Не бросай игрушку

Представим такую картинку: маленький ребёнок расшалился и бросает на пол свои игрушки. Среди них разные колечки и кубики, и мягкие игрушки тоже. Нам, взрослым, такое видеть непросто. Мало того, что вообще бросать вещи не очень хорошо, только если это не мяч. А тут ещё и мягкие игрушки - они же символизируют живых существ, и бросать их даже как-то немного жестоко получается. Реагируем мы на такое по-разному. Когда-то не обратим внимания - дело не в игрушках, а в том, что ребёнок пока не умеет со своим возбуждением по-другому справляться, а как научится, так и перестанет кидаться предметами.

А в другой раз мы решаем такое поведение пресечь. Сделать это можно по-разному. Мне встречался такой вариант: взрослый говорит ребёнку, что бросать игрушку нельзя - она от этого “плачет”. Вроде как тут взрослый развивает в ребёнке эмпатию - способность сочувствовать другому. Однако для развития эмпатии нужно совсем другое: принятие чувств ребёнка, с одной стороны, и определённая зрелость психики, с другой. Ну то есть ребёнок должен до этого дорасти. А пока ему 1-2 года, испытывать сочувствие он не может. Он может заражаться эмоциями другого, но это совсем не одно и то же.

Итак, что же делает взрослый, когда говорит, что игрушка “плачет”? Он манипулирует чувствами ребёнка и прикрывается воспитательными целями. Это значит, что взрослый хочет повлиять на поведение ребёнка не напрямую, а вызвав в нём определённое чувство, а именно, чувство вины. Действительно, под влиянием чувства вины ребёнок может перестать кидаться. Вот только получается, что эта вина - совершенно искусственная, спровоцированная, а значит, своей функции не выполняющая. Ведь как мы помним, чувства - это наши индикаторы, благодаря которым мы ориентируемся в реальности и самих себе. Чувство вины в нормальной ситуации говорит нам о том, что мы совершили ошибку, требующую извинений и/или исправления. Тогда чувство вины проходит, так как ситуация исчерпана. А в случае с плачущей игрушкой чувство вины не помогает ребёнку соотносить свои действия с реальностью. Скорее, мешает. Перед кем он виноват - перед взрослым? Или перед игрушкой? Или перед бабушкой, которая эту игрушку подарила? Но ведь игрушка не сломана… И как выйти из этого чувства? Извиниться? Поднять игрушку и пожалеть? Но она на самом деле не плачет... Ничего не понятно. Получается, что взрослый добивается своей цели прекратить нежелательное поведение путём дезориентации ребёнка. И если так делает близкий человек - родитель, бабушка или дедушка, то это может вредить развитию ребёнка.

Вероятно, взрослый поступает таким образом из лучших побуждений. Но и в своих интересах: это позволяет ему добиться своего и одновременно избежать ответственности за это. Авторство запрета кидаться игрушками как бы принадлежит не ему, а самим игрушкам. Взрослый оказывается ни при чём, а значит, ребёнок не сможет на него разозлиться, что было бы закономерно в случае прямого запрета. Взрослый остаётся “хорошим” для ребёнка. Кроме того, ребёнок не сможет ослушаться. Это удобно.

Однако, сам избегая реальности, так взрослый и ребёнку мешает встретиться с реальностью. А именно, с собственной волей взрослого и его властью, позволяющей запретить бросать игрушку просто потому, что взрослый считает это недопустимым. Вместо этого ребёнку предлагается контактировать с уже упомянутым чувством вины, не имеющим к реальности никакого отношения.

Похожая ситуация возникает тогда, когда, к примеру, взрослый запрещает ребёнку отнимать игрушку у другого ребёнка, аргументируя это тем, что тот будет плакать. Отличие этой ситуации от первой в том, что в ней ребёнку предлагается учитывать не поведение другого, а свои предположения о поведении другого. Если игрушка уже плачет, хоть и понарошку, то здесь другой ребёнок только “будет плакать”. А ведь будет он на самом деле плакать или нет, неизвестно.

Получается вполне невротическая модель отношений - фантазировать о том, что будет делать другой человек и действовать исходя из этих фантазий.

И ещё - пугая ребёнка тем, что кто-то будет плакать, взрослый добивается того, что тот станет относиться к плачу как к чему-то недопустимому. Просто потому что сам с трудом выносит детский плач. Хотя это просто выражение эмоций, вполне нормальное явление. И если кто-то другой, или сам ребёнок плачет, это вовсе не конец света, а повод разобраться и утешить несчастного.

Добиваясь от ребёнка какого-то поведения, “воспитывая” его описанным выше способом, я буду ему только мешать. Ему будет сложнее разобраться в том, что я от него хочу. А это очень важно: ведь именно взрослый выстраивает для ребёнка рамки - границы дозволенного, внутри которых он чувствует себя в безопасности.

А как вы думаете, как лучше остановить малыша, если нам не нравится его поведение?