Новаторство Франсуазы Дольто в области детского психоанализа

Психологическое здоровье ребёнка имеет свою специфику, которая включает в себя полноценное проживание ребёнком всех этапов онтогенеза и полноценное психологическое развитие на каждом из них. Интеллектуальные, эмоциональные, психические, физические и другие свойства ребёнка находятся в стадии становления и развития. Они являются неотъемлемыми звеньями в системе психологического здоровья ребёнка и основой для личностного развития взрослого человека. В современном мире - в мире ускоряющегося темпа жизни, возрастает дефицит теплоты и любви в отношениях, и наиболее сильно эта «нехватка» проявляется в отношениях к детям. При этом в сфере воспитания детей существует ряд острых вопросов: как встречать новорожденных в этот мир; как уберечь от опасностей; в чем глубинные причины болезней и здоровья и др. [27].
На эти и многие другие вопросы дает ответы французский психоаналитик, педиатр, великий гуманист, самобытный и оригинальный мыслитель-практик, Франсуаза Дольто (1908-1988). Она в своей многолетней практике в области детского психоанализа акцентирует внимание на необходимости придерживаться важнейшего принципа в воспитании детей быть на стороне ребёнка: видеть, слушать, слышать, уважать и любить его [11].
Ф. Дольто, проникая во внутренний мир ребёнка, с лёгкостью распознавала мотивы его поведения. Она тонко чувствовала, о чём ребёнок хочет сообщить ей. Всестороннее и глубокое исследование личности ребёнка в области детского психоанализа принесло Франсуазе Дольто всемирную известность. В своих работах она учит посредствам целостного, тонкого анализа «…видеть и понимать многомерность мира ребёнка, его неоднозначность и сложность» [29, с.24].
Подход Ф. Дольто основан на постулате: «Детство - не подготовка к жизни, а сама жизнь и ребенок - не будущий человек, а просто человек, обладающий свободой быть и стать, человек, за которого и перед которым мы ответственны» [8;с.13]. Несмотря на яркие и неоспоримые успехи в работе с детьми и то огромное влияние, которое ее личность оказала и продолжает оказывать на французское общество, Ф. Дольто остается маргиналом в психоаналитическом научном пространстве. Критики считают ее подход слишком субъективным, идущим вразрез с классическими психоаналитическими подходами. Исследование творческого наследия Ф Дольто, которое предполагается в данной работе, позволит нам оценить ее вклад в развитие детского психоанализа, расширить и обогатить теоретические представления о проблемах психики в детском возрасте, использовать ее оригинальные идеи для того, чтобы совершенствовать методы психоаналитической психотерапии в работе с детьми [8].
Таким образом, актуальность данной работы состоит в необходимости, на новом этапе развития психоаналитического знания, переосмыслить наследие такой знаковой фигуры как Ф. Дольто, с тем, чтобы иметь возможность шире использовать эффективные, «работающие», хорошо зарекомендовавшие себя методы психотерапии в работе с детьми.
Проблема исследования состоит в том, что, несмотря на широкую популярность Ф. Дольто как публициста и пропагандиста психоаналитического знания в социальной сфере и массовом сознании, она остается весьма спорной фигурой в психоаналитической среде. За исключением сравнительно небольшого числа ее преданных последователей (К. Дольто, К. Эльячефф и др), теоретические и клинические работы Ф. Дольто, к сожалению, на наш взгляд, находятся на периферии современных исследований. Кроме того, многие оригинальные и новаторские идеи научного наследия Ф. Дольто до сих пор недостаточно изучены, и мало используются в практической работе российским психологическим сообществом, детскими психологами, педагогами и социальными службами. В то время, как сама Ф.Дольто была страстным пропагандистом психоаналитического знания и сторонницей его широкого внедрения в работу социальных и педагогических учреждений для детей. 
Цель данной работы – исследовать новаторство Ф. Дольто в области детского психоанализа для возможности совершенствования психоаналитических методов психотерапии в работе с детьми.
Объектом исследования является научное наследие Ф.Дольто в области детского психоанализа.
Предмет исследования  -  новаторский подход Ф. Дольто в сфере детского психоанализа и психоаналитической терапии с детьми.
        В рамках данной работы мы рассматриваем Ф.Дольто как новатора в области детского психоанализа. Она смело перерабатывает и расширяет базовые психоаналитические концепции относительно детского развития и психотерапии, вместе с тем, сохраняя приверженность идеалам классического психоанализа. Основные ее открытия и авторские методы работы сочетают в себе опору на фундаментальные психоаналитические положения и смелый шаг вперед в научном и практическом плане.
Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:
1) изучить специфику психоаналитического подхода Ф. Дольто в области теории и практики;
2) рассмотреть новаторство Ф.Дольто в области психоаналитического обучения, просветительской деятельности, организации социальной помощи детям и родителям;
3) разобрать примеры случаев из практики Ф. Дольто и своей собственной  в качестве иллюстрации возможностей использования ее идей в психотерапевтической работе с детьми.
Методологическая основа данной работы - психоаналитический подход, отличительной особенностью которого является внимание к бессознательным процессам при изучение психических явлений.
Методы исследования. В работе использовался теоретической метод исследования, предполагающий сочетание основных общенаучных методов познания: анализ, описание, сравнительный анализ, обобщение и т.п. 
Теоретическую основу исследования составили научные труды в области детского психоанализа Ф.Дольто, З. Фрейда, А. Фрейд, Г. Хуг-Хельмут, М. Кляйн., Д.В.Винникотт и др.
Практическая и теоретическая значимость. Полученный в результате исследования материал можно использовать в психоаналитической работе с детьми, в научно-педагогической деятельности для освещения вопросов подхода Франсуазы Дольто в области детского психоанализа, а также, при подготовке научных докладов, статей, методических пособий для практикующих психологов и педагогов, родителей и специалистов смежных областей.




Глава 1. Жизнь и профессиональный путь Франсуазы Дольто
1.1 Личный опыт как основа формирования уникального подхода Ф. Дольто

Имя Франсуазы Дольто широко известно во Франции, где детские приюты, школы и учреждения названы её именем. На сегодняшний день многие европейские страны, в том числе и Россия, заинтересованы работами Ф.Дольто. Ещё в 30-е годы прошлого столетия она поднимала вопросы, которые до сих пор остаются актуальными [14].
Ф. Дольто считала, что слишком рано родилась, чтобы быть понятной окружающим. При этом она ощущала и называла себя «нетипичной», «белой вороной», не такой как все. В своей последней книге «Автопортрет психоаналитика» Ф. Дольто, отвечая на вопросы своего коллеги Аллана Манье, подробно рассказывает о своей жизни и одновременно посвящает эту работу всем «нетипичным» людям, которые были особенно близки её сердцу. Эпиграф этой книги был заимствован из переписки Ф. Дольто: «Я хотела бы жить как кристалл, даже если я буду разбита» [45, с.113].
Жизнь и профессиональную деятельность Франсуазы Дольто можно назвать многогранным драгоценным кристаллом, в котором ярко высвечивается самобытная, талантливая и одарённая личность, совершившая некий революционный переворот в медицине, внесшая неоценимый вклад в общечеловеческую культуру, превратив психоаналитическую науку в её составную часть [5].
Коллега Ф. Дольто, Аллан Манье рассказывает в своих очерках, что маленькая Франсуаза вполне могла бы стать психопаткой, так как для этого у неё были все основания. Во-первых, это её отец, который вербально отсутствовал и не участвовал в психическом развитии своей дочери. Во-вторых, это мать, которая поглотила свою дочь, сделав её своим психотерапевтом. В-третьих, эта смышленая и рано созревшая девочка, которая, желая всё знать, задавала кучу вопросов и не получала на них ответы. В-четвёртых, это маленькая леди, которая не имела возможности спонтанно выразить себя через речь.
Открытая, любознательная и, несмотря ни на что, обладающая неистощимым оптимизмом и чувством юмора, Франсуаза во всём пыталась найти положительные стороны. Ф. Дольто в книге «Автопортрет психоаналитика» отмечала, что её жизнь была бурная и сумасшедшая, своя собственная внутри семьи. Она не любила ссориться и спорить, как бы со стороны наблюдала за всем, что происходит вокруг, и всегда искала спасение в юморе. В своей последней книге Ф.Дольто вспоминала, что в детстве ей всегда говорили, чтобы она меньше болтала и не фантазировала [11]. А она всегда стремилась разобраться в неоднозначности слов  и очень часто задавала много вопросов. Но никто не мог и не хотел рассказать маленькой Франсуазе о существовании метафор в языке, имеющих переносный смысл. Например, она часто слышала о том, что креветки хотят, чтобы их варили живыми, и поэтому она всегда задавалась вопросом: «Откуда взрослые знают, что хотят креветки?», но в ответ она слышала, что  очень глупа. И таких случаев было множество. Когда она, задавая вопросы, хотела найти ответы на уроке закона Божьего, то её наказывали, и, каждый раз, заставляя идти на исповедь, советовали в молитве просить Господа лишить её возможности думать, аргументируя это тем, что её вопросы приводят всех в тупик. Маленькой Франсуазе было от  этого дискомфортно. Она чувствовала себя очень несчастной и называла себя «заметкой на полях» [30, с.99].
Когда маленькая Франсуаза выросла и стала известным психоаналитиком, на психоаналитических семинарах она рассказывала  коллегам о своём вживании в язык и о метафоре, которая была непонятна ей в детстве; о том, что от её понимания ускользали многие серьёзные вещи, потому что их значение скрывалось в игре слов. Уникальная особенность Ф.Дольто - воспринимать всё буквально, слово в слово – стала основой её психоаналитического подхода [35].
А. Манье о своей коллеге Ф. Дольто писал, что она имеет способности слушать по-особому, чтобы затем грамотно и умело из сказанного выдвинуть гипотезы и выводы, которые имеют между собой логическую взаимосвязь. Она умела извлекать из слов другого человека максимум информации и, посредством своего особого способа мышления, заставляла данную информацию работать на себя и функционировать в другом направлении [10, с. 12].
В жизни Ф. Дольто психоанализ возник раньше, чем, она узнала своё собственное «Я». Когда ей исполнилось полтора года, она могла бы умереть от тоски, любви и пневмонии, когда без каких-либо объяснений она была разлучена с любимой няней. Таким образом, её тело реагировало на физическом уровне на психические изменения, которые происходили внутри её. Благодаря титаническим усилиям матери, которая держала 48 часов на своей груди маленькую Франсуазу, девочка выжила.
Когда Ф. Дольто исполнилось 12 лет, а их семью пришло горе. Старшая сестра Франсуазы,  Жаклин стала угасать от рака. В день первого своего причастия Франсуаза получила наказ от матери, чтобы та молилась за свою сестру. Мать девочек была уверена в том, что Господь услышит молитву невинного ребёнка и дарует Жаклин выздоровление. Франсуаза Дольто молилась за свою сестру, но Жаклин умерла. В её смерти мать обвинила младшую дочь – Франсуазу, которая в своих книгах пишет, что в глазах матери она была той, которая должна была умереть вместо Жаклин. Чувство вины, которое запало глубоко в душу Франсуазе, мешало ей жить полноценной жизнью [30].
