Ребёнок со всеми удобствами

"Лишь недавно я осознала, что начинаю вести себя как маленькая послушная девочка, стоит шефу лишь бросить взгляд в мою сторону или что-то сказать. И что при моём высоком положении в фирме и должности руководителя большого отдела мне это очень мешает. Что-то в отношении шефа ко мне запускает мой старый механизм подстраивания, который ограничивает меня и мешает. Так я ребёнком подстраивалась под моего папу, который не признавал и не поощрял никакого проявления взрослости с моей стороны…“

Сабине 37 лет. Она сама дважды мама. Она обращается с запросом: помочь ей убрать этот автоматически запускающийся механизм „подстраивания и уменьшения“, как она это называет. Речь не только о её шефе, а о любой похожей ситуации, в которой некто, в её восприятии олицетворяющий фигуру отца, „запускает в ней этот механизм“ и она начинает чувствовать и вести себя к послушная девочка, а не как взрослый человек и менеджер выше среднего звена.

Предписания „не будь самим собой“ и „не расти“ (в терминологии трансактного анализа) это довольно распространённые завуалированные формы коммуникации с детьми. Родители, прибегающие к ним, в первую очередь стремятся минимизировать для себя затратность воспитательного процесса и не сильно вникают в то, как их аттитюды и высказывания интерпетируются ребёнком.

Во вторую очередь здесь может присутствовать и мотив привязать к себе ребёнка симбиотической связью, сделав его зависимым и неспособным к здоровой автономии и самодостаточности, действиям в собственных интересах. Такой симбиоз на деле – лишь замена истинной близости и нередко оборачивается как раз утратой искренних отношений с ребёнком, рано или поздно протестующим против ограничивающего его симбиоза.

„Будешь много знать, скоро состаришься.“

„Пока ты ешь с моего стола, у тебя не может быть своего мнения.“

„Когда я скажу, тогда ты и взрослый, а пока...“

Подобные высказывания объединяет сквозящий в них мессадж „амбиция мыслить, развиваться и быть взрослым = ты не ОК + санкции“.

Разумеется, самими родителями такие спонтанно проговариваемые фразы с подтекстом "не притязай на взрослость" не принимаются всерьёз. Но непременно считываются ребёнком. Потому что для ребёнка всё, что родитель говорит о нём – очень важная информация.

Такие высказывания и соответствующие им формы поведения родителя имеют целью модифицировать поведение ребёнка в интересах родителя, то есть сделать ребёнка более „удобным“ в управлении. Удобным для родителя или любой другой родительской фигуры в детском саду или школе. Но такой „ребёнок со всеми удобствами“ во взрослой жизни представляет неудобство уже для себя самого. 

В рамках работы с таким запросом важно прежде всего исследовать механизм переноса. Переноса на фигуру шефа своего архаичного, то есть утратившего функциональность и вообще оправданность отношения к фигуре отца и его требованиям. На данном этапе может быть необходимым и научиться осознавать и наличие внутренней цензуры, которая табуирует любой пересмотр отношения к родителю и постановку его правоты под вопрос. Это табу является также и источником чувства вины. И, следовательно, мешает трезво и непредвзято переосмыслить саму необходимость в рамках уже взрослых отношений „подстраиваться и уменьшаться“, пытаясь оправдать жёсткие требования любой фигуры, чем-то напоминающей отца.

Следующий этап – осознать наличие собственных индивидуальных ресурсов, а не функционировать в усвоенном ещё в детстве модусе ограниченных ресурсов симбиоза. Ребёнок, с его фактической зависимостью от родителей, вынужден подстраиваться под их требования и ожидания, так как от степени успешности его подстраивания зависит удовлетворение не только его физиологических, но и психологических потребностей: потребности в принятии и любви. Критическое мышление у ребёнка ещё не настолько развито, чтобы осознавать при этом, что он „покупает“ себе родительское принятие и любовь ценой отказа от некоторых других своих интересов. Начиная с совершеннолетия, любой взрослый обладает гораздо более широким выбором опций, ресурсов и возможностей, которые позволяют ему принимать решения в его собственных интересах, однако возраст сам по себе не гарантия перехода на такой автономный режим существования.     

У описанной здесь кратковременной регрессии в форме „подстраивания и уменьшения“ есть противоположность: самовосприятие и функционирование в режиме здесь и сейчас, то есть в ресурсном состоянии, в котором три здоровые интегративные Эго-Состояния (Ценящий Внутренний Родитель, Взрослый и Свободный Ребёнок) включены в процесс осознания реальности и реагирования на неё. Именно это ресурсное состояние и позволяет Сабине теперь реагировать на шефа не как кролик на удава, а говорить с ним спокойно, успешно договариваться и комфортно себя при этом чувствовать.