Роль родительских установок и семейных сценариев в психическом здоровье детей

"Если хочешь иметь приятное общение и

 дружеские отношения

 со своим ребенком-подростком –

 сам будь более понимающим,

сочувствующим, последовательным,

любящим родителем».

Стивен Кови.

       Проблема «отцов и детей» стара, как мир. Сейчас это называется таким красивым словосочетанием, как «нарушение детско-родительских отношений». Большинство родителей любят своих детей, желают им счастья и всего прочего, что обычно хотят родители для своего ребенка. Родители заботятся о ребенке, кормят, обувают-одевают, учат, отдают в различные кружки, секции, школы и пр. Но вдруг в какой-то момент обнаруживают, что с ребенком что-то не так: грубит, плохо учится, не слушается, делает, что хочет и многое-многое другое. Родители хватаются за голову и идут к психологу: «сделайте с ним (ребенком) что-нибудь». Однако это очень и очень непросто. Проблемный ребенок – это идентифицированный пациент. Это значит, что он – маркер нарушения психического здоровья всей семьи, а потому работать нужно со всей семьей, а с  одним  только ребенком – мало пользы и смысла. Что же в семье влияет на психическое здоровье ребенка, на его поведение, на его развитие в целом как в положительном плане, так и в отрицательном?

        Исследования  психологов, изучение отношений между родителями и детьми показывают, что из всех сочетаний различных отношений к детям наиболее способствует их развитию отношение принятия и демократичности. Дети, имеющие теплые и равноправные отношения с родителями, показали ускорение интеллектуального развития, развития творчества, эмоциональной сферы и самостоятельного  контроля; они менее возбудимы, чем дети, не имеющие с родителями таких отношений.

      В тех  случаях, где отношение родителей было определено как «активно отвергающее», у детей наблюдалось небольшое отставание в умственном развитии, относительно плохое использование своих способностей и некоторое отставание в творчестве. Они были эмоционально неустойчивы, непослушны, агрессивны и склонны ссориться. По всей вероятности, у таких детей уже сформировались невротические черты характера.

          Казалось бы, решить проблему нарушений детско-родительских отношений просто: нужно просто воспользоваться словами эпиграфа в качестве руководства к действию. Ведь слова-то мудрые, истинные. Воспользуйся ими, и все будет хорошо.

          Общайся с ребенком демократично, принимающее, тепло, равноправно, и ребенок будет ускорено развиваться, хорошо учиться, хорошо себя вести; он не будет страдать психосоматическими расстройствами, скандалить с родителями, проявлять склонности к суициду.

            На самом деле все гораздо сложнее. И дело здесь не в советах, которые остаются мудрыми и истинными, а в том, что родители очень часто при всем своем желании не могут применить эти советы на практике. Пройдя какой-нибудь семинар по воспитанию, прочитав книгу по этому делу, родители честно пытаются следовать новым знаниям, но продолжается это несколько дней. А потом все возвращается на «круги своя». Можно подумать, что родительская теория воспитания не совпадает с практикой. Однако  на самом деле практика воспитания очень часто как раз совпадает с теорией. Только ЭТА  теория совсем другая, нежели та, которая учит демократичному, дружескому, заботливому, равноправному отношению с ребенком. И находится ЭТА теория в нашем подсознании. А сформировалась она на основе той практики воспитания, которой подвергались сами родители, когда были детьми.

         И здесь мы подошли к такому психологическому механизму, как «семейные сценарии».

      Суть его заключается в передаче старшего поколения и усвоения младшим поколением норм поведения; нравственных, духовных и семейных ценностей; отношения к себе, другим людям, миру в целом. И эти нормы, ценности, отношения, стили поведения транслируются в роду из поколения в поколение, передавая по цепочке даже болезни, выбор брачных партнеров, общение с ними, иногда вплоть до количества браков. Естественно, что также передается и усваивается и отношение к детям,  стиль, способы и методики воспитания. Все это передается неосознанно. Родители, бывает, удивляются: «Откуда это у него (ребенка)? Мы его этому не учили!». Да, наверное, сознательно не учили. А как вы общаетесь с ним? Как вы, родители, общаетесь между собой? Какие книги читаете, какую музыку слушаете? Видит ли ребенок, что родители уважают и любят друг друга, или он постоянно наблюдает то, что мама «пилит» папу, или папа постоянно кричит на маму? Вот конкретная ситуация: мужчина приводит ребенка двенадцати лет на прием к психологу. Ребенок боязливый, тревожный, замкнутый. Не надо быть П. Экманом, («доктором Лайтманом»),  чтобы увидеть, что и папа «весь как на иголках»: суетливый, озирающийся, напряженный, и ребенок бессознательно перенял этот стиль поведения папы. А папа в детстве был очень сильно травмирован: напуган. И эти невротические черты поведения он передал ребенку.