Впечатления и события детства стали неким направляющим фактором дальнейшей судьбы Ф. Дольто. Наблюдательная по своей природе, она старалась глубже вникнуть в детско-родительские взаимоотношения. Её очень часто огорчал тот факт, что взрослые не хотят слышать и не слышат детей. Франсуаза вместе с отцом сконструировала небольшой радиоприёмник, по которому вечерами она слушала мир. Будучи взрослой, она вспоминала, что радиоволны этого простенького приёмника напоминали ей сердечные волны между людьми, как круги, которые расходятся по воде, от камня, брошенного в воду. На вопрос о том, почему она хочет слушать других, Франсуаза Дольто отвечала, что это является именно тем добром, которое хотела бы она творить. Её желание творить добро и необычайные способности в слушании других стали определяющей ступенью в выборе профессии врача-воспитателя [30].
Когда Ф. Дольто было 14 лет, ей часто задавали вопросы о том, что подразумевает под собой профессия врач-воспитатель, на что она отвечала: «Я не знаю пока, что это такое, но знаю, что это очень важно так как дети могут болеть не только от болезней, но и от того что скрывается внутри них»[43, с.348]. Позже она рассказывала о том, что всегда верила в науку, но не в науку докторов, а в науку межличностных отношений. При этом она отмечала, что важно соединить язык и именно эту науку. В своей книге «На стороне ребёнка» Ф.Дольто пишет о том, что и болезнь, и здоровье являются результатом межличностных отношений между взрослыми и детьми. То, что принято называть болезнями, на самом деле является лишь эмоциональной реакцией на происходящее [9, с.45].
Ф. Дольто в книге о своей жизни («Автопортрет психоаналитика») вспоминает случай, который произошёл с её младшим братом Филиппом. Однажды в их доме возник очень сильный скандал между кухаркой и гувернанткой. Кухарка кричала на гувернантку и в это время ворвалась в детскую комнату, где маленький Филипп ел кашу. Через некоторое время мальчика стошнило. Мать, которая сильно была обеспокоена состоянием здоровья сына, вызвала врача. Врач рекомендовал ребёнку постельный режим и голодную диету, которая доставляла Филиппу страдания, так как он был абсолютно здоров и всегда хотел есть [6, с. 231].
Франсуаза Дольто была сильно удивлена тем, что доктор не попытался выяснить причины недомогания. Он не успокоил ребёнка, не поговорил с ним и не спросил, что произошло в тот момент, когда Филипп почувствовал недомогание. По мнению Ф.Дольто, которое она излагает в книге «Автопортрет психоаналитика», произошедшее очень легко интерпретировать. Дети тесно существуют в эмоциональном пространстве с близкими людьми. Филипп изверг из себя то, что имел, потому что на эмоциональном уровне он был вместе с гувернанткой, которая выслушивала ругательства кухарки [3, с. 80].
В шестнадцатилетнем возрасте Ф. Дольто успешно сдаёт экзамены в школе и через некоторое время заканчивает курсы медсестер. Несмотря на категорические протесты матери, Франсуаза успешно поступает на медицинский факультет [30].
Ф. Дольто пишет в своей книге «Автопортрет психоаналитика», что обстановка в доме её буквально душила. Мать, которая была абсолютно уверена в том, что получение образования для женщины и построение профессиональной карьеры, мешает ей выйти замуж и завести детей, категорически настроена против учебы дочери. Франсуаза, в результате сложившейся обстановке в доме, теряет аппетит и сон. Отец советует дочери обратиться за помощью к психоаналитику, чтобы справиться со своим чувством вины за смерть старшей сестры и избавиться от внутренних проблем, которые способствовали потере сна и аппетита [9].
Во Франции в тот период, то есть в 30-е годы прошлого века, психоанализ считали некой авантюрой. Несмотря на это, Ф. Дольто начинает курс собственного психоанализа с основателем французской психоаналитической школы, Рене Лафоргом. Франсуаза вспоминает, что первые три сеанса психоанализа она не могла говорить с психоаналитиком, лишь только молча плакала, но как ни странно от этого ей стало легче [14, с.211].
Психоанализ Ф. Дольто длился три года, а по тем временам это было необычайно долго. Такая продолжительность психоанализа была по настоянию самой Франсуазы, которая говорила своему психоаналитику, что она сочтёт психоанализ законным лишь в том случае, если сможет спокойно слушать пациента, не погружаясь в свои мысли. Она считала, что ей необходим длительный психоанализ для того, чтобы оказаться вровень с детьми и их родителями [12].
Ф. Дольто является первой женщиной, которая прошла психоанализ до того, как стала женой и матерью. Другого такого случая в её поколении не было [30]. 
Франсуаза Дольто, почувствовав облегчение после посещения психоаналитических сеансов, продолжила учёбу, в которую включила обязательную практику в медицинских учреждениях, в том числе и в детских отделениях, где она стала сталкиваться с пациентами, страдающими психическими расстройствами. Благодаря этой практике она поняла, к своему ужасу, как нельзя работать. Врачи не стремились установить словесный контакт с маленькими пациентами. Вместо этого они говорили детям о том, что их матери страдают, переживают от такого поведения своих детей. По словам Ф. Дольто, врачи таким детям быстро ставили диагноз «неисправляемый дебил» и сразу же помещали в соответствующее исправительное учреждение [12, с. 56].
Ф. Дольто в 1935 году продолжила свою практику стажёром в женской психиатрической клинике. После практики она приходит к выводу, что не будет заниматься взрослыми пациентами. При этом она отметила, что большинство взрослых людей тяжело поддаются терапии, с ними надо было начинать работать, когда они были ещё детьми [29].
После окончания учёбы, Франсуаза Дольто под руководством основателя французской психоаналитической школы Рене Лафорга делает первые самостоятельные шаги в психоанализе. В 1936 году состоялась встреча, которая стала неким «направляющим вектором» в профессиональном будущем Ф. Дольто. Позже она отметила, что Софья Моргенштейн, ученица З. Фрейда, первый в Париже психоаналитик, который работал специально с детьми, в буквальном смысле наставила Франсуазу на путь истинный. Она вспоминала, что в рабочем кабинете С. Моргенштейн  было всегда много работы, которую можно называть не совсем врачебной. В обязанности Ф. Дольто входила необходимость слушать детей. Для неё, как педиатра, который привык осматривать и ощупывать, это было в какой-то степени противоестественным. Но, тем не менее, Ф.Дольто считала, что в работе с детьми и при углублении специализации должно начинаться именно с этого. Постепенно такие понятия как «психоанализ» и «врач» становятся неразделимыми [14].
В своей работе Ф. Дольто пришла к убеждению, что следствием психологических расстройств являются соматические расстройства. Однако её коллеги к такому утверждению относились скептически. Франсуазе пришлось отказаться от больничной практики, так как она не могла смириться с господствующей обстановкой абсолютизма единственной точки зрения. Она стала искать место детского врача [11].
Ф. Дольто больше стала работать с детьми. Она принимает и опирается на теорию психосексуального развития З.Фрейда. Взяв ее за основу, делает акцент на процессе кастрации как ключевом при смене фаз развития, по своему расширяет понимание каждой стадии. При этом признает Эдипов конфликт важнейшим при становлении психики ребенка, много рассуждает о страхе и комплексе кастрации. Ею была предложена  концепция бессознательного образа тела, который она разграничивала со схемой тела. Сама Ф. Дольто считала, что является продолжательницей идей З.Фрейда. Ею принимается его топографическая модель.  Ф. Дольто рассуждает о важности переноса, интерпретаций сопротивления, значимости не аффективного реагирования на эмоции и мнения клиента; принимается понимание сексуальной силы либидо и концентрации ее на какой-либо определенной зоне и т.д. 
Таким образом, Ф.Дольто уважительно  относится к классическим психоаналитическим разработкам, расширяет имеющие научные психоаналитические положения о развитии ребёнка. 


1.2 Новаторство Ф. Дольто в психоаналитической теории
Ф. Дольто можно по праву назвать продолжателем идей З. Фрейда, «шагнувшим в гущу жизни», детским психоаналитиком, вышедшим за пределы кабинета в саму жизнь.  Она уважительно относилась ко всем достижениям в области детского психоанализа, перерабатывая и расширяя базовые психоаналитические концепты. Основные параметры детского психоанализа, в диалоге с которыми формировались взгляды Ф. Дольто, рассмотрены в приложении 1 данной работы.
      Ф. Дольто берет основные вопросы и проблематику, которые ставили до нее, но раскрывает их в ином ракурсе. Например, Мелани Кляйн считала, что любая игра детей является переносом, которую необходимо интерпретировать как игру с сексуальным смыслом [18, с.53]. В отличие от М. Кляйн, Анна Фрейд отвергала любую сексуальную интерпретацию игры и привлекала родителей, с тем, чтобы они оказали ребенку поддержку и научились гармонизировать свои отношения с ним [37, с. 84]. Ф. Дольто рассуждала о переносе и сексуальной силе либидо, но важным она считала «язык тела». Иными словами, она утверждала, что тело человека подаёт определённые знаки о своих желаниях. М. Кляйн считала, что детский психоанализ должен быть таким же, как и взрослый. В то время как А.Фрейд говорила о необходимости чёткого разграничения между детским и взрослым анализом [37, с.12]. Ф. Дольто принимала детей как отдельных субъектов и как уникальных личностей.
     В 1939 году Ф. Дольто начинает работать над своей диссертацией на тему: «Психоанализ и педиатрия». Принятие этой работы в научном сообществе было неоднозначно: с одной стороны, были одобрительные отклики, а с другой стороны, – открытые насмешки. Так, Жан Ростан изъявил желание лично встретиться с Ф. Дольто, ответив, что уже давно не видел ничего более интересного, как эта диссертация [35, с.73]. Доктор Маретт (девичья фамилия Ф. Дольто) отметила, что ребёнка можно избавить от энуреза, заикания, тиков и мнимого идиотства. В работе развивается теория символорождающих кастраций, которые, по концепции Ф.Дольто, соответствуют определённым стадиям развития: оральной, анальной, эдипальной, генитальной. На каждой  из этих стадий ребёнку необходимо пройти испытания, которые по мере прохождения становятся сложнее. Ребёнку приходится отказываться от удовольствия, которое он получал на предыдущем этапе, чтобы получить возможность развития следующего. На первом этапе основное желание ребёнка – это сосать материнскую грудь, но, по мере развития, он отказывается от этого, чтобы начать говорить. Общение для ребёнка более приоритетное, чем сосание. Педиатр должен знать, какие испытания пришлось пережить ребёнку на стадии перехода от одного этапа к другому. Это необходимо для того, чтобы помочь ребёнку преодолеть возникшие проблемы. 
В конце 1939 года Доктор Ф. Маретт начинает свою работу детского терапевта в одном из лечебных учреждений Парижа. Среди её пациентов есть те, кому необходим психоанализ. При этом она отмечала, что быть психоаналитиком не входило в её планы, так как она не может долго находиться в сидячем положении [30].
