Группа как Объект Желания. Глава 8. Эротическая связь (перевод, продолжение)

Группа представляет собой идущую два раза в неделю группаналитическую психотерапевтическую группу в частной практике, состоящую из трех мужчин и четырех женщин, с терапевтом мужчиной. Это относительно зрелая 'медленно открытая' группа, которая встречалась в течение трех с половиной лет. Пример фокусируется на отношениях, которые развиваются между двумя людьми, Мелвином и Имельдой, в общем контексте группы.

Мелвин (38 лет), тревожный, с подавленным настроением адвокат, чьим травматическим событием был уход жены, внезапно оставившей его через восемь месяцев после женитьбы. Хотя это случилось почти десять лет назад,  он все еще был охвачен этим событием. Он потерял уверенность, не мог сформировать отношения с другой женщиной, и, что еще хуже, испытывал эректильную дисфункцию. Он опасался вступать в сексуальные отношения из-за страха импотенции. Особенностью его презентации в группе было чувство вины, он чувствовал, что виноват в том, что его брак рухнул. Он считал, что был слишком вовлечен в трудную работу в начале брака и не учитывал того, что жене было необходимо его внимание. Не удивительно, что он чувствовал, что его жена сбилась с пути. Наряду с этим, он выказывал идеализированное представление о своей жене: какой привлекательной, умной и живой она была. По его мнению, он потерял любовь всей своей жизни.

Группа ставила под сомнение такое его восприятие своей неудачи в браке и его идеализацию жены. Она  подвела его, и в конце концов, она предала и оставила его. Что же было хорошего в этом? Во всяком случае, это она была виновата, и он должен сердиться на нее, а не наоборот. Где был его гнев? Терапевт и другие участники группы неоднократно пытались убедить Мелвина в этой точке зрения, но он по-прежнему стоял на своем. Когда участники группы выразили раздражение с его жесткой интерпретацией его брака и его устойчивости к любой альтернативной точке зрения, он ответил, что он может видеть их аргументы на интеллектуальном уровне, но это не меняет его чувств.

Имельда (42 года) эффектная темноволосая женщина, успешный агент по недвижимости, присоединилась к группе из-за проблем в управлении конфликтами в своих отношениях, в том числе и при ее вступлении в брак. Она чувствовала, что она не может утвердить себя, не сердясь и не взрываясь, и это приводит к значительным трениям и нестабильности в ее отношениях. В группе участники отметили ее колкость и как быстро она обижалась, хотя она могла бы проявить сострадание и понимание, когда дело доходило до чужих проблем. Она скандалила с некоторыми из участников группы, и, как правило, негативно реагировала на вмешательство терапевта. Она стала известна в группе как «командирша, властная женщина», и это было сказано ей со смесью юмора и раздражения.

Мелвин и Имельда были вместе в группе в течение приблизительно года, их отношения были заметны не более, чем у двух участников группы, которые постепенно узнают друг друга. Это изменилось в серии встреч группы незадолго до перерыва на каникулы. Атмосфера в группе была напряженной, со вспышками раздражительных перебранок между участниками. Терапевт интерпретировал это как гнев на него в связи с предстоящим перерывом, но большая часть группы отрицала связь и один или два участника упрекнули терапевта за его предсказуемые интерпретации о перерывах.

Мелвин, однако, заявил, что он беспокоится о перерыве. Он чувствовал себя изолированным в последнее время и волновался о том, как он будет один в течение нескольких недель. Когда он был одинок, то он возвращался мысленно к тем событиям, когда потерял жену, вновь переживая хорошие времена в их отношениях и сожалея о том, что произошло. Участники группы стали критиковать его продолжающуюся одержимость. Одна участница, Джун (46), пыталась защитить его, говоря, что это было понятно, что когда он в одиночестве, он мысленно возвращается к своей жене. Имельда стала критиковать Джун, как это было характерно для нее, говоря, что та играет "хорошего парня". Джун возражала против того, чтобы называться парнем и таких инсинуаций Имельды, и Мелвин встал на защиту Джун, заявив, что она была самым чувствительным человеком в группе, и только она была тем, кто действительно понимал его. Имельда, вспыхнув, накинулась на Мелвина, говоря, что она расхворалась и устала от его нытья и полностью отказывается иметь дело с его проблемами. Она не видела ни малейшего намека на его изменение с того самого момента, что они были вместе в группе. Неудивительно, что он понравился Джун, так как она была столь же сентиментальной, как и он. Затем он, к удивлению группы, резко опровергнул это, говоря, что Имельда была из тех, кто вечно ведет себя отвратительно в группе и не проявляет никаких намерений справляться со своими собственными проблемами. Она была “дерьмом”.

В остальные сессии до перерыва ссора между Мелвином и Имельдой тлела как на медленном огне, разгоревшись снова на последней сессии. Участники группы выразили удивление по поводу изменения Мелвина. Было общее ощущение, что это стало позитивным событием. Они никогда не видели его таким напористым, как в этот раз. Было меньше поддержки Имельде, которая держалась до последнего в своих убеждениях, но в то же время говорила, что она чувствует себя недооцененной в группе. Она жаловалась на то, что она говорила лишь то, что каждый чувствовал, но затем была атакована ими за эти свои слова.

