Когда ты больше не можешь быть "не собой", тогда открывается яснознание, яснослышание, ясночитание и ясновидение. Ты начинаешь видеть ясно всё, ясно осознавать, все пазлы складываются в одну четкую картину тебя. Ты начинаешь понимать, что всё, что с тобой происходило, было звеньями одной цепи на пути к себе.
Не принятие себя и в себе, даров высшего порядка, за гранью ограниченности ума, ломает и разрушает. Оно проявляется искаженно и разрушительно в самом себе, и ты боишься принять это, думая, что если быстро бежать от них, то можно убежать)), закрыть глаза и их не станет)), если много себя ругать за них, то они закончатся)) но на самом деле это разрушает тебя. Оно манит, вовлекает и затягивает в тайну, которая начинает отбирать все силы. Остаётся одно, тайное сделать явным, осветлить и осветить то, что больше не может и не должно быть тайной.
Что именно твои внутренние монстры, которые ты не принимал в себе раньше, вызывали страх у других, а теперь они контактируют легко и спокойно с чужими монстрами, они умеют говорить своим, звериным языком, дружить, договариваться.
Твои страхи от которых ты удирал, умеют подсоединяться к чужим и говорить с ними на их языке. Твоё знание и понимание эгрэгоров, которое пугало, помогает отключать от них других и помогать стать свободным, стирая следы программ. Кажущаяся шизофрения, всего лишь тот голос иного смысла и измерения, и знаний, которые ты упорно отвергал.
Внутренняя старуха от которой удирала, всего лишь просила ее принять и принять ее знания и силы, дать им жить, работать и помогать этими знаниями. То, от чего так хотелось отмахнуться и сказать-показалось, я же психолог, материалист, я же не имею права, оказалось всего лишь знания иного измерения и порядка, которые просто стояли и ждали, когда развернусь к ним лицом и скажу-признаю вас.
То наследие, которое унаследовано из рода, просто принять как наследие, тем более, что оно очищено, переработано и одухотворено. Очищено пространство, отсеяны лишние, особенно те, кому это сложно принять,те, кто отвергает это во мне. Оно стало еще прозрачнее и кристальнее, где яснее и яснее звучат знания, ведание.
Заканчивается пафос и бравадство- да легко, все выдержу и смогу, сменяясь на спокойное и уверенное- я буду бережна к себе, а стало быть и другому работая с ним. Кажущаяся жесткость, сменяется на ровную и твердую решимость, сосредоточенность. Повернуться лицом к тому, что всегда было во мне, войти в это, единственное, что освобождает от искажения.
Как можно без страха, работать со страхом? Как можно без боли, работать с болью? Как можно без голода, работать с голодом? Иногда кажется что да, но "иногда и кажется", это от незнания...
Когда знаешь точно, то не сомневаешься в том, что только твой собственный страх, поможет тебе войти в страх другого и поможет ему говорить, открыться.
Твоя боль может говорить с болью в другом, помогая ей проявиться и довериться равности.
Твой голод может услышать чужой голод, Твоя глубина может опуститься в чужую, и осветить ее, достав оттуда все ценное, настоящее и утраченное ранее.
Твое ужасное и мрачное, умеет находить "своих" в другом, помогая им рассказать важное и ценное, сильное и живое.
Аналоги в двух - синхронят, отзеркаливаются, но, так как собой они приняты и управляемы, именно они выведут за собой на поверхность "чужих" в другом человеке.
И пожалуй бывшая фраза "без любви, без боли, без страха" меняется в своем смысле, "со своим страхом, со своей болью,со своей любовью", ты можешь ясно чувствовать другого, и "случайно", "иногда", не перепутаешь где свое, а где чужое. Свои звери всегда найдут хозяина, даже если он пошел домой, прибредут следом.... А не прикормленные, не прирученные, отвергнутые, так и будут носиться по холмам и долинам чужих тел, умов и сердец, пристраиваясь то на ночлег, то на подкорм, то на халяву...
Как все это назвать, не имеет значение, шаманизм, ведание или знание, имеет значение только одно, быть тем, кто ты есть, тем более, что ты уже есть ты.