Сексуальное насилие, выход из лабиринта травмы

Эта статья появилась как ответ пользователям форума, которые были возмущены тем, что психолог употребил слово “соучастник” в диалоге с человеком, ставшим жертвой растления.

Психолог был тут же обвинен в непрофессионализме и жестокости.

Мне близка позиция психолога, употребившего слово “соучастник”, хотя я в работе использую “ответственность”. Я вижу в этом терапевтический ресурс. Но тема сложная и неоднозначная - продолжаю размышлять и сомневаться.

В этой статье хочу поделиться своими соображениями о работе с травмой сексуального насилия и приглашаю коллег к диалогу.

Приведу здесь цитату из переписки на форуме, ответ на которую не поместился в формат форума и превратился в статью.

Аргумент оппонента:

“Но человек всегда сознательно не согласен с насилием в его адрес,следовательно соучастником его называть нельзя.Он участник , это да.Но вот почему он участник- это другая история .Зачем Вы его в соучастники то засунули?”

Ответ:

"человек не согласен с насилием в его адрес" - это ваши знания, а он помнит, что был согласен  (с его собственных слов) и если вы ему скажете, что это не так, чем ему это поможет?
Он поверит вам и пойдет жить счастливой жизнью?
Нет - он согласится с тем, что нормальные люди должны быть не согласны с насилием, но его знание о том, что он был согласен, ему было интересно, приятно, он испытывал удовольствие -никуда не исчезнет. И он в очередной раз убедится в том, что я сам такой не правильный, не нормальный и значит - сам виноват. И заверение: "ты не виноват" прозвучит для него с совершенно противоположным смыслом.
Здесь речь о конкретном случае, в других бывает иначе - человек не может простить себе, что пошел с насильником, или что не защищался... Во всех случаях по-разному, но агрессия, направленная на себя характерна для травмы сексуального насилия в тех случаях, когда жертва, по разным причинам, не сопротивлялась.
Если вы ему скажете: " Это ужасно! Какой кошмар! То, что с тобой произошло не должно происходить никогда" - чем ему это поможет? Это может только усилить конфликт с миром, в котором "не должно" быть несправедливости, а она есть. И вот то, что пользователи здесь называют "мы поддерживаем автора" может поддерживать его травматизацию. Одной из важнейших психотерапевтических задач в работе с человеком, пережившим сексуальное насилие является перевод травмирующего события в сознании человека из «сверхзначимого уникального жизнеобразующего явления» в масштаб жизненных событий, в один ряд с ними. Тогда глядя на свою жизнь человек может видеть и другие события, которые происходили до травмирующего события и которые происходили после – они перестают обесцениваться на фоне вопиюще-эмоционального контекста насилия. Для этого важно сузить роль жертвы до временных рамок травмирующего события и не поддерживать генерализацию этой роли на всю жизнь человека. Эта генерализация создает ощущение бессилия и незащищенности, страх уязвимости и неудовлетворимую потребность в контроле.

