Формирование толерантного отношения к представителям иных культур: психологический аспект

Сегодня человечество стоит перед глобальными проблемами, от разрешения которых зависит его дальнейшее существование. Среди путей их решения первостепенное значение принадлежит установлению ненасильственного мира как высшей социальной ценности; межэтнической и межкультурной интеграции при сохранении уникальности каждого этноса и каждой культуры; развитию сотрудничества, терпимости и плюрализма; демократическому согласию во внешней и внутренней политике, в групповых и межличностных отношениях. В связи с этим важная роль отводится ослаблению человеческих предубеждений. На наш взгляд, именно в этом и заключается эффективное формирование терпимого отношения к представителям иных культур, религий и национальностей.

В психологии предубеждение определяется как установка, препятствующая адекватному восприятию сообщения или действия. Предубеждение – это негативный аттитюд, включающий негативные суждения и стереотипы, негативные эмоциональные реакции (страх, ненависть, враждебность) и тенденцию негативного поведения по отношению к другим группам и индивидам на основе их принадлежности к соответствующей группе (Денмарк, 2003). Наиболее распространены предубеждения в отношении таких признаков, как раса, национальность, религия, пол, возраст, сексуальная ориентация, особенности внешности, инвалидность, психические отклонения, умственная отсталость, СПИД, беженство и др. (Crocker I., Major B., 1989, и др.)[1].

Психологическое изучение предубеждений в 20 веке активнее развивалось за рубежом, чем в нашей стране. В советской психологии предубеждения изучали А.В.Петровский, И.С.Кон, В.П.Зинченко, Г.У.Солдатова, А.А.Бодалев и другие. И.С.Кон (1966) рассматривал предубеждение в контексте межэтнических отношений, с точки зрения установок и стереотипов социального восприятия. «Стереотип, - писал Кон, - неотъемлемый элемент обыденного сознания. Стереотип, аккумулирующий некий стандартизированный коллективный опыт и внушённый индивиду в процессе обучения и общения с другими, помогает человеку ориентироваться в жизни и определённым образом направляет его поведение». По мнению И.С.Кона, стереотип может быть истинным и ложным. Он может вызывать и положительные эмоции, и отрицательные. Его суть в том, что он выражает отношение, установку данной социальной группы к определённому явлению. Проблема возникает, когда эта установка становится враждебной и психологически, а затем и теоретически, обосновывает дискриминацию. Это и есть, с точки зрения И.С.Кона, предубеждение [2].

Подобной позиции придерживался и А.В.Петровский. Рассматривая установку как «неосознаваемое личностью состояние готовности, предрасположенности к деятельности, с помощью которой может быть удовлетворена та или иная потребность», он определял предубеждение как негативную установку (1986). Он также указывал на связь социальных стереотипов и жёстких обобщений личного опыта человека с предубеждениями и предрассудками [4].

В российской этнопсихологии этническое предубеждение и предрассудок понимаются как межэтнические установки, но не являются тождественными понятиями. Г.У.Солдатова (1998) рассматривает предубеждение как социально-перцептивный индикатор начальных форм межэтнической антипатии, в основе которого находится неприязнь и предпочтение своей группы чужим. Предубеждение, преломляясь через призму этноцентризма, превращается в предрассудок. Национальное превосходство переходит "в неприятие, презрение, нетерпимость к инонациональному". Таким образом, автор разводит понятия "предубеждение" и "предрассудок".

В «Большом психологическом словаре» под редакцией Б.Г.Мещерякова и В.П.Зинченко (2003) предубеждение рассматривается как синоним предрассудка: «социальный стереотип (как правило, гетеростереотип), ассоциированный с негативным (циничным, враждебным и/или фобическим) отношением (эмоционально-оценочным компонентом) к той или иной группе» [1].

