Эссе по работе Мелани Кляйн «Зависть и благодарность»

                                                          ЭССЕ

                    по работе Мелани Кляйн «Зависть и благодарность»

                                                                   Там, где было Ид, должно стать Эго…

                                                                                                               (Зигмунд Фрейд)

     Размышления по поводу работы Мелани Кляйн «Зависть и благодарность» мне захотелось начать со слов любви: любовь милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится и не мыслит зла….Именно такой эффект я получила сразу после прочтения книги. Появилось ощущение какой-то всеобъемлющей любви к людям, окружающему миру. Я вдруг поняла, как важно это состояние, потому что восприятие себя и отношение к миру становятся гораздо глубже. И даже – снисходительнее.  Как будто все всем прощаешь, обладаешь неким метасознанием и видишь взрослых людей  совсем маленькими.  Какими были их отношения в раннем периоде их жизни?..

           Я поняла, как важна любовь  к новорожденному со стороны матери. Особенно это важно в первые  дни, месяцы, годы его жизни. Благодаря любви у ребенка взращиваются благодарность, щедрость и доброта. При отсутствии любви к младенцу, у него  развиваются зависть, ненависть, жадность и ревность. Причем, Мелани Кляйн рассматривает ОТНОШЕНИЯ  не только в качестве самого важного и  главного условия развития личности ребенка, а и его физического выживания. Возникает естественный вопрос: как так получается, что маленький ребенок уже сразу после своего рождения, не получая любви со стороны матери, должен готовиться к выживанию во взрослой жизни? Печально, что есть такая зависимость от значимого близкого… И  одновременно понимаешь, что можно помочь такому взрослому, потому что есть подход Мелани Кляйн.

   Согласно ее основной идее развития личности,   взаимоотношения с миром развиваются благодаря «качеству» встречи младенца с его первыми в жизни объектами: грудью и далее – cматерью.  Здесь Кляйн отмечает, что в психике ребенка  уже имеются представления о связи груди с определенными аспектами Эго матери.  Кляйн расценивала эти первые объектные отношения как фундаментальные. Усваивая эти объекты, отождествляясь с ними, младенец бессознательно формирует СВОЕ  отношение к ним.  У  него формируется  собственная внутренняя психическая реальность, со свойственным ей влечением: любовно-сексуальным или  разрушительно-агрессивным.  Какое же из этих влечений станет доминирующим?  Для того, чтобы ответить на данный вопрос,  отследим размышления самой Мелани Кляйн.

У новорожденного преобладают оральные импульсы. Сосательный рефлекс у него появляется еще в период вынашивания. Как пишет Кляйн, у ребенка в период вынашивания его матерью уже формируется ее определенная часть.  Младенец «знает», что вовне есть нечто, способное удовлетворить его потребности для выживания. Поэтому грудь инстинктивно ощущается как источник питания. А это – жизнь!  Грудь матери становится частью Эго младенца. И  он, который только вчера  был внутри матери, при кормлении «впускает» ее внутрь себя.  Она становится для ребенка любимым  объектом. Так формируются первые отношения, между  матерью и ребенком  появляется глубокая психическая и физическая связь.

При рождении младенец испытывает первую тревогу (тревога «тревоги», как пишется в психоаналитических словарях), которая бессознательно переживается им как боль. Ее появление закономерно, потому что  идеальное пространство внутри матери с точки зрения его безопасности, постоянного поддержания жизни, «приходится» покидать.  Но потребность в идеализации сохранилась: вовне точно есть то, что удовлетворит эту потребность. Это грудь. Причем, как было написано выше, она же не просто физический объект. Это что-то доброе, щедрое, и даже  творческое, согласно бессознательным влечениям младенца. Так зарождаются основы надежды, доверия и способности полагаться на добро. Так развивается психологическое и психическое благополучие личности во взрослой его жизни.

Поэтому важно, каким  является для ребенка его первый объект – грудь. Она может быть для него «хорошей» или «плохой». В зависимости от этого различения,  ребенок тревожно «ожидает», как же мать будет относиться к кормлению, нужному ему для выживания? Так формируется Эго ребенка, определяющее его рост и определенное отношение сначала к матери, а затем – к окружающему миру. 

