Четыре разных человека. Кто из них счастлив?

Перед нами уже давно стоит самый важный вопрос: так что же такое «привязанность»? Обратимся к двум классическим значения этого термина.

• По Джону Боулби: «Длительная связанность между человеческими существами»
• По Мэри Эйнсворт: Привязанность «может быть определена как аффективная связь, которую человек или животное формирует между ним и специфическим Другим; связь, которая связывает их вместе в пространстве и выдерживается во времени»

Что важного мы можем вынести из этих двух классических определений?

Определенно важным является общность значения привязанности по Джону Боулби. Он утверждается, что это связь между двумя человеческими существами, не сводя ее до ребенка и матери. Именно этот момент является ключевым: привязанность существует между ребенком и другим значимым человеком, но в конечном итоге распространяется и на других людей и, возможно, животных.

В определении Мэри Эйнсворт скрывается несколько важных нюансов: первый касается того, что эта специфическая связь является аффективной или эмоциональной; второй нюанс в том, что эта связь устанавливается между человеком (животным) и специфическим Другим; третий – в том, что эта связь не разрывается ни временем, ни пространством.

Сделаем специфическое обобщение, которое в дальнейшем будет использовано нами как ключевое: паттерн привязанности, приобретенный в первые годы жизни (или измененный после травмы), распространяется на все интерперсональные, человеческие коммуникации.

Отсюда проистекает первый ключевой момент: привязанность – как связь между двумя людьми – существует вне времени и пространства, распространяясь не только на родителей – это подводит нас к важному выводу: привязанность – это характерный паттерн человеческих взаимоотношений. Он присущ не только детям, но и взрослым и распространяется на все сферы жизни, где только есть контакт: это семья, работа, друзья, прочие социальные коммуникации. И, кажется, нет двух одинаковых людей, как нет и двух одинаковых паттернов привязанности. Но это не так и сейчас я объясню почему.

Для удобства понимания этого феномена я предлагаю обратиться к следующей метафоре. Представьте себе апельсин. Каждый из нас моментально представил на экране сознания нечто желто-оранжевое, ароматное, твердое, сладкое внутри. Даже если различия между нашими представлениями будут достаточно существенными, мы все равно будем говорить об апельсине, вне зависимости от количества косточек в нем, их способностях к росту, толщине шкурки плода, содержанию в ней эфирных масел и стране происхождения. Именно это и представляет собой паттерн привязанности – нечто, находящееся в границах различения. Все апельсины мира похожи между собой, хотя и не существует двух совершенно одинаковых, но лимон и апельсин – различаются. Вы понимаете, о чем я говорю?

Ученица и коллега Джона Боулби, Мэри Эйнсворт, открыла простейший и уникальный в своей сути экспериментальный метод изучения типа детской привязанности. Протокол исследования и определения типа привязанности у младенцев называется «Незнакомая ситуация».  Чтобы не заострять на нем внимание сейчас, предлагаю чуть позже детально рассмотреть этот эксперимент.

В дальнейшем, результаты исследований Эйнсворт и их теоретическое осмысление с позиции теории привязанности, подвели ее к описанию четырех типов привязанности, характерных для младенца:

Дети с надежной привязанностью (secure)	Эти дети четко демонстрируют поведенческие проявления привязанности как после первого, так и после второго расставания с матерью. Они зовут мать, следуют за ней, ищут, потом плачут и испытывают стресс. По возвращении матери, они реагируют радостью, протягивают к ней свои руки, хотят, чтобы их утешили, ищут телесного контакта, но вскоре успокаиваются и возвращаются к игре.
Дети с ненадежной привязанностью и избегающим поведением (avoidant)	Эти дети реагируют на расставание лишь небольшим протестом и не проявляют явного поведения привязанности. Как правило, они продолжают играть, пусть даже с меньшим любопытством или упорством. Иногда можно заметить, что они следят глазами за матерью, когда она выходит из помещения, то есть действительно замечают, что мать отлучилась. На возвращение матери они реагируют, скорее, отверждением и не хотят, чтобы их брали на руки и утешали. Как правило, интенсивного телесного контакта в таких случаях тоже не бывает.
Дети с ненадежно-амбивалентной привязанностью (ambivalent)	Эти дети после расставания с матерью испытывают сильнейший стресс и плачут. Когда мать возвращается, ей никак не удается их успокоить. Как правильно, требуется много времени, чтобы эти дети снова обрели достаточно стабильное эмоциональное состояние. Когда матери берут их на руки, они выражают желание телесного контакта и близости – и одновременно ведут себя агрессивно по отношению к матери (дрыгают ногами, дерутся, толкаются).
Дети с ненадежно-дезорганизованной привязанностью	Многих детей не удалось отнести ни к одной из вышеназванных категорий. Впоследствии у таких детей были идентифицированы типичные особенности поведения, описанные как «ненадежно-дезорганизованные» (MAIN and SOLOMON, 1986). Эта модель дезорганизованного поведения может присутствовать и у детей с тремя основными типами привязанности и тогда используется как дополнительная их кодировка. Даже дети с надежной привязанностью могут на протяжении кратких эпизодов проявлять некоторые формы дезорганизованного поведения. Например, дети бегут и замирают на полпути. Паттерн дезорганизации достаточно часто обнаруживается у детей из клинических групп риска, а также у детей тех родителей, которые привносили в отношения с ребенком непроработанный травматический опыт (переживание потери, жестокое обращение, злоупотребления и насилия).

Цитата по К.Х. Бриш «Терапия расстройств привязанности»

Важнейшей функцией привязанности – как связи между ребенком и взрослым – является научение формам эффективной регуляции эмоций (аффективной регуляции). Значимые люди учат ребенка справляться со своими эмоциями («контейнирование»), удовлетворять свои аффективные и физические потребности, владеть формами социального взаимодействия, а также являются «базой безопасности» для исследования окружающего мира. Именно этот первичный контакт, а также материал этого контакта, этой привязанности станет основанием для когнитивного и эмоционального развития ребенка и окажет огромное влияние на всю дальнейшую жизнь человека.