Зарубежные исследователи также отмечают тесную связь социальных стереотипов и предубеждений (предрассудков). Уолтер Липпман (Lippmann, 1922) использовал слово «стереотип» для описания тенденции людей думать о ком-то или о чём-то схожим образом (как об имеющих схожие атрибуты), основываясь на общей черте, присущей каждому представителю данной категории. Хотя Липпман не сделал конкретной оценки природы стереотипов, исследователи вскоре начали рассматривать стереотипы в крайне негативном свете как деформирующий способ восприятия социальных групп. Стереотипы рассматривались как проявление иррационального, неаналитического способа познания (Stroebe & Insko, 1989). Некоторые исследователи (например, Adorno, Frenkel-Brunswik, Levinson & Sanford, 1950) характеризовали стереотипы как примеры ригидного мышления.

Иногда стереотипизацию рассматривали как проявление моральной дефективности человека, использующего стереотипы (Jones,1997). Однако затем исследователи начали отказываться от использования оценок корректности или моральности стереотипов или тех, кто ими руководствуется (Ashmore & Del Boca, 1981; Stephan & Rosenfield, 1982). Социальные психологи начали настаивать на том, что стереотипизацию необходимо исследовать как нормальный психический процесс (Allport, 1954; Brown, 1965; Fishman, 1957; Vinacke, 1957).

В начале 1970-х годов, с развитием социального познания, исследователи начинают рассматривать стереотипизацию как практически автоматический процесс категоризации, который, как полагают многие когнитивные и социальные психологи, является изначально присущим самой природе человеческого мышления (Fiske & Taylor, 1991; Hamilton & Sherman, 1994). Большинство зарубежных исследователей социального познания в настоящее время определяют стереотип как «комплекс представлений относительно личностных атрибутов группы людей» (Jones,1997, Wilder, 1993; Gardner, 1994)[3].

При обсуждении определения стереотипа следует проводить важное, хотя и не часто используемое, различие, а именно – различие между культурными и индивидуальными стереотипами (Allport, 1954; Ashmore & Del Boca, 1979, 1981). Культурные стереотипы – это «всеми принимаемые и общие для всех представителей данной культуры паттерны представлений и убеждений» (Ashmore & Del Boca, 1981), в то время как индивидуальные стереотипы – это представление (и убеждение) отдельного индивида относительно тех или иных характеристик определённой группы людей. Это различие важно как с теоретической, так и с методологической точек зрения. Важность этого различия связана с тем, что имеющийся у индивида культурный стереотип может не совпадать с его индивидуальным стереотипом относительно той же самой группы. Современные исследователи интересуются прежде всего оценкой индивидуальных стереотипов, поскольку многие эксперименты показали, что они прямо связаны со специфическими мыслями, чувствами и поведением индивида по отношению к группе (Dovidio, Brigham, Jonson & Gaertner, 1996 и др.).

Относительно природы стереотипов у зарубежных учёных существуют определённые разногласия. Некоторые полагают, что стереотип схож с установкой, рассматривая установку как общую оценку соответствующего объекта (Eagly & Chaiken, 1993). Исследователи традиционно рассматривали установки как состоящие из трёх компонентов: поведенческого, аффективного и когнитивного (Brecker, 1984; Eagly & Chaiken, 1998 ). Таким образом, некоторые теоретики определяют стереотип как межгрупповую установку, состоящую из этих трёх компонентов. Однако большинство исследователей, работающих в этой области, соглашаются с тем, что стереотипы представляют только когнитивную составляющую любой межгрупповой установки (Dovidio, 1996; Fiske, 1998; Hamilton & Sherman, 1994). Другие два компонента межгрупповой установки, аффективный и поведенческий, соответствуют предрассудку и дискриминации [3]. Такое понимание позволяет чётче определить связь и различие между стереотипами и предубеждениями.

В западной социальной психологии существуют различные понимания термина «предубеждение» («предрассудок»). Allport (1954) рассматривал предубеждение как оценочное суждение (аттитюд) в отношении некоторой аут-группы: отношение неточное, необоснованное и обобщенное, обязательно включающее в себя аффективную реакцию. При таком определении предубеждение рассматривается как совокупность двух компонентов: когнитивного и аффективного.

