Мальчик с акулами. Психоаналитическая терапия подростка

На консультацию обратилась женщина 36 лет, Татьяна Анатольевна (имя изменено, далее сокращенно Т.А.) с просьбой проконсультировать ее сына Сергея (имя изменено) 12 лет. Содержанием ее запроса было беспокойство по поводу замкнутости ее ребенка, отсутствия у него друзей, не желания учиться (как выяснилось позже, имелось в виду несамостоятельность Сергея при выполнении домашнего задания). На первой встрече Т.А. много рассказывала о своих переживаниях, связанных с сыном, речь была эмоциональной, многословной, было очевидно, что она целиком поглощена проблемами сына и своими тревожными переживаниями. Из беседы с мамой была собрана некоторая основная информация о сыне и членах семьи,  которая, в последствии дополнилась из последующих консультаций. Сергей родился здоровым ребенком в срок, хронических заболеваний и травм в течение жизни не наблюдалось. В школу пошел с 7 лет. Учился всегда хорошо/отлично. Год назад (за пол года до обращения к психологу) родители перевели мальчика в гимназию с уклоном в компьютерные технологии. Именно с переводом в гимназию, как отмечала мама, у ребенка начались трудности в обучении и общении со сверстниками. Он часами мог просиживать за компьютером (играл), отказывался посещать внеклассные мероприятия, не смотря на настоятельные требования матери; не выполнял домашнее задание по некоторым предметам, что вызывало у матери бурные реакции, она кричала на него, а затем очень переживала из-за своей не сдержанности. Т.А. также раздражала неадекватная «привычка» сына прикусывать губу во время разговора, подергивать головой, совершать другие навязчивые действия, от которых она безуспешно пыталась его отучить (действительно, периодически на консультациях мальчик совершал навязчивые действия, которые впоследствии исчезли).

Семья полная, отец (40 лет), мама (36 лет), старшая сестра Вика (14 лет), сын Сергей (12 лет), бабушки и дедушки, родители со стороны отца и матери, живут отдельно, но дети часто встречаются с ними, отдавая симпатию и предпочтение родителям матери. Отношения с бабушкой (со стороны отца) сложные, негативно окрашены и обсуждались в последующих консультациях. Оба родителя работают. Нервно-психических расстройств в анамнезе нет. Брак единственный. Отношения между супругами описывались Т.А. как положительные, доверительные, муж занимал в семье лидерскую позицию, однако, воспитанием сына преимущественно занималась мать, отец, в основном исполнял наказующую функцию – ругал сына за плохие оценки или не выполненные уроки.

 Из интервью с Т.А. я отметила, что отношения отца с сыном были не стабильные, отец отдавал предпочтение дочери, во всем хвалил ее и ставил в пример сыну, который, по общему мнению родителей, был «неумехой», «не собранным», «рассеянным», «не самостоятельным». Его часто подвергали высмеиванию, подшучивали над его недостатками, чем, естественно вызывали обиду у мальчика, хотя не предавали этому особого значения. Родители не доверяли ему деньги для покупок продуктов, так как считали, что «он все перепутает, потеряет деньги, не возьмет сдачу» и т. п.

Т.А. во всем старалась помогать сыну (все время подчеркивая, что «с дочерью таких проблем не было никогда»), не раз делала за него домашнее задание, предлагала свою помощь в любой деятельности ребенка, часами «читала ему нотации», пытаясь объяснить, что он «должен учиться». Такие же долгие рассуждения были по поводу того, что сын должен участвовать в школьных мероприятиях с одноклассниками. Т.А. рассказывала, о том, что она в его возрасте была очень общительной, имела много друзей и не понимала, почему сын не такой, как она и как его сестра. Вырисовывалась очевидная картина гиперопеки матери с одной стороны и отвержения, неприятия качеств ребенка с другой, как матерью, так и отцом. Эта гипотеза подтвердилась после проведенного исследования  с родителями теста-опросника Анализ Семейных Взаимоотношений.

Психологическое заключение по тесту «Анализ семейных взаимоотношений».

Мать.

