Томас Манн - Ницшеанство и марксизм, русский синтез - Жукоцкий В.Д. - Философы и их философия

То, что этот концепт имеет прямое отношение и к Ницше, и к Марксу, помогает понять тонкое наблюдение Т. Манна, сделанное им в статье 1947 года. Даже ее апологетический тон, ретуширующий иные стороны ницшеанства, весьма симптоматичен. Он выявляет общественную позицию (после русского разгрома фашизма и общего негативизма в отношении Ницше), желающую высветить лучшее и безусловно ценное в творчестве немецкого мыслителя-поэта.

“Однажды Ницше высказал предположение, – напоминает Т. Манн, – что в грядущую эпоху, какой она ему видится, религиозные идеи могут оказаться еще достаточно сильными для создания какой-нибудь религии эстетического толка наподобие буддизма (разновидности материалистического, но эстетизированного вероисповедания – В.Ж.); в этой будущей религии сотрутся различия, существующие ныне между отдельными вероисповеданиями, и наука не станет, конечно, возражать против появления нового идеала” [16, с. 390]. Т. Манн здесь не договаривает, что такая религия, стирающая различия, сама по себе уже не есть религия с точки зрения формы, но проявляет себя как интегральное свойство гармонизированной с общественностью духовной культуры в целом, как актуально действующая общественная совесть (по Белому). Но у Ницше такое понимание есть и именно оно ведет аналитическую мысль писателя: “И если Ницше был атеистом, если у него хватало мужества быть им, то был он им из любви к человечеству, какой бы пасторальной чувствительностью ни отдавали такие слова. <…> Ибо религию, которая должна, по его мнению, преодолеть противоречия ныне существующих религий, невозможно представить себе иначе, как связанной мыслью о человеке, то есть как окрашенный в религиозные тона, религиозно обоснованный гуманизм, прошедший через многие испытания (в том числе и советской эпохи – В.Ж.), обогащенный опытом прошлого, измеривший в человеке все бездны темного и демонического для того, чтобы еще выше поднять человека и возвеличить тайну человеческого духа” [16, с. 390].

Если именно так мог прочитать концепт Ницше Т. Манн к середине XX века, то нет никакого сомнения в том, что полувеком ранее так его прочитал и М. Горький. И не только прочитал, но и воплотил во всей полноте своей жизнедеятельности. Но именно этот концепт изживания традиционных религий, разъединяющих людей, и созидания нового религиозного феномена, вырастающего из непосредственной (неотчужденной) общественности, “одной доминирующей, всепроникающей и направляющей идеи” (Т. Манн) и актуально функционирующей общественной совести, – именно этот концепт, со всей атрибутикой его социально-экономического и политического обоснования, и развивает К. Маркс, как истинный ученик двух своих великих учителей – Гегеля и Фейербаха. О том, что это действительно так, нам напоминает творчество и жизненный путь А.В. Луначарского.