              Родители ответственны  за те травмы, которые они причинили ребенку, но они не виноваты в этом, поскольку часто «не ведают, что творят». Обучение одного поколения – дело предыдущего. Плохие навыки семейной жизни переходят от одного поколения к другому, как предрасположенность к заболеванию или “фамильный порок”. Поскольку эти плохие навыки по большей части не осознаются, то они автоматически проявляясь в поведении, отношении, словах, ценностях, впитываются ребенком. Семья – мощнейший инструмент формирования личности ребенка - как в положительном плане, так и в отрицательном. А потому родители, сами воспитанные в определенной семейной парадигме, усваивая семейные ценности, а так же «усваивая» невротические черты характера, психические травмы своих родителей, передают их своим детям, а те – своим.

         Таким образом, травмированные  дети – это очень часто травмированные их родители, которые неосознанно «отыгрываются» на своих детях, общаясь с ними и наказывая их так, как общались  с ними и наказывали  их собственные родители.

           И мы, - родители,-  при этом  сами боимся обнаружить собственные, глубоко спрятанные секреты, которые могут причинить нам боль. Мы можем осознать, как плохо поступали или несправедливо относились к кому-то. Такие переживания оказываются слишком болезненными, чтобы находиться в сознании и сердце.

     Мы не делимся своими соображениями друг с другом, чтобы прийти к соглашению – возможно потому, что мы не хотим отступаться от своего мнения и идти на компромисс. А может быть, это  потому, что всякий раз, когда мы делали это в детстве, нас наказывали, стыдили, игнорировали, обижали, обзывали глупыми и упрямыми, слабыми или безвольными, а затем оставляли страдать в одиночестве? Мы не задаем друг другу некоторых вопросов, чтобы не получить отпор или из страха показаться глупыми. Мы не хотим услышать ответы, которые заставят нас страдать. Зачем нам бороться за что-то, если мы постоянно “пропадаем” в своем детстве,  где были еще слишком слабыми или неуклюжими и не могли противостоять родителям, старшим сестрам или братьям?  Зачем нам отстаивать свое мнение, если в прошлом наш голос не слышали, не понимали или не брали в расчет? Или мы подвергались за него наказанию, насмешке, презрению? Зачем нам просить кого-то о помощи, если в детстве нам отказывали в ней? Или учили, что «никто в жизни тебе не поможет».  Дж. Зинкер пишет: «Список наших неосознанных отказов бесконечен. В нас живет несчетное количество отторгнутых переживаний и разочарований».

        И взрослый, несущий в себе эти самые установки, травмы и пр., передает их и своим детям. Передаются стиль и методики воспитания, общения с ребенком. И очень нередки случаи, когда эти стили оправдываются: «А нас как воспитывали?! Так же! И что? Выросли приличными людьми». А какова цена,  которую платят приличные люди за свою «приличность»? Неврозы, страхи, психические травмы, повышенная тревожность, отсутствие самореализации и самоактуализации, страх перед миром, людьми и жизнью в целом. Так складывается преемственность в «судьбе».