1. Воспитательная неуверенность родителя. Ребенок в центре внимания, родитель чрезмерно озабочен воспитанием, чрезмерно удовлетворяет потребности ребенка. Родитель обвиняет себя во всех неудачах подростка.
2. Недостаточность требований-обязанностей ребенка, недостаточность требований-запретов, ребенку «все можно», ребенок легко нарушает запреты.
3. Минимальность санкций (наказаний).

 Отец.

1. Преобладающей тип взаимоотношений с ребенком – эмоциональное отвержение.
2. Предпочтение в сыне женских качеств, отвержение мужских качеств.
3. Подросток находится на периферии внимания родителя, «до него не доходят руки», за воспитание ребенка родитель берется лишь время от времени.
4. Низкий уровень удовлетворения эмоциональных потребностей ребенка (эмоционального контакта).
5. Недостаточность требований-обязанностей ребенка в семье.

 После проведенного обследования были предложены следующие рекомендации родителям. Переформирование родительских установок во взаимоотношениях с подростком: исключить из общения с ребенком насмешки и любого вида сравнения с сестрой; делегирование ответственности ребенку за выполнение домашнего задания и учебы в целом; предоставление сыну большего участия в семейно-бытовых делах (уборка по дому, походы в магазин и т.д.); вовлечение сына в общение с отцом.

Т. обр. был установлен контракт с членами семьи на последующие консультации: один раз в неделю индивидуальное консультирование с матерью, два раза в неделю - с Сергеем и, опосредованно (через мать), консультирование отца, так как отец категорически отказался от консультирования. Консультации проводились в течение 5 месяцев. В консультировании использовались элементы психоаналитического направления, информация клиентам сообщалась в виде интерпретаций, разъяснений, информирования о способах психологической защиты, результатах экспериментально-психологических обследований. В целях психодиагностики и последующего информирования использовались методики: «Анализ Семейных Взаимоотношений», «Рисунок семьи», «Нарисуй себя», тест-опросник Шмишека, тест Дембо-Рубинштейн с элементами клинической беседы, прогрессивные матрицы Равена.

Первичная консультация с подростком.

На первой встрече Сережа был приветлив, вежлив, активно вступал в беседу, искренне рассказывал о своих трудностях. В процессе интервью удалось собрать следующую информацию. Сережа не считал себя «изгоем» в классе, сообщил о том, что у него есть один близкий друг и несколько знакомых ребят, однако, он признавал тот факт, что ему очень трудно «сделать выбор» между тем, чтобы пойти на внеклассные мероприятия (поход, дискотека и т.д.) или остаться дома, и часто он предпочитал оставаться дома и играть на компьютере. По его мнению, это происходило из-за неуверенности в себе, страха быть осмеянным сверстниками (из-за навязчивых действий, которые он замечал за собой), быть не понятым. Он также низко оценивал свои способности к обучению (что проявилось и в тесте Дембо-Рубинштейн), однако, среди причин низкой успеваемости он упоминал и лень. Сережа также рассказал о том, что часто ссорится с сестрой, хотя в целом отзывался о ней положительно, используя те же фразы, которые сообщала о дочери мать. Обращал на себя тот факт, что Сережа совсем не говорил о папе, а если я задавала вопросы он описывал его слишком идеализированным, говорил только хорошее и ни чего о конфликтах, которые, как выяснилось позже из консультаций с мамой, имели место быть. Было очевидно, что мальчик психологически «защищался» от неприятных переживаний при помощи психологических защит «идеализация», «отрицание», «расщепление», что прорабатывалось в последующих консультациях.

Т.обр., совместно с Сережей были поставлены и определены следующие цели консультирования, терапии: повысить самооценку, выработать уверенность в себе, развить навыки общения, научиться адекватно выражать свои эмоции (агрессию), повысить уровень успеваемости в школе. Первоначально Сережа поставил себе еще одну, не адекватную цель – нравиться всем (сверстникам, мальчикам, девочкам, взрослым), которая впоследствии была скоррегирована на более адекватные цели (быть хорошим другом).

