|
|
Об основных вехах крушения корабля духовности и веры...Автор статьи: Яцкевич Константин Владимирович
Особенность любой правды в том, что она шокирует восприятие, вступая в конфликт с установками и ожиданиями сознания, которые всегда стараются быть благими и позитивными, но правда - это чаще горькое лекарство, которое вовсе не предполагает удовольствия от её вкушения. Именно за это горькое послевкусие правду и не любят, стремясь уйти в иллюзии позитива, но иногда сермяжная правда становится настолько явной и очевидной, что от неё уже не уйти, не убежать и не спрятаться. Говоря о состоянии современного русского православия, с болью в сердце нельзя не признать очевидного плачевного состояния веры, церкви и самого православия, как фундаментального вероучения и мировой религии, а точнее конфессии, претендующей на роль истинной выразительницы сути христианства, как учения Иисуса Христа о любви и спасении души. И речь идёт в первую очередь даже не столько о противоречиях самого православия, которое, вне всяких сомнений, верно по своей богооткровенной сути, которая была доказана тысячами подвижников благочестия и святых отцов, достигавших на этом пути высшего совершенства. Речь идёт о современных плодах веры, которых давно уже нет, т.е. о тех плодах и дарах Святого Духа, которые и знаменуют собой высшее духовное состояние человека, которое и есть спасённое состояние, знаменующее выход из «ветхого» в «новое» качество Христово. Отсутствие «плодов» веры говорит о том, что имеет место глубокий разрыв и искажение в делании духовном, которое превратилось в профанацию, поскольку подлинность всего познаётся только по плодам – «по плодам их узнаете их» (Мф. 7; 16) Под «плодами» в данном случае и понимаются плоды и дары Святого Духа в виде достигнутых на пути веры духовных совершенств по изменению и преображению человека из «падшего» и несовершенного в «искупленного» и совершенного.
Как же так случилось, что русское православие, как истинная вера и религия (конфессия), за последние десятилетия оказалась в совершенно безблагодатном и глубоко кризисном состоянии, очевидными для все «плодами» которого стали не высшие добродетели, а коррупция, бюрократизм, формализм, омирщение, скандалы и разоблачения, активная коммерческая деятельность, административный беспредел, безнаказанность, невозможность критики священноначалия, гонения на критикующих и т.д. и т.п. ? Как так случилось, что из «Дома Молитвы» Церковь Христова превратилась в мощнейшую идеологическую «империю» и «бизнес корпорацию» по социально-религиозному обслуживанию населения на платной основе ? Говоря другими словами, как случилось, что цели и задачи исконного христианства и святоотеческого православия так радикально разошлись с целями и задачами Русской Православной Церкви, заведя в глубокий тупик современное русское православие и церковь, как социальный институт ? Ответ на этот вопрос крайне не прост и требует знания тех предпосылок, которые к этому подводили, а среди них можно выделить четыре наиболее значительные вехи в истории русского православия.
