Основы супервизии контрпереноса в консультировании

Исследование феномена переноса и контрпереноса в психологическом консультировании наиболее разработано в теории и практике психоанализа и аналитической психологии. Другие направления психотерапевтической практики сравнительно недавно стали серьезно учитывать данный феномен. Тем не менее, представляется бесспорным, что профессиональное отношение любого консультанта помогающей профессии испытывает на себе влияние трансферных восприятий и чувств, возникающих как отклик на особенности психической структуры клиента. В значительной степени профессиональные действия консультанта будут обусловлены этим влиянием.

Как должный уровень профессионального отношения к клиенту в литературе и практике часто используется термин «терапевтическая позиция», в целом узнаваемый психологом-практиком, но больше, как мне кажется, на интуитивном уровне.

Многие начинающие консультанты, незнакомые с проявлениями контрпереноса, пытаются относиться к клиенту «объективно» или «заботливо», подавляя действительно возникающие чувства и приписывая их собственной неопытности или недостаточной «проработанности». Тем более, что мнение некоторых авторов в чем-то поддерживает эти идеи. Так, в методических материалах экстренного телефонного консультирования, отношение консультанта к клиенту преподносится как «причудливая смесь заботы и беспристрастия» (по выражению Мэри Френсис Сили). Действительно, достаточно глубоко погружаясь в жизнь и переживания клиента, психолог заботится и принимает другого человека без тени осуждения, его внимания и чувства в первую очередь сосредоточены на чувствах и точке зрения клиента. Консультант в силу эмпатического сопереживания входит в состояние внутреннего мира клиента, разделяет его, отождествляется с ним. Но самого этого отождествления недостаточно для действительной заботы, действительной помощи. Консультант должен быть кем-то еще, чтобы помочь, нужна и другая идентификация. Эту другую сторону помогающей позиции консультанта часто описывают, как «объективную», «отстраненную». Мэри Френсис Сили: «С другой стороны консультант должен быть объективным и беспристрастным, не позволять себе быть полностью поглощенным проблемами клиента, сохранять определенную отстраненность, чтобы иметь возможность оказать поддержку, а не отождествлять себя с собеседником…». Данное высказывание действительно отражает практику профессионального консультирования, но не дает ответ на вопрос: если консультант разотождествляется с переживаниями клиента, с кем, с чем же он тогда отождествлен? Что это за позиция «объективности и беспристрастия»? Способен ли живой человек-консультант быть таким? Достаточно часто бывает, что под «объективностью» скрываются личностно обусловленные либо защитные реакции консультанта на контексты клиента, и сущность их, на мой взгляд, представляет собой неосознанный консультантом контрперенос. Позиция объективности принадлежит раннему психоанализу, который объяснял сильную эмоциональную реакцию терапевта на пациента недостаточной профессиональной готовностью терапевта. В настоящее время все больше психотерапевтов и психологов различных школ признают теснейшую связь переноса и контрпереноса и склонны рассматривать многие (если не все) состояния консультанта, возникающие по отношению к клиенту как динамику общего поля консультант-клиент под влиянием состояний клиента. Бесспорно, что между клиентом и консультантом возникает бессознательная индукция и сохранять мнимую «объективность» не представляется уже не только возможным, но и профессиональным.

Эмоциональные состояния консультанта, его переживания, особенности его отношения к клиенту обусловлены динамикой его эмпатических отождествлений/идентификаций, и этот процесс достаточно удобно распознавать в понятиях контрпереноса. Контрперенос проецируется ситуацией переноса и проявляется актуализированием у консультанта бессознательных (или частично осознанных) чувств, конфликтов, комплексов переживаний в ответ на материал клиента. Анализ переноса клиента чаще всего прямо недоступен как консультанту, так и супервизору, но может быть отслежен опосредовано через характер контрпереноса или параллельный процесс в супервизии.