Ф. Маретт стала много размышлять о своём влиянии на психику детей и взрослых. К ней на приём приводили детей, чьи отцы находились в заключении или были в плену. У 9-11-и летних детей неожиданно появлялся энурез, после того, как они узнавали о том, что произошло с их отцами. Бессознательно эти дети боялись занять место своих отцов, место человеческих особей мужского пола. В то же время матери этих детей имели нарушения менструального цикла, так как они пребывали в неизвестности о времени, когда их мужья вернутся, и о сроках окончания войны. Ф. Маретт считает, что это является ещё одним примером того, как тело реагирует на психические расстройства. Она в годы войны вела большую исследовательскую работу о новорожденных, которых всегда считали «пищеварительными трубками» [30, с.101].
Доктор Ф. Маретт в своих работах писала, что в те годы много слышала о докторе И.Дюма, который был заведующим яслями при одной из городских больниц. К тому времени Ф. Маретт уже занималась психоанализом и попросила И.Дюма дать ей возможность на практике понаблюдать за тем, что делает доктор и его персонал. Стоит отметить, что на тот момент методы доктора И.Дюма и его команды резко снизили уровень смертности среди новорожденных. Ф. Маретт задумалась о том, что этот успех был не случайным. 
Метод И.Дюма подразумевал под собой следующую схему работы: медицинскому работнику необходимо разговаривать с детьми спокойным тоном по часам по пять минут утром, днём и вечером, не проводя при этом никаких лечебных процедур. Словарь данного общения с детьми был нехитрым: мама, папа, имена других родственников и заверения о том, что скоро все ребята поправятся и обязательно вернутся домой. При этом, по мнению И.Дюма, детей необходимо брать на руки и баюкать. Такая картина в глазах врачей выглядела нелепостью, так как они привыкли осматривать, ощупывать и давать лекарства. Очень ослабленных детей не брали на руки, а общались с ними, стоя около их кроваток, так, чтобы ребёнок мог видеть того, кто с ним разговаривает.  Статистика показала, что за месяц такой необычной терапии резко упала детская смертность. 
К тому времени Ф. Дольто была уже знакома с основоположником структурного психоанализа, французского психиатра и философа Жаком Лаканом, но их взаимоотношения приобрели особую ценность  лишь только после войны. Франсуазу влечет оригинальность лакановской мысли. В концепции Ж. Лакана она находит подтверждение своим собственным идеям. Это две великие фигуры психоанализа во Франции, связанные глубочайшим взаимоуважением, друг друга поддерживают и вместе отстаивают свои позиции между различными психоаналитическими школами. Достичь самых глубоких пластов бессознательного, им позволило исключительно глубокое внимание ко всему составляющему клиническую картину. Безусловно, в их сотрудничестве были и разногласия, но, несмотря на это, им обоим виделась одна концепция психоанализа [45].
Накопив практический опыт, Ф. Дольто начинает работать над своей теорией бессознательного образа тела. Она первая показала, насколько человеческое существо с первых дней своей жизни путём речевого общения с окружающим миром стремится к самоутверждению. Если мы беседуем с ребёнком, рассказываем, что происходит вокруг и с ним самим, желая донести до него эту информацию, то он нас обязательно услышит. Если ребёнку, который страдает после родов, объяснить, что с ним будет происходить, что сейчас происходит, его состояние не усугубится. И, наоборот, состояние усугубится, если ему ничего не рассказывать [5]. 
«Техника» Ф. Дольто – между значимым телом и языком. Тело человека подаёт определённые знаки о желании субъекта. В отношении с материнским другим создаётся образ тела ребёнка. Бессознательный образ тела включает в себя хронологию ранних словесных и телесных взаимодействий ребёнка и его матери. Это вся вселенная присутствия другого, опыт взаимодействия с ним, совокупность частных объектов - слова, взгляд, запах, прикосновения, голос матери, её отношение к ребёнку, взаимодействие с материнской грудью. Всё это представляется как метки, как отношение другого к ребёнку и знаки его присутствия, которые несут в себе характер означающего. По мере накопления данного опыта впечатлений, взаимодействия от материнского другого, с некими представлениями, из которых складывается переживание и ощущение собственного Я ребёнка, связываются все эти метки.
Бессознательный образ тела подразумевает под собой всю совокупность представлений, которые имеют непосредственное отношение к телу, имеют по себе бессознательный характер, бессознательную память прошлого опыта отношений и связанных с ними переживаний, но актуальный и живой в настоящий момент. Он одновременно как имеющий связь с отношениями и как нарциссический. По мнению Ф.Дольто, психическое уходит своими корнями глубоко в тело, оно конституируется в логике и на отверстиях тела – местах встречи с другими [5, c.54]. В данном утверждении Ф. Дольто демонстрирует себя  как последовательница фрейдовских идей. Она много работала с детьми, их симптомами, которые являются языком тела. 
В концепции бессознательного образа тела, понятие «образ» подразумевает под собой ребус, шифр, заключающий в себе логику формирования идентичности. Бессознательный образ тела (ребус) включает в себя три составляющих: 
1) собирание Я и идентичности через первичное материнское другое;
2) ощущение себя желанным для матери;
3) собственно Я – субъект, который включен в поле культуры, субъект речи.
Ф.Дольто различает схему тела и образ тела. Безусловно, они связаны друг с другом, но это не одно и то же. Схема тела едина для всех людей, и, в тоже время, она уникальна, это фактическая реальная жизнь тела. Схема тела является частично бессознательной, а также предсознательной и сознательной, в то время как образ тела всегда бессознателен. Бессознательный образ тела непосредственно связан со схемой тела путём опыта неудовольствия и удовольствия, опыт боли через слова и речь другого. Образ тела включает в себя источник субъективности, возможность становления и развития.
Для того чтобы приблизиться к пониманию концепции Ф.Дольто, необходимо представить себе картину, где каждую миллисекунду субъективность – это отражение частичных аспектов образа тела, связи с миром, с другой личностью и с самим телом. Человек может сказать: «Я» потому, что в том же действии, в момент, когда он развивается и двигается среди других, когда дышит общим воздухом, он желает такого отношения и общения с другим, которое изменяет его, взаимодействуя с ним. При этом Ф.Дольто к этому делению добавляет другое, связанное с эволюцией либидо. Таким образом, она различает оральный и анальный образ тела, образ тела стадии Эдипа и образ тела зародыша. Каждый из этих образов тела имеют свою лексику и грамматику. Стоит отметить, что переход от одного образа тела к следующему – это не спонтанный процесс. Этот переход возможен лишь только через символизирующее действие, обозначающим автором концепции «символопорождающей кастрацией», которая подразумевает под собой символизацию отказа от удовольствия, оставление того или иного удовольствия, ухода от той или иной формы удовольствия [5].
В отличие от предшественников, таких как З.Фрейд, А.Фрейд, Г. Хуг-Хельмут и М.Кляйн, которые рассматривали пять основных стадий развития (оральную, анальную, фаллическую, латентную и генитальную), для Ф. Дольто развитие ребёнка начинается гораздо раньше оральной стадии – с зародышевой стадии и пупковой кастрации. При этом она отмечала, что в момент перерезания пуповины, ребёнок утрачивает свою слитность с матерью и, в то же время, переходит в мир дыхания. Второе рождение, которое нам необходимо, является неким инструментом погружения индивида в предшествующий код, общий для этого индивида и для его родителей, помогает обрести свою природу, включая те элементы культуры, которыми закодирован язык. Спонтанная членораздельная речь одновременно с ясным сообщением передаёт речь бессознательного, латентного [7].
Одним из главных достижений Ф. Дольто стало признание того факта, что ребёнок с момента рождения является не infans, - что означает «не имеющий права на речь», - но языковым существом, субъектом для самого себя, в строгом соответствии с традицией психоанализа, считающего пациента субъектом собственных бессознательных желаний [30]. 
Ф. Дольто постоянно подчеркивала, что совсем маленький ребенок стремиться насытиться речью. Он открывает свой ротик не только для того, чтобы принять пищу. Нужно слушать этот открывающийся ротик, желающий вкусить информацию из диалога с нами не менее сильно, чем он хочет вкусить материнское молоко. Он хочет впитать информацию с молоком матери. Ребенок приходит в этот мир анатомически, генетически и социально предрасположенный к тому, чтобы говорить. При помощи зрения, обоняния и осязания он воспринимает окружающий его мир. Но только слово, обращенное к нему, является тем средством, которое позволяет ребенку причислить себя к людям [54].
Это позволяло Ф.Дольто слушать и слышать то, что «обладает значением» и выражено посредством тела малыша, и обнаружить, к своему величайшему удивлению, что слово, адресованное бессловесному грудному младенцу, может обладать терапевтическим воздействием [9, с.89]. Вот почему она всегда предлагала родителям говорить с ребенком обо всем его касающемся  и «говорить ему правду» с самого рождения [6, с.89]. 
Оральный образ тела, ориентированный на удовольствие вбирания в себя, должен измениться в императивном порядке и трансформироваться для поддержания более развитых взаимоотношений. Это период «отнятия от груди» и потеря «тела от тела» и для этого требуется сепарация. Это значит поставить ограничение постоянному характеру орального образа тела. Это ограничение, поставленное родителями перед ребенком, является для Ф. Дольто эквивалентом кастрации. Своеобразный вид удовлетворения должен быть покинут и должен произойти переход к другому виду - тому, который позволяет общение на расстоянии. Для человека – через слово. На этом этапе, более  чем на каком-нибудь другом, мать обязана «купать ребенка в языке» [3, с.74].
Когда ребёнок начинает ходить и приучается к опрятности, он должен расстаться вновь с состоянием слитности с матерью. Отдалившись от неё и освободив свой рот, он обретает способность говорить. Начав ходить, малыш осваивает пространство. На этом начальном этапе обретения независимости не следует его стеснять. Навыки опрятности приобретаются тогда, когда ребенок умеет контролировать свои мышцы, а не в каком-то определенном возрасте или по принуждению. В этом же возрасте он знакомится с первыми запретами, первыми законами общежития: не делать вреда другому, не убивать [13]. Открытие ребенком различия между полами тоже явится определенной утратой: мальчик поймет, что никогда не сможет стать мамой, а девочка – что у нее нет пениса, который она раньше хотела иметь. К комплексу Эдипа образ тела перестанет быть бессознательным, а перейдет в идентифицированный осознанный образ женщины или мужчины.
В отличие от классической фрейдовской схемы прохождения эдиповой кастрации, Ф. Дольто расширяет это понятие. Она разделяет кастрацию на символогенною (символопорождающую) и символоувечащую. В первом случае, ребёнок открывает для себя что-то новое – путь, который ведёт к следующим открытиям, к своей жизни. Во втором случае, для ребёнка путь закрывается. Основа – это оральная, анальная и генитальная кастрации. Ф. Дольто, расширяя понятие Фрейда о кастрации, в своих работах подчёркивает, что кастрация – это испытание не только для ребёнка, но и для матери.
В своем психоаналитическом подходе Ф.Дольто первая, не только открывает понятие «кастрации для матери», но и даёт ему описание: мать должна уметь отпустить ребёнка. При этом Ф. Дольто даёт описание череде кастраций (пупочная, оральная и т.д.) и эффектам (плоды) кастраций[5, с. 268]. 
