Самодостаточность как путь к одиночеству.

Позитивная психология, несомненно, стала основанием для роста и развития личности и человечества в целом. Заглянуть внутрь себя, чтобы разглядеть там скрытый потенциал и воспользоваться им, это прекрасная идея. Человек провозглашает аффирмации как мантры и молитвы в центре которых находится «Я». Учась управлять своим внутренним ресурсом, он ощущает уверенность, прилив сил и веру в себя. Рассматривая себя в контексте своих аффирмаций, человек начинает ощущать себе более свободным и независимым от тех ситуаций, обстоятельств и источников, которые выступают в роли негативных раздражителей. При более глубоком погружении в эти техники, он ощущает себя способным управлять своими реакциями, разрешая себе переживать и чувствовать то, что он считает необходимым и запрещая то, что, по его мнению, не приносит пользы. Это состояние «сверхчеловека» подобного тому, о котором писал Ницше, способного осуществлять свои желания и управлять своей судьбой, формирует ложное убеждение в то, что человек и есть бог своей жизни. Свободный, независимый, самодостаточный, имеющий неограниченный ресурс и власть.

Стремление человека к свободе и независимости имеет древние корни, но мыль о том, что вокруг кого-то постоянно претендует на мою свободу, уже сама по себе несет оттенок параноидальных идей. Самодостаточность как идея очень близка людям с нарциссическими тенденциями. Я не нуждаюсь ни в чьей поддержке, мне не нужно ничье одобрение, я ни от кого не хочу зависеть, вот некоторые из постулатов человека, считающего себя самодостаточным. Развивая этот вектор мышления, человек создает свой собственный вымышленный мир, центром которого является он сам и все, что его окружает имеет смысл, только если может удовлетворить его желания.

Самодостаточность, как защитный механизм, уникален в своем роде. Он помогает вытеснить многое из того, что указывает на слабости.

Женщины, не способные поверить в то, что достойны, что бы ими восхищались, говорили комплименты, открывали перед ними двери и оказывали им помощь, используют самодостаточность, как средство оправдания мужской несостоятельности. Заявляя, я не нуждаюсь ни в чьей помощи, мне не нужна ничья любовь, я сама могу о себе позаботиться они, чаще всего, говорят о тех сферах, где им причинили боль. Что бы не травмироваться повторно им легче одеть броню самодостаточности и демонстрировать окружающим, а особенно мужчинам, свою независимость, целеустремленность, и эмоциональную сдержанность.

Самодостаточность мужчины, чаще всего, базируется на уверенности в себе и собственной уникальности. Его мнение и его взгляд на жизнь сложно оспорить и подвергнуть критике. Как правило, он не спорит и не доказывает свою правоту, он живет своей жизнью, не позволяя своим эмоциям зависеть от окружающего мира. Он материально защищен, не зависим от любви от переживаний и эмоций. Его личное благополучие зачастую не включает в себя интересы окружающих. Если и делится он чем то, то только для того, чтобы еще раз доказать свою исключительность.

Самодостаточных людей объединяет то, что им не свойственно признавать свою несостоятельность в чем бы то ни было и обращаться за помощью к кому-то. Им трудно принять помощь и позволить восполнить свою потребность, они считают недостойным и унизительным признавать свои слабости и беспомощность в чем-то.

Идея автаркии, не нова, но она исторически уже неоднократно доказывала свою несостоятельность. Человек социальная личность и позволяя другим восполнить его недостатки он может претендовать на достаточность и удовлетворенность в жизни. Если же человек замкнется на своем эгоцентризме, на любви исключительно к себе, подпитывая эгоизм и нарциссизм, он обрекает себя на одиночество и медленное самоуничтожение, оправданное собственной самодостаточностью.

Как говорил Филип Честерфилд, цитируя Евангелие: «Относись к другим так, как тебе хотелось бы, чтобы они относились к тебе». Способность к открытости и взаимообогащению с окружающими, а при необходимости к альтруизму и самопожертвованию, ради блага другого, может доставлять большее удовольствие и наслаждение от жизни, чем самодостаточность смещающая внимание с «МЫ», на «Я».