Психолог должен быть «аморальным»?

Эту фразу несколько лет назад сказала мне коллега. С тех пор я часто размышляю над этой формулировкой принципа безоценочности.

Важность принципа безоценочных суждений постулировал ещё К. Роджерс. Это, наравне с конгруэнтностью и эмпатией, важнейшее качество психолога. Однако, среди психологов нет единого мнения на счёт безоценочности.

Согласно Р. Кочунасу, эти мнения можно расположить на континууме, на одном конце которого будет идея «объективного» консультанта, который полностью отражает внутренний мир клиента и не вносит в него свои ценности и убеждения, а на другом – образ «субъективного» консультанта, занимающего позицию педагога и являющегося для клиента отражением социума, чётко и недвусмысленно транслируя своё мировоззрение. Очевидно, что идеал «субъективного» консультанта ограничен этическими требованиями и необходимостью создавать для клиента безопасную среду. Менее очевидно, что «объективный» вариант также недостижим, поскольку уже сам подход, в котором работает тот или иной консультант, свидетельствует о взглядах на структуру личности клиента.

Для меня безоценочность всегда представляла ценность (простите за каламбур), поскольку является фундаментом толерантности. Моя дилемма – если я не оцениваю клиента, не значит ли это, что я поощряю поведение, которое в глубине души считаю неприемлемым?

Разберём простой пример. На переходе через переулок горит красный свет светофора. Машин поблизости нет, представителей правоохранительных органов тоже. Но я жду, пока загорится зелёный, потому что это иначе подвергну себя опасности. Это ценностная установка. Другой пешеход решил не ждать. Можно сказать ему, что он поступает неправильно, и я даже буду прав с точки зрения закона. Но мой упрёк, моя оценка, заставит человека чувствовать себя некомфортно и вызовет у него негативные эмоции: стыд, вину, злость… И, если на улице это не страшно, то в ситуации консультирования подобное недопустимо, ибо никакого конструктивного выхода из сложившегося конфликта нет. Разумеется, если на красный свет побежит ребёнок, который не понимает, что делает не так, я объясню ему последствия подобного поступка. Но взрослый человек вправе сам решать, как распоряжаться своей безопасностью.

Вот граница. Я чётко разделяю для себя позиции «так делать нельзя» и «никто не должен так делать. Я знаю, как хочу вести себя в той или иной ситуации, что считаю для себя приемлемым или неприемлемым. Но я не вправе диктовать свою картину мира клиенту. Если клиент делает что-то, на мой взгляд, неправильное, я могу удивиться, могу поделиться жизненным опытом, но не буду настаивать и осуждать. Только получу подтверждение, что клиент понимает, что делает. Нормы морали и нравственности, стереотипы и ценности лишь помешают понять клиента. Поэтому на вопрос «Должен ли психолог быть аморальным (т.е. вне морали)?» я для себя ответил утвердительно. Но это – лишь моё мнение.