Поиск истины в интерсубъективном пространстве.

Поиск истины в интерсубъективном пространстве.

Плотникова, Ольга Анатольевна 

к. ф. н., г. Пятигорск

Отношение к психоанализу в наши дни не однозначно как среди обывателей, так и среди специалистов в области психического здоровья. И как подметил X. Кохут [1] атаки на психоанализ осуществляются с самых различных сторон. Его объявляли мистическим и ненаучным, или напротив чрезмерно рациональным, а кто-то находит его излишне гедонистичным, а кто-то не в меру пуританским, то вдруг обнаружат его слишком уж революционным, а затем объявят старомодным, или укажут на коммунистические идеи в нем, или назовут реакционным. Действительно сложно разобраться потому, что психоанализ имеет многоуровневую структуру, исследует самые разные стороны жизни человека, открывая пласт за пластом в переживаниях людей. При таких  условиях обвинения обретают почву для существования, т.к. диалектически существует возможность что-то с чем-то связать. А поскольку психоанализ в разные периоды своего развития сосредотачивал внимание на углубленном изучении какой-то проблемы, то и это можно подвергать критики в соответствующий исторический период становления теории. В подобных случаях всегда легко предъявлять обвинение, но достаточно сложно защищаться. Обвинение базируется на простых и конкретных прегрешениях, в то время как защита должна основываться на утомительном изучении многогранной целостности психоаналитического объекта, признавая его несовершенство и возможности преображаться. И, тем не менее, психоанализ существует и развивается. Более того психоанализ доказал свою состоятельность в оздоровлении людей.

Психоанализ как метод психотерапии остается единственным среди известных способов исцеления страдающих людей, который исследует глубокие внутренние переживания человека и через это проявляет истинные мотивы поведения. Центром внимания психоаналитика является исследование источника страдания человека и динамики его развития. Несмотря на свое глубинное вмешательство, он является самым гуманным и мягким психотерапевтическим средством. Эта особая форма заботы о человеке, которая предполагает длительное изучение личности в направлении ее психического здоровья в том темпе, который будет соответствовать пациенту. Исследователи отмечают, что те, кто обратился к психоаналитику, уже никогда не пойдут к другому специалисту по психологической или психотерапевтической практике. Эффект от постижения истины делает их более чувствительными в социальных отношениях, а формирующееся аналитическое мышление позволяет выступать в роли субъекта реализующего свои решения и преодолевающего собственные ограничения.  Самоосознание самим человеком истории своей жизни предоставляет ему возможность стать ее творцом.

Впервые понятие "психоанализ" появляется в статье З.Фреда об этиологии неврозов, опубликованной на французском языке в 1896 году. Фрейдом был предложен метод свободных ассоциаций - лечение разговором, впоследствии он и был определен как "психоанализ"[2]. И с этого времени начинает меняться понятие истины, т.к. психоанализ совершено по-новому рассматривает стороны психической реальности.  Понятие истины обретает новое содержательное осмысление.

В результате многолетних исследований доказано, что то, во что чистосердечно верит и сообщает о себе анализант о своих мотивах поступков, может находиться очень далеко от истины. В его субъективном рассказе о своей жизни непомерное честолюбие может «маскироваться» под демонстративное проявление чувства долга, страдание о неразделенной любви – скрывать садомазохистские тенденции, за непримиримой борьбой с несправедливостью может оказаться социальная адаптация личной жестокости. Механизмов работы симптомов пациентов великое множество. Чем устойчивее и интенсивнее работа психических защит от осознания подлинных мотивов поведения, тем больше уверенность человека в абсолютной истинности того, что на самом деле истинной не является [3].

Со времен З.Фрейда [4] произошли колоссальные изменения и в теории, и в практике психоанализа. Открытие психоанализа как особой философии постижения человеческой души во всем ее многообразии способствовало развитию различных направлений глубинной психологии, популяризировало разнообразие психологических служб. Классическая теория психоанализа многократно переосмысливалась и перерабатывается исследователями до сих пор. Современный психоанализ насчитывает более 20 школ, теории которых значительно расширили исследовательское поле для обнаружения истины. Границы возраста практически открыты для  поиска истины с самого рождения, обогатился и перечень расстройств психики для использования психоаналитических техник.