В процессе развития для ребенка становится важным эмоциональное состояние матери: получает ли она наслаждение и удовольствие от кормления грудью, заботы над малышом; или нервничает, раздражается в связи с необходимостью кормления. В первом случае  ребенку передается состояние удовольствия, и тогда появляется образ «хорошей» груди, а,  следовательно, формируется положительное отношение к матери.      Нужно отметить, что это очень важно для формирования  способности получать полное удовольствие от других источников в будущем. Ребенок получает Дар. Он доволен. Так рождается состояние благодарности (а не просто чувство). Благодарность позволяет относиться к матери, а затем и к миру, с доверием. А благодаря доверию к миру формируется доброе отношение к нему, и  самое главное – к самому себе…

          Если же возникают препятствия со стороны груди, то единства с матерью, которое было в период вынашивания, не образуется. Появляется образ «плохой» груди.  Конфликт между врожденными влечениями к жизни и смерти и одновременный страх уничтожения себя и объекта собственными деструктивными импульсами, определяют отношение младенца к матери. И  я вспоминаю, как многие женщины  рассказывали, что их  младенцы при кормлении могли больно кусать грудь. При этом, признаться, я не понимала всей глубины проблемы становления отношений с первичным объектом – грудью. Зависть становится такой сильной, что мешает развитию благодарности. Если ребенок не получил удовольствия от дара, то он не сможет что-то отдавать миру, делиться  внутренним добром. То есть, во взрослой жизни ему трудно будет быть щедрым.   

          Кляйн пишет, что ребенок  нуждается в том, чтобы  грудь, а затем и мать, устранили эти деструктивные импульсы и боль от тревоги. Поэтому мне стало очевидно, что именно в устранении тревоги усматривается корень произрастания самой важной потребности ребенка – потребности в материнской любви. Появляется идеализация, что мать может все. Может избавить от боли и зла.  Такие ранние установки сохраняются и у взрослых личностей, затрудняя им полноценное взаимодействие с матерью и окружающими. Конечно, подобные установки, убеждения требуют вывода на сознательный уровень. Здесь Мелани Кляйн и Зигмунд Фрейд  говорят в унисон:  сознательное  рождается из бессознательного. И не случайно мной выбраны слова Фрейда в качестве эпиграфа к эссе…

Однако стало очевидно и другое - самым первым объектом зависти становится кормящая грудь! Меня поразило, как твердо Кляйн рассуждает о появлении этого чувства. Младенец  ощущает, что грудь  обладает всем, что ему нужно, предоставляет безмерный поток молока и любви. Поэтому только грудь способна удовлетворить его  потребности и дать чувство удовольствия.  Это начало появления зависти, которая нарушает отношения с матерью.  Теперь понятно совершенно, что зависть появляется  на ранних этапах отношения с матерью  и «подкармливается»  злобным чувством, что у другого человека есть нечто,  очень сильно желаемое тобой для поддержания жизни, но у тебя этого нет!  Вот почему  зависть пробуждает в человеке агрессивные тенденции. Появляется желание  испортить объект зависти или отобрать его у его обладателя. Она препятствует развитию в человеке состояния благодарности и счастья. Если зависть чрезмерна, то такой ребенок вырастает психически не  здоровым. Зависть  не может утолить свой голод, то есть в последующем, во взрослой жизни, всегда найдется объект ее приложения. Так  появляется жадность. Получается цепочка: тревога  порождает зависть, а зависть – жадность. Все три состояния взаимообусловлены, и одно состояние усиливает другое.

 Работа Мелани Кляйн «Зависть и благодарность»  помогла осознать мои тревоги в отношении консультативной и психотерапевтической помощи клиентам в будущем. Я стала меньше фрустрировать.  Это стало настоящим облегчением! Автор  показала в своей книге появление зависти у клиента на примере психотерапевтического взаимодействия в ситуации переноса. Например, в ходе помогающей интерпретации проблемы клиента   обнаружились изменения в нем, он стал больше доверять. Но что может произойти? Кляйн предостерегает, то, что было помогающей  интерпретацией, может неожиданно  разрушиться клиентом! Он начинает критиковать по мелочам. Например, что интерпретация была выдана не   вовремя, что она была не содержательной или уж очень подробной, что его недостаточно поняли. Это показатель  наличия в человеке зависти. К сожалению,  она мешает клиенту принимать психотерапевтическую помощь и быть благодарным за нее психоаналитику. Но есть  и другие случаи зависти, когда, например, завистливый пациент может чувствовать, что он недостоин помощи со стороны аналитика.  Они не способны принимать помощь аналитика. А если и способны, то наверняка с чувством вины. Кляйн также указывает на медленный прогресс как  признак зависти. Причем, зависть, как часть личности пациента, может им и не осознаваться вовсе. А может оставаться не выраженной. То есть пациенты отщепляют завистливые и враждебные части себя, и аналитику показывают только социально одобряемые аспекты личности. Понятно, что успешность психоанализа будет обусловлена воссоединением отщепленных частей, которое приведет к целостности личности.  

