Статья содержит обоснование выбора предмета исследования с опорой на труды зарубежных и отечественных ученых. Освещены результаты настоящего исследования. Показано как именно страдает социальное познание у больных шизофренией, и как нарушения социального познания обуславливают снижение уровня их социального функционирования.
«Психология социального познания», именуемая в англоязычных источниках как «Social Cognition» берет начало в 70-х гг. ХХ века. Синтезируя представления авторитетных ученых данной области [1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8], определим социальное познание как совокупность познавательных процессов, опосредующих ориентировку в сфере человеческих отношений и поведения в конкретных межличностных ситуациях, лежащих в основе социального взаимодействия и представляющих собой единство и взаимосвязь перцептивного, когнитивного и деятельностного компонентов.
Проблема нарушения социального познания при шизофрении главным образом освещена в работах зарубежных автор, среди которых: C. D. Frith , R. Corcoran, D. L. Penn, M. C. Hardy-Baylé, M. D. Brüne [9, 10, 11, 12, 13]. Разработанность проблемы в трудах отечественных ученых значительно меньше, и, тем не менее, Д. Н. Хломов, Ю. Ф. Поляков, Н. С. Курек [14, 15, 16] и др. показали глубину некоторых аспектов данной области. Установлено, что больные шизофренией имеют существенный дефицит социального познания, поэтому не могут понять позицию другого человека и использовать накопленный культурный опыт [17, 18, 19]. Лица данной нозологической группы приписывают окружающим собственные интрапсихические диспозиции, что существенно осложняет их социальные отношения. Выявляется неспособность предвидеть последствия ситуаций межличностного взаимодействия [20, 21, 22], а так же манипулировать окружающими в своих интересах [23, 24].
Шизофрения неизбежно ведет к дестабилизации межличностных отношений в семье и социуме, искажению привычных форм деятельности [25, 26]. Социальная дезадаптация способствует инвалидизации физически сохранных лиц и соответственно появлению колоссальных экономических затрат государства [27]. Свыше половины больных шизофренией находятся в социально-активном возрасте, в связи с чем возникает особая значимость изучения возможных условий социальных исходов. Практически во всех работах имеются указания на то, что нарушение социального познания значительно детерминирует социальную интеграцию и успешность участия в жизни общества. Однако, очевидна спекулятивность данных утверждений, поскольку специальных исследований до сих пор проведено не было. Недостаточная научная разработанность и высокая медико-социальная значимость проблемы определяют актуальность исследования.
Исходя из научной литературы, можно предположить, что снижение уровня социального функционирования больных шизофренией в значительной мере обусловлено дефицитом социального познания как части более общего дефицита когнитивных способностей.
Цель исследования состоит в выявление того, как именно страдает социальное познание у больных шизофренией, и как нарушения социального познания обуславливают снижение уровня их социального функционирования.
Выборку составили 90 человек, из них 60 больных шизофренией в стадии ремиссии, проходивших освидетельствование в бюро № 5 ФКУ «ГБ МСЭ по Белгородской области»: 30 мужчин и 30 женщин в возрасте от 20 до 55 лет (средний возраст 36,3(±8,2) года). Диагноз больных относится к рубрике F20.0 по МКБ-10, под которой закодирована параноидная форма шизофрении. Характер течения шизофрении 25 испытуемых (41,7%) является непрерывно-прогредиентным, 19 человек (31,7%) - приступообразно-прогредиентным, 16 человек (26,7%) – эпизодическим. Длительность заболевания находится в пределах от 2 до 30 лет. Для сравнения данных экспериментально-психологического исследования была подвергнута психодиагностики группа здоровых испытуемых численностью 30 человек, которая значимо не отличалась от основной группы больных по полу (15 мужчин и 15 женщин) и возрасту (от 20 до 55 лет, средний возраст 35,8 (±13) лет).
Клиническую однородность выборки обеспечило исключение из исследования лиц с признаками органического заболевания головного мозга, злоупотребляющих психоактивными веществами, обнаруживающих побочные проявления медикаментозной терапии, а так же имевших личностные расстройства, выраженные до степени психопатии, до начала заболевания.
