"Что хорошего в этой жалости?!"

В интернете к жалости тоже много претензий. Поверхностный поиск сразу выдал такие мысли.

«Когда я вижу сломанные крылья, / Нет жалости во мне и неспроста: / Я не люблю насилье и бессилье, / Вот только жаль распятого Христа» (В. Высоцкий)

«Жалость унижает тех, кого ты жалеешь. Жалость не несет в себе никакого прогресса и ничем никому не помогает. Вместо того чтоб жалеть лучше реально помочь человеку и иногда эта помощь кажется жесткой... как пощечина при истерике, но она необходима. Жалость поощряет человека быть и дальше слабым и только ныть "какой же я бедный и несчастный"»

«Жалость — одна из форм чувства дискомфорта, часто приобретающее вид снисходительного сострадания. Объект жалости воспринимается как "жалкий", т.е. униженный в своем несчастном положении, но вместе с тем ценный»...

«Жалость — чувство унижающее: и того унижающее, кто жалеет, и того, кого жалеют».

И, как итог: «Жалость — самое ужасное чувство, которое можно испытывать к человеку».

Что называется, приехали. Жалость стали возводить к слову «жало» и соотносить с «жалить». Ну хорошо, ок. Тогда как мы назовем человека, не знающего жалости? Безжалостный. Нравится? Нет? А чего так, если жалость — это самое ужасное чувство, дискомфорт, унижение? Можно еще выбросить в утиль однокоренные «сожаление», "сжалиться" и «жаль». Это же про жало... Однако никто не хочет быть рядом с безжалостными людьми, хотя бы потому, что безжалостный без сожаления растопчет слабого, если тот подставится.

Для меня жалость тесно связана с физическим прикосновением, легким поглаживанием, обниманием. Когда мои дочурки, свалившись, например, с велосипеда, плачут от боли или обиды, ухватившись за ободранные коленки — сердце сжимается именно от жалости, и эта жалость требует прикосновения, тепла присутствия другого рядом в тот момент, когда близкому человеку больно и он беспомощен. Дискомфортное ли это чувство? Нет. Жалость — это эмоциональный отклик на беспомощность другого, когда у него нет ресурсов справиться с ситуацией, и то, что нужно — стать на какой-то момент ему опорой. Когда мы ощущаем, что у человека, который испытывает страдание, есть ресурсы для его преодоления, то мы можем ему сочувствовать, сопереживать. Но не всегда в момент страдания у человека есть ресурс, и жалость дает возможность позаимствовать чужой, ощутить силу другого рядом, когда своих сил нет. «Жалование», «пожаловать», восходящие к тому же общеславянскому корню «жалъ», изначально было связано с «одарить». Сочувствовать и сострадать — значит поддержать человека, пожалеть - «подержать». Разница в одну букву хорошо отражает как сходство, так и различие сочувствия и жалости. Соответственно, безжалостный — тот, кто не «подержит» тебя в самый трудный момент, в час полного отчаяния и слабости, потому что это не вызовет в нем ровно никакого отклика.

«Жалким» человек становится не от жалости. Что значит «жалкий»? Почти никто из тех, кого я спрашивал, не ответил сразу «это тот, кого жалко»; практически всегда в начале шли другие определения. Похожая картина в словарях, где преобладают такие вот характеристики: убогий, презренный, ничтожный. Если вы жалеете плачущего малыша, потерявшего что-то важное для него, или прищемившего палец — становится ли он убогим, презренным или ничтожным? Его же жалко. Или замаскируете «недостойную» жалость к ребенку отстраненными «сочувствую» или «сострадаю»?! Однажды мы всей семьей шли от магазина домой, и за нами увязался смешной щенок. Явно бездомный, он бежал за нами, смешно потявкивал, вилял хвостиком и преданно пытался взглянуть в глаза: мол, может, возьмете меня к себе, а? Я отличный малый, только вот шерстка мокрая была, оттого и грязная, и отощал малость, а так я — классный! Дочурки взволновались, да и мне было очень жалко этого малыша, но никакие собаки или любые другие домашние животные в мои планы никак не входили. Так что мы шли дальше, а он бежал следом — довольно долго, надо сказать... Жалко этого щенка, а не «сочувствую». Другое дело, что свою жалость я не стал переводить в действие «забрать его к себе домой», потому что не был готов заботиться об этом щенке всю его жизнь.