Другие пациенты находятся в так называемом состоянии спутанности. Эта спутанность - не только защита. Пациент неуверен, останется ли аналитик хорошей фигурой?  Или и он сам, и помощь аналитика, станут плохими из-за враждебности пациента? Эту неуверенность Мелани Кляйн выводит из тех чувств спутанности, которые являются одним из последствий нарушения самых ранних отношений с материнской грудью. Пациенты могут использовать в качестве защиты от зависти обесценивание. Ясно теперь, почему некоторые взрослые люди ходят по врачам, говоря, что им никто не может помочь…

В  первые месяцы жизни у ребенка может сформироваться чувство вины как следствие чрезмерной зависти. Если  Эго не способно справиться с этим чувством, то  вина ощущается как преследование, а объект, вызывающий вину, превращается в преследователя. Пациенты, например, с обостренным чувством вины, воспринимают аналитика в качестве «преследователя», поэтому могут   активно  сопротивляться и прекратить прохождение терапии.

Опираясь на цепочку тревога-зависть-жадность, можно сделать умозаключение, что  завистливый  пациент – это и жадный пациент. Кляйн пишет об этом так. Пациент из зависти к аналитику, как к «хорошему» объекту, стремится к долгосрочному с ним сотрудничеству. Ему нужно принять в себя как можно больше того, что он  в данный момент ощущает хорошим. Но некоторые пациенты, по мнению Кляйн,  «так боятся своей жадности, что очень стараются уйти точно вовремя».

 Мне импонирует выражение Кляйн  - «сильное Эго». К этому нужно стремиться. Ребенок приобретает жизненную силу благодаря любви со стороны матери. Даже ребенок, получающий заботу и любовь, может испытывать зависть, но он справляется  с нею опять же,  благодаря любви к первичному объекту - матери, которая становится со временем  основой преданности людям, ценностям и деятельности, основой благодарности миру и окружающим.  Понимаешь, что ответственность в этом ложится в первую очередь на мать, как на самого первого  объекта, дающего либо психическое здоровье, либо его отсутствие.

 Говоря о психическом здоровье нельзя не отметить следующий важный момент. Мелани Кляйн подчеркивает, что не нужно тут же кормить ребенка всякий раз, когда он только заплакал. Автор вспоминает по этому поводу случаи взрослых уже людей, которым не давали достаточно поплакать. Они обижены до сих пор, потому что плач – это способ  выразить собственные эмоции, что приносит облегчение. Ребенку тоже следует дать возможность справиться с тревогой благодаря плачу.

Абрахам Маслоу тоже считает умеренную фрустрацию полезной для психического развития ребенка. В последующем он успешно адаптируется к внешнему миру, приобретет чувство реальности. По мнению Мелани Кляйн умеренная фрустрация потребностей ребенка становятся основой развития сублимации и творческой деятельности.

   Но я сделала для себя открытие, узнав, что Маслоу расценивает слишком сильное потакание желаниям младенца одним из факторов, препятствующих здоровому развитию ребенка. Даже с точки зрения его психического здоровья.  Приведу пример. Некоторые  мои знакомые имели те или иные девиации в поведении. Меня удивляло это. Ведь  человек рос в благополучной семье, где постоянно  был окружен заботой и вниманием. Как так получилось? Теперь поняла, что чрезмерная опека может дать обратный эффект.  Когда сразу же удовлетворяются потребности ребенка,  его  Эго не становится сильным, поскольку не преодолевается конфликт, а именно он является основой развития личности, природы и общества.

         Здесь уместно выразить свои мысли по поводу процесса расщепления, которое происходит у младенца при разделении «хорошей» и «плохой» груди. Такое первичное разделение, по мнению Кляйн, проходит успешно при наличии способности к любви и  сильного Эго ребенка. Ребенок оберегает и сохраняет «хороший» объект и даже объединяет оба объекта в единое целое. То есть (что тоже стало для меня открытием),  определенное количество расщепления необходимо для интеграции личности! Так закладывается фундамент относительно психологически здоровой, интегрированной взрослой личности, которая будет способна дифференцировать плохое и хорошее в  разных  жизненных ситуациях. 

