Эссе по работе У. Р. Биона «Научение через опыт переживания»

                 Эссе по работе У. Р. Биона «Научение через опыт переживания»

 Уилфред Рупрехт Бион (8 сентября 1897 - 8 ноября 1979) – один из наиболее выдающихся представителей британского психоанализа. Бион внес важный вклад в развитие психоаналитической мысли, в разработку теории психодинамической личности. Его собственные взгляды базировались на фундаменте фрейдистского и, особенно, кляйнианского психоанализа; Бион, проходивший анализ у Мелани Кляйн, был ее последователем.

 Основные интересы У.Р. Биона  - групповая психодинамика, генез и психоаналитическая коррекция психотических образований, развитие процессов мышления и познания.

Процессы познания переносятся им в самый центр любого психоаналитического исследования. При этом, говоря о познании, он не имеет в виду «объективное знание» реальности и ее феноменов «как они есть», - но подразумевает непрерывный процесс узнавания, понимания, осмысления этой реальности, формирования системы собственных представлений о ней.

Как и Жак Лакан, Бион не выступает «против» классического психоанализа, а развивает и углубляет его; не случайно принято говорить о двух важнейших линиях развития современного фрейдистского психоанализа – «лаканианского» (преимущественно французского) и «клянианско-бионианского» (в первую очередь английского). На основе фрейдовского наследия Бион создает собственную сложную и внутренне упорядоченную теоретическую и практическую систему. Если в центре внимания Фрейда были невротические отклонения, Бион расширяет концептуальные и методологические рамки психоанализа, включая в него психотические феномены.

В числе его важнейших работ – книга «Научение через опыт переживания»[1](1962, в другом переводе - «Обучение из опыта»), в которой автор представляет собственную оригинальную картину эпистемологического развития индивида посредством развития его эмоционального опыта.

Такой подход привел к тому, что бионианскую концепцию иногда называют «психологической эпистемологией» или «психологической феноменологией».

Начинается книга с наиболее общих замечаний по рассматриваемым в ней темам. Так как эти темы и проблемы, говорит автор, являются основополагающими для всего процесса человеческого обучения и научения, их исследование имеет уже долгую и насыщенную историю. Психоанализ – особенно психоаналитическая практика, и особенно в той мере, в какой она оказывается связана со случаями нарушения мышления, - выявляет новые грани этих проблем, даже если, возможно, он и не может пока предложить их точных и конкретных решений.

Эта книга, предупреждает автор, посвящена эмоциональным переживаниям, которые оказываются непосредственно связанными, с одной стороны, с теориями познания, с другой - с практикой и опытом клинической психоаналитической терапии, причем этот синтез совершается в самом практическом ключе. До сих пор возможности такого практического понимания были ограничены тем, что философски образованные авторы, как правило, не имели непосредственного опыта наблюдения за нарушениями мыслительных процессов, в то время как и практикующие психоаналитики не особо охотно берут в работу подобные случаи.

Бион же, в противовес им, ставит себе в качестве конкретной цели обнаружение тех факторов, которые способствуют правильному и гармоничному развитию когнитивных процессов - а также, что для него еще существеннее, тех факторов, которые препятствуют такому развитию. И для него те и другие факторы напрямую связаны с эмоциональным развитием, с характерными для него сложностями и противоречиями. 

Работы Биона, и в частности данная конкретная работа, обычно достаточно сложны для понимания. Иногда этот факт даже связывают с тем, что анализандом Биона в течение нескольких лет был Сэмюэль Беккет, знаменитый представитель модернистской литературы и театра абсурда; действительно, беккетовский литературный стиль оказал несомненное воздействие на формирование бионовского научного стиля – сложно выстроенного, «многоступенчатого» и, при всей своей «академичности», переполненного метафорами и символами. Бион фактически всю свою научную карьеру посвятил не только разработке собственной системы, но и попыткам сделать ее «проще», понятнее, доступнее для читателей. Так, и здесь он признается, что ему пока не хватает умения растолковать свои построения так, чтобы они воспринимались легче и, значит, чтобы это читательское восприятие больше соответствовала тому конкретному смыслу, который автор изначально вкладывал в них. В большей степени книга рассчитана, конечно, на практикующих психоаналитиков, имеющих сходную с автором концептуально-теоретическую базу и, опять же, достаточно сходный с ним опыт психотерапевтической практики; в терминологии Биона – на тех, кто разделяет с ним общий «вертекс» (понятие. Во многом аналогичное понятиям «дискурс» или «парадигма»). Читателям, особенно ели они на практике не знакомы столь близко с обсуждаемыми в книге проблемами, зачастую оказывается тяжело понять и принять логику изложения Биона. Поэтому, признает он, существует возможность, что само здание этой книги несколько преждевременно, поскольку читательская аудитория еще к ней не готова. – С другой же стороны, если читатель приложит определенные интеллектуальные усилия и если на этой основе ему захочется проникнуть немного глубже, автор считает цель, которую он ставил перед собой при написании книги, достигнутой.

