Настоящий контакт возможен лишь при условии возможности отказа от него

Третья причина возможного отказа от присутствия коренится в самой его природе. Присутствие неотъемлемо от свободного выбора. Оно невозможно, если способность к выбору парализована. При этом контакт разрушается либо деформируется. Он либо парализован вовсе, как например, это происходит в случае психической травмы. Особенно отчетливо мы можем обнаружить такое положение вещей в ситуации насилия, когда жертва просто не имеет возможности покинуть контакт, который уже является для нее токсическим. Либо, другой вариант, контакт начинает регулироваться аварийным способом, который обеспечивает человеку self-парадигма. 

Однако оба описанных варианта исключают возможность присутственного контакта. Требование присутствия, которое не предполагает возможности отказа от него, напоминает мне требование спонтанности. Так, парадоксальным образом, фраза «Будь спонтанным!» убивает спонтанность, поскольку формирует ситуацию «double bind» – я или починяюсь требованию и в этом случае поступаю не спонтанно, либо отказываюсь быть спонтанным, не подчиняясь требованию. Таким образом, я обречен не быть спонтанным. Так происходит и при требовании присутствовать. Я либо выполняю требование, при этом все равно внешнее ли это требование или внутреннее, и тогда я не присутствую. Либо отвергаю требование и в этом случае также не присутствую.

Итак, психологическое присутствие может быть только свободным. К нему нельзя принудить. Именно по этой причине начинающие терапевты, находящиеся в пути осваивания диалогово-феноменологической психотерапии, довольно быстро устают или их «выбрасывает» из контакта. Присутствие – не в полном смысле волевой акт, это скорее акт выбора, что не одно и тоже. Мы не можем заставить себя присутствовать, но можем выбрать это. Именно по этой причине с самого начала подготовки психотерапевтов в идеологии диалогово-феноменологического подхода мы делаем акцент на свободе слушателей. На их доброй воле оставаться в обучающей программе или покинуть ее, присутствовать в контакте с клиентами или отказаться от него. Такое положение вещей является условием того, что будущие терапевты смогут оставить такое же право и своим клиентам. Ведь человек, обратившийся за психотерапией, может получать от нее пользу только до тех пор, пока сохраняет свободу. Свободу продолжения терапии или прекращения ее, а также свободу присутствия в контакте или выхода из него. Это то послание, которое с первой сессии терапевт несет для своего клиента. Напомню, именно выбор является базовой ценностью диалогово-феноменологического подхода, которая первична по отношению ко всем остальным, в том числе к присутствию и даже к переживанию.

Подытоживая сказанное, отмечу, что одна из причин, по которой человек может отказаться от присутствия своей Жизни в Жизни Другого, заключается в том, что именно свободный выбор определяет природу присутствия. Если терапевт или клиент по ходу терапии задает себе вопрос: «А волен ли я сейчас выйти из контакта или ограничить степень своего присутствия?» и отвечает на него отрицательно, то, по всей видимости, он уже не находится в присутственном контакте. Это же справедливо и за пределами психотерапевтического процесса. Например, вы ведете очень интересный и интимный разговор с близким для вас человеком. Время далеко за полночь. И вдруг вы замечаете, что уже некоторое время очень хотите спать, но что-то не позволяет вам остановить разговор. Задайте себе вопрос: «А по-прежнему, ли я присутствую в этом разговоре?» Скорее всего, вы заметите, что уже некоторое время вы отсутствуете в нем. И ваш собеседник также отсутствует. Как правило, такое осознавание всем приносит облегчение, и вы с удовольствием идете спать. 

http://pogodin.kiev.ua/news/nastoyaschiy-kontakt-vozmojen-lish-pri-uslovii-vozmojnosti-otkaza-ot-nego