Сходное определение дает Brown (1995), уточняя, что когнитивными компонентами предубеждения являются негативные стереотипы о той или иной группе. Crandall, Eshleman and O`Brien (2002) рассматривают предубеждение как негативную оценку группы или индивида на основе его группового членства. В отличие от Allport’а (1954) эти авторы считают, что такая оценка не обязательно должна быть сверхобобщенной, неточной и необоснованной. Концептуализация предубеждения как оценки легко позволяет определить его эмпирически, но затрудняет возможность объяснить разнообразие поведенческих проявлений предубеждения.

Szajnberg (1994) определяет предубеждение как установку к направленной вовне агрессии, готовность деперсонализировать индивидов и обращаться с ними презрительно и враждебно как с группой. Данное определение включает в себя эмоциональный и поведенческий компонент и по смыслу схоже с понятием негативной социальной установки, кроме этого, очень важным является уточнение поведенческого проявления предубеждения.

Fiske (1993) рассматривает предубеждение как аффект. Такое определение открывает широкие возможности для объяснения поведенческого проявления предубеждения, но затрудняет его дифференцирование от других психологических явлений.

Подчеркнем, что в определении Allport’a (1954) предубежденность (антипатия) проявляется во враждебных реакциях. Это утверждение вызвало многочисленные дискуссии. Sears, Henry (2003) утверждают, что негативные чувства необязательно выражаются в неприязни и враждебности, а могут включать в себя страх, избегание, желание дистанцироваться, злость, отвращение, презрение, неловкость, дискомфорт. Заслуга этих авторов состоит в том, что они описали целый спектр чувств, связанных с предубеждением.

Другие авторы включают в аффективный компонент отсутствие позитивных реакций на объекты предубеждения (Glick P. et al., 2000; Brendl, Markman, Messner, 2001; Mackie D.M., Smith E.R., 1998). Так, Brewer (1999) считает, что предубежденность характеризуется не присутствием сильных негативных аттитюдов по отношению к меньшинствам, а скорее, отсутствием позитивных чувств по отношению к ним.

Денмарк (2003) описывает предубеждение как негативный аттитюд, имеющий трехкомпонентное строение. Когнитивный компонент этого аттитюда представляет собой стереотипные суждения и ожидания индивида в отношении конкретной группы. Аффективный компонент связан с глубокими эмоциональными переживаниями и сильными отрицательными чувствами, сопровождающими когнитивные реакции в отношении объектов предубеждения. Тенденция вести себя негативным образом по отношению к объектам предубеждения составляет собственно поведенческий компонент. В соответствии с традицией считалось, что предубеждение является следствием стереотипов и причиной дискриминации (Mackie, Smith, 1998). Толкование Денмарком термина "предубеждение" соответствует этой традиции. Однако некоторые авторы считают недоказанной связь стереотипов и предубеждения и ставят под сомнение необходимость использования самого концепта стереотип (см.: Mackie, Smith, 1998, Jussim et al.; E.R.Smith).

Наиболее полным нам представляется определение, данное Денмарком (2003): "предубеждение" рассматривается как негативный аттитюд, включающий: 1) негативные суждения и стереотипы, 2) различный спектр негативных эмоциональных реакций (страх, ненависть, враждебность) и 3) поведенческий компонент в виде намерения вести себя негативным образом по отношению к другим группам и индивидам на основе их принадлежности к соответствующей группе [1].

Таким образом, большинство современных отечественных и зарубежных исследователей могли бы придти к согласию по следующим пунктам: 1) предубеждение тесно связано с социальными стереотипами; 2) социальный стереотип может быть позитивным и негативным, истинным и ложным («полезным» и «вредным», в терминах некоторых американских исследователей); 3) необходимо различать культурные и индивидуальные стереотипы и предубеждения. Это важно как с теоретической, так и с методологической точек зрения.