Большой вклад в изучение психической реальности внесли идеи М. Кляйн [5], Ж. Лакана [6], X. Кохута [7], Винникотта Д. [8] и многих других исследователей и теоретиков. Взгляды на развитие психики уже обращены и на ранние этапы доидепального периода. Современные психоаналитические теории рассматривают целую систему детерминирующих развитие факторов. Помимо влечений, внимание обрели объектные отношения, развитие Я, интерсубъективность личности и др. Наряду с пониманием эдипального конфликта учитывается дефицитность психической жизни. Изучение объектных отношений на ранних этапах жизни сегодня позволяет обнаружить дефицитарность психики в случае нарушений отношений в диаде “мать — дитя”.

Так, например, Кохут выделяет здоровый нарцизм, наполненный жизнеспособной Самостью способной к увеличению возможностей человека, и определил патологический нарцизм, в котором слабая Самость для поддержания своей стабильности стимулирует свою собственную грандиозность [9]. При этом если всемогущество не подтверждается, личность оказывается в оковах депрессии. Теория Кохута значительно обогатила фрейдовский подход и позволила психоанализу расширить список расстройств, которые теперь можно распознавать и лечить психоаналитически [10] .

Изменение психоаналитического мышления произошло и под воздействием теории и концепции М. Кляйн [11]. Она является первооткрывателем ранних объект-отношений, объясняющих влияние примитивной бессознательной фантазии на формирование психики ребенка. Раскрытие параноидно-шизоидной и депрессивной позиций помогает современному психоанализу глубже понимать не только процессы детской психики, но и помогать пациентам с отягощенным нацизмом, а также с пограничной и психотической структурой психики.

Свое видение развития детской психики представил Винникотт [12]. Его исследования в области благоприятной среды развития и «достаточно хорошего окружения» со стороны матери (как объекта), позволяют взглянуть иначе на формирование базовых механизмов психики. Понимание значимости окружения обогащает психоаналитическую практику пониманием психической реальности в кабинете психотерапевта.

Обогащает теорию психоаналитического подхода и теория Уилфреда Р. Биона, представившая ученому миру детализацию восприятия психикой и дальнейшую трансформацию эмоционального отклика в психические элементы, обогащающие функционирование психических процессов при взаимодействии с окружающей реальностью [13]. Описание основ любых отношений  между двумя и более людьми, позволило понимать трансформации детской проективной идентификации в обретаемое осмысленное содержание. Под влиянием Биона [14] предмет психоанализа плотнее приблизился к пониманию значимости интерсубъективного для психики, которая и формируется благодаря интерсубъективной среде.

Под влиянием Жака-Мари-Эмиль Лакана [15] предмет в исследовании психики все больше отходит от естественно-научного психологического подхода, опирающегося на типологизацию личности, в сторону исследования субъекта как субъекта [16]. Формирование субъективности в теории Лакана представлено через структурированность бессознательного подобно конструкциям языка [17]. Структуралистская ревизия фрейдовского психоанализа по принципу структурной лингвистики позволило Лакану [18] превратить теорию влечений в концепцию интерсубъективных отношений. Несмотря на неоднозначные оценки его подхода, Лакану удалось многие положения разработанной теории сделать востребованными в психоаналитическом поле, а главное еще больше развернуть мышление в сторону интерпсихического подхода и философии [19].

Развитие психоаналитического поля теорий позволяет обогатить психоаналитические техники настолько, что бы оказывать помощь не только невротическим пациентам, но и людям с тяжелыми нарушениями. Современные психоаналитические техники позволяют помогать людям на разных возрастных этапах. Понимание детерминирующих развитие психики факторов позволяет исследовать формирование глубинных механизмов психики, устанавливать связь с особенностями функциональности личности.

Интерпсихический подход в современном психоанализе рассматривает психику человека не как изолированный объект, а как субъективную возможность существовать и развиваться посредством вовлечения в аффективное взаимодействие с субъектами, обладающими своей психической реальностью. Процесс взаимодействия с Другим, вовлечения Другого в аффективную связь позволяет раскрыть интерсубъективную структуру Я.

Интерсубъективность человека выражает его сущность гораздо больше, чем описание психики как возможности бытия. Сама возможность бытия человека предполагает способность к близости с Другим.