Итак, жалость — это чувство, направленное на того, кто в настоящий момент переживает страдание, и не имеет ресурсов самому справится с ним. Жалость может быть быстрым откликом на внезапную боль (сильно ударился, порезался, упал). Понятно, что чаще это чувство возникает в связи с детьми и животными, однако любой взрослый человек в какой-то момент может оказаться на мели, как рыба на суше, и быть не в состоянии выпрыгнуть обратно в воду. Это может быть редко, но — может быть. Жалея другого, временно подменяешь собой опору, дающую возможность пережить момент полного отчаяния и безнадежности. И именно в этом моменте кроется очень хрупкое равновесие, нарушение которого приводит к тому, что жалость начинает вызывать много неприятия, раздражения и злости.

Замечали, как иногда матери утешают своих детей? Не просто гладят их по голове, спине или плечу, и говорят «я понимаю, как тебе больно», «у собаки болит, у кошки болит, а у Саши не болит», «скоро пройдет» и другие слова утешения. А говорят ребенку о его беспомощности: «ты мой несчастный», «бедненькая моя», «ну чего ж ты такая неуклюжая», «весь в отца своего, растяпу, уродился, несчастненький»... Чувствуете разницу между первым и вторым вариантами утешения? В первом случае мама/папа помогают ребенку прожить боль или эмоцию, никак не фиксируя его внимание на собственной «безресурсности». Это близко к сожалению - переживанию, связанному с осознанием невозможности что-то изменить или исправить. «Ты упал с велосипеда, это очень неприятно, но ничего страшного не произошло, сейчас боль пройдет — и все будет в порядке». Во втором случае ребенку сообщается, что он беспомощный, неуклюжий, и что вряд ли он сможет что-то сделать лучше. Такая форма жалости нередко «глотается» ребенком, а вот взрослых она раздражает — правда, тех взрослых, кто ощущает в себе достаточно сил, чтобы справиться.

Есть еще манипулятивное «мне жаль вас». Это простое утверждение превосходства над ущербным, в котором нет никакого желания быть опорой для того, кого «жалеешь».

А вот жалость к себе — странное переживание. Ты переживаешь факт(?) своей беспомощности и неспособности что-то изменить, но при этом пытаешься в этом состоянии быть самому себе опорой. Замкнутый круг: беспомощность — попытка себя поддержать — неудача — усиление беспомощности и безнадежности. По факту — пытаешься сделать для себя то, что хотел бы, чтобы сделали для тебя. Жалость к себе — завуалированная просьба к другим о поддержке и помощи, которую нельзя по каким-то причинам прямо заявить. Отчасти из-за страха обнаружить свою слабость, казаться «жалким», отчасти — из-за страха быть отвергнутым. Но ничем не лучше и безжалостность к самому себе.

Итак, жалость — это эмоциональный отклик на чужое страдание, с которым страдающий сам справиться не может (из-за отсутствия опыта или сил). Ключевым для жалости состоянием является реальная или ощущаемая беспомощность другого. Жалость как переживание — явление кратковременное, связанное с конкретными ситуациями, дающее возможность тому, кого жалеют, опереться на другого для восстановления собственных ресурсов. Действие из жалости — это всегда передача своих сил (эмоциональных или физических) другим людям, и есть ситуации, в которых это не просто возможно, но и необходимо, однако такое состояние не может быть длительным. Отношения, построенные на жалости, неизбежно приводят к взаимной зависимости-паразитизму, когда слабость одного становится условием силы другого. В позитивном полюсе этого чувства — возможность самоотдачи, способность быть временной опорой для отчаянно нуждающегося; в негативном — ограничение или торможение развития как других людей (т. к. все делается за них), так и собственного (ресурсы уходят не на собственную жизнь). Жалость в этом торможении сама по себе не виновата, как и любые другие «нехорошие» чувства.

Она становится недопустимым чувством в мире, в котором беспомощность и слабость как таковые, безотносительно к контексту и ситуации, являются безусловным и постыдным пороком. И вызывает яростное неприятие со стороны тех, кто так считает.