Контейнирование и контакт

Термин контейнирование психоаналитический, а если говорить гештальтистским языком, то он в целом описывает то же, что термин контакт.

И даже происхождение слов это подтверждает. Сравним:

Контейнирование. Происходит от англ. container «вместилище», далее от гл. contain «ограничивать, сдерживать, содержать», из лат. continere «содержать, заключать; сдерживать, ограничиваться»; далее из cum (варианты: com-, con-, cor-) «с, вместе» + tenere «держать», далее из праиндоевр. *ten- «тянуть, натягивать» [Викисловарь].

(Выделение жирным шрифтом мое – И. Р.)

Контакт. лат. contactus, суф. производного от contingere "прикасаться, дотрагиваться", преф. образования от tangere "трогать, касаться" [Этимологический словарь Н. М. Шанского].

Иными словами, контейнировать можно понимать как «вместе держать», а кон-такт – это «со-прикосновение», «совместное прикосновение».

Так что контейнирование – это, возможно, не только (и даже не столько) вмещение, сколько совместное удержание связи, очерчивание границ.

Обрисую здесь процесс контейнирования/контакта довольно грубо и приблизительно, – одним словом, схематично, но зато коротко и, как мне кажется, наглядно.

Но рассмотрим сначала ситуацию, которая часто выглядит как контакт, но на самом деле им не является и даже в определенном смысле противоположна контакту.

Это слияние (конфлюэнция): когда переживания клиента настолько резонируют с чувствами терапевта, что клиент словно «заражает» ими терапевта и терапевт оказывается настолько вовлеченным, настолько захваченным, что уже не может выполнять свою работу. И тогда оба, и терапевт, и клиент, просто затоплены чувствами и дезориентированы.

Теперь посмотрим, как же выглядит процесс контейнирования (или контакта).  Выделим в этом процессе два основных этапа.

Первый: клиент, захваченный чувствами или пребывающий в определенном состоянии, влияет тем самым на терапевта. Терапевт, будучи достаточно устойчивым, чтобы принять чувства клиента, затронут, он живой, он реагирует на них своими чувствами, но способен этот свой отклик осознать, понять, вместить (быть как бы больше, чем этот отклик) – не быть им полностью захваченным, а значит, способен оставаться в контакте.

Тогда становится возможным и второй этап: когда терапевт возвращает свою реакцию клиенту. И это позволяет клиенту тоже обработать свои чувства, интегрировать их, вместить в свой внутренний мир, не будучи затопленным этими переживаниями. События и переживания становятся частью опыта, встраиваются в картину мира, в представление о себе.

***

Точно описывают этот процесс, на мой взгляд, слова Сергея Братченко о роли терапевта:

Быть максимально включенным и одновременно максимально отстраненным [Цит. по выступлению В. Е. Кагана на Международной психологической онлайн конференции  «Психология простыми словами» 3-4 июля 2015 г.].

Также мне кажется очень подходящей для иллюстрации процесса контейнирования идея из психосинтеза:

«У меня есть мысли, но я – это не только мои мысли; у меня есть страх, но я – это не только мой страх (моя тревога, моя боль, моя травма…), я – гораздо больше них». 

Терапевт, который способен не «падать» в чувства (и в то же время не отмораживаться, не подавлять их), а осознавать и экологично выражать, помогает клиенту делать то же самое: переживать свою жизнь настолько полно, насколько возможно, и при этом оставаться на связи, в контакте, не идти вразнос, не выходить из берегов, удерживать границы, то есть оставаться целостным.