Успеть сказать: последняя минута перед уходом от терапевта

Психологи и терапевты различных направлений определяют длительность встречи исходя из разных факторов. Часто сессия (консультация) длится 1 час, некоторые специалисты ставят лимит в 50 минут. Иногда практикуются сдвоенные или увеличенные по времени сессии: например, для более глубокой интенсивной проработки конкретной темы в длительном терапевтическом процессе или наоборот, на самой первой встрече с клиентом. Реже встречаются другие варианты продолжительности встреч, но в большинстве случаев временные рамки заранее определены и об этих границах клиент предварительно осведомлен.

По-разному бывают расположены часы в кабинете психолога. Некоторые специально ставят или вешают дополнительные часы напротив клиента, чтобы он мог самостоятельно следить за временем и таким образом регулировать ход сессии, например, выбирая наиболее актуальные темы и не уходя в ненужные разглагольствования (по крайней мере, если клиент игнорирует тайминг, это может стать темой для обсуждения).

Другие терапевты, наоборот, устанавливают часы только для себя, обычно вешая их за спиной клиентского кресла, таким образом избавляя клиента от необходимости самоконтроля, побуждая его к большему доверию и способствуя погружению в “трансовое” состояние.

Особо чуткие к деталям профессионалы могут доставать или убирать дополнительные часы в зависимости от того, какой клиент сейчас придет на очередную встречу: “безграничный”, склонный к “захвату” личного пространства, или наоборот, тревожный, контролирующий, которому необходимо расслабиться и отпустить постоянное стремление держать ситуацию в своих руках.

Как бы ни организовывал ход встречи специалист, в любом подходе и любой обстановке наступает время завершения. Здесь также все ведут себя по-разному. Терапевт может прерывать сессию ровно по истечении 50 (или 60) минут, даже если клиент не договорил какой-то монолог или не успел собраться с мыслями, чтобы ответить на заданный вопрос. В таком жестком соблюдении границ есть свой смысл, помимо очевидной необходимости в короткой паузе перед приходом следующего клиента.

Специалисты, которые придерживаются такого строгого временного сеттинга, отмечают, что таким образом клиент, во-первых, сталкивается с “жестокой” реальностью и переживает полезную фрустрацию: психотерапевт – не добрый друг или “хорошая мама”, а клиент – взрослый человек, который проживает свою жизнь самостоятельно и не должен впадать в иллюзию перекладывания ответственности на кого-либо еще. Чувства, которые испытывает человек при таком сугубо деловом подходе, могут стать ценной темой для обсуждения на последующих встречах. Во-вторых, некоторые терапевты видят также пользу в том, чтобы клиент вышел из их кабинета в состоянии погруженности в собственный внутренний мир и получил возможность новых осознаний, сталкиваясь с миром внешним.

Как раз именно это неоднозначное состояние становится причиной более плавного завершения сессий для других терапевтов (или в отдельных случаях). Многие специалисты предупреждают о заканчивающемся времени примерно за пять минут и вместе с этим задают вопросы об актуальном состоянии клиента и о пользе прошедшей встречи для него. Иногда, если официально время уже истекло, а итоги сессии не подведены, терапевт продляет время еще на несколько минут, чтобы дать возможность психике клиента сориентироваться, “закрыться”, подготовиться к выходу из безопасного терапевтического пространства в обычную жизнь. Регулярный анализ и оценка прошедшей сессии также способствует присвоению ответственности за проделанную клиентом работу.  

Отдельного внимания, на мой взгляд, заслуживает момент прощания, когда клиент и терапевт встают, подходят к двери и произносят самые последние за встречу слова. Благодаря смене диспозиции (мы уже не сидим в креслах напротив друг друга, и это изменение может бессознательно восприниматься как частичный выход из ролей), а также под влиянием факта, что эта минута – последняя, и следующая возможность пообщаться предоставится теперь только через неделю, клиенты нередко произносят в эти мгновения то, что не говорили в течение сессии, причем как бы мимоходом. Задают вопросы, вскользь упоминают о каком-нибудь сне или событии на неделе.

Здесь терапевт также может повести себя по-разному: молча выслушать, не поддерживая диалог; сказать что-то вроде “обсудим в следующий раз”; дать краткий ответ и так далее. Многое зависит здесь не только от профессиональной позиции, но и банально от ограниченного времени (почасовая аренда кабинета или приход следующего клиента исключают возможность задержки даже на пять минут).

Тем не менее, лично мне всегда очень интересно, каким способом клиент заполняет паузу между тем, как встает с кресла и выходит за дверь. Произносит ли он или она ничего не значащие фразы просто чтобы снять неловкость молчания – о погоде, транспорте и тому подобное? Или, например, задает важный для себя вопрос, который казался неуместным в контексте “официального” 50-минутного диалога? Часто эти вопросы касаются родственников, партнеров или друзей клиента, как будто здесь подразумевается, что раз вопрос “не обо мне”, то его уместно задать в эти “пустые” минуты, которые как бы не входят в оплаченное “время для меня” (это одна из интерпретаций, которая мне приходит в голову).

Но иногда на пороге поднимаются темы, которым, казалось бы, самое место было на сессии. Содержание и причины, по которым человек решил вынести этот вопрос “за скобки”, часто является немаловажной или даже ключевой информацией, заслуживающей того, чтобы пристально к ней присмотреться – на следующей встрече, конечно. Очень вероятной причиной, по которой важная тема была озвучена только за несколько секунд до выхода за дверь (или в последние минуты сессии) является опасение притрагиваться к болезненной, чувствительной области. Это может значить, что психика устраивает своеобразную проверку: отчасти желая обсудить волнующий вопрос, клиент в то же время оберегает и прячет это "раненое место", не решаясь разговаривать и касаться его долго и основательно. 

Иногда случается, что за время сессии что-то в восприятии и состоянии клиента меняется так сильно, что в момент прощания он/она совершает важное признание – о своих скрытых чувствах, опасениях, надеждах, связанных с собственным состоянием, в целом с терапией или нашими с ним отношениями. Такие слова для меня порой похожи на метафорическую жемчужину внутреннего мира, которой со мной делится человек, как бы оставляя мне что-то на прощание. Безусловно, это только мое субъективное восприятие, и на следующей сессии я могу предложить обсудить эти слова или действия, чтобы узнать, что они означали для клиента. 

Полушутливые комментарии в дверях, отличающиеся своим более неформальным тоном, нежели общение в рамках сессии, дают массу информации о том, что происходит между мной и клиентом. Здесь может быть столько разных вариантов и интерпретаций, что не буду даже начинать их описывать.

Не раз случалось, что клиент сам отмечает, что “расслабился” и “разговорился” только к концу сеанса и интересуется возможностью увеличения стандартного времени – например, чтобы всегда было 1,5 часа. Мой опыт свидетельствует, что эффект последних минут (“только сейчас вспомнил, обуваясь!”) работает независимо от длительности встречи, так как он связан не с нехваткой времени, а именно с моментом завершения. Почему-то именно в шаге от двери становится вдруг возможным сказать или вспомнить о чем-то, что не приходило или казалось неуместным во время сессии. Я считаю такие случаи шансом на вылавливание полезной “рыбки” из бессознательного, приоткрывшего свои защиты, которые усиленно работали, пока мы сидели в своих креслах; и держу наготове возле двери кабинета невидимый терапевтический “сачок”)

Буду рада вашим мнениям и рассказам о случаях из практики или собственной терапии в комментариях.