Для сбора эмпирического материала применялись следующие методики:
1. Для составления клинического профиля использовались шкала «PANSS» (S. R. Kay, L. A. Opler, A. Fiszbein, адаптирована С. Н. Мосоловым), шкала депрессии (A. Beck, адаптирована Тарабриной В.Н.), шкала социальной ангедонии (M. I. Ekcbled, L. G. Chepmen, M. Mishlove) [28, 29, 30].
2. Для построения объяснительной модели действующих психологических механизмов был применен опросник «Запрет на выражение чувств» (В. К. Зарецкий, А. Б. Холмогорова, Н. Г. Гаранян) [31].
3. Для оценки параметров социального познания использовались такие методики как: «Социальный интеллект» (J. P. Guilford, M. O. Sullivan, адаптирована Е. С. Михайловой), тест «Распознавание эмоций» (Н. Г. Гаранян), тест «Поза и жест» (Н. С. Курек) [32, 33, 34].
4. Социальный статус был составлен при помощи опросника для оценки социального функционирования и качества жизни психически больных (И. Я. Гурович, А. Б Шмуклер) [35].
Полученные результаты были обработаны количественно посредством статистического пакета SPSS. Произведены расчеты среднего, стандартного отклонения, U-критерия Манна-Уитни. Осуществлен кластерный анализ.
Научная новизна и теоретическая значимость исследования обусловлены тем, что впервые в клинической группе больных шизофренией была изучена и детально проанализирована взаимосвязь нарушения социального познания с ухудшением их социального функционирования.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов для построения адекватных программ реабилитации, направленных на восстановление способности понимать и анализировать поведение, намерения и чувства окружающих, что необходимо для повышения успешности интеграции больных шизофренией в социум.
Первоначально мы провели оценку клинических параметров состояния больных шизофренией при помощи методики «PANSS».
Выявлено доминирование общих психопатологических синдромов (46,22(±5,36)). Характерно состояние уныния, беспомощности. Выражено снижение волевой инициативы, чувство неловкости в присутствии людей. Поэтому больные предпочитают проводить время в одиночку. Значительными также являются негативные синдромы (20,57(±4,77)). Отчетливо проявляется пассивно-апатическая социальная отгороженность, что приводит к уменьшению общительности и появлению пренебрежительного отношения к повседневной деятельности.
Исходя из результатов обследования, по шкале продуктивных синдромов нет отчетливо высоких значений (10,45(±3,64)). У преобладающего большинства испытуемых имеет место наличие одной или двух мало оформленных и неустойчивых бредовых идей. Регистрируются недостаточно отчетливые патологические восприятия. Больным присуща подозрительная бдительность, что объяснимо проекцией собственного враждебного отношения.
Следующим шагом в изучении больных явилось применение шкалы А. Бека, направленной на уточнение психического статуса за счет выявления симптомов депрессии.Из числа лиц экспериментальной выборки большинство пребывает в подавленном настроении, не зависящем от обстоятельств, в течение длительного времени. Для больных специфично переживание пессимизма, чувства собственной бесполезности, неспособность концентрироваться и принимать решения, наличие мыслей о смерти или самоубийстве, нестабильный аппетит и нарушенный сон.
В структуру депрессивного синдрома входит социальная ангедония, которая состоит в неспособности получать удовольствие от социальных контактов.
Исходя из средних взвешенных оценок, группа больных шизофренией значимо отличается от группы нормы (21,23(±7,26) против 4,87(±1,98), р=1,39) по параметру снижения потребности пациентов в межличностных контактах. Выявлены уменьшение вовлеченности и аффективного участия в жизненных событиях, недостаточность межличностной эмпатии и интереса к собеседнику, пассивная и активная социальная самоизоляция.
Важное, в контексте нашего исследования причинно-следственное отношение, прослеживается в том, что снижение способности общаться, испытывая удовольствие, влечет за собой своеобразную невосприимчивость к внешним социальным факторам. Появляется пассивность, чувство отчаяния и безнадежности, а так же готовность прекратить едва установленный контакт.