Обычно человек не осознаёт или не хочет осознавать, что он предубеждён, и рассматривает своё отношение к объекту предубеждения как оправданное и объективное. Предубеждения характеризуются амбивалентностью. С одной стороны, являясь разновидностью обобщения и категоризации, этих естественных и всеобщих характеристик человеческого мышления, предубеждения вполне нормальны и даже необходимы для выживания и адаптации. Действительно, чтобы справиться с множеством впечатлений и вызовов обыденной, каждодневной жизни, нет необходимости всесторонне их анализировать. Это скорее вызовет замедление реакций и трудности в приспособлении. Человеку легче отнести некоторое впечатление к сформированной в прошлом опыте категории и найти способ быстро на него отреагировать. Хотя сверхобобщение иногда подводит, всё же оно упрощает жизнь.

Второй положительной чертой предубеждений и категорий (на которую указывал ещё Г.Олпорт) является то, что, будучи производными от позитивных ценностей личности, они до некоторой степени отражают и защищают их. Но, к сожалению, защищая свои глубокие убеждения и свой приятный привычный образ жизни, люди склонны навешивать негативные ярлыки на тех, кто их не разделяет.

Негативных сторон предубеждения больше, чем позитивных. Являясь примером субъективного, нелогичного, пристрастного мышления, как нами установлено, предубеждения могут оказывать следующие негативные эффекты: - мешают адекватному отражению реальности, человеческих качеств и отношений; это затрудняет социальное познание, вносит искажения во взаимоотношения людей; - оправдывают агрессивные поступки и негуманное отношение к другим людям; - ограничивают личный опыт их носителя, делают человека более ригидным и более зависимым, сдерживая его развитие и самоактуализацию; - оказывают отрицательное влияние на социально-психологический климат коллектива, вызывают дезадаптацию у жертв предубеждённого отношения.

Выполняя различные функции, предубеждения вырастают из различных источников. Мы условно объединяем их в следующие группы причин предубеждений: социальные, эмоциональные и когнитивные.

Социальные причины: - конформизм, потребность в принадлежности к группе; - потребность в более высоком статусе; - конкуренция (экологический закон Гаусса гласит: между видами с идентичными потребностями конкуренция максимальна).

Эмоциональные причины: - фрустрация; - самоподтверждающиеся пророчества; - предубеждения обеспечивают чувство социального превосходства, а также могут облегчать маскировку чувства неполноценности; - авторитаризм системы и личности (недостаток чувства безопасности у авторитарных людей предрасполагает их к чрезвычайной озабоченности вопросами власти и статуса, а также к негибкому, «чёрно-белому» мышлению и нетерпимости к неопределённости).

Когнитивные причины: - стереотипы, категоризация (для упрощения окружающего мира); - феномен «справедливого мира»; - самосохранение стереотипов (придавая определённое направление интерпретациям и памяти, они заставляют нас «обнаруживать» доказательства в их поддержку, даже если таковых не существует).

Таким образом, наше исследование показывает, что против предубеждений не существует простого средства, поскольку они являются результатом многих взаимосвязанных факторов. Действия по преодолению предубеждений должны быть тщательно подготовлены и научно обоснованы. В противном случае можно добиться обратного эффекта. Например, после насильственной интеграции представителей разных рас в образовательных учреждениях США, многие студенты стали более предубеждёнными. Поэтому прежде чем начать эффективную программу межкультурной интеграции, необходимо изучить психологические механизмы, лежащие в основе предубеждений и негативных отношений между людьми.

Поскольку причины предубеждений разнообразны, методика их ослабления должна быть комплексной. Рассмотрим её основные компоненты.