          Если же происходит идеализация первичного объекта, то целостность личности не складывается.  Напротив, появляется спутанность между хорошим и плохим объектами. Во взрослой жизни такие личности могут легко менять своих партнеров, не умея принимать их со всеми их недостатками и особенностями, поскольку бессознательно ищут «идеальный объект». К сожалению, обретая  его (или думая, что обрел), оказывается, что он опять не соответствует ожиданиям, и процесс поиска продолжается, что можно сопоставить этот процесс также и с жадностью. Происходит это потому, по мнению Кляйн, что идеализированный объект слабо идентифицируется с Эго и не интегрировано с ним.

Чрезмерная зависть приводит к тому, что младенец не способен к адекватному оральному удовлетворению и прибегает к другим способам. Например, за счет интенсификации генитальных ощущений. Но это может привести (и приводит) к искаженному формированию сексуальной жизни,  частым разочарованиям в ней. Как пишет Мелани Кляйн, «генитальность, основанная на бегстве от оральности, небезопасна и ненадежна».

Объект зависти орален. Можно привести   примеры вербальной агрессии, прямой и косвенной, относительно объекта зависти. Это клевета, сплетни, оговоры и прочее. Поэтому смена оральных желаний на генитальные приводит к тому, что мать отходит на «второй» план. Она перестала кормить грудью.  Ее значимость уменьшается. Мальчики в этот период направляют свою ненависть на отца, потому что начинают ему завидовать как обладателю матери. По Фрейду это – «эдипов комплекс». Девочки находятся в поиске других любимых «объектов» в образе отца и начинают проявлять ревность по отношению к матери, поскольку в ней видят главную соперницу.  В данном случае, как пишет Кляйн, ревность заменяет зависть и считается гораздо более приемлемой. Она порождает гораздо меньше вины, чем первичная зависть, которая разрушает первый хороший объект.

Зигмунд Фрейд  показал, насколько отношение девочки к матери живо в ее последующих отношениях с мужчинами. Зависть и ненависть к матери могут перекинуться на отца. Она не сможет установить с ним любящие отношения. И в будущем это будет переносом  на других мужчин. Кроме того, поскольку отец становится приложением матери, девочка бессознательно стремится «украсть» его у матери. Поэтому во взрослой жизни каждый ее успех в отношениях с мужчинами будет выглядеть победой над другой женщиной. Это относится и к случаям, где нет очевидной соперницы, потому что соперничество тогда направлено против матери мужчины, что можно увидеть по распространенным нарушениям в отношениях между невесткой и свекровью. Отмечу, что зависть и ненависть к матери могут перекинуться также и  на сиблингов. Анализ  одного из таких случаев представлен в книге.

Итак, есть разные способы защиты от зависти. Книга Кляйн «Зависть и благодарность» раскрывает содержание этих защит. Это и ревность, и жадность, и обесценивание других. Но есть еще виды  защит от зависти. Например,  депрессивным пациентам свойственно обесценивание себя. Эта защита мешает успешному терапевтическому альянсу, поскольку такой пациент склонен воспринимать аналитика значительно превосходящим его, то есть идеализированным. А идеализация, как мной представлено выше, приводит к тому, что затрудняется идентификация с собственным Эго.  Процесс интеграции личности затормаживается.

Иногда взрослые люди защищаются от своей зависти, пробуждая всеми способами зависть окружающих успехами или обладанием каких-либо материальных ценностей. Но это лишь усиливает в нем зависть. Потому что периодически  возвращается тревога: достаточно ли этого, чтобы вызвать зависть у людей? Она мешает получению удовольствия от имеющегося, и зависть возрождается. Возможно, с большей силой.

Другой механизм защиты от зависти – это  интенсификация ненависти.Внешним выражением подобного состояния выступает демонстрируемое безразличие. Человек может ограничить свои социальные контакты и придать себе имидж «независимости». Если такой человек не способен быть благодарным, щедрым, уметь давать любовь, то зависть тоже растет (возвращается). Мелани  Кляйн пишет, что показал ее опыт: «в анализе мы обнаруживаем, что бессознательно эта независимость полностью фальшива: индивид остается зависимым от своего внутреннего объекта».

Как же быть в случае защит, которые в целом сигнализируют нам о психическом неблагополучии  личности? Каким будет первый шаг во взаимодействии с таким пациентом?