Боулби и Эйнсуорт [20] расширяют наши представления о механизмах бессознательного и его врожденных детерминантах в данном аспекте. Являясь продуктом эволюции, ребенок переживает инстинктивную потребность оставаться рядом с родителем, на основе импринтинга. Представляемая базовая  потребность присутствует в каждой частице существа ребенка, обеспечивая выживаемость человеческому сообществу. На определенном уровне ребенком может восприниматься утрата контакта с матерью как угроза его жизни. Согласно теории привязанности интерсубъективность имеет генетические корни. Исследования Боулби и этологов обращают внимание на эмоции и взаимоотношения людей [21]. В этих исследованиях впервые собираются объективные данные об отношениях людей, что разворачивает предмет психологии в сторону интерсубъективности человека, и естественно отражается на фокусе внимания исследователя в поиске истины. Понятие интерсубъективности специально разрабатывается в феноменологии Э. Гуссерля [22]. Он рассматривает интерсубъективность как психическую структуру субъекта, обеспечивающую соприкосновение его Я с опытом Другого.

Ж. Лакан описывал объектное отношение как отношение интерсубъективное, при этом предметом исследования в психоанализе становится субъективная истина [23]. Понятия Истины и Реальности разводятся, или, скорее всего по-Лакану [24], Реальное отделено от смысла, т.е. «реальное лжет». Примером может являться хорошо представленные в психоаналитической литературе, пути формирования истерии. Однако в проявлении  невроза навязчивых состояний эпизоды лживости скрываются еще с большим успехом. Ложь скрыта феноменологией удовлетворения, что является составной частью механизма симптома. Реальное, которое сложно принять человеку, вынуждает его бессознательно лгать. Таким образом, предметом психоанализа становится исследование Истины, конкретнее - поиск интерсубъективной истины – того смысла который скрыт за симптомом. К травмирующей реальности можно адаптироваться благодаря симптому, а истинный смысл останется скрыт: «Мы не можем просто привыкнуть к истине. Привыкают к реальности. А истину — ее вытесняют» [25].

Позиция психоаналитика  не опирается на его знание объективной реальности, а тщательно исследует субъективное устройство психики пациента в интерсубъективном поле. Знание объективной реальности является иллюзией. Реальность можно познавать, исследовать, но постичь невозможно. Позиция психоаналитика становится позицией философа, который осознает, что реальность можно изучать, но изучить невозможно, что не существует истины последней инстанции, и что есть лишь возможность. Такое положение делает психоаналитика уязвимым, он не может опираться на свое знание и свое понимание реальности. Возможность постигать эту реальность ему предоставляет пациент. Благодаря установлению особых отношений – альянса, истина может постигаться. Психоаналитик больше не может быть уверен в собственном понимании, а его сомнения и владение психоаналитической техникой становятся средством исследования объективной реальности. Происходит так же переход от классической модели терапевтического процесса от нейтральности и отстраненности в сторону относительной нейтральности и вовлеченности. Предметом исследования становятся отношения между аналитиком и пациентом, определение того, что же на самом деле происходит в кабинете. Истина конкретизируется и раскрывается в интерсубъективном поле, познание ее возможно в принятии неразрывности Я и Другого посредством эмоциональной вовлеченности психотерапевт [26].

Такое понимание интерсубъективности делает ее важной составляющей аналитических отношений и аналитического процесса. Появляется возможность воспринимать Другого только сквозь призму собственной уникальности. Субъективность аналитика одновременно выступает и средством, используя которое аналитик находит связь с пациентом, стремясь понять его, и ограничивающим возможности специалиста фактором, строго предопределяющим его способ изучения других людей [27].

Возможности психоаналитика, терапевта, аналитика всегда ограничены собственным опытом и пониманием пределов своих возможностей. Прежде всего речь идет об эмпатической способности, обеспечивающей безопасность и исцеляющий эффект психоаналитического пространства в кабинете. Современный психоанализ представляется исследование  взаимоотражающей связи субъектов в процессе встречи. Предметом изучения  становятся бессознательные механизмы психики пациента при взаимодействии с аналитиком.