Сложность травмы насилия состоит в том, что часть переживаний вытесняется. Этот защитный механизм с одной стороны помогает выжить и сохранить здоровой психику, с другой стороны создаёт ненависть к себе и своему телу и страх, так как эта информация не забывается полностью, а капсулируется.
Огромная часть энергии человека расходуется на то, чтобы поддерживать эту закрытость информации. Часть внимания постоянно направляется на то, чтобы эта информация находилась под контролем - таким образом, вся дальнейшая жизнь человека строится через его связь с насильником - через призму травмы. Он находится в диаде "жертва-тиран" и, вступая во взаимоотношения с кем-либо, приглашает его на вакантное место "спасателя". Это создаёт сложность в установлении близких отношений.
Так вот, если говорить об «участии» человека в травмирующих событиях, то этот взгляд требует от него отдельности от насильника, а жертва на такую отдельность не способна. Беседа из этой позиции возможна, только формальная, затрагивающая глубокие переживания только в роли “жертвы” не расширяя контекст.
Слово «соучастие» делает акцент на совместности, общности и не идет вразрез с реальностью человека, который и так постоянно ощущает себя не свободным – связанным с насильником. От этой связанности он старается избавиться, отказаться, исключить, заблокировать… Не признаваться в этой связи даже самому себе. Психолог произнося  слово “соучастник”  делает эту связанность видимой, легализует её существование. Это даёт возможность и оказаться рядом с клиентом и не включиться в роль «спасателя». Разделить его чувства общности с насильником, интегрировать это переживание в реальность.
Коннотация слова, несущая юридический подтекст обвинения вызывает негативную эмоциональную реакцию, которая, будучи направленной на психолога, способного контейнировать эти чувства и поддержать их выражение, может открыть доступ к вытесненным негативным переживаниям. Кроме возможности эмоционального отреагирования, слово «соучастие» направляет к определению собственной ответственности пострадавшего человека и её границ.
Ответственность – краеугольный камень в работе с травмой насилия. Но это путь к выходу из травмы , сложный, скользкий, самостоятельно по нему пройти очень непросто, да и со специалистом непросто, но оно того стоит.

Неотреагированная травма требует отреагирования и человек стремиться к повторению ситуации чтобы иметь возможность её прожить и встроить в свой опыт и таким образом вернуть “контролируемость” мира. Это тупик, лабиринт из которого жертва ищет выход, оставаясь в нем. Стены этого лабиринта это суженность сознания, не позволяющая увидеть собственную жизнь в перспективе. Применение масштабирования в работе с травмой может поднять человека над лабиринтом и дать ему более целостную картину мира, в котором кроме стен лабиринта есть и выходы из него и что-то за его пределами. Реальность в которой кроме травмы (противостояния ей или погружения в неё) есть и другие события свободные от травмы, не имеющие к ней отношения.

Изменение фокуса - приближение и отдаление объекта (в данном случае травмирующих событий) следует начинать с приближения и удержания внимания на травмирующем событии некоторое время, достаточное для рассмотрения деталей доступных вспоминанию. Затем фокус внимания требуется направить на ресурсные объекты вне травмы, объекты реальные, присутствующие в жизни человека - это могут быть люди, которые его поддержали или его собственные качества, которые помогли ему выжить, это его первые шаги после травмирующего события в сторону безопасности. Далее фокус внимания может попеременно обращаться к травмирующим событиям и к событиям отдаленным от травмы. Делать это следует со скоростью комфортной для самого человека, отдавая достаточно времени для вспоминания и проживания тех или иных состояний возникающих в этом процессе, не форсируя переключение его внимания, но уточняющими вопросами стимулировать расширение воспоминаний до максимального количества модальностей - зрительная, слуховая, двигательная, эмоциональная…

Этот процесс очень напоминает аккомодацию глаз, когда человек переключает внимание между объектами, находящимися на различных расстояниях - близкие, средне-удаленные, находящиеся далеко.

И ещё это напоминает зум в фотоаппарате, который ты крутишь приближая и удаляя объекты, крутишь по своему желанию, по своей воле выбирая удаленность.

Это позволяет интегрировать опыт травмы в жизнь человека.

Получив возможность сознательного управления своим вниманием к травмирующему событию человек получает рычаг управления  - у него появляется выбор. Это место из которого можно шаг за шагом возвращать себе авторство, управление собой, своей жизнью… перестать разрушаться от осознавания собственной уязвимости, а чувствовать через неё живой контакт с миром, с другими людьми. “Разрешить” миру быть неконтролируемым, несправедливым, каким угодно и занять в нем свое человеческое место, где ты полностью отвечаешь за себя - свои чувства, мысли, действия, бездействия и все их последствия и Всё... Больше ни за что ты не отвечаешь, ни за мир с его асправедливостью, ни за мысли, чувства и действия других людей.

Травма навсегда останется с человеком её пережившим, но она больше не управляет его жизнью, не слепит глаза закрывая собой всё остальное и не притягивает внимание магнитом.  Она становится его жизненным опытом, его прошлым, одним из событий в его жизни.