       Значит ли такое положение дел, что это все нельзя изменить, что это рок, «крест», который придется нести всю оставшуюся жизнь? К счастью, нет. Изменения в лучшую сторону возможны, в том числе и улучшение взаимоотношений с детьми. Только начать нужно с себя. Правильный путь – это  «Путь изнутри - наружу». Стивен Кови пишет: «...это означает, что начинать надо с самого себя. Даже более того – начинать надо с самой глубинной части самого себя – со своих парадигм, своего характера и своих мотивов... Наши парадигмы являются источником наших установок и поведения.... Попытка изменить установки и поведение окажется бесплодной, если мы не изучим те основные парадигмы, из которых эти установки и поведение проистекают»

          Что такое эти самые парадигмы, установки, убеждения? Это как раз те самые требования к себе и другим, принципы, нормы морали  которые лежат в основе поведения и диктуют его. Многие из них имеют иррациональных характер. Иррациональный – потому, что не осознанны, потому что глобальны и в силу этого невыполнимы. Человек, подверженный влиянию своих иррациональных установок, стремится выполнить их. Но в силу их глобального характера не может этого сделать. В результате – страдания, обвинение себя, самобичевание – «я не смог этого сделать, я не сделал этого идеально, значит я – полный ноль, бездарь, никчемный человек». И эти же требования, установки передаются и детям – как сознательно, так и бессознательно: «Ты должен учиться лучше всех! Ты не должна расстраивать маму! Ты не должен плакать! Ты – наш ребенок, а значит, должен вести себя соответствующе!». Эти установки прививаются как сознательно, через вербальные послания, так и неосознанно, невербально. Так, ребенка можно отругать за полученную двойку или нарушение дисциплины. А можно молча перестать с ним общаться, игнорировать, показывать своим видом, как он обидел маму-папу. Для ребенка это еще хуже, чем просто какое-то словесное или даже физическое наказание:  для него такое поведение родителей – это отвержение его. И в его психике начнет формироваться логическая цепочка  и вместе с тем иррациональная установка – «если я получаю плохую оценку или замечание, то я  для мамы и папы – плохой, а плохих не любят. Значит, чтобы мама и папа меня любили (а родительская любовь – это главное для ребенка, одно из основных и главнейших условий психического здоровья и полноценного развития личности, потому что в ней содержится и забота, и ласка, и признание, и формирование отношения к себе,  к другим, к миру в целом) я должен быть хорошим, а это значит – выполнять их требования». И потом в своей уже и взрослой жизни человек ведет себя так, чтобы быть хорошим, для того, чтобы быть любимым. Он не может сказать «нет», не может отказать в просьбе, чтобы не стать «плохим» в глазах просящего;  не может позволить себе отдохнуть – ведь отдыхают только лентяи, а хороший ребенок  не может быть лентяем. Если он  лентяй, то он – плохой, а плохих детей мамы и папы, а особенно бабушки, не любят.

       Вот некоторые из широко распространенных  иррациональных установок, открытые психологами у людей:

• Для взрослого человека совершенно необходимо, чтобы каждый его шаг был привлекательным для окружающих.
• Есть поступки порочные, скверные, и повинных в них следует строго наказывать.
• Это катастрофа, когда все идет не так, как хотелось бы.
• Все беды навязаны нам извне – людьми или обстоятельствами.
• Если что-то пугает или вызывает опасение, постоянно будь начеку.
• Легче избегать ответственности и трудностей, чем их преодолевать.
• Каждый нуждается в чем-то более сильном и значительном, чем то, что он ощущает в себе.
• Нужно быть во всех отношениях компетентным, адекватным, разумным и успешным. (Нужно все знать, все уметь, все понимать и во всем добиваться успеха.)
• То, что сильно повлияло на вашу жизнь один раз, всегда будет влиять на нее.
•  На наше благополучие влияют поступки других людей, поэтому надо сделать все, чтобы эти люди изменялись в желаемом для нас направлении.
• Я все должен делать на «отлично». Если я ошибся, значит, я глуп, бездарен, никчемен.
• Я не имею права на ошибку.
• Я не заслужил отдыха.
• Я должен всегда откликнуться на просьбу и выполнить ее.
• Я всегда должен соответствовать  ожиданиям других. Если я не смог этого сделать, значит я – никчемен.
•  Я ответственен за все, что происходит в мире, в том числе и за эмоции и чувства других людей.
• Если я откажу человеку в просьбе, он непременно обидится, и потому откажет мне в моей просьбе.
•  Я всегда и всем должен нравиться. Если я кому-то не нравлюсь, это – катастрофа для меня.

       Вместе с  тем, распространенность этих установок вовсе не означает, что все эти установки есть непременно у каждого. При желании, можно самостоятельно поискать свои собственные установки, не входящие в этот, весьма и весьма ограниченный список.