На второй сессии после перерыва Мелвин рассказал, что видел сон в эту ночь и проснулся с эрекцией. Он не мог вспомнить содержание сна. Когда участники исследовали сон, спрашивая его, приходит ли ему что-нибудь в голову, он высказал предположение, что думает, что сон может быть как-то связан с Имельдой. В начале в группе было хихиканье с возгласом удивления от Имельды. На этой и следующих нескольких сессиях чувства Мелвина к Имельде попали под пристальное внимание группы. Группа быстро интерпретировала его эрекцию как результат его уверенности в себе, в буквальном смысле способность «постоять за себя». Был некоторый юмор и удовольствие в обмене аналогиями. Группа не так быстро сделала очевидную связь: Мелвин фантазировал об Имельде. Когда терапевт указал им на это, группа в целом согласилась с этим, но ответа от Мелвина не прозвучало, и группа перешла к другой теме. Терапевт, сам захваченный чувствами группы, тем не менее указал, что группе, включая Мелвина, удалось избежать разговоров о сексуальных чувствах. Им было более комфортно говорить о напористости Мелвина, чем о его сексуальном влечении к Имельде и том факте, что один из членов группы имеет эротические фантазии о другом.

В последующих сессиях разговор о сексе в группе стал более открытым. Произошли некоторые изменения в Имельде, которая впервые рассказала об ухудшении ее сексуальных отношений с мужем. Сначала секс был живой и удовлетворял ее в первые годы их брака, но постепенно становился не таким волнительным. Имельда почувствовала, что ее муж стал равнодушен к ней и подавлен, и ее собственная сексуальная чувствительность значительно ослабла. Секс между ними теперь случался редко и был труден, и они не могли говорить об этом. Мелвин, побуждаемый терапевтом и группой, рассказал о своих чувствах к Имельде. Он находил ее очень привлекательной с того момента, когда он впервые увидел ее в группе. Он думал, что ее внешность и ее характер были великолепны. Даже образ “властной женщины” был привлекателен для него. Кроме того, он сделал связь между Имельдой и теткой, младшей сестрой своей матери, которую он обожал, когда был мальчиком. В отличие от своей замкнутой матери, тетка была живой, сердечной и сексуальной. Он признался с некоторым трудом, что у него были сексуальные фантазии об этой тетке: на самом деле она была предметом его мастурбационных фантазий. Терапевт, чувствуя, что именно в этой области есть особенное значение и что группа могла бы легко соскользнуть с темы, предложил ему об этом поговорить. Так выявилась его вина за  фантазии с тетей. Он не смог оторвать глаз от тети в общественных местах, в частности, от ее груди, и ему было стыдно за свои фантазии, интенсивные и частые мастурбации, которые сопровождали их. Терапевт интерпретировал его вину: это было, как если бы он был на самом деле занимался сексом со своей тетей. Параллельно и его отношение к Имельде в группе подразумевались в этом разговоре.

Признание инцестуозных желаний позволило говорить о естественности сексуального любопытства и фантазии в контексте семьи. Сначала эти темы осторожно затрагивались. Терапевт играл активную роль в поддержке этого обсуждения, замечая, когда участники пытались отвлечь внимание от сексуального материала и привлекал к этому внимание. Возникло значительное чувство связи в группе в ходе этих дискуссий, чувство настоящей близости. Отношения между Мелвином и Имельдой отошли на задний план, а потом опять появились в фокусе. В это время они были в состоянии говорить совершенно честно об их восприятии друг друга, и не только в сексуальном плане, но и как о человеке в целом. Группа отметила, что в этих дискуссиях Имельда казалась совсем другой, более мягкой, мягче, чем властная женщина, кто доминировал бы в группе. Когда участники прокомментировали, насколько более привлекательной она была в эти моменты и как эта ранее неизвестная ее сторона была представлена в группе, она плакала. Она призналась, что интерес Мелвина к ней значил очень многое для нее. После того, как она преодолела смущение и беспокойство по этому поводу, она сказала, что это заставило ее чувствовать себя оцененной, как женщина, и  таким вот образом она не чувствовала себя в течение многих лет.

Этот насыщенный период в группе возвестил об изменениях в нескольких участниках. Имельда стала менее напряженной и колкой, сообщила, что она и ее муж начали говорить о своих сексуальных проблемах и решили обратиться за помощью. Мелвин начал посещать тренажерный зал, чувствовал себя здоровее и меньше находился в депрессии и начал встречаться с женщинами после длительного периода воздержания. Он чувствовал себя более уверенно в сексуальном плане. Группа в целом по-прежнему продолжала находиться в периоде близости.

Эта группа отличается от детской группы в той мере, что либидозная связь была в основном между двумя членами, Мелвином и Имельдой, а не экстраполировалась на группу. Тем не менее, поддержка и участие группы и влияние образования пары на других членов отражает общую либидинизацию и углубление чувств группы. Кроме того, группа отличается от детской группы отсутствием физического контакта. В то время как дети могли свободно играть вместе, чтобы прикоснуться, поцеловать и держать друг друга, взрослые должны были исследовать чувства и желания на символическом или вербальном уровне. То, что они были в состоянии сделать это без принуждения и таким образом, чтобы было легко поместить в группу, ощутить безопасность, созданную границами группы и пристальное внимание терапевта к процессу коммуникации.