Своеобразным является и то, что, несмотря на значительную дисгармонию в аффективной сфере, больные выглядят невыразительными, их мимика маскообразно, поза и жесты адинамичны. В ходе проведения данного исследования мы предположили, что обозначенный диссонанс связан с запретом на выражение чувств, поэтому было решено применить соответствующую методику. Установлено, что больные блокируют проявление собственных чувств, считая эмоциональные ситуации препятствующими адекватному построению взаимоотношений с социумом. Особенно опасаясь эмоциональных срывов и перепадов, они маскируют свои состояния для того, чтобы окружающие не имели возможности выделить их из числа здоровых людей.
Обратимся к результатам исследования нарушений социального познания у больных шизофренией. Изучение социального познания мы начали с применения традиционной методиками - «Социальный интеллект»
Данные субтеста «Истории с завершением» свидетельствуют о том, что лица больные шизофренией в сравнении со здоровыми испытуемыми (2,23(Image0,7) против 3,47(Image0,86), р=2,05) неспособны предвосхищать поступки людей на основе анализа реальных ситуаций общения. Это объяснимо неумением ориентироваться в невербальных паттернах поведения и незнанием регулирующих его норморолевых моделей и правил.
Результаты субтеста «Группы экспрессии» указывают на то, что лица больные шизофренией (1,92(Image0,7) против 3,93(Image0,83), р=4,88Image) плохо владеют языком взглядов и жестов. Ошибки в понимании смысла слов собеседника связаны с непринятием во внимание либо неверным учетом невербальных реакций. Соответственно способность к логическому обобщению различных невербальных реакций неполноценна.
Значения субтеста «Вербальная экспрессия» свидетельствуют о том, что больные имеют низкие оценки по субтесту (2,27(Image0,66) против 3,33(Image0,88), р=1,17Image), а соответственно плохо распознают различные смыслы, которые могут принимать одни и те же вербальные сообщения в зависимости от характера взаимоотношений людей.
Прохождение четвертого субтеста «Истории с дополнением» в группе больных шизофренией (1,82(Image0,68) против 4,17 (Image0,91), р=1,52Image) отмечено крайне низкими оценками. Это означает, что больные испытывают трудности в анализе ситуаций межличностного взаимодействия и, как следствие, плохо адаптируются к взаимоотношениям между людьми. Соответственно способность понимать логику развития межличностных ситуаций является нарушенной.
Композитная оценка лиц с шизофренией равна 1,82(Image0,43), что соответствует низкому уровню фактора познания поведения, в то время как общий уровень в группе здоровых испытуемых тождественен 3,73(Image0,94) и соответствует средне выборочной норме. Различия между группами очевидны и находятся на высоком уровне значимости (р=3,13Image).
Для изучения социального познания и его особенностей в группе больных шизофренией, нами были применены еще две методики – «Распознавание эмоций» и «Поза и жест».
Результаты теста «Поза и жест» указывают на то, что в основной группе, в отличие от контрольной выборки значения распознавания презрения, страдания, удивления, страха и гнева существенно более низкие (6,1(Image3,09) против 14,2(Image1,63), р=3,31Image). Относительно более сохранной является способность к идентификации радости (1,82(Image0,97) против 3,7(Image0,47), р = 6,1Image). Полученные данные подтвердили наличие дефицитов, описанных посредством предыдущего теста.
По итогам изучения социального познания, был отмечен и сам характер выполнения тестовых испытаний, который провоцировал повышение напряжения у больных шизофренией, а так же реакции неудовольствия и проявления негативизма. Больные стремились уйти от самостоятельной работы. Предъявляли случайные ответы, пользовались методом проб и ошибок с опорой на вербальную реакцию экспериментатора, пытались перепоручить фактическое выполнение теста психологу. Высказывали прямые отказы от выполнения, ссылаясь на ухудшение самочувствия.
Очень интересным результатом, на данном этапе, стало установление следующей закономерности: больные распознают хуже те эмоции и чувства, запрет на которые выше. Это позволяет выйти на механизмы возникновения и стабилизации нарушения части социального познания (распознавания эмоций). Отказ от выражения определенных эмоций приводит к утрате чувствительности, восприимчивости к ним, тем самым существенно обедняя не только эмоциональную жизнь самого больного, но и нарушая его взаимодействие с другими людьми на эмоциональной основе.
