Описание десяти сессий в формате гештальт-подхода в индивидуальной работе. 6-7 встреча

Шестая-седьмая сессии. Начало в 18-00.

Перед встречей чувствовал себя уставшим, хотелось «отлынить», потом про себя успел повиниться, при этом понимал, что моя потребность отдохнуть совершенно нормальна. Эти две сессии объединил, потому что прорабатывалась одна тема, это тема родительской фигуры, отца клиента.

Хочу напомнить, что Андрей жил вместе с отцом до 12-ти лет, затем родители развелись, но отношения с ним периодически поддерживались.

В начале сессии Андрей сообщил о смерти знакомого, которая произошла недавно. Он сказал, что это событие вызвали у него переживания за своего отца, который болен онкологией и теперь  он боится его потерять. Я не перебивал его, слушал внимательно. Далее он говорил о том, что очень сожалеет, что они мало общались в свое время и что теперь очень переживает за его здоровье, что хочет от него, чтобы он бросил пить. В этом месте я остановил его и предложил пойти на эксперимент, а именно: представить отца перед собой и  попробовать те же самые слова проговорить ему здесь. Но… Андрей ответил решительным отказом, сказав, что его отец все равно не поменяется.

Сделаю небольшое отступление. В моем представлении сложилась такая картинка, что Андрей, видимо, несет груз каких-то обид, недосказанностей, кучу всяких эмоциональных гештальтов, и через ретрофлексию, блокирует свою потребность к диалогу с отцом. Более того, его проблема мне самому была «до слез» близка. У меня тоже был подобный опыт. Я помню, как много лет жил с какими-то многочисленными, детскими обидами на своего отца. Часто вместо того, чтобы просто поделиться с ним своими переживаниями, поговорить о своей боли, элементарно пожаловаться или заявить о своих каких то потребностях, я вместо всего этого почему-то сразу обижался, или замолкал или элементарно «убегал». Поэтому мой отец жил в атмосфере «незнания» и не понимания чего я хочу от него, так как я сам блокировал все возможности нашего общения. Этот способ (вместо диалога – обида, вместо встречи – убегание), для меня был деструктивен на протяжении десятилетий, пока я однажды не попробовал просто остаться на миг, задержаться на «секунду» в своей обиде, остаться в диалоге с ним и…у меня стало все иначе.

После этих внутренних своих размышлений я искренне сказал Андрею, что сейчас испытываю к нему очень много тепла (это любимое гештальтистское слово - тепло) и что мне его переживания очень близки, так как сам имел подобный опыт отношений с отцом. И… этот эпизод подтолкнул клиента решиться на эксперимент, предложенный мной ранее. Он сам предложил попробовать поэкспериментировать. И действительно, через его феноменологию ему удалось выйти, на схожий механизм взаимодействия между ним и отцом, это обижаться и убегать, а не встречаться в диалоге (как я писал выше: вместо диалога – обида, вместо встречи – убегание). Забегая наперед скажу, что на заключительной сессии, Андрей отметил эту работу как самую запоминающуюся и «прорывную» в его отношениях с отцом.

Хочется отметить, что для меня это тоже был первый опыт такого предъявления себя клиенту. Обычно я предпочитал такой, как бы сказать «технический» способ работы. Андрей и сам отметил, что замечает, как я периодически «включаю» терапевта и в тот момент ему со мной бывает сложно.

Итак, в этой сессии клиент, через свою феноменологию получил, ассимилировал новый опыт, точнее узнал о новом способе нахождения в контакте, это позволение себе в нем задержаться. Здесь конечно можно было бы сказать о том, что клиент, проживая «id», через ясное осознание ««personality» вышел на «ego» функцию, что позволило ему полностью пройти все этапы контакта и встать на пути выбора способов взаимодействия.

Теперь понимаю, что имеет смысл не боятся рисковать и  предъявляться собой, что сближает с клиентом и выравнивает с ним позиции.

Еще пришла такая идея, это попробовать сфокусироваться больше на самих процессах, происходящих в сессии, чем на запрос.