Т.о., анализируя чувства и реакции консультанта по отношению к клиенту, супервизор должен знать и уметь видеть в конкретной практике основные позиции консультанта в контрпереносе. Следует также иметь в виду, что позиции контрпереноса взаимодействуют и динамически изменяются в процессе консультирования. Я употребляю слово «позиция» или «отношение», т.к. переживание контрпереноса не исчерпывается сферой чувств и эмоциональных состояний, но имеет комплексную природу, в которой можно выделить еще когнитивную, ценностную, образную, поведенческую и телесную составляющие.

Условно позиции контрпереноса консультанта можно разделить на следующие:

Позиция согласующегося (конкорданного) контрпереноса (по Генриху Ракеру) или переживания, соответствующие переживаниям клиента. Это прямое эмпатическое сопереживание, иногда этот контрперенос называют еще синтонным или гармоничным. Т.е. если клиент переживает, например, вину, беспомощность или беспокойство, консультант разделяет эти состояния, эмпатически переживая то же самое. Психоаналитически, данный контрперенос дает возможность пережить отношение клиента к раннему объекту. Если консультант не осознает данную позицию, он не в состоянии управлять динамикой состояний клиента, если же осознает, он выходит на другой, более высокий уровень сознания и владения ситуацией консультирования и получает доступ к иной идентификации. Данный контрперенос является основным и первичным, без него невозможно понимание внутреннего мира клиента.
Позиция дополняющего (комплементарного) контрпереноса или переживания, соответствующие переживаниям раннего/значимого объекта по отношению к ребенку/клиенту. В этом случае, взаимодействуя с клиентом, переживающим, например, вину и беспомощность, консультант может войти в состояние заботы, либо обвинения, авторитарности или чувства полноты собственной власти (или др., в каждом случае комплементарное состояние зависит от объектных отношений клиента, которые подсознательно чувствует консультант). Данный контрперенос, как отмечает Н. Мак-Вильямс, на поверхностный взгляд может казаться неэмпатичным. В действительности, консультант в данном контрпереносе не перестает эмпатически чувствовать клиента, но чувствует и те энергии, которые испытывают те люди (объекты), которые связаны с клиентом тесными отношениями. И идентифицироваться с ними. Например, эмпатически чувствуя клиентку, которая рассказывает, как много лет ее не ценит муж, обижает, унижает и проч., консультант в какой-то момент может начать испытывать сильное раздражение. Если он опытен в распознавании собственных чувств, он может осознать, что в данный момент он с большой долей вероятности чувствует не свои чувства (не только свои), а мужа клиентки. Доминирование комплементарного контрпереноса происходит за счет интроекции консультантом различных частей внутреннего мира клиента, внутренних фигур, которые в свою очередь отражают историю его отношений с фигурами внешними. Если консультант не осознает источник контрпереноса, он рискует повторить реакцию этих близких, которая может не являться терапевтичной. Если осознает чувства и приписывает их своей личности, он лишается важной информации о клиенте и некоторых возможностей в консультировании. Если консультант осознает наличие и суть контрпереноса, он переходит на более высокий уровень осознания и владения ситуацией консультирования.
Позиция сопротивления или защитные переживания психолога-консультанта на реакцию контрпереноса. Данная позиция может возникать, если психолог не готов открыться переживаниям, которые актуализируются при работе с контекстом клиента и показывает, какие части жизненного опыта консультанта являются болезненными и непринятыми. Понятно, что консультант тоже человек и имеет свой предел эмпатии и право на защитные реакции, но все же это скорее не-позиция, которая должна быть как минимум осознана. Если она не осознается, консультант приписывает контексту клиента произвольные характеристики (часто обусловленные собственной травмой либо состоянием «выгорания»), чувства же настоящего контрпереноса блокируются, и реальность клиента становится недоступной. Некоторые исследователи называют этот контрперенос невротическим (Г. Ракер) или иллюзорным (М. Фордем). Если консультант способен осознать свою защитную позицию, он получает возможность отделить свой контекст от контекста клиента, и вернуться к эмпатическому сопереживанию. А также определить фокус индивидуальной работы для собственной терапии.
