Про диалог с Мурадом

Мурад – парень 17 лет с мышечным заболеванием миопатия Дюшена. Он передвигается на коляске и сейчас уже очень мало подвижен.

Мы знакомы с Мурадом около трёх лет и в этом году встречаемся довольно часто. Мы с Мурадом ищем ответы на вопросы…вернее, даже не ответы, а будто бы решения – что-то сделать с тем или с другим. При этом понимаем, что со многими вещами в наших жизнях мы сделать ничего не можем. Мы можем проживать их и размышлять о них , но изменить это нам неподвластно.

Это вопросы экзистенциальные: о смысле жизни, о свободе, о смерти, о выборе, об одиночестве, тревоге и многом другом.

И тогда мы решили создать наш общий трактат – как результат наших размышлений. Он будет пронзительно честный в своей слабости и силе одновременно. Он создаётся так, что мы встречаемся и что-то обсуждаем, а затем записываем наши мысли. И мы решили поделиться этими мыслями.

Мы думали о том, что готовы создать этот трактат в виде диалога. И, конечно, первая мысль, о которой следует думать – это собственно что такое диалог?

• Общение между двумя. Два человека, две идеи, два вопроса внутри меня.
• А ещё, когда я думаю о диалоге, важны составляющие внутри него самого – то напряжение, которое возникает или нет вследствие диалога. Та цель, которую преследует каждая из сторон.

И мы хотим чтобы каждый сохранил свою цель, своё напряжение и собственно

самих себя в этом нашем диалоге.

• Мне близка идея отделённости. Я чувствую себя отделённым. Нет, даже не отделённым, я чувствую себя «не своим». Я азербайджанец по роду, но с рождения живу в России. Я парень и подросток - мне 17 лет. У меня есть серьёзное заболевание, из-за которого мои мышцы не работают – миопатия Дюшена. И во всём этом я нахожу собственную отделённость. Если ты спросишь меня – чувствую ли я себя азербайджанцем – я отвечу «нет». Потому что я родился и живу в России. А на вопрос, ощущаю ли я себя русским, мой ответ будет снова «нет» - во мне течёт азербайджанская кровь. Я парень и я подросток – ощущаю ли я себя таким, как и все подростки? Вовсе нет, потому что я отличаюсь. Но даже если ты задашь мне вопрос, чувствую ли я свою общность с ребятами, которые также как и я используют коляски, ты снова услышишь «нет». Я даже сам не знаю, почему я не чувствую этой общности. Может в процессе нашего диалога я найду этот ответ для себя.

• Я знаю слово «отделённость» под несколько другим углом. Знаешь ли ты, что слово «святость» с греческого языка переводится как «отделённость». Отделённость от того, с чем не можешь быть совместно в силу разных причин.
• Да! Кстати и насчёт религии. Сформировал ли я свой взгляд и могу ли причислить себя как убеждённого кого-то? Нет. И здесь я снова сталкиваюсь с отделённостью. По рождению я мусульманин, но не могу себя таковым назвать. Впрочем, как и христианином или кем-то ещё. Но даже не до конца понимая все тонкости собственного мировоззрения, я твердо убеждён – Бог не оставил меня.
• Я думаю, что чувство собственной отделённости, ощущения «я не такой» очень противоречивые. С одной стороны – они мучительные. Ты будто не можешь найти своё место. Но с другой стороны, то напряжение, которое создаётся в этих чувствах, может позволить многое понять в жизни. Я думаю, в ощущении «я не такой» всегда присутствует много боли. Но мы не можем выбирать – испытывать боль или нет. Мы просто сталкиваемся с ней и принимаем решение, как будем с ней взаимодействовать – чему она будет учить нас… или мы просто сделаем вид, что её не существует.
• Конечно можно сделать вид, что боли не существует. Но это не значит, что боль перестанет болеть. Боль и сложные вопросы приходят в жизнь без разрешения.