Про ценности, привязанность, боль и право на разные чувства даже в ситуации трагедии мирового масштаба

Не любая потеря способна запустить во мне реакцию боли. 

Для того, чтобы было больно, для начала нужно чтобы то, что утеряно - было ценным. В ценности чего-то не получается себя убедить словами, её либо переживаешь как таковую, либо нет. 

С ценностью в паре обычно идёт привязанность. Я не знаю бывает ли по-другому. Не видела, не слышала. 

«Ценно, но всё равно...»

Так бывает, но это не значит, что нет привязанности. Скорее может значить, что есть привязанность такой силы, что психика пустила в ход самые действенные свои защиты, чтобы в случае чего не иметь дела с болью, по силе тождественной силе привязанности. К тому, что для меня ценно я автоматически привязываюсь.

Мне сложно сказать, что первично, что вторично. Это взаимосвязанные и взаимозависимые процессы. По ходу формирования одного, формируется, возникает и другое.

Если человек не был к чему-то привязан, если то, что потеряно не представляет для него значимости, никогда не было его ценностью абсолютно естественно, что он может не чувствовать боли, скорби. 

Может не переживать шока, не потому что пока не готов переживать чувства, связанные с потерей чего-то значимого или чувства заморожены в силу того, что ситуация напоминает ту, которая была для него чрезмерной по переживаниям и психика отщепила их, отсоединила и сейчас нет к ним доступа. 

Он может не переживать и не чувствовать что-то, потому, что для него это не потеря. Всё что угодно - факт, событие, чужая трагедия, но его ценности напрямую не затронуты. 

Если никаких связок, ассоциаций, символов в сознании не возникает, то и сильных чувств может не быть. 

Могут быть чувства, связанные с тем, что хотелось бы чтобы были чувства, есть ощущение, что они должны быть, особенно если какое-то событие затронуло большое количество людей, кажется, что затронуло и есть страх оказаться в одиночестве, неуместным, изгоем, не правильным. 

С ценностями, их переплетениями не всё так просто, с ними очень интересно разбираться.

Например, меня может не трогать потеря чего-то, что важно близкому мне человеку. Это не было для меня ценным. Но я знаю, вижу, верю, что для него было. 

Если я выберу быть с ним, разделять его чувства - это не значит что я лицемерю, скорее значит, что я выбираю поддерживать ценность, которая сейчас важна мне - этот человек, наши отношения, может какой-то мой образ, в своих, в его глазах, что-то ещё...

Я очень не люблю стыжения по поводу того, что для кого должно быть ценным. 

Просто потому, что сердцу не прикажешь. Ценности формируются не по приказу ума, не через когнитивные установки, хотя поведенчески человека можно обучить что-то считать ценным. 

Но ключевые слова здесь именно «обучить считать». Это будут декларируемые ценности и сам человек может в них свято верить и обслуживать, главное не копать глубже...

Ценности также не связаны напрямую со статусом, образованием, культурным бек-граундом человека. 

Это всё и какие-то другие факторы опосредованно могут влиять на формирование ценности (ценностей), но прямые, линейные связи не доказуемы. 

Человек может принадлежать к определённому сообществу, определённой среде, но это не обязательно значит, что то, что здесь принято- ценно и для него. Бывает, что люди, отношения ценны, а правила, декларируемые ценности - то, что человек соблюдает из-за людей, за право быть с ними, одним из них. 

Никто, кроме самого человека не может знать, что на самом деле представляет для него ценность, что он на самом деле переживает как ценность.

Пожар в Нотр-Даме вызвал у меня сожаление и интерес. Мне не было больно, я никогда не испытывала сильных чувств к этому чёрному величественному гиганту, у него никогда не было своего основательного места в моём сердце. Он оставался даже во времена моей школьной любви к Гюго не моей святыней. 

Я никогда не была к нему привязана, не наделяла его никакой  особой символикой. Не вступала с ним в отношения, у меня нет с ним никаких личных ассоциаций. 

Я не могу сказать, что я его люблю или не люблю. Я его не знаю. И поэтому воспринимаю как и любого незнакомца - с любопытством и некоторой опаской. 

Пожар запустил во мне скорее интерес узнать то, что я быть может о нём не знаю. Покопаться в истории, чуть ближе познакомиться. 

С богом у меня тоже свои отношения. Их специфика накладывает определённое восприятие церкви, института церкви. С пониманием религий и их задач подключается ещё один контекст восприятия. С верой, размышлениями о вере как феномене - ещё один.

Сожалела, что не могла разделить чувства с людьми, которые для меня значимы и для которых само место представляет ценность. 

Выбрала побыть в стороне эти дни, чтобы себя послушать, разобраться что я чувствую, как мне. 

Пугалась расщепления, которое видела в соц.сетях и от которого хотелось отстраниться, пробовала опираться на то, о чём говорили мне клиенты, подсвечивая разные углы и места реальности, где они по-разному переживали и не переживали этот пожар и те реакции, собственные и чужие, которые он запустил. 

Пробовала поддержать права на разные чувства, разные ценности, своё восприятие в любой ситуации. 

Ведь если что-то возникает во мне - оно имеет право на существование, и само по себе может представлять ценность. 

Ведь то, что я чувствую, моя реакция - мой уникальный ответ на мир, в котором нет правильного и не правильного, а есть очень разное. 

В чём-то похожие, а в чём-то очень разные люди, через реакции которых и собственные реакции, адресованные которым можно узнавать, обнаруживать себя. 

Главное себе не врать, иначе можно заиграться в образ другого человека, потеряв себя. Забывая, переставая чувствовать какой я на самом деле.

Чем больше таких предательств себя, тем сложнее потом себя найти в толпе чужих людей.

(с) Алёна Швец