Я сильный, но стыдный: о мощи, заключенной в стыде. И не только о ней...

Недавно вели с коллегой терапевтическую группу. Фигурой трехдневки был стыд. Такой понятный, знакомый и даже родной. Но , как водится, всякий раз уже не тот, что прежде. Вот и теперь, не могу сказать, что обнаружилась какая-то принципиальная новизна - вроде известные факты и соображения, а привкус удивляющий, и ясности больше.
Попробую описать свои впечатления от встречи со старым знакомцем в этот раз.
1. Зарождение стыда
То, что стыд - чувство социальное - пожалуй, самое расхожее сообщение про это переживание (читанное и слышанное многократно). В профессиональной среде никого этим не удивишь.
Традиционно же стоит вопрос о разделении стыда и вины.

А я вдруг поняла, что вот эту социальность стыда хорошо чувствую, но в поисках истоков переживания начинаю терять разницу между стыдом и страхом. Мысль о том, что стыд - это социальная форма страха, промелькнула у меня впервые. Я то понимала – да, точно, так и есть, - то начинала сомневаться. Можно ли сказать, что стыд – это страх, опосредованный привязанностью, то есть, ранний страх оказаться нелюбимым и отвергнутым значимым другим, или есть феноменология, которая не вмещается в это определение? Как думаете вы?
Я на сегодняшний день останавливаюсь вот на чем.
Зарождение стыда происходит непременно в отношениях. Ранних и значимых. Да, стыд не является врожденной базовой эмоцией, но он, как будто,  болтается на самой поверхности коллективного бессознательного и активируется при первом подходящем стечении обстоятельств (к которым относятся, например, достаточный возраст ребенка, его чувствительность, характер отношений с родителем, наполненность самого родителя стыдом в принципе и переживание родителем стыда в связи с каким-то проявлением или особенностью ребенка в частности...). Такое принудительное общесоциальное наследие, которого никому из живущих невозможно избежать совсем. Происходит как будто энергетическое заражение ребенка стыдом от более взрослого инициированного в стыд человека.
Стыд - это совершенно особенное чувство. Именно оно фигурирует в христианском мифе об изгнании из рая как альтернатива божественной природе.
Пространство, занятое теперь стыдом, ранее принадлежало свободному духу. И освобождая территорию своей души от стыда (конечно, не полностью), мы возвращаем ее прежнему владельцу, обретая спонтанность, творчество, силу.

2. Смерть стыда.
Второе мое переживание про то, что стыд тает в присутствии свидетелей. Тоже, вроде, не новость, просто было в этот раз очень наглядно.
Помните загадку про соль? В воде родится, а воды боится.
Вот и стыд. Рождается в отношениях и умирает там же.
Причем, для растворения разного количества соли понадобится разное количество воды. То же самое со стыдом и количеством свидетелей. Неплохая перспектива - разделить свой стыд с терапевтом, к которому есть доверие. Иногда только так и возможно начать. Но этой дозой растворителя, можно работать долго, если стыда много. А вот когда «презентация» происходит в психологическом пространстве группы, то скорость таяния стыда меняется на глазах пропорционально количеству участников группы.
Примечательно, что относительно не важно, как именно реагируют эти участники на историю стыда. Не все отклики могут оказаться поддерживающими и принимающими. И может показаться, что это серьезный риск. Но, как будто, оказаться принятым свидетелями истории– не единственно важное, не главное. А что тогда главное? Мне сдается, что это возможность вдруг обнаружить - я в состоянии это пережить, со мной ничего не случилось. Я сгорал, но не сгорел. Долгое время мне только казалось, что после этого не живут, а оказывается – после этого только начинают жить)). Все это на словах, вроде, очевидно, но только не на бессознательном уровне, не на уровне эмоционального опыта.

3. Стыд и мощь
Как известно, в стыде происходит резкая остановка возбуждения (энергии, вложенной в какое-то злополучное проявление, которое было замечено, осуждено и остыжено). Если речь о ситуации хронического стыда, то этого остановленного возбуждения, много. Много заблокированной энергии, живой и естественной. И много износа в попытках создать подходящую альтернативу - искусственно спродуцировать необходимую для жизни энергию как-нибудь так… в обход стыда.
Да, стыд – сторож надежный. Но если рискнуть прийти на его территорию, прихватив парочку свидетелей, он начнет таять и освободит доступ к плененной энергии.
Рискнувший (после того, как опомнится и немного погрустит) неизменно испытывает прилив жизненных сил, подъем, чувствует, что празднует свое выживание, свою возросшую способность быть включенным в жизнь.
Происходит присваивание себе взрослости.
«Она уже больше не принадлежит только тому большому и сведущему из моего детства, где я маленький и бестолковый, она – моя! Я имею право формировать суждение, выражать отношение, переживать чувства и опираться на них! Я живой и мощный!»