В то же время сам автор не считает выдвигаемые им положения «окончательными» - развиваемая им теория еще находится на стадии формирования, она постоянно развивается:

«Методы, представленные в этой книге, не являются окончательными. Даже понимая их неадекватность, я часто не мог улучшить их. Я нахожу свое положение сходным с положением ученого, вынужденного применять теорию, которая, как он знает, недостаточно хороша, потому что еще не найдена новая, способная ее заменить…»

В первой же главе Бионом вводятся и подробно рассматриваются (хотя пока еще и «предварительно», поскольку основное рассмотрение их будет даваться ниже) два важнейших термина не только данного исследования, но и всей его концепции.

Первый такой термин – «функция», которым автор обозначает определенные виды психической активности индивида, в рамках которой действует столь же определенный набор взаимосвязанных и согласованно действующих факторов.

Понятие «функция» Бион вводит, чтобы облегчить понимание еще более важного для его системы термина - «альфа-функция». Автор специально поясняет, что дал этому термину такое «малоговорящее» название, поскольку название здесь играет чисто техническую роль: понятие «альфа-функция» должно служить психоаналитику примерно таким же инструментом, как переменная для математика – истинный смысл данного термина должен постепенно проясняться и углубляться в процессе все более глубокого ознакомления с ним.

Для Биона первостепенное значение обретает открытая им теснейшая взаимосвязь между индивидуальным эмоциональным развитием и развитием мышления и познания.

Уже Фрейд наметил в некоторых работах основы подхода, который ставил бы «во главу угла» такие функции сознания, как периодическое фиксирование и обработка поступающих извне чувственных впечатлений. Их соотнесение с уже имеющимися. Бион развивает этот подход дальше.

Особую важность для концепции Биона имеют некоторые фундаментальные представления кляйнианской школы психоанализа, которые в связи с этим он рассматривает здесь достаточно детально (теория проективной идентификации, расщепления, параноидально-шизоидной и депрессивной позиции и переходов между ними).

В отличие от подавляющего большинство других психоаналитиков, в центре внимания которых, как правило, оказываются бессознательные процессы, Бион концентрируется на механизмах осознавания поступающих в сознание информации, ее упорядочивания и осмысления, и уже на этой основе – создания собственной картины мира каждым индивидуальным сознанием.

Материал для переработки в рамках альфа-функции предоставляет единый нерасчлененный и хаосообразный массив чувственных ощущений, получаемых непрерывно в ходе человеческой жизни – как в состоянии бодрствования, так и во сне. Эти хаотические ощущения и восприятия, поступающие извне, Бион объединяет понятием «бета-элементы». Бион, изучавший в свое время философию и особенно увлекавши1ся философией Канта, сравнивает их с кантовскими «вещами в себе», недоступными интеллигибельному  познанию и рефлексии.

Также в психоаналитических кругах получило широкое распространение уподобление бионовских бета-элементов фредовским «первичным процессам», полностью бессознательным и не поддающимся переводу в сознательное.

Цель альфа-функции сознания как раз и состоит в упорядочивании, классификации, осмыслении бета-элементов и, таким образом, в превращении определенной их части в элементы совершенно другого порядка – Бион называет их «альфа-элементы». Бета-элементы можно сравнить с песком и глиной, из которых делаются кирпичи (которым в рамках данной аналогии уподобляются альфа-элементы).

Альфа-элементы при этом могут быть представлены как в сознательном, так и в бессознательном (например, сновидческом) психическом материале. Таким образом, сознательное и бессознательное в системе Биона не отделены друг от друга такой четкой границей, как у Фрейда и большинства его последователей. Даже введение понятия о так называемом «предсознательном», выделяемом Фрейдом в рамках его первой модели психического аппарата, все же не нарушало строгости этой главной границы, разделяющей сознательное и бессознательное. Бион же специально вводит еще одно важное понятие – «контактный барьер», функция которого – отображать динамичную и гибкую границу между этими взаимосвязанными и взаимозависимыми сферами психического.

