О сильной слабости

Размышления о том, что на самом деле является человеческой слабостью и силой, волновали меня с детства. Меня всегда коробили эти наименования. В моей голове в детстве никак не могли уложиться явные противоречия: крепкий физически сильный человек мог согнуться в три погибели в прямом и переносном смысле от достаточно, на моя взгляд, незначительных жизненных затруднений. В то время как худосочная мямля могла выстоять перед нечеловеческими жизненными испытаниями. С течением времени такая юношеская категоричность в рассмотрении этого  вопроса сменилась на другой: где в каждлом из нас есть место собственной малости, а где – твердости и крепости. Почему многие люди так старательно избегают встречи со своей малостью, слабостью, потерянностью? Искренне этого не понимала до вчерашней ночи.

Вчера ночью мне приснился сон, как будто я крохотная еще не родившаяся в своем теле малюсенькая душа, летающая в космосе. Я видела этот космос перед собой, и глядя в эту тяжелую угнетающую фиолетово-черную массу я во сне испытала глубочайший беспредельный ужас собственного одиночества, малости и покинутости. Проснулась от того, что дочка сквозь сон звала меня «Мамочка, где ты», искала мою руку. Может, ей приснился ее пугающий и вместе с тем чарующий величественный космос. Мы схватили друг друга за руки, нашлись в этом взаимном одиночестве и успокоились.

После  сна я неотступно думаю об этом образе, о пронзительном опыте осознания своего глубинного онтологического одиночества. Как же раньше в студенческие филологические годы я завидовала экзистенциалистам, которые описывали это чувство. А мне на фоне вечного вопроса выживания и угара студенческой жизни  никак было их даже приблизительно не понять. И вот на тебе, получила свой опыт знакомства с Небытием.

По средам раз в две недели мы с другом – коллегой гештальт-терапевтом Анастасией Бирюковой ведем психотерапевтическую группу личного опыта. Так получилось, что на последней встрече у некоторых участников так же возникла потребность обсудить собственные страхи покинутости, внутренней слабости, возможного одиночества и брошенности. Кто-то стал говорить о том, что лучше отвлекать себя от этих переживаний. Кто-то не был согласен. Я поймала себя на мысли, что ни за какие сокровища мира не отдала бы этот бесценный пугающий ужас перед равнодушной бесконечностью вселенной к собственной малости.

Мое отношение к этому новому чувству не похоже на слоган «все что ни убивает нас, делает нас сильнее», это совсем не об этом. Это скорее о том, что всему в человеке есть место: и слабости, и подлости, и геройству, и торжеству. Важно всем этим своим проявлениям выделять свои полочки, чтобы каждый опыт был на своем месте, и обращаться к нему как к хорошему знакомому, узнавать его в себе в той или иной сиутации. Тогда подобное узнавание дает возможность все большего понимания себя, своей природы, это шанс заполнить белые пятна неоткрытых граней своей личности, а это уже походит на интеграцию или то что принято называть гармонией и балансом – объединением внутреннего разрозненного опыта в единую систему со своими закономерностями и стабильностью.