Паническая атака или «Я чуть не сдохла, а они мне про какую-то голову»

В этой статье, посвященной панической атаке я сделаю два акцента. Первый - на узнаваемости самого панического приступа и поведения после него (поэтому, здесь будет много высказываний клиентов, начиная с заголовка), а второй - на кратком описании работы, чтобы было понимание, чего ожидать от психотерапии.

Паническая атака по-простому - беспричинный, короткий, острый приступ страха умереть или сойти с ума, сопровождаемый бурей телесных симптомов. Клиенты обычно приходят в момент, который можно назвать «у врачей уже был, а к психиатру не хочу». Когда скорую уже вызывали, диагностику сердца, сосудов, надпочечников, щитовидной железы - делали, ВСД диагноз поставили, «все по мелочи, серьезного не нашли».

Оно и понятно, состояние то функциональное, т.е. когда «колбасит», там и давление, и аритмия, и гипоксия, а вот когда попадают к врачу, кризисное состояние уже прошло и следов не оставило. Между тем, эти приступы продолжают беспокоить, хотя предприняты все очевидные меры безопасности (места, ситуации и обстоятельства, в которых проходили приступы, человек старательно пытается избегать). Подозрение, что «что-то там с мозгами», пугает перспективой оказаться у психиатра, который предложит фармакологическое лечение, «а сдаваться пока не хочется».

Вот тогда клиент приходит к психотерапевту со словами «Больше так продолжаться не может. Я же не псих какой-то. Хочу, жить как раньше, ездить на метро, выходить из дома, не бояться пробок, скопления людей и кататься на лифте (у каждого свое). Надоели эти ограничения, приступы и ожидание, что опять накроет». В сумке на этот случай припасены «успокоительные», в голове заготовлены аффирмации «я спокоен, я в безопасности», и просьба «открыть окно пошире, а то дышать не чем».

Так как организм городского жителя в стрессе давно, первая паническая атака происходит как правило во «вполне себе рутинной обстановке» и причинно-следственной связи «накопленное напряжение – реакция организма в виде паники» не возникает. А вот «место происшествия» и избирательная фиксация на симптомах (нехватка воздуха, сердцебиение, головокружение и потеря четкости зрения, холодный пот) - легко соединяются как причина и следствие и маркируются внутренним суждением «Все! Мне конец!».

Следует сказать, что во время панической атаки человек ведет себя так, как не мог себе позволить в своей обычной жизни. ПРОСИТ о помощи, ДЕЛИТСЯ своими ОПАСЕНИЯМИ, спрашивает совета у БЛИЗКИХ, ищет специалиста для СЕБЯ, теряет КОНТРОЛЬ и отдается ЭМОЦИЯМ. Вот она «непозволительная» современному человеку роскошь непроизвольного сброса напряжения. Торжество биологического над социальным. Своеобразный реванш.

Эволюционно эмоции и бурные телесные реакций были необходимы не столько для того, чтобы обогатить внутренний мир переживаниями, сколько двинуть тело с места для выживания. Наша нервная система создана и хорошо заточена для решения внешних практических задач: ситуации, раздражители и конфликты раньше требовали быстрой двигательной реакции. Сейчас же раздражители и конфликты преимущественно внутренние и в неподвижном культурном теле законсервированы всё те же мордобои, убегания и преследования, вытесненные из области сознания на телесный уровень.

Работа начинается с «матчасти»: объяснения, что происходит в этот момент в организме, как работает вегетативная нервная система, как участвует голова и как этот панический приступ (считай, такая дурацкая эмоциональная разрядка) сбрасывает накопившееся «статическое электричество», которое клиент разучился скидывать другими способами, «мы же взрослые, воспитанные люди и умеем держать себя в руках». Более того, зачастую хронический стресс и напряжение самим человеком воспринимается как собранность, концентрация и целеустремленность. А страх потерять контроль над собой еще больше выкручивает ручку регулятора вегетативных проявлений на максимум.

Иногда быстрее и проще показать, как работает организм и вегетативная нервная система прямо на «разборе полета», на пережитой панической атаке. Становится понятно, что мысль о бабушкином инсульте с последующем параличом подливала маслице в огонь, попытки надышаться «полной грудью» лишь приводили к головокружению, а вот интуитивные находки в виде срочно рассказать кому-то о том, что чувствовал в теле и длинные выдохи – помогали.

Разбор «походной аптечки» тоже вносит ясности в картину. Выясняется, что помогали либо «легкие» седативные препараты или «тяжелая артиллерия» психотропных или транквилизаторов (валокордин, корвалол, феназепам). И те, и другие оказывали действие на протекание психических процессов, а не на сердце, сосуды и легкие. Здесь часто звучит вопрос: «Есть ли препарат. Чтобы НЕ НАКРУЧИВАТЬ себя, чтобы Страшные мысли – СТОП, а все остальные – ПРОХОДИТЕ». Сразу скажу – таких избирательных нет.

Следующая задача - снизить страх перед ожидаемым приступом и разомкнуть связь (триггерная ситуация – страх приступа – паника). Часто через попытку произвольного усиление симптома и вызова его вне опасной ситуации. Параллельно с этим, происходит обучение навыкам саморегуляции и самопомощи во время приступа.

Эти мероприятия можно отнести к просвещению, профилактике и симптоматическому лечению. Причина же такого состояния лежит глубже, в вытесненных эмоциональных реакциях и внутреннем конфликте. Найти что с чем конфликтует и организовать конструктивный диалог сторон - сложнее. Этот материал вытеснен и чутко охраняется психологическими защитами. Именно поэтому клиент свято верит в опасность и серьезность своего телесного недуга и бежит от психотерапии как черт от ладана, приходя уже с бородатой историей вопроса, в момент, когда качество жизни и отношения с близкими начинают страдать. Например: мама не может в одиночку забирать ребенка из школы, а «за компанию» уже никто не соглашается ходить или сложно ездить на машине из-за страха умереть в одиночестве в пробке, а ехать надо.

Не буду подробно описывать часть, связанную с поиском и разрешением внутреннего конфликта. Этот актуальный вопрос с начала прошлого века захватил умы Великих, начиная с работ И.П. Павлова и З. Фрейда, прошелся красной линией по истории всей нейрофизиологии, психологии и психотерапии. Разные подходы предлагают разные методы, но суть у них одна. Обнаружить этот конфликт и разрешить его.

В заключении скажу, что работа с панической атакой – это прежде всего работа. Вегетативные условные рефлексы вместо самого человека никто не поменяет, когнитивные ошибки – никто за вас не исправит. Волшебной таблетки не существует, хотя иногда без фармаколечения не обойтись. Препараты позволяют создать «терапевтическое окно» и подкрутить биохимию мозга до состояния нейропластичности. Сами по себе они не переструктурируют ваш опыт и не изменят нейронные связи.

И помните - этот запрос – адресный. Если доктора не нашли ничего для них «интересного», вам к психотерапевту. Ему есть где разгуляться. Иначе можно стать заложником своего недуга.