Патологические проявления образа тебя являются результатом непрохождения каких-либо кастраций. Например, в случае если ребёнок не прошёл оральную кастрацию, то есть не был отучен в соответствующем возрасте от груди – это может привести к нарушению речи. 
Кастрация – это признание ребёнка как субъекта. Ф. Дольто называла детей-клиентов «юными субъектами», признавая ребёнка как отдельного субъекта, со своей собственной уникальной историей, со своим собственным желанием жить, со своим предназначением, имеющими право на реализацию своих потребностей, помимо родительских желаний по отношению к нему. В данном случае ребёнок находится в плену, из которого ему очень сложно  выбраться. Однако в случае, если ребёнок освобождается от этого плена, то рушится психика матери, так как ребёнок для неё является некой опорой, костылём. В таком случае помощь требуется матери больше, чем ребёнку. В своём подходе Ф. Дольто прописывает аналитическое сопровождение юных субъектов в прохождении кастрации, если такой опыт в отношениях с родителями не был получен. 
Итак, каждая из этих «символопорождающих кастраций» - своеобразное испытание, по прохождении которого ребёнок взрослеет и в нём формируется человек. Ф. Дольто использует уникальный образный язык, говоря о таком явлении как кастрация: «… садовник срезает у цветка цветущий венчик, чтобы он вырос полноценным растением» [11; с. 170]. Так на родителей, как на садовников, возложена ответственность помочь ребенку успешно пройти все этапы развития.
К трем годам малыш должен быть полностью готов к этапу пресловутого Эдипова комплекса, позволяющего ему выйти из семейного круга и вступить в социум. Таким образом, Ф. Дольто вводит совершенно новое понятие позволяющего воссоздавать и обдумывать предыдущие, архаичные этапы развития ребенка.  Образ тела постоянно развивается в процессе истории субъекта и в системе его взаимоотношений. [53]. 
Таким образом, Ф. Дольто относилась к ребенку как к «становящемуся» в желании общения. Это в корне изменило воспитательные и терапевтические подходы, которые на тот период были  в психоанализе и постулировались З.Фрейдом, А.Фрейд, М.Кляйн и др.

1.3 Уникальный подход «врача-воспитателя» в отношении психоаналитической техники работы с детьми
Начиная свой профессиональный путь, Ф. Дольто, не желая того, становится психоаналитиком, а проходя в этот период жизни только собственный анализ, невольно привносит в свою деятельность тот аналитический подход, который захватывает ее все больше и больше [29].
 Теория Франсуазы Дольто о том, что возможен диалог с ребёнком, который ещё не умеет говорить, стала сегодня основой концепции внутриутробной жизни. Она полагает, что каждое человеческое существо уже с момента зачатия является источником самостоятельного желания. Его желание родиться само по себе символично, как самостоятельное желание, исходящее от очень маленького человека. Ф. Дольто из опыта общения со своими детьми пришла к выводу, что младенцы понимают всё, что им говорят, хотя сами ещё не умеют говорить. Исходя из этого, она осмелилась при помощи психоанализа лечить очень маленьких детей. Результаты превзошли её ожидания.  Кроме того, работая в клинике Труссо, Ф. Дольто принимала детей-инвалидов, страдающих не только телесно, но и душевно. При этом эти дети имели коммуникативные проблемы развития. Как правило, большинство врачей считали таких детей тяжёлыми пациентами и не знали, как помочь в таких ситуациях. Однако, Ф. Дольто, взяв на лечение таких детей, верила в то, что сможет им помочь, верила в детей и эту веру передавала этим детям [14, с. 235]. 
Практическая работа Ф. Дольто позволила ей выделить следующее: психозы наблюдаются у детей одаренных, которых никто не смог понять. Она на психоаналитическом семинаре в 1986 году в Монреале отметила, что, возможно, эти психотические дети, которые были у нее на приёме, гораздо умнее неё, и, поэтому, она не смогла их понять на интеллектуальном уровне. При этом она отметила, что этим детям мать заменяет наука. Рассуждая об источниках психозов, Ф. Дольто привела пример об искусственном вскармливании. В Африке, где искусственное вскармливание – это норма, у детей почему-то нет психозов. Она утверждала, что глубочайшее чувство незащищенности, которое рождается от того, что мать долго отсутствует, приводит к психозам. Франсуаза пришла к выводу, что для того, чтобы предотвратить ранние психические расстройства необходимо психоаналитическую работу начинать как можно раньше [45]. 
Оригинальность и сила теории Ф. Дольто заключается в том, что она показала, насколько человеческое существо через речевое общение с окружающим миром стремится к самоутверждению с первых дней своей жизни. Только что родившейся ребёнок уже стремится к тому, чтобы насладиться речью. Он открывает свой ротик не только потому, что он хочет есть. Ф. Дольто отмечала, что необходимо уметь слышать этот открывающий детский ротик, желающий насытиться информацией из диалога с ним, равносильно, как вкусить материнское молоко. Он хочет получать информацию с материнским молоком. Человек приходит в этот мир генетически, анатомически и социально предрасположенный к тому, чтобы разговаривать. При помощи осязания, обоняния и зрения ребёнок воспринимает окружающий мир. Но только слово, которое обращено к нему, является средством, позволяющим ребёнку причислять себя к людям [35]. 
Последователи Ф.Дольто Катрин Дольто, Кэролин Ильячефф и др. схожи во мнении о том, что у этой женщины всегда было стремление утвердить ребёнка, как полноценную личность, исходить  из самого детства, которое было оставлено в ней самой и из опыта общения с собственными детьми [44].
Ф.Дольто была интересна работа в гуще жизни, педиатрия, которая ориентирована на подсознательные семейные социальные проблемы, а не работа в кабинетах или  психиатрических клиниках. Ф. Дольто вслед за З. Фрейдом видит в психоанализе новый взгляд на незначительное, обыденное. По её мнению, важнее слова нет ничего. При этом, она опиралась на следующий постулат: психоанализ должен быть не для пациента, а с пациентом. Пациент есть равнозначный субъект анализа, и психоаналитик должен создать такие условия, чтобы пациент сам смог удовлетворить свои желания [45].
В своей практической деятельности  Ф. Дольто не только наблюдала за поведением, речью, мимикой детей, но и анализировала их творчество, в частности рисунки.
Интерпретация рисунков детей, позволяет оценить степень их вписанности в социальное общество. Безусловно, в своих рисунках ребёнок затрагивает аспекты коммуникации, взаимодействия, межгруппового соперничества, сотрудничества, социальные, общественные и спортивные игры. В формах и цвете присутствует бессознательное ребёнка. Кроме того, при интерпретации рисунка важны ответы ребёнка после рисования. Рассказывая о рисунке, ребёнок формирует основу для внутреннего согласия, взаимопонимания с окружающими и внешним миром.
Рисунок – это не чтение и не речь. Рисунок является языком тела, который отличается от разговорного. Рисунок – это некая история человеческой жизни (будь то это рисунок взрослого, будь то это рисунок ребёнка), которая сплетена языком переживаний на уровне отношений и чувств к значимым человеку людям. 
Детский рисунок – это не только способ организовать составляющие звенья рисунка. Ребёнок при посредничестве рисунка устанавливает своё отношение к окружающему миру в пространстве и времени. Детский рисунок – это представление образа тела во всей своей конкретности и опосредующей функции. Рисунок ребёнка презентует его глубокий фантазм, который непосредственно имеет отношение к живому синтезу эмоционального опыта Творца, переставшего быть объектом и ставшего Субъектом.
Детский рисунок представляет собой схему тела человека, включающую в себя жизнь человеческой плоти в контакте с физическим миром, некую анатомическую данность. При этом схема тела может субъектом не осознаваться совсем, а может осознаваться частично или полностью. У тела страдающего физическими недугами и у здорового тела существуют совершенно разные «схемы» [5, с.112]. 
Она первооткрыватель, который предложил начать диалог с ребёнком, выражающимся на своём поведенческом языке и ещё не говорящим словами. Ф. Дольто утверждает, что уже новорожденному необходимо говорить о том, что с ним происходит, и тогда он сможет подготовить восприятие к той ситуации, в которой он оказался. Не говорить ребёнку ничего – это равносильно тому, что оставить его в состоянии постоянной катастрофы.
Ф. Дольто считала психоаналитическое лечение — это не только помощь больному, но и встреча двух людей. Она, опираясь на принцип признания друг друга субъектами, развивая и разделяя фрейдовские этические взгляды, отстаивала этическую сторону таких встреч. При этом она отмечала, что психоаналитик не может обойтись без концепции о человеческой сущности [52].
Этические обязательства Ф.Дольто в поле детского психоанализа приобретают ещё более сильные акценты. Она утверждала, что рождение ребёнка – это уже доказательство и манифестация того факта, что он сам является происхождением и источником собственного желания. Эту мысль она обозначила следующими словами, которые позже стали известны: «Человеческое существо является символическим воплощением трех желаний: желания отца, желания матери и собственного желания – всех троих, являющихся существами слова» [45, с.37].
Спустя 22 года, после представленной диссертации «Педиатрия и психоанализ», в 1961 году появляется статья «Наука о личности и образ тела». В психоаналитической теории выдвижение тела было в какой-то степени для детского психоанализа неизбежным. Так же, как невозможно уложить ребёнка на кушетку у психоаналитика, точно так же невозможно понять, какое место в момент общения занимает тело для ребёнка. В своей концепции Ф.Дольто отмечает, что …«тело человека всегда присутствует в воображении при любой межличностной коммуникации и при этом оно вводит в обиход предвербальный и паравербальный язык» [44, с.244].
После 30 лет работы в клинике Труссо она полностью посвятила себя детям раннего возраста [6]. В 1988 году Ф.Дольто внезапно заболела. У неё начались нарушения дыхательной системы, она не расставалась с дыхательным аппаратом. Но, несмотря на это, она продолжала работать. Она очень хотела, чтобы её консультации стали практикой для детских психоаналитиков.
1.4. Специфика психоаналитического обучения, используемая Ф. Дольто
В больнице Труссо Ф. Дольто был изобретен способ уникальной передачи психоанализа: образовалась группа психоаналитиков, которые в течение года наблюдали за лечением. Они принимали в нем участие своим присутствием и иногда не только этим, когда дети или Ф. Дольто сами их требовали или к ним обращались. Они были хором, группой, образующей третьего в отношении между терапевтом и его пациентом или пациентами. Это не имеет ничего общего ни с представлением больных и с консультациями в присутствии группы, это была работа с группой. Это также не было групповой терапией. Участие группы психоаналитиков, которым Ф. Дольто поверяла иногда свою растерянность перед пациентом или просила их мнения, было деликатным, но существенным. Так было в случае с девочкой, которая плакала и каталась по полу, а Ф. Дольто говорила, что не знает, чем помочь ей. Тогда её коллега Хуан Давид Назьо, который принимал участие в этих публичных семинарах, отметил необычный способ слушания Ф. Дольто. Он отметил, что Франсуаза имеет уникальную способность построить мост для того, чтобы достичь подсознания ребёнка. Для этого Ф. Дольто сначала опиралась на поведенческие знаки ребёнка, мимолётное выражение лица, звуки или слова, которые он произносит, рассказывая о своей семье. Затем, на основании этих признаков, она стремиться нащупать ведущую фразу, которая подготавливает вероятное возникновение аналитического акта [34].