Центральным этапом нашего исследования явилось доказательство предположения, состоящего в том, что у больных шизофренией имеют место выраженные нарушения социального познания, обусловливающие снижение уровня их социального функционирования. Сложность решения данной задачи определяется тем, что социальное функционирование является трудно объективируемой характеристикой, методики для его изучения носят описательный характер, предполагают качественный анализ результатов. Выход мы нашли в том, что был применен кластерный анализ.
Для подтверждения гипотезы испытуемые экспериментальной выборки были подвергнуты кластеризации, на основе таких параметров, как познание элементов, классов, отношений, систем поведения, преобразования поведения, а так же познание результатов поведения. Далее произведено соотнесение показателей социального познания групп с уровнем их социального функционирования. Были и другие варианты кластеризации – на основе клинических данных, но это не позволило выделить значимых характеристик социального функционирования.
По итогам, выявлено 3 группы больных, которые различны по количественным характеристикам и качественным особенностям социального познания.
Подгруппа № 1 (20% от количества испытуемых выборки). Испытуемые имеют грубые нарушения социального познания, что обнаруживается в непонимании связи между поведением и его последствиями, поскольку отсутствует ориентация на невербальное содержание сообщений. Эти больные представляются нам наиболее социально уязвимыми. Отчетливо прослеживается явление «дрейфа», суть которого заключается в нарастающей пассивности, невозможности построения «линии жизни». Испытуемых отличает полная нетрудоспособность, низкий уровень дневной активности, неустроенность в семейном плане и отсутствие устойчивых контактов с окружающими. Результаты отражают крайне низкий уровень социального функционирования больных шизофренией.
Менее выраженные нарушения определяют подгруппу № 2 (38 % от количества испытуемых выборки), однако они незначительно расходятся с показателями первого кластера и так же обуславливают недостаточность социального функционирования со снижением его уровня пропорционально описанным дефицитам.
Обратимся к третьей подгруппе (41 % больных). По отдельным параметрам социального познания прослеживаются оценки, достигающие среднего уровня, в то время как интегральный показатель является низким. Соответственно больным кластера легче ориентироваться в невербальных реакциях участников взаимодействия, и общепринятых нормах, правилах поведения, но они, так же как и другие испытуемые выборки, часто излишне субъективно познают социальный мир. Данный контингент отличается по показателям физической работоспособности, интеллектуальной продуктивности, семейного статуса и общения с социумом. Лица кластера № 3 активнее функционирует в обществе, но, в большинстве своем, так же не включены в трудовую деятельность.
Таким образом, исследование позволило вскрыть социальный дефект, который состоит в снижении функционирования больных шизофренией в основных областях человеческой жизнедеятельности. Значимым результатом явилась выявленная закономерность, которая состоит в следующем: чем более грубыми оказываются нарушения социального познания, тем отчетливее представлено снижение уровня социального функционирования больных шизофренией.
Список литературы
1. Бодалев А. А. Восприятие и понимание человека человеком. М.: МГУ, 1982. 200 с.
2. Обозов Н.Н. Межличностные отношения. Л.: ЛГУ, 1979. 151 с.
3. Лабунская В. А. Экспрессия человека: общение и межличностное познание. Ростов н/Д: Феникс, 1999. С. 52-56.
4. Андреева Г. М. Психология социального познания. М.: Аспект-Пресс, 2000. 288 с.
5. Гозман Л. Я. Психология эмоциональных отношений. М.: МГУ, 1987. 174 с.
6. Bellack A. S. Cognitive rehabilitation for schizophrenia. 1992. Vol. 1. P. 51-57.
7. Davis P. J. Repression and the accessibility of affective memories // Journal of Personality and Social Psychology. 1987. Vol. 53. Р. 585-595.
8. Brothers L. The social brain: a project for integrating primate behaviour and neurophysiology in a new domain. NY: PHC, 1990. P. 27-28.
9. Frith C. D. Brain mechanisms for having a «theory of mind». WА: TCL, 1996. P. 3–9.
10. Corcoran R., Frith C. D. Conversational conduct and the symptoms of schizophrenia. NJ: Erlbaum, 1996. P. 305–318.
11. Penn D. L., Corrigan P. W., Bentall R. P. Social cognition in schizophrenia // Psychol. Bull. 1997. Vol. 121. P. 114–132.