Данные причины наглядно свидетельствуют о том, что с конца 15-го – начала 16-го веков, как наиболее благодатного периода в истории Русской Православной Церкви, имела место откровенно гибельная для церкви тенденция, связанная с тем, что церковь (с маленькой буквы), как социальный институт, утратила свой изначальный аскетический и общинный (соборный) статус полной независимости и обособленности от государства (отречённости от мира), как сугубо духовного института, подчиняющегося сугубо духовным законам, и стала на путь «колаборационизма», т.е. сотрудничества или «заигрывания» с государством и властью. Данное «заигрывание», длившееся на протяжении более чем 4-х веков, приведшее к сращиванию церковных структур с государственными и активным вмешательством государства в жизнь церкви, как социального института, стало для церкви фатальным, поскольку большинство пороков государственной системы, а именно взяточничество (подношение), карьеризм, бюрократизм, формализм, морализаторство, потаковничество, коррупция и т.д. из разлагающейся в конце 19-го века государственной системы перекочевали в церковную, поставив казённую церковь на одну чашу весов с государственной системой. Именно поэтому Октябрьская революция 1917 г. уничтожила оба института – и государственный и церковный, поскольку по обилию пороков они стали по сути одним целым и глубоко порочным. При этом самое парадоксальное то, что своего «могильщика» в лице большевиков и носителей идей марксизма-ленинизма породил сам церковный институт своим собственным формализмом, схоластикой, омирщением и морализаторством, о чём точно сказал преп. Варсонофий Оптинский - «революция вышла - можно вздрогнуть даже - из семинарии». Перед самой революций церковное разложение и формализм достигли чудовищных масштабов, когда семинаристы, как будущие священники, стали полной противоположностью духовности, аскетики и внутренней дисциплины. Выпускник Московской духовной академии митрополит Вениамин (Федченков) писал:
Иными словами, в первых рядах революционеров, которые и сокрушили церковный институт, были именно семинаристы, впитавшие глубоко ложного, выхолощенного и искажённого голым морализмом христианства и православия, из которого была изъята вся сакральная, мистическая и духовная основа. Вот что далее пишет митрополит Вениамин (Федченков) после своего назначения в Санкт-Петербургскую духовную семинарию:
Аналогичное описывает в своих воспоминаниях и митрополит Евлогий:
Таким образом, нет ничего удивительного в крушении церковного института в начале 20-го века, поскольку к этому времени церковный институт находился в состоянии глубочайшего внутреннего кризиса и разложения, вызванного сращиванием с государством и отходом от подлинного духа соборности, общинности, подвижничества и аскетики. В чём состояла ошибка церкви и был ли шанс избежать этого ? Это очень не простой вопрос, но вся логика Евангелия и святоотеческого предания однозначно говорят о том, что мирское (ветхое) и духовное (новое) несовместимы ни при каких условиях, как существующие по совершенно разным законам «кесаря» и «Божьим». При этом законы «Божьи» являются доминирующими, как вневременные, а законы «кесаря» подчинёнными, как временные и преходящие. Именно поэтому «кесарю» нужно только отдавать «кесарево», сохраняя и наращивая главное - «Божье» для Бога. Совмещение в одном «Божьего» и «кесарева» в итоге приводит к торжеству «кесарева» во всём и распространению «кесарева» на «Божье», поскольку власть кесаря (царя) в мире абсолютна, а Церковь всегда была средством спасения и отречения от мира и власти «кесаря». Не знание этого принципа и стало средством внутреннего разложения церковного института от срастания с государством. Говоря о принципиальных 4-х вехах в истории русского православия, которые показывают динамику разложения церковного института, нельзя не сказать и о пятой вехе, связанной с т.н. возрождением РПЦ и восстановлением Московского патриархата. 5. Воссоздание в 1943 г. по личному поручению Сталина Московского патриархата на соборе епископов Русской Православной Церкви с введением в состав высшего церковного руководства законспирированных сотрудников и агентов НКВД для осуществления внутреннего государственного контроля за работой церковного института, призванного стать оплотом гражданской нравственности, морали и добропорядочности.
