О религиозном чувстве и поэтике языка Зигмунда Фрейда в его работе «Недовольство культурой»

Работа Зигмунад Фрейда «Недовольство культурой» («Das Unbehagen in der Kultur») написана в 1930 году и, в какой-то мере, является логическим продолжением его работы «Будущее одной иллюзии» (1927).

Большáя часть работы «Недовольство культурой» посвящена вопросам религии, ее происхождению с точки зрения психоанализа. Автор в этой работе вновь излагает свою концепцию основной, по его мнению, доминанты деятельности человека — стремление к счастью, в котором он видит две основные силы — сексуальность и агрессивность; рассуждает о религиозном чувстве, которое он выводит из детского нарциссизма, а происхождение религии - из чувства инфантильной беспомощности и потребности в сильной отцовской фигуре защитника.

Фрейд рассуждает о том, каким образом возникла культура, вновь, как и в работе «Тотем и табу» приводя миф о сыновьях, убивших отца; влиянии культуры на ощущение человеком его индивидуального счастья, подавление его культурой; возникновении чувства вины через интроецирование внешней агрессии авторитета, совести, этике и многом другом.

Довольно сложно анализировать работы великого основателя психоанализа по ряду причин: во-первых, они все-таки достаточно сложны для прочтения. Помню, когда какое-то количество лет назад, потратив достаточное количество времени и сил на штудирование работ Фрейда, я взял в руки «Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных» Эрика Берна и был потрясен самим фактом, что такие сложные и тяжело понимаемые истины, которые излагал Фрейд, можно описать простым и понятным языком. Еще тогда мне в голову пришла аналогия с золотоискателем, который промывая песок, ищет золотые самородки или хотя бы крупицы золота. Сам Фрейд многие теперь нам хорошо известные истины открывал впервые, эти истины еще погребены слоем песка, который он разгребает, я уверен, что многие озарения Фрейду приходили в ходе написания им текстов. И мы, читая его тексты, видим всю эту работу его мысли. Конечно, потом гораздо проще, уже поняв идею, «причесать» ее и сделать более легкой для понимания читателем.

Поскольку данная работа относится к его поздним работам, написана всего за 9 лет до его смерти, в ней автор повторяет ряд положений уже описанных в более ранних произведениях, и делает это доступным языком. К тому же, работы Фрейда изучены и рецензированы, подвергнуты критике уже сотни и тысячи раз самыми разными исследователями человеческой души — от его современников до современников наших. Основные идеи этой работы лично мне попадались в том или ином виде огромное количество раз. Тем не менее, попробую абстрагироваться от всего вышеизложенного и отнестись к данному тексту как «наивный читатель».

Начинается работа с того, что автор пишет о полученном письме от своего друга (в тексте его имя не называется, но сейчас мы знаем, что Фрейд имел ввиду Ромена Роллана), в котором тот критикует работу основателя психоанализа «Будущее одной иллюзии». В частности, Роллан пишет о том, что Фрейд, в своем объяснении происхождения религии, совершенно не учитывает особое религиозное «океаническое» чувство, «ощущение вечности», которое на самом деле и является истинным источником «религиозной энергии». Фрейд честно сообщает, что сам он такого чувства не испытывает, но такое чувство поддается научному объяснению.

Источником происхождения этого чувства автор видит младенческий нарциссизм — когда ребенок, вскоре после рождения, еще не отделяет себя от окружающего мира, чувство «Я» формируется позднее. Регрессия к этому младенческому ощущению и приводит, по мнению Фрейда к подобным «океаническим» чувствам. Уже самые первые строки работы, в которых Фрейд, на мой взгляд, нивелирует, низводит «океаническое» чувство, о котором ему пишет Роллан до регрессии в младенческое состояние вызывают возражения. Хотя, возможно, он прав в том смысле, что младенец может испытывать это чувство постоянно вскоре после своего рождения и лишь потом, в процессе все большего и большего различения объектов внешнего мира и переключения на них своего внимания, «отключается» от него. То, что младенец испытывает постоянно, взрослому дается лишь как редкие моменты озарения и религиозного экстаза.

Разумеется, это всего лишь предположение — и с нашей стороны, и со стороны Фрейда. Младенец не может вербализовать и описать это чувство. Зато «океаническое» чувство описать может взрослый, и они (взрослые) делали это тысячи раз в широчайшем диапазоне от древнеиндийских мистиков до Серафима Саровского и современных религиозных проповедников. Нет никаких сомнений, что они искренне описывали свои переживания «божественной благодати», «сат-чит-ананды» или нирваны.

Что касается второй стороны вопроса — а именно идеи Фрейда о том, что формирование религии происходит в результате инфантильной беспомощности и желании человека иметь защитника — Отца, то эта идея находит огромное количество подтверждений, возразить что-то на это сложно. Однако в целом, я нахожусь, скорее на стороне Роллана, нежели Фрейда в этом вопросе, при возникновении религии работают оба этих фактора: инфантильная беспомощность и «океаническое» чувство.

В плане критической оценки хотелось бы коснуться мифа об убийстве отца взрослыми сыновьями. Мне кажется несколько странным, что на основе этого явно мифологического события Фрейд строит свою доказательную базу. Вызывает восторг блестяще разработанная теория интроекции, формирования чувства вины, данная в этой работе. Все дано предельно понятно и убедительно. Немного смущает некоторая категоричность утверждения, что целью жизни любой человек полагает свое счастье. Да, это относится к огромному количеству людей, но, полагаю, что есть также большое количество иных мотиваций, иных «целей жизни» у самых разных людей, в самых разных культурах — от альтруизма (то есть счастья не для себя, а для других людей) до выполнения некоей жизненной миссии, не обязательно радостной и счастливой.

Что касается формы, в которой выполнена работа, то, безусловно она полностью выдержана в научном стиле того времени. Есть некоторые лирические отступления, обращения к читателю, сетования на сложность задачи и т. д., что в принципе, можно отнести, скорее, к художественному литературному жанру, нежели научному, но, на мой взгляд, они вполне органичны, личностно окрашивают текст и облегчают его восприятие (в целом, как я уже писал, текст для чтения достаточно сложен).

«Невозможно отрешиться от мысли, что обычно люди меряют все ложной мерой: они рвутся к власти, успеху и богатству, восхищаются теми, кто всем этим обладает, зато недооценивают истинные блага жизни», - так начинается эта научная работа. Это предложение вполне могло бы быть началом какого-то художественного произведения. Мне почему-то оно напомнило начало романа «Анна Каренина»: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». И хотя, казалось бы, Фрейд использует вступление, не относящееся к научному жанру, на мой вкус, вся работа от подобного начала только выигрывает. Одновременно и задается некая дискуссия, и, в то же время, дается некая этическая максима, задающая тон всей работе, касающейся и этики в том числе. Фрейд во многом следует традиции философов 18-19 веков, от Руссо до Кьеркегора и Ницше, преподносивших философские идеи зачастую весьма поэтическим языком.