Образование пар

Некоторые наблюдения о процессе образования пары в этой группе заслуживают комментария. Эротическая связь между Мелвином и Имельдой более явно отражается в создании отдельной пары. Здесь требуется комментарий, учитывая интерес, проявляемый  к образованию пары в литературе по групповой терапии. Это воплощено в традициях Биона, в котором образование пары рассматривается в качестве одного из трех базовых допущений и истолковано как защита и сговор группы против тревоги. Специфическая интерпретация является тем, что образование пары разыгрывает бессознательную фантазию о рождении мессии как плода половой связи (Bion 1961). В то время как образование пары может быть дисфункциональным сговором в группе - и эти аспекты рассматриваются более подробно в главе 12, - я бы сказал, что оно также может быть по-настоящему творческим и развивающим, исключающим регрессивные и деструктивные подкрепления, вкладом группы, а не сговором, в природе поддержки здорового и естественного развития, которые могут иметь значение для пары и группы в целом. Эротическое соединение в группе в любом случае более вероятно произойдет между двумя людьми, чем между всеми в группе и вопрос больше о том, сможет ли группа терпеть такое развитие событий без ненужной зависти или соперничества.

Совершенно очевидно, что группа в целом сыграла важную роль в этом развитии. Конечно, они извлекли выгоду из либидинозного процесса, что активизировало группу, но их присутствие, поддержка и поощрение стало возможным в первую очередь благодаря “игре” двух основных игроков. В этом смысле, соединение, которое росло в группе можно рассматривать как круговое и интерактивное, а не исходящее только от двух лиц, в изоляции. Это вероятно, где эротическая связь находится под влиянием группового процесса, удерживая и поддерживая более конкретную диадическую связь, представленную здесь Мелвином и Имельдой. В этой книге я выступаю за важность социальной группы в содействии и поддержании интимности пары - точку, которая имеет отношение как к групповой психотерапии и сообщества в целом за пределами кабинета.

Инцест

Еще одна тема, которая возникла, была связана с инцестуозным желанием. Связь между Мелвином и Имельдой вызвала указанную тему, когда Мелвин связал Имельду со своей тетей. Члены группы затем исследовали эту проблему, выражая чувства по поводу сексуальности в семейной обстановке. Кроме того, выраженное сексуальное влечение Мелвина к Имельде представляли собой форму инцестуозного желания внутри группы. То, что стало возможным открыто говорить об этом, помогло развить разговор о сексуальности в группе, чтобы обосновать эротическую связь и уменьшить беспокойство и стыд,  сопровождающий ее. Тема инцеста является очень актуальной для групповой психотерапии, учитывая аналогию группы, как семьи, и является предметом более полного изучения в главе 9.

Роль терапевта

Этот пример иллюстрирует важность активного участия терапевта в обсуждении темы секссуальности. Не будучи доминирующим или особенно директивным, терапевт направляет группу на пути в своем исследовании желания и сексуальности. В частности, он наблюдает и комментирует избегание группой этой темы. Например, если группа изначально сосредоточивается на внешней стороне эрекции Мелвина, он указывает на то, что это является их уклонением от эротической связи. Когда они начинают менять тему в дискуссии об инцестуозной фантазии, он так же возвращает их обратно. Вполне возможно, что очень мало сексуального исследования могло бы произойти в группе если бы терапевт не был настроенным на эту тему и активно не комментировал процесс коммуникации.

Подведение итогов и рефлексия

Детская психотерапевтическая группа и группа взрослых представлены параллельно, выделяя либидинозную связь в каждом, что оживляет и углубляет групповой процесс. Она (либидинозная связь) принесла каждой из групп дух интимности. В детской группе это выразилось в физическом контакте и игре, волнении на прогулке к морю, выступающей и как реальное событие и как символический посредник новой жизни. В группе взрослых, где физический контакт был неуместным, соединение было опосредовано в устной форме. В этой группе образование пары произошло в процессе жизни группы, и это образование было конструктивным и поддержано группой.

Существует еще одна параллель в роли терапевтов в двух группах. На первый взгляд, это были очень разные терапевты. Терапевт в детской группе вышел за границы группы и организовал прогулку к морю, а во взрослой группе активно включил тему сексуальности и отслеживал сообщения об этом. В первой группе терапевт изменил внешнюю границу, взяв детей за пределы кабинета. Во второй- терапевт держал границы группы нетронутыми, но подтолкнул внутреннюю границу, что было необходимо для открытого дискурса в группе. Они имеют в общем интуитивное понимание либидинального субъекта в своих группах, а также мужество, чтобы следовать согласно своей интуиции. Это полезный момент, на котором можно завершить эту первую главу о клиническом дискурсе: вопрос о том, как фантазии и инициативы необходимы для поощрения и поддержки реализации сексуальной темы в групповой психотерапии.