Свой среди чужих и чужой среди своих

Да, бывает в нашей жизни и такое, когда гораздо приятнее и комфортнее находиться среди чужих людей. Общность интересов, взглядов, единство восприятия событий, отношение к общественным нормам и правилам и многое другое, вполне способно объединить тех, кто не имеет кровного родства и не называется родственниками. Наличие таких людей в нашем окружении украшает жизнь, позволяет ее расцветить разнообразием эмоций и новых ощущений, дает возможность получать поддержку и тепло в сложные жизненные периоды и возможность разделить радость счастливых моментов. И это здорово, это наш выбор отношений, общения и времяпровождения.

Но есть в жизни еще и другая часть отношений и общения, та, которую мы не выбираем, та, которая дана нам от рождения — общение с родителями и другими родственниками. В идеале эти отношения должны служить жизненной опорой, местом, где любят безусловно, принимают таким, как ты есть, нерушимой стеной, за которой всегда можно найти приют после жизненных странствий и скитаний.

Но в реальной жизни, к сожалению, далеко не все могут похвастаться такими отношениями с родственниками. И ни для кого не секрет, что испорченные отношения являются итогом накопленных старых горечей и обид, стереотипного стиля поведения и нежелания меняться со стороны всех участников взаимодействия. А родом эти проблемы чаще всего из детства, из периода, в течение которого дети и родители имеют возможность стать самыми родными и близкими людьми во всех отношениях.

Тем не менее, зачастую за время совместного проживания в одной семье, дети и их родители накапливают столько негативных эмоций, психологических травм, неприятных воспоминаний, непроговоренных и неосознанных обид и обманутых ожиданий, что их биологическое родство остается единственным связующим звеном в цепочке отношений. Они становятся чужими среди своих.

Взяв за теоретическую основу концепцию развития субъективной реальности в онтогенезе российского психолога В.И. Слободчикова, мы попытались с помощью небольшого исследования проанализировать, какие же особенности отношений родителей с их детьми являются наиболее травмирующими для последних и ведут к отчуждению в отношениях.

Автор концепции считает (и не только он) взрослого человека практически единственным необходимым условием здоровой и полноценной жизни ребенка и классифицирует значимых взрослых по двум характеристикам: духовной связанности и кровному родству. На этом основании автор выделяет 4 типа детско-взрослой общности: родной и близкий; чужой, но близкий; родной, но чуждый; чужой и чуждый. Понятие «значимый взрослый» подразумевает родного, близкого человека (родитель, опекун, учитель и т.д.), который оказывает определяющее влияние на условия и образ жизни ребенка.

Среди опрошенных нами 200 детей и подростков от 8 до 17 лет не было выявлено не одного случая отношений по типу «чужой, но близкий». Это значит, что опыт наличия значимого взрослого, не являющегося родственником, переживается детьми как негативный и относится ими к типу взаимоотношений «чужой и чуждый» (6% опрошенных). Имея родителей (или родителя), не сумевших стать значимыми для собственного ребенка, последний вынужден опираться на кого-то из взрослых, не являющихся членами семьи, в то же время внутренне отвергая возможность сблизиться с ним духовно. Как правило, роль этого значимого взрослого достается учителям, соседям, тренерам различных секций и руководителям кружков по интересам.

Таким образом, 94% детей и подростков считают родителей самыми значимыми людьми в своей жизни, что, безусловно, является позитивным фактором детско-родительских отношений. Тем не менее, только 70% опрошенных отмечают духовное родство со своими родителями и характеризуют отношения с ними как «родной и близкий». А 24% респондентов описывают отношения с родителями, как «родной, но чуждый», что является настораживающим фактом.

Что же происходит в семье такого, что делает чуждыми родных людей, разделяет на два (а бывает и более) лагеря детей и их родителей, мешает чувствовать близость, искать и получать поддержку?

Исходя из концепции Слободчикова дисфункции детско-взрослой общности могут содержать четыре состояния: со-бытийная депревация, со-бытийная оккупация, со-бытийная лабильность, внутренняя (внешняя) оппозиция. Еще одно состояние детско-взрослой общности, не являющейся психологической дисфункцией, — это функциональная полноценность и состоятельность со-бытия. Это состояние является нормой.

Мы попытались выяснить, какие особенности имеют отношения родителей с детьми, которых последние считают чуждыми. Полученные результаты позволили выявить, что 5% таких детей чувствуют отстраненность взрослого и низкую эмоциональную заряженность ребенком, отсутствие интереса к событиям его жизни (со-бытийная депревация). Эту группу составили девочки от 8 до 13 лет, что говорит о значимости для девочек этого возраста внимания со стороны родителей, их активного участия в жизни дочери, проявления искренней заботы, ласки. Отсутствие такового они переживают как недостаток духовной связанности с взрослыми.

Еще 5% опрошенных (мальчики 8-13 лет) отметили бесцеремонное отношение со стороны родителей, игнорирование интересов, подмену актуальности ребенка актуальностью взрослого, невозможность смелого выражения своего мнения и взглядов (признаки со-бытийной оккупации). То есть мальчики детского и младшего подросткового возраста особенно болезненно переживают неуважительное, излишне строгое и директивное отношение к себе со стороны родителей.

Самой наполненной и представленной всеми возрастными категориями оказалась группа детей, отметившая проявления непоследовательности, противоречивости и необоснованности поступков взрослого, зависимость различного отношения к одним и тем же событиям от настроения взрослого, непредсказуемость поощрений и наказаний, невозможность прояснить что разрешается, а что запрещается (со-бытийная лабильность, 9,5%).

Младшие мальчики (8-10 лет, 4,5%), охарактеризовали родителей, как недоброжелательных к окружающим, с враждебной настроенностью по отношению к другим людям и требованием такого же отношения со стороны ребенка (внешняя оппозиция), что переживается детьми как необоснованные запреты и ограничения. Ребенку сложно понять, почему вокруг так много плохих людей, почему с ними нельзя общаться, играть, какие признаки указывают на невозможность отношений с окружающими (чаще всего их очень много и они понятны только взрослому, вернее его нездоровому способу восприятия окружающей действительности).

Таким образом, если взрослый человек является условием полноценного, гармоничного развития ребенка, то взаимопонимание взрослого и ребенка, их внутреннее единство, являются необходимым условием духовного развития личности, хотелось бы, чтобы мы, родители, не забывали об этом.

Не претендуя на исключительную ценность и новизну результатов нашего мини-исследования, хочется надеяться, что взгляд на ситуацию детско-родительских отношений глазами детей, поможет неравнодушным родителям переосмыслить свой способ взаимодействия с ребенком. Возможно осознание причин, способных привести к отчуждению с самыми близкими людьми, вызовет у кого-то желание попытаться их устранить или минимизировать, не важно, собственными силами или с помощью специалиста.

Желаю вам быть своими среди своих и иметь в своем окружении побольше людей, которых бы вы с уверенностью причислили к категории «родной и близкий»!

Литература:

1. Слободчиков В.И., Исаев Е.И. Основы психологической антропологии. Психология человека: введение в психологию субъективности. Учебное пособие для вузов. – М.: Школа-Пресс, 1995.
2. Слободчиков В.И., Цукерман Г.А. Антропологический принцип в психологии развития// Вопросы психологии. 1998. № 6 С.3-17.
3. Слободчиков В.И., Шувалов А.В. Антропологический подход к решению проблемы психологического здоровья детей// Вопросы психологии. 2001 № 4 С.91-105.
4. Цукерман Г.А.,Слободчиков В.И. Мы, взрослые и другие люди // Семья и школа. 1989. №11.С.18—20; №12. С.19—21.