1. Интеграция (объединение в общую социальную группу). Для того, чтобы она была эффективной, необходимо соблюдать следующие условия (Aronson) [2]: 1) Сотрудничество, кооперация между «старыми» и «новыми» членами группы для достижения общей цели; 2) Частые внештатные взаимодействия между разными, но равными; 3) Длительные отношения сотрудничества; 4) Ценности интеграции и диалога должны поддерживаться общественным мнением; 5) Политические и общественные лидеры должны довести до сознания людей, что интеграция неизбежна, потому что изначально все люди обладают равными правами. Aronson считает, что быстрое включение и интеграция новых членов в группу предпочтительнее, чем постепенный, растянутый во времени процесс; 6) Важно и то, как представители разных культур работают вместе. Главные принципы – взаимопомощь и равенство.

2. В системе образования. Для того, чтобы научить детей жить в мирном обществе, нужно начинать со школы. Первым шагом будет использование методов обучения, предполагающих активное взаимодействие и взаимопомощь детей на уроке. Во-вторых, обучение техникам разрешения конфликтов. Психологами и конфликтологами разработаны для этой цели специальные тренинги. В-третьих, использование конструктивных техник диалога, когда учащиеся высказывают свою точку зрения, пытаются услышать и понять другого и учатся не унижать собеседника, даже если не согласны с его мнением. Четвёртое условие воспитания толерантности у школьников – посредничество взрослого в детских конфликтах. В конфликтологии разработаны специальные методики такого посредничества (медиаторства). Учащиеся приобретают навыки конструктивного обращения со своим гневом.

3. Дополнительные психологические подходы. Их достаточно много. Учёт причин предубеждений позволяет проводить их каузальную коррекцию в рамках психологических тренингов. Приведём 2 примера. 1) Так как проявление предубеждений часто служит повышению самооценки, то Fein, Spencer (1997) предложили ослабить связь между угрозой Я-образу и предубеждением с помощью мер, способствующих укреплению Я-образа. Одной из таких мер может стать, например, процедура описания своих значимых ценностей[4]. 2) Предубеждения могут быть как осознанными (эксплицитными), так и неосознанными (имплицитными). Разделение предубеждений на имплицитные и эксплицитные предполагает разные виды стратегий, направленных на их снижение. Воздействие на эмоциональные процессы (ослабление чувства угрозы, страха и т. д.) снижает имплицитные предубеждения. Знание о собственном предубеждении заставляет человека более осторожно судить о других и таким образом снижает эксплицитное предубеждение. На основе этого разделения строятся стратегии различных тренингов по снятию предубеждённости [1].

Несмотря на значительные успехи в исследовании психологических детерминант предубеждений, эта тема не теряет своей актуальности. Есть надежда, что, опираясь на открытые наукой закономерности, предубеждения можно будет ослабить, что позволит обеспечить большую безопасность личности и обществу, а также новые возможности для их развития.

Литература: 1. Ениколопов С. Н., Мешкова Н.В. Направления исследования предубеждённости в современной психологии. http://www.socioedu.ru/articles/sb2.php?zag=2&maintext=txt/enikolopov.txt 2. Кон И.С. Психология предрассудка. //Новый мир. 1966. № 9. 3. Нельсон Т. Психология предубеждений. Секреты шаблонов мышления, восприятия и поведения. – СПб., 2003. 4. Общая психология. /Под. ред. А.В.Петровского. – М., 1986. 5. Adorno T.W., Frenkel-Brunswik E., Levinson D.J., Sanford R.N. The authoritarian personality. New York: Harper. 1950. 6. Duckitt, J. Psychology and prejudice: A historical analysis and integrative framework. American Psychologist. 1992. 47. 1182 - 1193. 7. Fein S., Spencer S.J. Prejudice as self-image maintenance affirming the self derogating others. Journal of personality and social psychology. 1997. 73. 31 - 44.

Впервые статья была опубликована в издательстве МИТСО в 2005 году, затем на сайте http://psychology-guide.ru/specialists/information.php?id=2907&show=publications