Терапевтическая позиция. Осознав синтонный и комплементарный контрперенос, консультант, во-первых, получает возможность более комплексного понимания реальности клиента и, во-вторых, создает более объемлющую идентификацию, выходя за пределы двух первых позиций (и раннего/значимого опыта клиента). Соответственно, имеет возможность помочь клиенту сделать то же самое, обеспечив расширение его идентификации и открыв новый уровень овладения жизненной ситуацией. Т.о. терапевтическая позиция представляет собой переживание принятия и осознанного отношения консультанта к двум основным позициям контрпереноса. Суть осознания как психического процесса – трансценденция, выход за пределы в более высокий порядок, в более широкий контекст и соответственно видение из этого контекста. Какое-то существенное изменение происходит, когда консультант может эмпатически переживать, например, и жалующуюся обесцененную женщину и ее раздраженного мужа одновременно. Например, приходит такой вопрос: а что еще происходит с их душами, пока они изводят друг друга? Интересно, что осознавая несколько объектов эмпатии одномоментно, консультант начинает испытывать состояние мягкого сострадания и принятия ко всем фигурам контекста клиента. Поднимаясь в это состояние сознания, «Я» консультанта, его «точка сборки», его вершина (Бион) одновременно в поле своего принятия держит как переживания опыта клиента (эмпатически чувствуя его как себя), так и существенные для клиента объекты его внутреннего мира (также эмпатически их чувствуя). Однако, встает вопрос: какой новый объект идентификации «Я» консультанта появляется в терапевтической позиции? Психоанализ долгое время довольствовался двумя первыми видами контрпереноса, ограничением которых являлась их обусловленность ранним детским опытом клиента. Тем не менее, очевидно, что этот опыт не исчерпывает всех возможных отношений консультанта к клиенту. Сравнительно недавно было введено понятие анаклитического контрпереноса (Спотниц, Э. Лигнер). Этот контрперенос возникает на зрелых этапах работы с клиентом как некое отношение, которого клиент был лишен на протяжении своих зависимых лет, но которые ему были нужны для созревания. Т.е. в анаклитическом контрпереносе терапевт отождествляется скорее с более зрелой идеализированной родительской/значимой фигурой, чем имеющейся в опыте клиента. Такой контрперенос очень важен и полезен клиенту, но опять же не исчерпывающ. По нашему мнению, для понимания терапевтической позиции не стоит ограничиваться реальными и идеализированными объектами отношений клиента, но стоит допустить, что осуществив трансценденцию объектных контрпереносов, консультант оказывается в более объемлющем контексте смыслов, чем социальные. Следуя за развитием контрпереноса, мы можем видеть, что каждый следующий его вид (кроме защиты), отражает более крупный уровень идентификаций. Получаются следующие уровни объектов отождествления: индивидуальный человек - значимые внешне/внутренние фигуры (система его объектов и их интериоризаций) - Мир (система возможных социальных отношений) - Бог (условно как система законов мироздания, архетипических фигур, носителей смыслов). Считаю, что идентичность консультанта в процессе переживания глубокого контакта с клиентом, может включать и включает эти классы (уровни) осознания. Естественно, что работая с конкретным клиентом, консультант не может контрпереносом объять целиком ни один из этих уровней, но вполне способен объять определенный срез этих уровней, соответственно актуальному состоянию клиента (и зрелости собственного осознания). Замечено, что когда психолог входит в состояние терапевтической позиции, клиент это бессознательно воспринимает тут же и динамика консультации меняется. Источник идентификации такого контрпереноса чаще всего не представлен отчетливо и не персонализирован, но ощущается явственно как «поток», как расширенное состояние сознания, из которого консультант ясно видит систему значимых взаимосвязей клиента. Интересно, что когда терапевтическая позиция как состояние сознания появляется, становится невозможным испытывать (по крайней мере, длительно) явно выраженные чувства синтонной и комплементарной эмпатии (грубо говоря, психолог перестает быть «на чьей-либо стороне»). Эмпатийное переживание в терапевтической позиции более тихое и тонкое (но все же не объективное и беспристрастное), и при его устойчивости контакт с переживаниями клиента и его внутренне-внешними фигурами не теряется.