Я поняла, что проблемы взрослого человека следует искать в его детском периоде жизни и его  бессознательном. Разумеется, что  анализ этих самых ранних отношений включает в себя исследование и более поздних отношений пациента, чтобы понять его «теперешнюю»,  уже взрослую личность. Нужно принять во внимание, что  причиной неблагополучия личности выступает именно тревога. Справится с ней способно сильное Эго. Сильное оно станет в результате интеграции расщепленных частей личности. Интеграция личности – это, по сути, и есть  цель терапевтического лечения.     И здесь очень важно не торопить эти шаги по интеграции, организовывать встречу с разделенными частями медленно и постепенно. Если  осознание своих завистливых и деструктивных импульсов  произойдет  внезапно, то пациенту будет очень трудно справиться с ним. Они будут восприниматься как опасность. А это вновь тревога,  которая мешает интеграции личности.      Необходимо терпеливо работать, пока деструктивные стороны, вновь и вновь отщепляясь, не воссоединятся. Только тогда мы достигнем интеграции пациента и, как пишет Кляйн, станет свободным вход для любви и благодарности.

Мелани Кляйн предостерегает, что «каждый шаг, приближающий к интеграции, и пробуждаемая этим тревога, могут вести к еще более сильному проявлению ранних защит». И могут появиться  новые защиты.  Поэтому необходимо понимать, что  первичная зависть может возникнуть снова, и будут очевидны колебания эмоционального состояния пациента.  

Кроме того, автор делает акцент на  том, что подобный тщательный анализ, предусматривает большие требования как к аналитику, так и самому пациенту.  Она пишет, что техники, основанные на успокаивании, редко бывают успешными.  И результаты – временные.  Успокоения   желают почти все пациенты,  «от мала до велика», но следует помнить, что у аналитика возможно искушение занять место матери и немедленно откликаться на зов, чтобы облегчить тревоги пациента-«ребенка»  (контрперенос).

Мелани Кляйн делает упор на тщательном анализе тревог и защит пациента. При этом она пишет, что всегда была убеждена в важности указания  Фрейда на то,  что в анализе необходима «проработка».

Полученное в процессе интеграции  озарение, или инсайт,  дает пациенту возможность осознать и принять с любовью существование потенциально опасных частей себя. Тревога снижается от того, что враждебные чувства становятся более знакомыми. Они интегрируются в личности пациента. Пациент способен к установлению хорошего объекта, а значит – он способен радоваться, получать удовольствие, Благо Дарить! Он может стать по-настоящему творческой личностью, открыть в себе полезные части себя, ощущать безопасность в отношениях с окружающим миром, что является результатом анализа зависти и деструктивности.

Трудно выразить все эмоции и чувства после проработки данной книги Мелани Кляйн. Я бы рекомендовала ее не только специалистам в области психологии и психотерапии, а и обычным мамам, которые вынашивают ребенка. Конечно, для полного приятия содержимого данного замечательного труда Мелани Кляйн, читателю важно иметь первоначальные знания из области психологии.

По ходу изучения данной работы, у меня возникали вопросы. Но удивительным образом, автор как будто предвидела, что именно здесь будет вопрос у читателя, и я получала ответ. В частности, меня интересовало, а как же развиваются те дети, которые вообще не имели «доступа» к первичному объекту?  Мелани Кляйн пишет, что бывают случаи очень сильной депривации младенцев. Это колоссальные переживания периода младенчества.  тем не менее, все же у них не возникает чрезмерных тревог, что позволяет предположить, что их завистливые части не являются преобладающими. И это часто подтверждается и их дальнейшей жизнью».

Я усвоила и другое: врожденные факторы могут выступить ограничивающими факторами  для проведения  психоаналитической терапии.  Мелани Кляйн, тем не менее,  пишет, что аналитики способны добиваться фундаментальных положительных изменений «даже там, где конституциональная основа является неблагоприятной».

Мне очень понравился анализ отщепленных частей у одной из своих пациенток. Пациентка рассказала сон, где сидит в ресторане, но никто ее не обслуживает. Поражает профессионализм Мелани Кляйн, которая в пирожных «увидела» первичный объект – грудь; маленькие размеры пирожных – «маленькая фрау» (Кляйн).  Далее идет интерпретация чувства зависти к аналитику, и как следствие – осознание зависти по отношению к матери.

Завершая эссе, могу уверенно и спокойно сказать, что я благодарна всем тем, кто, так или иначе, подвел меня к встрече с книгой Мелани Кляйн «Зависть и благодарность»!