Психология личности преступника

Понять любое поведение человека, в том числе и преступное, невозможно без глубокого проникновения в его психологию, без знания психологических механизмов и мотивов, социально-психологических явлений и процессов.

Поэтому, с целью четкого понимания психологического содержания преступного поведения, необходимо вскрыть так называемые «внутренние пружины», которые привели в действие конкретную личность.

Психологическая сущность преступного поведения состоит в активном стремлении лица добиться осуществления поставленной цели. Оно находит свое выражение в сознательно мотивированных действиях, направленных на достижение определенной цели, независимо от того совпадает она или не совпадает с наступившими общественно опасными последствиями.

Таким образом, психика всегда включена в преступную деятельность. Как правило, она выступает, в роли центрального связующего звена отдельных действийлица, через нее достигается единство в регуляции действий и поведения в целом.[1]

Сеченов И.М. писал: «... Не может быть воли, которая бы действовала «сама по себе». Рядом с ней  всегда стоит, определяя ее, какой-нибудь нравственный мотив, в форме ли страстной мысли или чувства. Значит, даже в самых сильных нравственных кризисах, когда по учению обыденной психологии воле следовало бы выступить всего ярче, она одна, сама по себе действовать не может, а действует лишь во имя разума или чувства».[2]

Особый интерес представляют наиболее общие закономерности возникновения и формирования мотивов преступления. При этом в мотивационных процессах можно выделить следующие наиболее важные этапы:

а) появление потребности, как источника активности личности.

Потребности разделяются у людей на три основные группы:

1.   Витальные (удовлетворение которых обеспечивает биологическое существование индивида – жилище, питание, одежда).

2.   Социальные (связаны с признанием со стороны себе подобных – должность, звание, финансовая состоятельность).

3.   Идеальные (или духовные). Именно здесь скрыта причина творчества, поисков истины, добра, красоты, справедливости, всего того, что в совокупности составляет смысл жизни.

Таким образом, возникновению мотивов любой, в том числе противоправной деятельности, как правило, предшествует появление определенной потребности. Вначале эта потребность может существовать безотносительно к тем объектам, с помощью которых она может быть удовлетворена. В последующем происходит «опредмечивание» данной потребности под воздействием тех объектов внешнего мира, которые воспринимаются лицом и отражаются в его сознании. Таким образом, потребностная сфера большинства правонарушителей характеризуется нарушением равновесия между различными видами потребностей и способами их удовлетворения. Или другими словами, - человек может реализовать свои потребности двумя способами: законным или противозаконным. Законный способ достижения своих целей в большинстве случаев или невозможен, или разнесен во времени на неопределенный срок. Но возникает соответствующая ситуация, и человек понимает, что достичь желаемого можно и противозаконным способом.  

Вот почему преступник стремится скрыть  свои истинные потребности и то значение, личностный смысл, которые, он придает им и своим действиям, направленным на их удовлетворение. Он не заинтересован раскрывать их настоящий характер. Нередко, признавшись в совершенном преступлении, виновные упорно отказываются называть истинные побуждения, прикрывая их от общества и своего окружения менее порицаемыми побуждениями. Это своеобразная психологическая защита.

Самооправдание, перенос ответственности за происшедшее на потерпевшего, приписывание себе благородных мотивов, стремления к справедливости и пр.

б) Переход потребности в мотив противоправного поведения.

Автор Романов В.В. пишет: «...Одна и та же потребность в сознании различных людей оценивается по-разному. Субъективная значимость потребности может и не совпадать с ее объективным значением в общественном сознании. В зависимости от того, какое значение придает ей конкретный человек, она либо становится побудительной силой (мотивом), либо постепенно утрачивает свое актуальное значение».[3]

В этой связи, очевидно, что личностный смысл самооценок преступников имеет как бы две стороны:

-               первую, для себя (своеобразный «рабочий вариант»);

-               вторую, для окружающих, выполняющую тактическую функцию (скрыть истинные побуждения от органов правосудия, чтобы смягчить меру наказания) и нравственно-психологическую (оправдать свои поступки перед ближайшим окружением).

На процесс преобразования потребности в мотив преступного поведения, помимо ее личностного смысла для субъекта, серьезное влияние оказывает конкретная жизненная ситуация, в которую активно включается человек, стремящийся удовлетворить эту потребность. С этого момента потребность, ранее существовавшая в качестве «внутреннего условия деятельности», преобразуется в мощный фактор, побуждающий субъекта совершить определенный поступок с учетом конкретных жизненных обстоятельств.

А дальше без вариантов, совершив преступление, человек практически навсегда вычеркивается из того общества, которое и не создало условий для законного достижения целей. И что ему остается? Формировать свою индивидуальную преступную психологию, по свому справедливую. А так как человек – явление социальное (общественное), он и будет искать себе то окружение, которое его поймёт и примет. Проще говоря – подобных себе самому. Вот вам и идеология (криминальная субкультура) преступного мира.

Как вывод можно указать, что в обществе необходимо создать условия для членов этого общества по реализации потребностей законным способом. Осуществляется это, в основном, культурными и экономическими способами. Повышение духовности (культуры) в обществе приведет к более объективным потребностям членов общества, а экономически независимое от других стран производство в государстве сможет помочь в реализации этих потребностей.

Преступная идеология и держится на промахах и несправедливости в социальных процессах, и бороться с ней не надо. Необходимо сокращать причины ее порождающие, и все негативные процессы, в том числе преступность будут сами собой затухать подобно костру, для которого заканчивается топливо.     

[1] Чуфаровский Ю. В. Юридическая психология. М., 1995. – С. 50-52.

[2] Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947. – С. 308.

[3] Романов В.В. Юридическая психология. М., 2001. – С. 77.