Собрать информацию и использовать ее в терапевтических, консультативных целях удалось также при помощи психодиагностических методик, которые я проводила периодически во время консультации с мальчиком, затем мы обсуждали полученные результаты.

Информация о полученных данных сообщалась ребенку избирательно. Например, я сообщила ему о высоких показателях по тесту на интеллект (матрицы Равена), что вызвало у мальчика удивление и сомнение, однако последующее обсуждение его способностей скоррегировало его установку на отношение к себе, Сережа «вспомнил», что он увлекается сочинением историй, хорошо разбирается в компьютере и это повысило его самооценку и эмоциональный фон. Результаты теста-опросника Шмишека не сообщались мальчику (а только маме), так как могли закрепить негативный стиль реагирования  (21 балл по шкале возбудимости, 21 балл по шкале циклотимии, склонность к суицидальному поведению). На маму эти результаты произвели сильное впечатление, и она осознала пагубность своей скрытой агрессии по отношению к ребенку, самостоятельно пришла к выводам о перемене родительской позиции (как своей, так и отцовской) в отношении сына. «Рисунок семьи» и «Нарисуй себя» представляли собой важный диагностический критерий для исследователя. В целом рисунок семьи, сделанный Сережей, указывал на семейное благополучие, однако не совпадал со сложившейся ролью ребенка «козла отпущения» в семье и это также указывало на психологическую защиту.

Рисунок себя сразу вызывал опасения*, изображение указывало на формирование психопатологии (отсутствие изображения лица, огонь, разделение  изображения на два рисунка).

В результате консультирования была выдвинута гипотеза о скрытой (заблокированной) агрессии у мальчика, которая требует разрядки. В беседе Сережа отмечал, что иногда он может накричать на чужого человека, например в автобусе, со своими близкими же он был очень сдержан, не позволял себе сказать грубого слова. В последующих консультациях эта проблема также прорабатывалась. Аффективной разрядки удалось достичь при помощи проговаривания Сережей агрессивных чувств по отношению к психологу, а также интерпретации рисунков и кошмарных сновидений мальчика.

 Свой рисунок себя Сережа разделил на два изображения и объяснил его так: рис. 1 – «Это я злюсь, во круг меня мои акулы, пиратский корабль»; рис.2 – «Это я в хорошем настроении, внизу рыба-кит, на ней мой дом». Интерпретируя рисунки, я сообщила мальчику, что он, по-видимому, не принимает себя злым («расщепляет» свой образ) и потому так скован в общении с родителями и сверстниками. Интерпретация скрытой агрессии также касалась сновидения мальчика, в котором он также «расщеплял» себя на героя компьютерной игры и маленького беспомощного мальчика, которого пугают Фреди Крюгер (образ отца) и мертвая девочка (сиблинг-соперник). Постепенно Сережа начал осознавать скрытый протест против агрессии отца, он начал открыто заявлять отцу о своем недовольстве по поводу его чрезмерной грубости, отстаивать позицию равного члена семьи. Изменились и отношения со сверстниками, Сережа стал проявлять больше интереса к школьной жизни, появилась мотивация достижения успехов в обучении.

В эмоциональном состоянии матери также произошли существенные изменения. Постепенно Т.А. пришла к выводу, что в общении с сыном ей мешала ориентация на сравнение его с другими детьми, страх оказаться несостоятельной мамой, а также «зацикленность на ребенке». Она начала осознавать свои личные проблемы и это помогло ей переориентировать свое внимание на саму себя, снять с себя чрезмерный груз забот о ребенке. Мама активно включилась в «со консультирование» своего мужа, совместно с психологом, помогла ему понять причины агрессивного отношения к сыну, через активизацию воспоминаний о его детстве, а также сообщив результаты психодиагностического обследования (опросник АСВ). Обоим родителям и дочери было предложено выполнить «домашнее задание» – написать сочинение на тему «Мой сын», «Мой брат», что также повлияло на отношение членов семьи к ребенку, повлекло к изменению стиля воспитания детей.

Консультации были завершены по обоюдному согласию всей семьи. 

*Изображения рисунков по этическим причинам не демонстрируются.