Первые две позиции контрпереноса обусловлены контекстом переживаний клиента, возникают неизбежно и неосознанно и являются прекрасным материалом для понимания клиента, если психолог их осознает. Говоря очень упрощенно, синтонный контрперенос вводит психолога во внутренний мир клиента, комплементарный позволяет почувствовать отношения значимых людей к клиенту, основные внутренние системы отношений клиента. Терапевтическая позиция не так зависима от особенностей контекста, предъявляемого клиентом, и является позицией осознания и принятия состояний контрпереноса (т.е. всей совокупности переживаний, которые вызывает в нас соприкосновение с клиентом и его системой связей с миром), какими бы они ни были. Но терапевтическая позиция не может возникать, так сказать, теоретически - она всегда имеет основанием глубокую здесь и сейчас переживаемую эмпатию. Прийти к терапевтической позиции возможно только честно пережив и приняв синтонный и комплементарный контрперенос. Поэтому состояние терапевтической позиции не может быть неизменно зафиксированным, но постоянно обогащается новыми нюансами объектных контрпереносов, ресурсов, смыслов, опять уходит в синтонную эмпатию и т.д. Т.о. терапевтическая позиция консультанта обеспечивает наиболее полную профессиональную помощь клиенту за счет того, что консультант во-первых способен видеть и учитывать больший спектр факторов внутреннего и потенциального мира клиента, а во-вторых нахождение психолога в терапевтической позиции создает особое поле восприятия и взаимодействия в процессе консультирования. Транслирование терапевтической позиции создает помогающие отношения и актуализирует ресурсы клиента.

Способность создать терапевтическую позицию зависит не от желания помочь, не от качеств личности консультанта (хотя вообще-то от этого тоже, но опосредовано), не от знания теорий и методов. А от зрелости и гибкости эмпатии консультанта, от того, насколько он способен отдать свою эмпатию всем объектам контекста клиента, развить свое принимающее внимание так, чтобы оно могло чувствовать существенные связи внутреннего мира клиента со всем миром и его законами. И важно помнить, что при любом виде контрпереноса, консультант осознанно его учитывает и управляет им, а не вещает «истины в последней инстанции».

В этой способности к зрелой эмпатии личность консультанта (с ее неизбежными несовершенствами) отходит на какой-то дальний план, и его терапевтические реакции, решения и восприятие перестают быть личностно (и теоретически) обусловленными. Когда консультант по-настоящему чувствует, переживает и дает право на существование многим объектам своего внимания в контексте одного клиента, его действия становятся более профессиональными, так как он видит живую систему, а не ее элемент. Мир клиента видится восхитительно сложным, неоднозначным и ресурсным.

Несколько важных моментов супервизии контрпереноса:

В ходе обсуждения клиентского материала обращать внимание не только на эмоционально заряженные высказывания и реакции консультанта, но и на чрезмерно отстраненные, что может свидетельствовать о сопротивлении контрпереносу.
Обращать внимание на однозначно неизменные чувства консультанта по отношению к клиенту, т.е. «застревание» в одном виде контрпереноса. Это не всегда является профессионально неверным, например, работая с ситуацией потери близкого человека, контрперенос будет преимущественно и оправданно синтонным. Но даже в этой ситуации, обращение консультанта к другим идентификациям, например, как переживают потерю другие близкие, как мог бы относиться к чувствам клиента сам ушедший или другие уровни идентификации могут дать клиенту ресурс. В ситуации же потенциально конфликтной, с разными интересами внешних или внутренних фигур, «застревание» в одном виде контрпереноса и подавление других будет явным обеднением консультации.
Не ограничиваться называнием чувств консультанта, но искать источник контрпереноса. Задавать странный вопрос: «чьи чувства/ощущения ты сейчас испытываешь? Что это может говорить о клиенте и его ситуации?».
Помогать консультанту отделять его собственный контекст от контекста клиента, определять его актуальную зону личностной проработки.
Допускать и поощрять консультанта открывать в супервизии любые чувства, состояния и образы его отношения к клиенту, а не только «хорошие». Инициировать возможность осознания различных «Я»-идентификаций консультанта.