12. Hardy-Bayle M. C., Sarfati Y., Passerieux C. The cognitive basis of disorganization symptomatology in schizophrenia and its clinical correlates: toward a pathogenetic approach to disorganization // Schizophr. Bull. 2003. Vol. 29. P. 459–471.
13. Brune M. «Theory of Mind» in schizophrenia: A review of the literature // Schizophr. Bull. 2005. Vol. 31. P. 21–42.
14. Хломов Д. Н. Особенности восприятия межличностных взаимодействий больными шизофренией: дисс. … канд. психол. наук. М., 1984. 177 с.
15. Поляков Ю. Ф. Патология познавательной деятельности при шизофрении. М.: Наука, 1974. С. 35-42.
16. Курек Н. С. Психологическое исследование когнитивного аспекта эмоциональных процессов у больных шизофренией // Журн. невропатол. и психиатр. 1988. Т 88, № 7. С. 109–113.
17. Зейгарник Б. В. Патопсихология. М.: Академия, 2003. С. 45-53.
18. Критская В. П., Мелешко Т.К., Поляков Ю.Ф. Патология психической деятельности при шизофрении: мотивация, общение, познание. М.: МГУ, 1991. 256 с.
19. Холмогорова А. Б. Нарушения рефлексивной регуляции познавательной деятельности при шизофрении: дисс. … канд. психол. наук. М., 1983. 219 с.
20. Елигулашвили Е. И. Роль общения в процессе взаимодействия личности с реальностью: дисс. … канд. психол. наук. Тбилиси, 1982. 170 с.
21. Холмогорова А. Б. Нарушения рефлексивной регуляции познавательной деятельности при шизофрении: дисс. … канд. психол. наук. М., 1983. 219 с.
22. Addington J., Addington D. Neurocognitive and social functioning in schizophrenia: a 2.5 year follow-up study // Schizophr. Res. 2000. Vol. 44. P. 47–56.
23. Mazza M., De Risio A., Tozzini C. et al. Machiavellianism and theory of mind in people affected by schizophrenia // Brain Cognition. 2003. Vol. 51. P. 262–269.
24. Шабаловская М.В. Роль ментальности в развитии произвольной активности личности // Вестн. Томского гос. пед. ун-та (Tomsk State Pedagogical University Bulletin) 2007. Вып. 10 (73). С. 64-65.
25. Головина А. Г. Адаптация подростков больных шизофренией в родительской семье, на примере приступообразно-прогредиентной и вялотекущей шизофрении: дис. … канд. мед. наук. М., 2000. С. 62-70.
26. Казаковцев Б. А. Психиатрия. О реальном и должном // Мед. вестник. 2004. № 4. С. 5-7.
27. Войтенко A. M. Социальная психиатрия с основами медико-социальной экспертизы и реабилитологии: рук-во для врачей и психологов. СПб.: Фолиант, 2002. 256 с.
28. Мосолов С. Н. Шкалы психометрической оценки симптоматики шизофрении и концепция позитивных и негативных расстройств. М.: Новый цвет, 2001. 238 с.
29. Тарабрина Н. В. Практикум по психологии посттравматического стресса. СПб: Питер, 2001. 272 с
30. Ekcbled M. I., Chepmen L. G., Mishlove M. Anhedonia in individuals with schizophrenia // J Abnorm Psychol. 2002. Vol. 116. Р. 30-42.
31. Холмогорова А. Б. Теоретические и эмпирические основания интегративной психотерапии расстройств аффективного спектра: дисс. … докт. психол. наук. М., 2006. С. 72-85.
32. Михайлова Е. С. Социальный интеллект: концепции, модели, диагностика. СПб.: СПбГУ, 2007. 266 с.
33. Гаранян Н. Г Соотношение положительных и отрицательных эмоций у больных шизофренией: дисс. ...канд. психол. наук. М., 1988. С. 81-94.
34. Курек Н. С. Исследование эмоциональной сферы больных шизофренией на модели распознавания эмоций по невербальной экспрессии // Журнал невропатол. и психиатр. 1986. Т. 93, № 12. С. 160–161.
35. Гурович И. Я., Шмуклер А. Б. Опросник для оценки социального функционирования и качества жизни психически больных: пособие для врачей. М.: Медпрактика, 2000. 22 с.