Данный акт, с одной стороны вроде бы способствовавший благому делу возрождения православия и Православной Церкви в России, в действительности ничего нового не возрождал, поскольку реанимирована Сталиным была всё та же нежизнеспособная, безблагодатная и глубоко искажённая схоластикой, демагогией и морализмом церковная система, которая практически полностью утратила к концу 19-го века свою сакральную и сущностную духовную основу, сохранив лишь внешнюю душевную и моральную. Говоря другими словами, в 1943 г. был искусственно реанимирован «труп» прежнего церковного организма или только внешняя форма церковной системы, которая в итоге в ещё большей степени оказалась под «каблуком» власти и государства. Очевидно, что скрытое влияние государства на церковь не могло не отразиться на целях и задачах церковного института, которые из духовно-аскетической плоскости ниспали в плоскость моральную и душевную, а позднее и откровенно идеологическую. В итоге сугубо духовная (сакральная и мистическая) составляющая христианства и православия и в советский период и перестроечный оказалась под полным запретом, тогда как душевная (моральная и идеологическая) стала всеобъемлющей, особенно в период перестройки и крушения базовых советских ценностей. Именно этот постперестроечный период дикого рынка и бандитского беспредела и сделал Русской Православной Церкви популярность, как институту сохранения и укрепления нравственности и морали. С конца 80-х до начала 00 г. церковный институт переживал период активного социального подъёма и возрождения, но не духовного нужно заметить, а морально-нравственного. В это время в Церковь пришло много активистов и подлинно неравнодушных людей, стало популярно волонтёрство и миссионерство. В это время получили подъём и развитие многие прогрессивные инициативы именно гражданского и морально-нравственного характера. В это же время получило самое активное развитие и направление христианской психологии, которое позднее было свёрнуто церковным руководством, как и многие другие благие начинания. В чём же причина столь непродолжительного периода подъёма церковной активности и очередного кризиса ? Причина стара как мир и заключается всё в том же пресловутом порочном влиянии монополии государственной системы на социальный институт церкви и проявлением в церковном институте всех тех же самых пороков, которые имеют место и в государственной системе, а именно - взяточничество (подношение), коррупция, карьеризм, бюрократизм, формализм, потаковничество и избегание правды и критики. В итоге уже к 2010 г. церковный институт стал ощущать и испытывать на себе все те же самые пороки и проблемы, какие имели место в РПЦ в конце 19-го века накануне революции. В настоящее время кризисная ситуация, складывающаяся в РПЦ, отличается от той, что была 100 лет назад лишь тем, что проблемная ситуация в церкови не отдана стихии, а опирается мощь и силу тоталитарного государства, а потому ситуация искусственно сдерживается силой государственной власти и ужесточением внутрицерковной дисциплины. Долго ли продержится это искусственное сдерживание без кардинальных изменений ? Ответить на этот вопрос сложно, но многим людям, даже включая глубоко верующих и безгранично преданных Церкви, уже становится понятно и очевидно, что социальный институт церкви находятся в глубочайшем кризисе и стагнации, поскольку потерял правильный вектор своего развития, отстал от жизни и передовой социальных проблем, разогнал всех активистов и неравнодушных и оброс собственностью, коррупцией, круговой порукой, привилегиями и защитой от правды и любой критики. Государство, несомненно, будет стараться всеми силами и средствами держать на плаву «тонущий церковный корабль», который уже фактически затонул, как институт духовности, подвижничества и духовного знания, а держится на поверхности голой социальной морали и идеологии. Вместе с тем, государству не выгодно бесконечно долго держать эту ситуацию на «плаву» без изменений и оно будет вынуждено ставить вопрос перед церковным руководством ребром, поскольку брожение в церкви идёт всё более активными темпами и в обществе уже прямым текстом звучит антицерковная риторика. Подводя итог нашим рассуждениям, можно сказать о том, что одной из главных причин нынешнего печального состояния РПЦ, как социального института, можно считать глубочайший разрыв между исконным святоотеческим православием в традиции святых отцов Восточной Церкви и православием постсоветским, как «сталинским и прокоммунистическим», в котором был грубо попран и нарушен принцип Божественного водительства и православной соборности. Никто из смертных человеков, включая и самого Сталина, как «вождя народов», не может заменить Бога Отца, Христа и Святой Дух, создавая или возрождая церковный институт и патриархат, из каких бы благих намерений и соображений он ни исходил при этом, а потому всё то, что создано не Богом, а смертным человеком, обречено на разрушение в мире. Слова же о том, что «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16; 18) для всех духовно зрячих и рассуждающих означают не социальный институт церкви, подконтрольный государству, а Церковь Христову Небесную, как незримую Лествицу в Небо, которая как «жена, облечённая в Солнце», всегда незримо пребывает в пустыне духа человеческой души - в сердце, откуда она и вышла в мир и куда она всякий раз уходит от «красного дракона коммунизма» в периоды тяжких испытаний.
Поиск своей пустыни духа в своём духовном сердце сегодня – это и есть способ спасения души в дни большого хаоса, смятения и лжи… По материалам книги "Заметки о христианской психологии", 2019 г. Категория: СТАТЬИ » Статьи по психологии Другие новости по теме: --- Код для вставки на сайт или в блог: Код для вставки в форум (BBCode): Прямая ссылка на эту публикацию:
|
|
