Целительный потенциал негативной проекции

Часто настоящая психотерапия начинается с того момента, когда начинается негативный перенос.

И он может быть вызван чистой проекцией изнутри того негативного отношения, которое клиент переживал раньше. Это может быть проекция равнодушия, насмешки, контроля, гнева или чего-то еще, когда эта проекция просто цепляется за какие-то созвучные слова, похожие выражения при обсуждении особенно болезненной темы, в которой клиент не ожидает никакой другой реакции, кроме травмирующей.

Тогда при предъявлении своих чувств терапевту клиент сталкивается с тем, что то, что он проецировал, было только его чувствами, а то, что было сказано терапевтом было лишь очень отдаленно похожим на ту реакцию, которую он ожидал. То есть по сути ответные чувства клиента не имели реального повода для возникновения, ситуация была совсем другой.

И тут клиенту бывает сложно удержаться от того, чтобы все эти чувства не подавить, не посчитать себя реагирующим неадекватно реальности или виноватым за то, что он подумал о терапевте так плохо и почувствовал столь сильные негативные чувства к нему. Хорошо, когда терапевт чувствует этот тонкий момент, дает высказать и развить проекцию во всей полноте, а лишь затем дает полностью безоценочную и объективную обратную связь о том, какой смысл на самом деле он вкладывал в своё высказывание, которое так задело клиента и актуализировало травматический опыт его прошлого. 

Некорректно сразу же разубеждать  клиента в его чувствах, не давать ему право на них, не давать ему высказать их до конца, накладывать на его чувства какую-то оценку, что они не соответствовали реальной ситуации, обвинять клиента в его чувствах и в том, что он «трудный».

Целительным является именно момент самоисчерпания негативной проекции, полного её высказывания и момент обнаружения расхождений актуальной ситуации с психотравмирующией, момент, когда клиент, это внутреннее разведение травмирующей и актуальной ситуации проводит не только на логическом, но и на чувственном уровне, только тогда клиент сам почувствует, поверит, что терапевт не хотел его ранить, то есть переживёт естественное спадание аффекта и облегчение внутри себя.

Если обрывать этот процесс раньше, рационально клиент может согласиться с доводами терапевта и с его объяснением произошедшего с ним попадания в травму и актуализации травматических чувств. Но этого момента обрыва аффекта и восстановления изнутри способности воспринимать реальность такой, какая она есть сейчас, а не какой она кажется клиенту из его травматического прошлого, он не переживёт.

А именно этот навык должен формироваться на уровне переживания, то есть знания и чувств одновременно, во внутреннем мире клиента, чтобы он стал способен затем уже за несколько шагов до захваченности травматическим аффектом переживать и его несовпадение с реальностью, невозможность его совпадения, то есть чтобы он стал уверен в том, что к нему не относятся также, как относились в травме.

Тогда этот обрыв аффекта и его спад будет происходить во внутреннем мире клиента сразу же, еще при зарождении аффекта, а не в очень напряженном и оголяющем травмированного человека аффективном монологе.

То есть все страхи и боль не нужно будет высказывать каждому встреченному на пути человеку, достаточно будет актуализировать опыт успешной терапии травм, чтобы пережить, что сейчас люди не могут относиться на 100 процентов подобным образом или что сейчас это отношение не имеет того значения, что имело в прошлом. Поэтому на актуальную ситуацию станет возможно реагировать по-взрослому, остановить ее, защитив сразу свои границы, или высказать свои чувства, своё мнение или потребности без захваченности аффектом, попросить помощи, получить уважение к своим чувствам и действительно изменить ситуацию так, чтобы она не стала травмирующей.

Также в терапии бывают еще ситуации, когда терапевт действительно допускает ошибки, допускает погружение в свой контрперенос, его отреагирование или когда совершает какие-то действия, которые могут стать очень весомым поводом для актуализации травм клиента и проявления негативных чувств в адрес терапевта, даже если это действия, необходимые, например, для удерживания границ сеттинга.

И эти моменты могут стать для клиента еще более терапевтичными, поскольку они дают клиенту право чувствовать себя раненным, право испытывать все те чувства, которые он испытывает, переживая схожую с данной ситуацией и проживаемую через нее психотравму, поскольку влияние на него было реальным, в виде какого-то действия терапевта или действительно содержало негативные чувства в адрес клиента.

Такие ситуации требуют от терапевта еще большей способности позволить клиенту выразить его чувства такими, какие они есть, позволить клиенту обвинять, позволить клиенту уходить, позволить ему разоблачить терапевта в тех негативных чувствах, которые он сам мог до конца не позволять себе осознавать по отношению к клиенту, но они действительно у него были.

Эти ситуации освобождают клиента от вины, подобной той, какую испытывает ребенок, который, когда злится, кусает грудь матери, которая дает ему молоко. Но именно эта вина дает возможность ребенку определить, что зол на мать был он, а не мать желала ему зла. И эти моменты являются отправными для формирования внутренних границ клиента. Если «мать» действительно отреагировала негативно в ответ, «ребенку» трудно уже отследить, что изначально он был на нее зол, «мать» тогда может начать казаться ему злой и карающей его незаслуженно.

Важно восстанавливать объективную картину и действительно признавать свои ошибки и честно говорить клиенту, если иногда не удаётся устоять перед проективной идентификацией. Тогда клиент не будет погружаться в сверхценные идеи виновности при наличии реального повода для его чувств и в сверхценные идеи «преследования», то есть настроенности мира против него.

Правомерные и «неправомерные» агрессивные чувства должны быть присвоены клиентом через принятие их терапевтом и должны быть соотнесены с объективной ситуацией, которая была на сессии.

Таким образом, в исцелении травмы и восстановлении способности к построению здоровых отношений важнейшую роль играет умение терапевта обходиться с негативными проекциями клиента, его виной, способствующей репарации «поврежденного» объекта и определяющей границы Эго от внешнего мира и умение брать на себя ответственность за прорыв в контакте с клиентом негативного контрпереноса.