Ф. Дольто  писала, что она временами погружалась в свои мысли, которые её коллеги называли «молчание в себе». В такие моменты она не слышит отзвук своего собственного Я [11, с.320]. И именно такое состояние позволяет ей ощущать другого ребёнка, который является подсознательным и если его изобразить, то это будет, скорее всего, несчастный зародыш или грудной младенец. Он, задыхаясь, кричит, ждёт и страдает – это очень важно. Он ждёт и это значит, что у него ещё есть жизненные силы для того, чтобы соединиться с другими людьми, которые собираются вокруг подсознательного ребёнка [12].
Х.Д. Назьо отметил, что это воображаемое восприятие является ощущением бессознательной картины тела. Именно в тот момент, когда Ф. Дольто наблюдает за ребёнком, она создаёт данную картину. Затем, сохраняя контакт с юным клиентом, она отождествляет себя с подсознательным ребёнком [44].
 Ассистенты по очереди делали записи, и есть много людей, которые свидетельствуют об уникальной подготовке, которую они таким образом получили. Этот способ передавать психоанализ, не «преподавая его», собственно говоря, позволил многим детям и их семьям получить необычную своевременную терапевтическую помощь. Это была колыбель клинических открытий, отметившая историю психоанализа, в которой больница Труссо стала одним из памятных мест. 
Ф. Дольто занималась этим видом клинической практики до конца своих дней [44]. Последователями Ф. Дольто стали Вили Барраль, Катрин Дольто, Кэролин Эльячефф, Элизабет Руденеско и др. [30].

1.5.  Распространение психоаналитических знаний как важный шаг «в гущу жизни»
Ф. Дольто занимала активную позицию, внедряя идеи психоанализа в массовое сознание. Она взяла на себя функцию заниматься просветительством людей в области сексуального воспитания, уважительно отношения к ребенку, к его потребностям и чувствам.  Ею проводились регулярные встречи с родителями, педагогами, соцработниками; читались лекции, делались публикации книг, статей для родителей, врачей, подростков; она участвовала в радиопередачах, различных выступлениях и семинарах. Это и «Лекции по воспитанию для юношей 17-23 лет», «Что говорить детям, как с ними обращаться?», «Неожиданная точка зрения на опрятность» и многие другие [11]. Часто социальная активность Ф. Дольто встречала сопротивление, и только ее уверенность, энтузиазм и вера в свое дело помогали преодолеть общественное сопротивление.
Важным аспектом новаторства Ф. Дольто по внедрению в общество психоаналитических знаний, явилось создание «Зеленого дома».  Это совершенно новое учреждение , которое, с одной стороны,  является итогом  практической и теоретической деятельности Ф. Дольто, а, с другой стороны, – представляет модель общества, где каждый непосредственно зависит от качества коммуникаций с другими людьми: взрослыми и детьми. Зелёный дом – это учреждение, основной идеей которого является научить взрослых слушать и слышать своих, ещё не разговаривающих детей. Такое необычное учреждение появилось в 1979 году, благодаря стараниям Ф. Дольто, которой помогали Пьер Бенуа, Бернар Тис, Колетт Лонжиньон. Она принимала в нем до самой смерти, делясь с каждым пришедшим своим аналитическим опытом. Сюда приходили люди, только готовящиеся стать родителями или дети от 0 до 4 лет в сопровождении взрослых. В нем формировалось особое речевое пространство, в котором звучали возгласы непонимания, отчаяния и слова поддержки, слова о ежедневных материнских заботах и первых успехах малышей. Именно здесь осуществлялись первые попытки детей выстраивать социальные связи, находясь рядом со значимым взрослым. В Зеленом доме нет места оценкам и сравнениям, а есть поддерживающее слово аналитика.
По мнению Ф. Дольто, такие Зеленые дома необходимо создавать с целью ранней социализации детей. Это послужит профилактикой психосоматических заболеваний, а также основой формирования гармоничных отношений с людьми и самим собой. Зеленый дом есть особая модель, существующая по определенным правилам, имеющая границы, внутри которых каждый вправе высказать и выслушать. «Слово обновляет желание, дает детям компетентность… Слово важно произнести тогда, когда ребенок готов слушать, чтобы ребенок был согласен – это необходимое условие в Доме, где уважение к ребенку, равное отношение к его личности - Закон»[6; с.101].
Можно утверждать, что такие понятия Д. Винникотта как холдинг, поддерживающая среда и др. легли в основу создания Зеленого Дома Ф. Дольто. Она много говорила о важности ранней социализации в профилактике детских психосоматических расстройств и различных психических нарушений [52].  Идеи создания Зеленых Домов впоследствии были реализованы в различных странах, в том числе и в России в конце 20 века было открыто учреждение «Зеленая дверца».  В нашей стране есть попытки и сейчас открывать подобные учреждения. 
У. Бийон, проводя свои исследования, ввел такое понятие как депривация, вследствие которой, была увеличена смертность в детских домах. Ощущая эмоциональную нечувствительность к детям как потенциальную опасность, Ф. Дольто вела активную деятельность по просвещению медиков, социальных работников, работников правоохранительных органов, всех тех, кто в своей деятельности соприкасается с общением с детьми. Ф. Дольто пришла к тому, что в профессиональную компетентность медицинских работников, в особенности при лечении детей, должно входить «лечение словом»; понимание связи симптома с психологической травмой. 
     Мир Франсуазы Дольто неисчерпаем. К счастью, теперь и в России есть её книги, в которых ярко прослеживается неисчерпаемый источник жизненной силы, потому что жизнь подразумевает под собой каждодневную поддержку связей с другими людьми и труд (деятельность) [30, с.102].

Выводы по Главе I
1. Ф. Дольто одна из немногих психоаналитиков своего поколения, кто прошел длительный (по тем временам очень длительный более 3х лет) психоанализ, прежде чем начать профессиональную деятельность, стать женой и матерью. Возможно, благодаря этому, ее профессиональные взгляды и личные ценности дополняют друг  друга и создают неповторимый индивидуальный стиль. 
2.  Особая позиция Ф. Дольто по отношению к ребенку. Ф. Дольто пропагандирует особое отношение к ребенку. Она признает значимость матери и для раннего развития (Д. Винникотт), а также особую роль общества и образования (А.Фрейд), но, в то же время, занимает позицию «на стороне ребенка». Она агитирует рассматривать уже младенца как  личность, субъекта собственных желаний (М.Кляйн).
• Ф. Дольто продолжает идеи З.Фрейда в том, что психоанализ – это лечение разговором. И подходит к этой проблеме радикальнее всех своих предшественников, утверждая, что ребенок рождается речевым существом. А любая болезнь – это боль, страдание, которые не находят выражения в словах и требует лечения. Тело мыслит, желает и говорит, а душа воплощается в теле.
• Ф. Дольто видит в умении слушать, слышать и понимать друг друга особую важность. Она обладала уникальной способностью понимать бессознательные процессы других людей и прежде всего детей.
• Особая позиция  Ф. Дольто  - воспринимать всё буквально, слово в слово, что стало основой её психоаналитического подхода. Можно предположить, что она не утратила способности дошкольников мыслить дооперационально (Ж. Пиаже). Возможно, в этом объяснение ее удивительной эмпатической способности и феноменальной клинической интуиции.
3. Новаторство Ф. Дольто в психоаналитической теории.
• Франсуаза Дольто в своей теории «бессознательного образа тела» представляет «неречевое» богатство телесного опыта, которое формируется с первого дня жизни ребёнка. Согласно Ф. Дольто, образ тела – это отражение физических и эмоциональных переживаний ребёнка, которое формируется, структурируется и существует в отношениях с другими.
• Ф. Дольто расширяет понятие кастрации, разделяя её на символогенную (символопорождающую) и символоувечащаю, открывая совершенно новое разделение кастрации (пуповинная, оральная, анальная т.д.) вводит в психоаналитический научный оборот «эффекты (плоды) кастраций»;
• Ф. Дольто подчёркивает, что кастрация – это испытание не только для ребёнка, но и для матери. Она вводит понятие «кастрация матери»;
• Ф. Дольто вводит понятие «юный субъект», признавая ребёнка в качестве отдельного субъекта, со своей собственной уникальной личностью,  собственным желанием жить, со своим предназначением, имеющих право на реализацию  потребностей, помимо родительских желаний по отношению к ребёнку.
4. Новаторство Ф. Дольто в отношении психоаналитической техники работы с детьми. 
• Ф. Дольто находится у истоков психоаналитической работы с младенцами. Одна из основных концепций Ф. Дольто – концепция внутриутробной жизни, -  диалог с ребенком, который еще не умеет говорить. С самого рождения ребенок - языковое существо, субъект для самого себя, с которым нужно разговаривать, высказывая ему все о его родителях, опыте рождения, чувствах. Ведь, появившись на свет, младенец пытается насытиться речью так же, как материнским молоком, а слово, адресованное бессловесному грудному младенцу, может обладать терапевтическим воздействием. Так,  при помощи психоанализа, она лечит новорожденных нескольких дней от роду, работает с детьми-инвалидами, имеющих помимо основных своих травм еще и коммуникативные проблемы развития.
• Ф. Дольто гибко относится к вопросу сеттинга. Ф. Дольто считала, что психоаналитическое лечение —  не только помощь больному, но и встреча двух людей. Она, опираясь на принцип признания друг друга субъектами, отстаивала этическую сторону таких встреч.
• Ф. Дольто уделяет много внимания работе с родителями. Ребенок – часть семьи, часть системы, в которой каждый влияет друг на друга. Поэтому, как правило, ребенок присутствовал на сеттинге вместе с родителями, где при нем,  озвучивались чувства, переживания, страхи. Она признавала важность значимых взрослых как в гармоничном развитии самого ребенка, так и в роли родителя при проведении терапии. В этом проявляется преемственность Ф. Дольто идей Анны Фрейд,  основоположнице одного из центральных течений детского психоанализа. Вместе с тем, одним из ключевых направлений своей работы Ф. Дольто делает работу с младенцами, которые  только появились на свет, обогащая вклад в эту область другими детскими психоаналитиками: М. Кляйн, М. Майлер, Д. Винникотт, У. Бийон и др.
5. Новаторство Ф. Дольто в психоаналитическом обучении. 
Ф. Дольто стоит у истоков уникальной передачи психоанализа: группа психоаналитиков участвовала вместе с ней. Они не только присутствовали на психоаналитическом сеттинге, но иногда высказывали свое мнение, давали интерпретации, если к ним обращались за этим. Это колыбель клинических открытий, отметивших историю психоанализа. Психоаналитики были хором, группой, образующей третьего в отношении между терапевтом и его пациентом. Это была работа с группой вместе с пациентом, но не групповой терапией. Ф. Дольто не боялась открыто обращаться к присутствующим, показывая, что нуждается в них. 
Последователями Ф. Дольто стали Вили Барроль, Катрин Дольто, Кэролин Эльячефф, Элизабет Руденеско и др.