Альфа-функция «работает» с получаемыми индивидом чувственными впечатлениями любого рода. В случае ее успешного функционирования  часть бета-элементов преобразуется в альфа-элементы, пригодные (в отличие от бета-элементов) к сохранению в памяти индивида и к развитию; при нарушенной альфа-функции развития не происходит, поскольку не происходит никакого осмысления получаемых впечатлений и эмоций. Воспоминания же воспроизводят только альфа-элементы, т.е. «усвоенный» материал, бета-элементы фиксируются памятью в существенно меньшем объеме и только в виде «неусвоенного» материала.

Бета-элементы не могут использоваться в мыслях и даже в сновидениях, но пригодны для «отыгрывания» в рамках процессов, объединяемых представителями кляйнианской школы понятием «проективной идентификации». Их достаточно легко использовать для проективных манипуляций, подменяя ими слова и/или идеи. Бион приводит такой пример в пояснение своей мысли: человек, убивший своих родителей, может чувствовать, что теперь «внутренние родители» не препятствуют его сексуальности и, значит, он может любить более свободно. Таким образом из психики эвакуируется некий невыносимый для нее негативный материал, «воплощаемый» во внешних объектах.

«Бета-элементы запоминаются, но иначе чем альфа-элементы: как неусвоенные факты они занимают не так много памяти, по сравнению с альфа-элементами, усвоение которых происходит посредством альфа-функции, что делает их доступными для мышления. Важно различать воспоминания и неусвоенные факты — бета-элементы...»

Альфа-элементы, трансформированные («усвоенные») из бета-элементов, оказываются, в отличие от последних, уже доступны осмыслению. Это, однако, не значит, что они обязательно представляют собой полностью сознательные, рациональные., дискурсивные построения. Скорее, по Биону, они напоминают сновидческие образы и даже идентичны им. Потому при нарушении альфа-функции пациент не способен видеть сновидения. Точно так же, он не способен и к нормальному бодрствованию, предполагающему. Что в его сознании должна находить отражение выстраиваемая им самим картина реального мира, в достаточной степени соответствующая «объективной» реальности. В отсутствие работы альфа-функции это невозможно, так как впечатления внешнего мира остаются хаотическими и «не усвоенными», не складываясь в целостную картину.

Таким образом, получается, что пациент и «не спит», и «не бодрствует». Подобные состояния, например, зачастую наблюдаются при психотических изменениях, и теперь Бион дает этим состояниям теоретическое обоснование.

В целом, Бион выстраивает схему генеза и развития мышления, опираясь на многократно наблюдаемые им клинические картины нарушенных процессов мышления, - обнаруживая, в частности, что модель  мышления психотика в существенных деталях отличается от «нормально».

Бион пытается отследить психическое развитие вплоть до того момента, когда бессознательное и сознательное оказываются действительно разделенными.

Осознание эмоционального опыта, его «усвоение» происходит с помощью альфа-функции в процессе трансформации бета-элементов в альфа-элементы, доступные для сохранения (storeable). Так, альфа-функция позволяет сохранить опыт обучения ходьбе и другим навыкам: благодаря такому «сохранению», процессы, изначально требовавшие сознательных усилий, становятся фактически бессознательными, автоматическими. Таким образом, альфа-функция необходима человеку как для сознательного мышления, так и для трансформации сознательных размышлений и рассуждений в бессознательную сферу. Если же в психике пациента в достаточной мере присутствуют лишь бета-элементы, не может быть никакого вытеснения, ни также обучения: ведь бета-элементы невозможно осознать, а потом сделать бессознательными:  

При  этом чувственные ощущения у пациента могут не только сохраняться в полном объеме, но даже обретать чрезвычайную яркость – тем не менее, теряется столь важное качество. Как способность к различению, выстраиванию своеобразной иерархии этих впечатлений, расстановке приоритетов. Массив бета-элементов остается хаосом, не имеющим смысла конгломератом «не усвоенных» впечатлений:

«Если имеют место только бета-элементы, которые не могут стать бессознательным, то невозможны ни вытеснение, ни подавление, ни обучение. Создается впечатление, что пациент не способен устанавливать различия. Он не может не замечать  все отдельные чувственные стимулы: однако такая гиперчувствительность еще не означает контакта с реальностью….»

Альфа-функция подвержена атакам со стороны самого индивида, инициируемым такими чувствами, как ревность, ненависть, зависть; соответственно, эти чувства могут в той или иной мере разрушать альфа-функцию – и весь «нормальны» процесс развития мышления пациента, что в итоге может привести к психотическим последствиям.

