могут ненароком подумать, что ты эмпат, а значит, непременно хороший человек!