6. Новаторство Ф. Дольто в распространении психоаналитических знаний
• Просвещение родителей, подростков; встречи, теле и радиопередачи, книги. До конца жизни Ф. Дольто вела активную социальную работу по просвещению общества воспитании детей, буквально выйдя за пределы кабинета психоаналитика. Ее деятельность на этом пути часто сталкивалась с сопротивлением, но, энтузиазм и желание донести свои взгляды, оказывались сильнее. Ф. Дольто создала особую модель общества – «Зеленый дом», в котором общение направлено на раннюю социализацию детей под чутким присмотром психоаналитиков, где каждое слово, жест, шаг поддерживается значимым для ребенка взрослым. Здесь, можно утверждать, Ф. Дольто расширяет концепцию Д. Винникотта о важности окружающей среды в формировании истинного Я ребенка. Достаточно хорошая мать (или значимый взрослый), проявляя материнскую озабоченность, находится в важный для ребенка момент первого социального опыта. Аналитик и само устройство Зеленого дома со своими границами и структурой оказывают ей в этом нужную поддержку. Подобное взаимодействие направлено и на предотвращение психосоматических заболеваний, профилактику психозов, способствует благополучному развитию психического аппарата ребенка и проч.
• Ф Дольто находила время на просвещение педагогов, социальных и медицинских работников, работников правоохранительных органов, работала с социальными учреждениями для детей. Она убеждала сотрудников в необходимости создавать и поддерживать условия для гармоничного развития детей. Ф. Дольто  не просто внедряла психоаналитические знания в саму жизнь, а выстраивала через свои беседы и работу определенное психоаналитическое мышление у разных слоев населения. 
Это повлекло за собой изменение роли и функций социальных служб, потребовало дополнительного финансирования со стороны государства. Сегодня, первоначально утопическая схема взаимодействия социальных служб и семей приблизится к той модели общения, которую с таким энтузиазмом внедряла Ф. Дольто. Важно отметить, что такая тенденция стала намечаться не только в европейских странах, но и в России.
• деятельность Ф. Дольто распространилась и на общественную жизнь, Она принимала самое активное участие в подготовке Конвенции Прав Ребенка. 

Глава 2 Анализ клинических случаев в рамках подхода Ф.Дольто
Примеры клинических случаев из практики Ф. Дольто
Ф.  Дольто, при рассмотрении детских проблем, особенно отмечала, что интерференция между вызывающими повреждения функциональными органическими заболеваниями и развитием сексуальности была обнаружена врачами, которые специализируются в области психосоматики. На сегодняшний день, существует множество случаев, не поддающихся лечению. Сталкиваясь со спазмами, бессонницей, астенией, физической депрессией, страхами, выраженными сердечными и пищевыми заболеваниями, медицина, запускает свои ресурсы, но чаще всего это даёт лишь кратковременное облегчение. Безусловно, допускаются физиологические реакции страха, беспокойства, но о расстройствах похожего порядка, причине, которая не имеет объективного характера, говорится: «Это нервное, это ерунда».
Ф. Дольто акцентировала своё внимание (и об этом она упоминала в своей диссертации «Психоанализ и Педиатрия») на том, что большинство заболеваний, которые возникают в детском и юношеском возрасте, можно предупредить путём правильной организации воспитания ребёнка, потому что причиной многих соматических заболеваний непосредственно являются неврозы. Эта идея Ф. Дольто является основной в её подходе. Её практическая деятельность строилась не только на приёме больных, но и на воспитательной работе с детьми и с их родителями. Ежедневная практика позволила Ф. Дольто утвердиться во мнении, что люди больше всего нуждаются не в лекарствах и постельном режиме, а в помощи психоаналитика. Она утверждала, что болезнь тела подразумевает под собой некую боль человеческого подсознания, а психоанализ является уникальной возможностью понять и выразить свои чувства. Поэтому она называла психоанализ «целительным средством» и всю свою практическую деятельность посвятила поиску способов раннего предупреждения неврозов, используя при этом возможности психоанализа маленьких детей [44].
В своих работах Ф.Дольто пишет, что аффективные конфликты способствуют развитию серьёзных расстройств. В качестве яркой иллюстрации основных принципов психоаналитической работы Ф. Дольто с детьми можно привести следующий пример. 
2.1 Психологические причины соматических страданий. Случай Жозетты.
Случай с трехлетней Жозеттой, приведен в качестве показательного  примера того, что симптомы являются языком тела, тем невысказанным материалом, который ищет выхода и проявляется в физиологических недугах и иных беспокойствах.  Жозетту привели к Ф.Дольто на консультацию по поводу общего состояния здоровья, вызывающего у родителей серьезное беспокойство: анорексия, бледность, безразличие к играм, потеря веса, кошмары при пробуждении и бессонница, в результате чего девочка была подвержена нервным припадкам [10]. 
Со слов матери, расстройства у дочери начались две недели назад. Вначале она не обращала на это внимание, но видя ухудшение состояния и упадок сил ребёнка, решила проконсультироваться у врача. Медицинское обследование Жозетты не выявило никакой соматической патологии, и врач всего лишь назначил успокоительное и лекарство, которое стимулирует аппетит. Однако это не помогло девочке, и она за неделю потеряла в весе ещё полкилограмма. При этом у неё по-прежнему не было сил, и начался энурез. 
После рассказа матери,  Ф. Дольто уточнила конкретные даты, когда впервые стали проявляться симптомы. Выяснилось, что кошмары начались около трёх недель назад. В это же время у девочки изменился и характер: из активной и весёлой, она вмиг стала безразличной и молчаливой. Из-за того, что она просыпалась ночью, родители её ругали и привели в больницу. Внешне в окружении девочки не было ничего такого, что могло оказать такую негативную симптоматику. Тогда Ф. Дольто спросила у родителей, где девочка спит. Выяснилось, что ребёнок спит в комнате родителей. Но совсем недавно они пришли к мнению, что Жозетте пора спать в отдельной комнате [11].
Ф.Дольто уточника даты. Со слов матери, решение о том, что девочка должна спать в другой комнате, было принято три недели назад. Ф.Дольто обратила внимание на совпадение дат. Однако  мать Жозетты отказалась верить в совпадения, аргументируя это тем, что девочка ещё маленькая, чтобы понимать происходящее, тем более она не знала о решении родителей. Тем временем, Ф. Дольто наблюдала, как девочка, сидя на коленях у матери, смотрела на неё с неким недоумением, потом стала внимательно рассматривать психоаналитика, когда та говорила о совпадении расстройств и принятия решения о том, что девочка должна спать в другой комнате. Посредством всех своих расстройств, мотив которых был бессознательным, ребёнок выражал отказ покидать родительскую комнату. Объяснять происхождение каждого симптома Ф. Дольто не стала, однако стоит отметить, что все они выражали страх, который влечёт за собой регрессивные невротические симптомы. Понимая конфликт, который разыгрался у девочки, Ф. Дольто объяснила матери в присутствии Жозетты, что  дочь страдает морально, что ей необходимо помощь в том, чтобы пережить идею отделения от родителей, отношения к ней как к большой девочке, что вызывало  у нее страх.
Маленькой Жозетте объяснили, что она хочет остаться младенцем, чтобы быть всегда со своей мамой. Возможно, она испытывала страх в связи с опасениями о том, что её будут любить меньше. Девочка внимательно слушала психоаналитика и тихо плакала. После этой сессии родители, по советам Ф. Дольто, не стали давать девочке лекарства. Они стали говорить ребёнку о грядущих переменах, о том, что она взрослеет, что они будут очень гордиться ею, о том, что девочка скоро пойдет в школу, там появятся новые друзья и новые интересы. Теперь девочка стала засыпать без снотворного и в своей комнате, у неё появился аппетит, и исчез энурез. Спустя неделю Жозетта вновь стала весёлой, и по-прежнему, стала задавать много вопросов. Девочка полностью выздоровела.
Это всего один из примеров, показывающий, что обычное медицинское лечение оказывается не неэффективно в тех случаях, когда соматические расстройства у ребенка вызваны в данном случае тревогой, которая сопровождает символопорождающую кастрацию. Но родители, по своему незнанию, обращают внимание лишь на  органические симптомы, что вызывает их тревогу. 
Благодаря эмпатически выстроенному диалогу, в котором принимала участие и девочка, терапевту, знающему невротические механизмы, удалось донести до родителей и ребенка суть психологической травмы, повлекшей за собой физиологическую симптоматику. Такое общение, пронизанное  вниманием к слову, невербальным проявлениям пациента, выстраиванием сеттинга «на равных», уважительное отношение к маленькому пациенту и его родителям привело к разрешению возникшей проблемы.

2.2  Комплекс кастрации. Случай Густава
В практике Ф. Дольто был трёхлетний пациент Гюстав. Его история началась с того, как его мать была беременна, и Густаву стало интересно её положение. Он  задавал множество вопросов о будущем малыше. До сих пор мальчик не замечал сексуальной разницы между девочками и собой. 
В это время он внимательно, и ничего не говоря, наблюдает за девочкой, которую пеленали. После этого, его поведение становится противным и невыносимым. А через четыре дня, он видит страшный сон: складывающая гладильная доска пришла к нему в кровать, начала ему делать больно, щепая его. Густав стал кричать от приснившегося кошмара. На его крики пришла мать. Мальчик в волнении рассказал ей о своём сновидении, на что мать удивлённо сказала [45]:
- Гладильная доска?
- Да, это была гладильная доска, но она была не такая, а очень большая (он даже не смог объяснить, какого размера в его сновидении была гладильная доска).
Мама стала успокаивать Густава, говоря ему, при этом, что доска — это просто вещь, она не может ничего сделать сама. Она стала говорить ему, что всегда рядом, и всегда готова его защитить. Так мама успокаивает сына в течение часа, и затем мальчик засыпает. На следующее утро мама поинтересовалась у Густава, помнит ли он о сновидении. Мальчик на это ответил, что помнит, и тогда мама опять долго разговаривала с ним с целью успокоить.
После этого характер мальчика восстанавливается, и он становится таким же хорошим, как раньше. Спустя несколько недель, у Густава начинается зуд, особенно на теле. Мама мальчика вначале подумала, что это пруригинозная сыпь, но это оказалось не так. При этом она моет его и  присыпает успокоительный порошок, но ребёнку ничего не помогает. Наоборот, мальчик с каждым днём стал чесаться всё больше и больше, в результате чего, у него стали появляться маленькие язвочки. 
В это время мать мальчика замечает, что зуд у ребёнка на всём теле, кроме генитальной зоны. Мама с удивлением говорит мальчику о том, что у него не всё тело чешется, как он утверждал ранее. Однако мальчик на это отвечает маме, что у него всё чешется, но только няня запретила ему там чесать, сказав при этом, что если он будет там чесать, то «то что писает» будет писать всё время, а он этого не хочет, потому что он не хочет, чтобы ему одевали подгузники, как это делают маленьким девочкам. Мама стала объяснять мальчику, что в этом нет никакой опасности и, что, он никогда не станет маленькой девочкой, так как он уже большой мальчик. При этом мама добавила, что: 
- Это твоя «что писает» и ты можешь с этим делать всё, что тебе вздумается.