Значение вводимой им теории ждя психоаналитической практики сам Бион видит в следующем:

«На практике теория функций и теория альфа-функции позволяют делать интерпретации, которые наглядно демонстрируют, что пациент ощущает наличие чувств, но не может извлечь из них урок; имеет ощущения, некоторые из которых чрезвычайно слабые, но не может извлечь урок также и из них. Стремление избежать каких-то переживаний, как можно увидеть, сосуществует с неспособностью отвергнуть или проигнорировать стимулы. Чувственные восприятия имеют определенное значение, но пациент не способен понять, в чем оно состоит…»

Далее Бион отводит несколько глав книги тому, чтобы напомнить основные положения психоаналитической теории Мелани Кляйн, анализ у которой он проходил и в русле влияния которо сам окончательно сформировался как психоаналитик. Он, в частности, возвращается к одной из самых известных теорий– к концепции расщепления инфантильного Эго, когда в процессе проективной идентификации оно разделяет материнскую грудь на «хороший» и «плохой» объекты; также (что подчеркивает Бион) расщепляется и получаемое ребенком удовлетворение – на «материальное» и «психическое». Контакт с грудью, сосание обеспечивают  физическое удовлетворение, однако к достижению психологического удовлетворения существует множество препятствия:

- страх (как страх перед «плохой», «преследующей» грудью, так и страх лишения «хорошей» груди, то есть потери любимого объекта – этот последний выступает как проявление более глубинного страха смерти);

- зависть (к «хорошей» груди как идеальному объекту);

- ненависть (неотделимая от любви - и именно потому вызывающая у ребенка такие эмоции, как чувство вины, сожаление, депрессия) и др.

Эмоции страха, ненависти, зависти оказываются такими интенсивными и мощными, что младенец вынужден, с целью защититься от них, бессознательно препятствовать процессам сначала их осознания и осмысления, а со временем вообще любых своих чувств и эмоций. Между тем принятие самой жизни, существования неотделимо от принятия собственных чувств, данных собственного опыта, в том числе опыта эмоционального. Принцип реальности все-таки заставляет ребенка продолжать контакт с грудью – но такой контакт раз за разом возобновляет все те же страх. зависть и ревность. С одной стороны, ситуация контакта с грудью индуцирует чувства любви и благополучия, с другой – негативные эмоции страха, ненависти и зависти, что ведет к расщеплению и разрушительно воздействует на альфа-функцию. Например, зависть, вызываемая «хорошей» грудью, индуцирует противоречие между получением материального блага и испытыванием нежных чувств. Впоследствии ребенок научается воспринимать и себя, и мать как неживые объекты, не требующие любви; тяга к материальному удовлетворению со временем все возрастает, потребность же в любви и принятии остается неудовлетворенной и принимает форму жадности.

Швейцарский психолог Жан Пиаже проделал замечательную работу по когнитивному развитию, но он полностью покинул эмоции. Для Биона эмоциональное и когнитивное развитие индивида тесно взаимосвязаны. Особую важность он придает формируемой в процессе развития способности терпеть эмоциональную фрустрацию и разочарование, не противодействуя им посредством патогенных психологических защит.  Что-то новое мы способны узнавать лишь тогда, когда и если мы сможем сохранить контроль со стороны Эго в условиях фрустрации (или, как часто говорят сегодня, «в условиях выхода из зоны психологического комфорта»).

В этой связи в качестве принципиально важного положения в теоретической и практической  системе Биона выступает выбор психоаналитиком одной из двух основных влзможных ориентаций проводимой им терапии:

- будут ли эта терапия, ее методы и средства ориентированы преимущественно на избегание фрустрации и болезненных эмоций, их «смягчение» и соответственно ведение анализа в комфортном для пациента режиме;

- либо же ее главной целью будет выступать трансформация фрустрации и боли.

Чрезмерная «нетерпимость к фрустрации» рассматривается Боном как один из первичных факторов психического развития, напрямую и непосредственно влияющих на множество других (важных, но все-таки вторичных) факторов этого развития. Безусловно, каждый человек в той или иной мере чувствителен к болезненным ощущениям и чуствам, будь они физические или психические; но степень, если можно так выразиться», толерантности к ним у всех люде разнится. Еще Фрейд открыл, что без некоторого опыта переживания болезненных чувств и эмоций, вытесненных когда-то в бессознательное, успех психоаналитической терапии попросту невозможен. Для Биона же этот вопрос – вопрос о «важности выбора между изменением фрустрации и избеганием ее»- становится, в сущности, центральной проблемой всего психоаналитического лечения.

Бион сравнивает чувственное восприятие и развивающееся на его основе мышление с работой пищеварительного тракта. Это сравнение кажется ему особенно адекватным в связи с тем, что рассматриваемые им процессы имеют выраженный оральный характер. В отличие от Фреда, Бион не ограничивает влияние оральной зоны конкретными возрастными рамками; это влияние, в зависимости от особенностей психического развития индивида, может сохраняться еще долгие годы и быть чрезвычайно выраженным даже у взрослых людей.