Теория интерсубъективности сформированная под влиянием Я-психологии, настаивает на использовании эмпатически-интроспективного метода позволяет создать Я-объектную связь между пациентом и психоаналитиком и актуализировать процесс развития и оздоровления. Особый вклад в данное направление внес Х. Кохут, предложивший эмпатически-интроспективный метод. Дефицит эмпатической связи в процессе развития оказывается главной причиной тяжелых расстройств. Он показывает зависимость формирования целостного непрерывного чувства себя у ребенка от удовлетворения родителями потребности в Я-объектных связях. Психическая состоятельность психики определяется способностью родителей откликаться на формирующиеся у него потребности.  Кохут рассматривает нарциссизм как здоровую часть психики, а не только как патологическое образование. Он выделяет базовые нарциссические потребности потребность в идеализации, в отражении и альтер-эго потребность («другое Я» - быть похожим на другого). Я-объекты играют незаменимую роль в обеспечении зрелого функционирования психики. При условии удовлетворения базовых потребностей, психика ребенка становится способной к переживанию фрустрации [28].

Необходимо отметить, что теоретики по психоанализу рассматривают фрустрацию как необходимость опыта человека, его способность переживать страдания и справляться с горем. Это является неотъемлемой частью бытия человека. Сама фрустрация не является источником развития психики человека, а эмпатический отклик Другого в ситуации острой нехватки чего-либо обеспечивает способность к существованию, формированию способности быть и преодолевать трудности. Лишение в раннем возрасте ребенка аффективной заботы со стороны родителей способствуют возникновению ощущения потери субъективной реальности. В особых обстоятельствах лишение эмпатической поддержки приводит к тяжелым нарушениям и необратимым последствиям в психике. Тогда суть психоаналитического лечения сводится к созданию Я-объектной связи пациента с психоаналитиком.

В процессе психоаналитической работы возникают сопротивление и перенос. В теории интерсубъективности понимание этих процессов переосмысливается. Перенос остается центральным понятием психоанализа, но с интерсубъективной позиции перенос является универсальной личностной потребностью предъявлять свой опыт и свои бессознательные смыслы этого опыта. Вся палитра бессознательных смыслов пациента может быть исследована благодаря переносу в условиях психоаналитической работы. Для того, что бы Я-обьектный перенос сформировался,  психоаналитику придется целиком  предать забвению собственную субъективность, превратившись в безупречного Я-объекта. Особую роль призваны сыграть в исцелении эмпатичность аналитика. Как неизбежное событие в кабинете произойдет нарушение Я-объектной связи,  свойственное для любых человеческих отношений. Возможность специалиста по психоанализу  обнаруживать разрывы в трансферентных Я-объектных отношениях и способности анализировать несовпадения в речи, чувствах и событиях обеспечивает развитие участников психоаналитического процесса [29].

Можно отметить, что современный психоанализ делает возможным исцеление человека не за счет готовых интерпретаций и рекомендаций, а как возможность быть в присутствии Другого, столкнуться с многогранностью собственного Я, и за счет  поддерживающего присутствия психоаналитика продвигаться в собственном развитии. Интерсубъективный поход позволяет подойти к исследуемым в психоанализе явлениям со стороны включенности психики во взаимодействие и рассматривать функциональную индивидуальность человека.

Главными принципами в исследовании психической реальности являются эмпатия и интроспекция. Расширение границ исследования возможно только через увеличение эмпатического понимания клиента психоаналитиком. Благодаря этому психотерапевт или психоаналитик обогащает интерсубъективный диалог. Интерсубъективная реальность становится постигаемой для пациента и аналитика и находит свое отражение в сознании и речи.

Непрерывное эмпатическое исследование создает условие для создания интерсубъективной системы, в которой становится возможным рассмотрение опыта пациента и обнаружения смысла симптома.

Таким образом, основой психоаналитического исследования является фундаментальное философское положение о существовании объективной реальности. Для психоаналитического исследования с позиции интерсубъективного подхода доступной становится субъективная реальность. Составляющими субъективной реальности являются  субъективная реальность пациента, субъективная реальность аналитика, а также многогранная интерсубъективная система в результате их взаимодействия [30].

Постижение истины достигается путем раскрытия внутрипсихических феноменов и установления их связи с интерсубъективным контекстом в процессе исследования с использованием эмпатически-интроспективного метода и рефлексивности психоаналитического исследования. Этот подход позволяет преодолевать «слабые места» традиционного психоанализа и повышает эффективность психотерапевтического процесса [31].

Поиск истины в психоаналитическом пространстве благодаря интерсубъективному подходу можно представить как обнаружение смысла в процессе взаимодействия двух людей, через особую интерсубъективную систему, основанную на эмпатии психоаналитика.

Ссылки на источники (см. сборник).