Эти мамины слова как раз попали в причину навязчивого чесания, и, поэтому, зуд прекратился в течение последующих пару дней. В добавлении к этим словам, на следующий день, когда няня Густава увидела, как мальчик чешет лицо, стала его за это ругать, на что он ответил:
— Бабушка, это мое лицо, и я могу с ним делать, что хочу.
Ф.Дольто объясняет этот случай следующим образом: причиной зуда тела было распространение напряжения либидо, которое изначально было локализовано в фаллической зоне, на всю кожную поверхность [45]. С точки зрения подхода Ф.Дольто, любая болезнь – это боль, страдание, которые не находят выражения в словах и, в любом случае, требуют лечения. Тело мыслит, желает и говорит, а душа воплощается в теле. И, именно поэтому, лечение тела не должно исключать лечение души. Зуд на теле Густава говорит о том, что он боялся кастрации, но не мог это выразить в своих словах. 
Некоторое время спустя, Густав вновь становится стеснительным и начинает испытывать страх по любому поводу. Он делится своими переживаниями с мамой о том, что часто видит сон, в котором злой дядя с большой лопатой хочет нанести ему вред. Мама на это стала мальчику объяснять, что, когда он вырастит, то тоже будет большим, как папа, и как тот дядя, что все взрослые дяди, и папа в том числе, тоже изначально были такими же маленькими. После таких слов Густав стал себя рассматривать и сравнивать себя с мамой. При этом мама стала перечислять все части тела, включая «то что писает» и говорить о том, что всё это постепенно растёт и позже вырастит и будет такое же большое, как у папы. Но мальчик на это с огорчением добавляет, что есть люди, у которых «то, что писает» упало, и больше никогда расти не будет. На это мама стала объяснять ребёнку, что существуют различия между девочками и мальчиками, между мужчинами и женщинами, что у девочек и женщин никогда не было и не будет «то, что писает» как у мальчиков. 
После объяснений мамы, Густав задумался, и, спустя некоторое время, поинтересовался:
- Можно ли это (то, что писает) оторвать, если потянуть очень сильно?
На эти опасения мама просит мальчика поэкспериментировать и потянуть его руки или ноги.
- Видишь, как крепко всё это сделано и это не оторвать! И то, что писает тоже нельзя оторвать.
- А если это будет злой и очень сильный дядя? – поинтересовался Густав.
- Никто этого сделать не сможет! Все части тела у человека держатся очень крепко. Такого не бывает никогда, чтобы оторвали часть тела, тем более мы с папой всегда рядом с тобой и всегда тебя защитим [45].
Следовательно, можно сделать вывод, что мальчик, констатируя тот факт, что у девочек нет пениса, приходит к заключению, что она его потеряла. Он испытывает страх сексуального увечья, и, в тоже время , чувство неполноценности из-за того, что у него, по отношению с папой, всё маленькое. Этот страх основан на ложных интерпретациях. При этом амбиции Густава стать сильным и большим, наталкиваются на его настоящую неполноценность ребёнка. Разочарование, которое испытывает мальчик, побуждает его мстительную агрессивность, в результате чего, он проецирует свои чувства на некого «злого и сильного дядю», субститута отца, откуда – страхи от сновидений. И в сознании мальчика появляется трусость, застенчивость, поведение девочки. Таким образом, наглядно прослеживается один из первых страхов и формирующейся комплекс кастрации, который непосредственно отслеживается на всём развитии ребёнка. С точки зрения Густава, как пишет Ф. Дольто [11], девочка достойна зависти, так как она, обладая совсем маленьким и спрятанным фаллосом, ничем не рискует. 
По отношению к матери, по пассивному типу, разыгрывается объективная установка. Это то, что непосредственно выражается символической игрой: заставить сильно тянуть маму за все части тела. Он ясно хотел, чтобы мама попробовала потянуть его за то, «что писает», чтобы это было похоже на успех пассивного соблазнения.
Преимущество этой аффективной ситуации в том, что Густав остается для матери любимым сыном, и у мальчика нет необходимости в соперничестве с отцом. Подобная прегенетальная пассивная установка в случае своего продолжения, будет противостоять полноценному развитию эдипова комплекса, который на данный момент только начал о себе заявлять.
Стоит отметить, что случай с Густавом показывает, что соматический симптом несет в себе некое искупительное значение; и это также подтверждает интерпретация об описанном выше женском пассивном поведении, где целью являлось устранение магическим путём сексуальной мутиляции.
На этом история Густава не закончилась. Спустя некоторое время, у мальчика появились страхи войны. В то время семья Густава находилась в Австрии, и существовала угроза аншлюса, затем – атмосфера войны. Мальчик очень боялся войны, боялся умереть. Несмотря на то, что мама его постоянно успокаивала, страхи проявлялись у мальчика в его поведении, в частности, сначала он без видимых на то причин кашлял, а затем, когда кашель перестал, стал шмыгать носом. При этом, на замечания мамы о том, чтобы он перестал шмыгать, так как он не болен, мальчик отвечал:
- Я должен что-то делать, чтобы всегда оставаться швейцарцем [45].
Таким образом, случай юного Густава показывает, что мальчик абсолютно здоров, но здесь ярко проявляется ситуационная тревога без паранойи, о которой заявляет и тело мальчика (сначала кожный зуд, затем кашель и насморк). Следовательно, мы наблюдаем ещё один пример, когда тело бессознательно реагирует в виде соматических проявлений на психические расстройства.

Выводы по Главе 2
1) Пример психоаналитической работы с Жозеттой показал, что есть такие случаи, когда медицинские методы лечения соматических расстройств оказываются малоэффективными. Детальный опрос о развитии заболевания, который происходит с опорой на психоаналитические знания о развитии и механизмах психопатологии детского возраста, приводит к их причине, которой является та или иная травма развития. Метод работы Ф.Дольто позволяет быстро и эффективно оказать помощь родителям и ребенку в подобных случаях.
2) Случай юного Густава показывает, что мальчик соматически и психически абсолютно здоров, несмотря на то, что его тревога проявляется столь интенсивно и о ней заявляет и тело мальчика (сначала кожный зуд, затем кашель и насморк). Таким образом, мы наблюдаем ещё один пример, когда тело бессознательно реагирует в виде соматических проявлений на психические расстройства.
Заключение
Подводя итог данной работы, важно подчеркнуть актуальность  исследования, раскрытие темы и выполнение ранее озвученных задач.  
На данном этапе развития психоаналитического знания, когда утвердились основы и  обозначились дальнейшие пути, в рамках проведенного исследования, удалось переосмыслить наследие такой знаковой фигуры как Ф. Дольто, с тем, чтобы иметь возможность шире использовать эффективные методы психотерапии в работе с детьми.
Формулируя проблему исследования, выше мы говорили о  спорности такой фигуры как Ф. Дольто в современной психоаналитической среде. Несмотря на ее широкую популярность  как гуманиста, пропагандиста психоаналитического знания в социуме и массовом сознании, Ф. Дольто всегда воспринималась неоднозначно. Всегда были  вдохновленные ею сторонники и яростные противники, не принимающие «популизм» Ф. Дольто и упрекающие ее в отходе от базовых психоаналитических принципов и понятий. На наш взгляд, данное исследование позволяет опровергнуть претензии противников Ф. Дольто в отрыве от психоаналитических корней. В работе было показано, что ее научные труды имеют прочную психоаналитическую базу из концепций и теорий ведущих детских психоаналитиков (З.Фрейд, А. Фрейд, М. Кляйн, Д. Винникотт, У. Бийон и др). Но ранее психоанализ был изолирован от общества, требовал длительного и серьезного обучения, тенденции к классической манере выстраивания психоаналитического сеттинга.  Именно из-за стремлений Ф. Дольто вывести психоанализ из узкого научного мира в массы, приспособив его под потребности обывателей, вызывал противоречия в психоаналитическом кругу.  Из-за этого и возникла такая популярность Ф. Дольто.  С одной стороны, она действительно говорила о том, что было важно и значимо для отдельных людей и общества, но преподнесение научного знания в свободной манере, можно расценивать не этично, как если бы хирург рассказывал, каким образом  нужно делать операции людям, не связанным с медициной.
Мы выдвинули предположение, что Ф. Дольто явилась новатором в области детского психоанализа. На самом деле, ею смело было переработаны и расширены базовые психоаналитические теории относительно детского развития и психотерапии. Тем не менее, ее концепции сохраняют приверженность идеалам классического психоанализа. Основные ее открытия и авторские методы работы сочетают в себе опору на фундаментальные психоаналитические положения и смелый шаг вперед в научном и практическом плане.
В результате проведенной работы было изучено творчество Ф. Дольто, различная исследовательская литература. Согласно этому, можно сделать вывод, что каждый аспект ее деятельности отмечен новаторским подходом. Так, специфично переосмыслены и поданы, зачастую метафорическим языком, теоретические концепты классического психоанализа. Подробно был рассмотрен уникальный способ подачи психоаналитического обучения, благодаря которому выросло целое поколение  последователей Ф. Дольто. Ею был сделан важный шаг «в гущу жизни» из привычного кабинета, к детям и их родителям. Ф. Дольто распространяла психоаналитические знания через средства массовой информации, лекции, публикации. 
Особое внимание в данной работе было уделено практической значимости ее деятельности. Поэтому и были поставлены задачи, разобрать клинические случаи из практики Ф. Дольто. Это случай Жозетты, демонстрирующий психологическую травму, повлекшую за собой физиологическую симптоматику. Случай с Густавом, в котором представлен комплекс кастрации, сопровождаемый ситуационной тревогой и различными соматическими проявлениями. Исследование случаев из работы Ф. Дольто вызвал практический интерес понаблюдать и за собственными клиентами, опираясь на выявленный в данной работе новаторский подход. Были успешно проведены наблюдение и лечение детей  в течение 4 -6 месяцев, в результате чего решены те проблемы, с которыми изначально обращались родители (об этом будет рассказано в иных работах). 
 В ходе этого исследования было установлено, что такие особенности работы Ф. Дольто как эмпатически выстраиваемый диалог, уважительное отношение к юному субъекту, общение с родителями в присутствии детей создают особые рамки сеттинга для благополучного осознания и разрешения конфликта.
 Следует отметить, что главным инструментом работы для Ф. Дольто, всегда было слово. Конфликт может быть разрешен через то, что ребенок говорит, но при этом «для разрешения конфликта нужно также, чтобы слова ребенка были восприняты слушающим  взрослым через события собственной истории» [10; с.215]. 
Удивительным для окружающих образом, слово Ф. Дольто влияет и на детей в младенческом возрасте, когда, казалось бы, вербальная коммуникация не имеет главенствующего значения. 
 Основной методикой работы была работа с детскими рисунками или лепкой. Ф. Дольто писала, что бессознательные конфликты всегда отражаются в том, какой у ребенка бессознательный образ тела,  и это выражается в образах, которые ребенок изображает или лепит. Ее техника свободного рисунка успешно использована во второй главе данной работы (случай из собственной практики) при диагностике мальчика Влада.