С этим же связана и возможность чрезмерного избегания фрустрации, негативно влияющая на развитие мыслительных процессов.

Все люди рождаются, в какой-то степени обладая этой способностью, однако  фундаментальное воздействие на эти способности, их дальнейшее развитие или деградацию, оказывает внешний мир и условия развития.

В первую очередь, конечно, – диадные отношения между матерью и ребенком в период раннего детства.

Всистеме Биона это прежде всего вопрос материнской способности к воображению и сопереживанию. «Я уделяю внимание, - говорит Би он, -  тем серьезным последствиям для развития, к которым приводит неспособность матери мечтать».

Чем выше уровень этой способности прочувствовать, на основе интуиции и воображения, то, что чувствует в данный момент ребенок, и, «контейнировав» избыток его негативных эмоций, вернуть их ему «очищенными», смягченными, приспособленными к тому чтобы их можно было терпеть, то есть «выносимыми», - тем гармоничнее развивается ребенок, поскольку в ответ он и сам постепенно развивает способность терпеть боль и фрустрацию.

(«Контейнирование» - еще один важный термин Биона.  Под ним подразумевается именно описанный здесь процесс: так, мать контейнирует чрезмерные негативные эмоции младенца, «возвращая» их ему отдельными порциями и в измененном состоянии. Ту же роль может играть и терапевт на определенных этапах психоаналитического лечения. Те психические содержания, которые таким образом загружаются в объект, определяются как «контейнируемое».)

В этой связи выявляется глубинная взаимосвязь когнитивных процессов не только с эмоциональной сферой как таковой, но и их подверженность влиянию проективной идентификацию, роль последней в генезе человеческого мышления. Целью самого мышления, как и проективной идентификации, изначально, как утверждает Бион, было освобождение от раздражения и напряжения. В рамках проективной идентификации механизм такого освобождения является следующим: отдельные части собственной личности, в том числе и значимые ее части, с помощью фантазии могут «откалываться» и помещаться во внешний объект. В то же время проективная идентификация практически не существует без собственной противоположности – интроектирования, в процессе которых личность «присваивает» некоторые элементы и характеристики внешних объектов, воспринимаемых ею как «хорошие» , аккумулирует эти элементы и характеристики в рамках представления о себе самой.

Фрейд полагал, что принцип удовольствия полностью доминирует над принципом реальности, по сути вытесняя последний, особенно на ранних стадиях развития. Бион предлагает в большей степени учитывать действие принципа реальности – и даже оценивать состояние пациента именно в зависимости от того, насколько он выражен и, соответственно, насколько прочен контакт пациента с объективной реальностью.

Характеристики, способствующие либо, наоборот, препятствующие контакту с реальностью, закладываются в раннем детстве и носят прежде всего оральный характер. Контакт с «хорошей» либо «плохой» грудью имеет два компонента: соматический и психический. Соматический компонент представлен в данном случае грудью как физическим органом, психическим – связанными с этим объектом эмоциями и переживаниями (любовь, ожидание, страх, ненависть и др.) Первый из них, телесно-физический, ощущается ребенком непосредственно и мгновенно, второй же, эмоционально-психологический требует активного включения той самой альфа-функции,о которой говорится на протяжении всей книги, и преобразования хаоса разрозненных бета-элементов в осмысленные и упорядоченные альфа-элементы. Именно так, по мнению Биона, доказывается первичный характер бета-элементов – и, в более широком контексте, существование прочной взаимосвязи между эмоциональным развития и развитием мышления.

Связь процессов мышления и познания с эмоциональной сферой представляется Биону настолько явной, что в его собственной категории психоаналитических категорий категория, обозначаемая им как K(англ. knowing, «знание»), стоит по значимости в одном ряду с категориями L(англ. love, «любовь») иH(англ. hate, «ненависть»); серьезное внимание уделяется также категории –К («минусовое К»):

«К обозначает связь, которую я обсуждал все это время: -К представляет связь, образованную НЕпониманием, то есть искаженным пониманием…»

В частности, в одной из глав автор подробно рассматривает, как те или иные общие характеристики либо индивидуальные особенности эмоционального развития связаны с генезом двух таких фундаментальных и противоположенных друг другу мыслительных операций, как абстрагирование и конкретизация. (Например, чрезмерно развитой зависти, препятствующей достижению баланса между этими противоположными операциями).

 Использованная литература

Бион У. Р., Научение через опыт переживания. — М.: Когито-Центр, 2008.

[1]Бион У. Р., Научение через опыт переживания. — М.: Когито-Центр, 2008.