Ф. Дольто называет ребенка «юный субъект»[10; с.14], уважительно относясь к нему как к отдельному субъекту со своим желанием жить, со своим миром чувств и желаний. Она изначально пишет о собственном месте ребенка, о норме полноценных взаимоотношений между родителями и ребенком, родственных связей, когда за ребенком признается отдельное от родителей желание появиться на свет. 
Франсуаза Дольто явилась знаковой фигурой не только в детском психоанализе, но и в XX веке в целом. Гуманистической направленностью ее деятельности пропитано все то, о чем бы она ни говорила, и чем бы она не занималась. Она уважительно отнеслась к концепциям З. Фрейда, по праву признавая его «отцом психоанализа»,  синтезировала идеи А. Фрейд, М. Кляйн, У. Бийона, Д. Винникотта и взяла за основу своих идей их ведущие разработки. В ее теоретических представлениях гармонично сочетаются концепты двух различных психоаналитических школ детского развития: М. Кляйн и А. Фрейд, что и было подтверждено в этой работе. 
 В результате проведенной работы становится очевидным, что невозможно рассматривать ребенка в отдельности от матери или иного значимого взрослого; логична  важность окружающей среды для формирования детской гармоничной личности. Ведь «юный субъект» требует любви и приятия еще со стадии зародыша. Необходимо быть внимательным к «языку тела» ребенка – ведь симптомы есть невысказанные слова непонятости и переживаний. Нужно развивать способность «видеть язык» бессознательного образа тела, чтобы разрешить сложившиеся конфликты. Уделять особое внимание профилактике патологических состояний, правильной ранней социализации. 
Результаты труда Франсуазы Дольто существенно отразились на подходе к работе с детьми, в том числе в социальных институтах, таких, как детские сады, больницы, роддома. Ее заслугой так же является особый проект «Зеленый дом» - социальное пространство, где будущие родители и родители детей до 4-х лет могут выстраивать взаимоотношения с детьми и получать опыт партнерских отношений. Модель работы Зеленого Дома получила широкое распространение и во Франции и за рубежом. 
Ее общественная работа связана с участием в подготовке Конвенции Прав Ребенка. 
Всемирная организация ЮНЕСКО 10 сентября 2005года в Париже провела конференцию, которая была посвящена великим женщинам ХХ века. В числе этих женщин  было и имя Франсуазы Дольто. Её коллега и дочь К. Дольто отмечала, что Франсуаза является некой антенной для страдания другого человека. Будучи последовательницей З. Фрейда, Ф..Дольто внесла огромный научный вклад в клиническую практику и теорию психоанализа и, тем самым, радикальным образом расширила понятие природы человека [30].
Таким образом, в рамках этой работы был освещен новаторский подход Ф. Дольто, ее вклад в историю детского психоанализа. Можно отметить, что благодаря исследуемому материалу обозначились дальнейшие пути в изучении наследия Ф. Дольто и более широкая проблематика, которая нуждается в отдельных исследованиях, а именно:
- особенности психоаналитической работы с младенцами;
- вербальная коммуникация в диаде «Мать-Дитя»;
- детские психосоматозы как отреагирование на травматический опыт;
- образ и схема тела в концепции Ф. Дольто;
- виды кастраций в научной картине Ф. Дольто и их влияние на становление ребенка как субъекта;
- довербальный язык и его значение для развития здоровой личности;
- роль речевого взаимодействия с ребенком при формировании структур его Эго-аппарата;
-специфика психоаналитического сеттинга Ф. Дольто;
- зародышевая стадия как первичная ступень в развитии человека;
- необходимость ранней социализации для выстраивания благополучных объектных отношений;
-  проявление бессознательного в детском творчестве;
-специфика работы с детьми в различных социальных учреждениях;
-особенности передачи психоаналитических знаний Франсуазы Дольто.
Продолжив дело Зигмунда Фрейда, взяв самое важное из теории Ж.Лакана, Ф. Дольто стала одной из крупнейших теоретиков психоанализа во Франции. Впоследствии её коллеги писали о том, что она был яркой личностью и великим психоаналитиком, обогатившим жизнь своих современников и продвинувшим далеко вперёд свою эпоху [30].

Список литературы

1. Асанова Н.К. Метапсихологический профиль ребенка / Методическое пособие. – М., 1999.
2. Варданян А. Этюды по детскому психоанализу // М.: «Когито-Центр», 2002. – 154 с. 
3. Ворожцова Т.Б. «Автопортрет психоаналитика»: Ф.Дольто о себе и детском психоанализе // Ежегодник истории и теории психоанализа. Том 1. С.73-77
4. Детский психоанализ. Школа Анны Фрейд. Учебник // Юрайт; 2016. – 284 с.
5. Дольто Ф. Бессознательный образ тела. / Перевод с фр.: И.Б. Ворожцова // ЭРГО, 2006. -376 с.
6. Дольто Ф. Заповедный мир детства // Рама Паблишинг; 2015. – 640 с.
7. Дольто Ф. На стороне подростка // Рама Паблишинг; 2016. – 350 с.
8. Дольто Ф. На стороне ребенка // Рама Паблишинг; 2015. – 730 с.
9. Дольто Ф. На стороне ребенка: Пер. с фран. [Текст] / Ф. Дольто. - СПб: Изд-во «Аграф», 1997. С.141.
10. Дольто Ф. Приобщение к психоанализу: факсимиле, транскрипция, перевод // Ergo, 2008. – 30 с.
11. Дольто Ф. Собрание сочинений. / Пер. с фр. под науч. ред. С.Ф. Сироткина // Ижевск: ERGO, 2010. – 520 с.
12. Дольто Ф., Дольто К., Першилье К., «Разговор с подростком, или Комплекс Омара». – СПб.: Вектор, 2015
13. Дольто Ф., Назьо Ж.-Д. Ребенок зеркала // Когито-Центр; 2004. – 90 с.
14. Ежегодник детского психоанализа и психоаналитической педагогики. Том 1. // ERGO; 2008. – 290 с.
15. Кейсмент П. Обучение у жизни. Становление психоаналитика // Когито-Центр; 2009. – 240 с.
16. Кинодо Ж.-М. Читая Фрейда. Изучение трудов Фрейда в хронологической перспективе // Когито-Центр; 2012. – 416 с.
17. Клинические лекции по Кляйн и Биону / Р. Андерсон // Когито-Центр; 2012. – 192 с.
18. Кляйн М. Детский психоанализ // Институт общегуманитарных исследований; 2016. – 154 с.
19. Кляйн М. Ненависть, зависть, любовь, сочувствие (постфрейдовское исследование личности) // Астер-Х; 2012. – 116 с.
20. Контрперенос в психоаналитической психотерапии детей и подростков / ред. Шибаев А.,перевод Багрянцева А. // Когито-Центр; 2005. – 152 с.
21. Корчак Я. Как любить ребенка // Азбука; 2016. – 512 с.
22. Лейбин В.М. Психоаналитическая традиция и современность // Когито-Центр; 2012. – 560 с.
23. МакДугалл Д. Театры тела. Психоаналитический подход к психосоматическим расстройствам // Когито-Центр; 2007. – 216 с.
24. Малер М.С., Пайн Ф., Бергман А. Психологическое рождение человеческого младенца. Симбиоз и индивидуация // Когито-Центр; 2011. – 416 с.
25. Международный психоаналитический журнал, №1, 2011 // Логос-Гнозис; 2011. – 208 с.
26. Международный психоаналитический журнал, №2, 2012 // Логос-Гнозис; 2012. – 200 с.
27. Международный психоаналитический журнал №6/2016 // Логос; 2016. – 136 с.
28. Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник) // НЛО; 2017. – 680 с.
29. Михеева Д. Франсуаза Дольто, с уважением к детям // PSYCHOLOGIES, 2007, № 14. С.24-25.
30. Никулина Т.П. Франсуаза Дольто: Происхождение аналитика и его путь // Семейная психология и семейная терапия. 1999. N 3. С. 99 - 109.
31. Олешкевич В., Бурлакова Н. Детский психоанализ. Школа Анны Фрейд 2-е изд. // Юрайт; 2016. – 285 с.
32. Психоаналитическая психотерапия подростков, страдающих тяжелыми расстройствами / ред. Анастасопулос Д., Лейлу-Лайнос Э., Водделл М. // Когито-Центр; 2007. – 200 с.
33. Сандлер Д., Дэр К., Холдер А. Пациент и психоаналитик. Основы психоаналитического процесса // Когито-Центр; 2017. – 254 с.
34. Старовойтов В. Современный психоанализ. Основные школы и напрвления развития // Канон+РООИ "Реабилитация"; 2012. – 320 с.
35. Стрелков Ю.К. Знакомьтесь, Франсуаз Дольто! // Материнство, -№1, 1996. С.71-75.
36. Тайсон Р., Тайсон Ф. Психоаналитические теории развития // Когито-Центр; 2013. – 610 с.
37. Фрейд А. Введение в детский психоанализ // Институт общегуманитарных исследований; 2016. – 184 с.
38. Фрейд А. Детский психоанализ // Питер; 2003. – 590 с.
39. Фрейд А. Норма и патология в детстве. Оценка детского развития // Институт общегуманитарных исследований; 2016. – 204 с.
40. Фрейд З. Введение в психоанализ // АСТ; 2016. – 544 с.
41. Фрейд З. Зигмунд Фрейд. Малое собрание сочинений // Азбука; 2014. – 608 с.
42. Фрейд З. Психопатология обыденной жизни // Эксмо; 2015. – 192 с.
43. Фрейд З. Я и Оно // Эксмо-Пресс, Фолио; 2016. – 864 с.
44. Французская психоаналитическая школа // Питер; 2005. – 576 с.
45. Французское воспитание. Метод мадам Дольто / Элизабет Брами, Патрик Деларош // Эксмо-Пресс; 2016. -272 с.
46. Хосеп Р.К. Зигмунд Фрейд // АСТ, АСТ Москва; 2006. – 256 с.
47. Хуг-Хельмут Г. Библиографический указатель трудов // ERGO; 2011. – 44 с.
48. Хуг-Хельмут Г. Психоанализ детской души // ERGO; 2011. – 104 с.
49. Хуг-Хельмут Г. Работы 1911-1914. Том 1 // ERGO; 2016. – 260 с.
50. Эльячефф К. Затаенная боль. Дневник психоаналитика // Институт общегуманитарных исследований; 2011. – 208 с.
51. Энциклопедия глубинной психологии. Том 1. Зигмунд Фрейд. Жизнь, работа, наследие / ред. Боковиков А.// Interna; 1998. – 800 с.

Интернет-источники
52. Демоз Л. Психоистория // Электронный ресурс // URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Lloid/index.php
53. Фильм 1: Ты выбрал родиться / Tu as choisi de na;tre // Электронный ресурс // URL: https://www.youtube.com/watch?v=USgSh0arrgw
54. Фильм 2: Говорить правду / Parler vrai na;tre // Электронный ресурс // URL: https://www.youtube.com/watch?v=qE86cKOZjYE
55. Фильм 3: Не бойтесь / N'ayez pas peur // Электронный ресурс // URL: https://www.youtube.com/watch?v=Wxnb76uBhkk
56. Сайт Франсуаза Дольто // Электронный ресурс // URL:  http://www.dolto.fr/index.html